– Да, – сказал он. – Навсегда.
– Рейми! – снова окликнул его Фарадей. – Рейми! Вы меня слышите?
– Бесполезно, полковник. – Бич покачал головой, глядя на свою консоль. – Нам не пробиться.
– Ничего подобного, – сердито возразил Гессе. – Я слышу вой ветра. Если мы можем слышать его, почему он не может слышать нас?
– Потому что здесь у нас компьютер, который гасит статику, – ответил Миллиган. – А у него такого компьютера нет. Даже при наличии трансляционного зонда доходящий до него сигнал очень слаб.
– Он, вероятно, услышит нас, когда проснется, – с надеждой добавила Макколлам. – А пока он спит, ваш голос для него просто тонет в статике.
Фарадей кивнул, вспомнив свое давнишнее падение в неизвестность. Ему было известно не понаслышке, как сильно ионизированная атмосфера Юпитера гасит радиосигналы.
– В таком случае подождем, пока он проснется.
– Нет! – заявил Гессе.
Фарадей недоуменно посмотрел на него.
– Нет?
– Я ведь уже говорил, что не хочу беседовать с ним в присутствии других джанска. – Гессе уставился на дисплеи. – Что, если поднять его повыше? Сможем мы тогда привлечь его внимание?
Бич искоса взглянул на Фарадея.
– Вероятно, – осторожно ответил он. – Вы намекаете?..
– Ни на что я не намекаю! – ответил Гессе. – Поднимите его.
Бич снова посмотрел на Фарадея.
– Полковник?
– Вы слышали мой приказ, мистер Бич, – выпалил Гессе, не дав Фарадею ответить.
– Действуйте, мистер Бич, – сказал Фарадей.
Бич глубоко вздохнул и развернулся к панели, установленной между ним и Макколлам. К панели, никогда не используемой прежде…
– Да, сэр.
– Надеюсь, вы хорошенько подумали, – предостерег Фарадей Гессе. – Предполагалось, что установка Маккарти будет использоваться только в аварийных обстоятельствах. Нам даже не известно, работает ли она.
– Я не сомневаюсь в компетентности технического персонала Совета Пятисот, – парировал Гессе. – Мистер Бич, доставьте Рейми на Уровень Один.
– Но ему нельзя туда подниматься, – вмешался в разговор Спренкл.
– Просто держите его подальше от стада, и не будет никаких проблем, – сказал Гессе.
– Не уверен, – настаивал Спренкл. – Джанска не раз демонстрировали свою склонность к буквальному соблюдению законов.
– Помните? Рейми – особый случай, – возразил Гессе. – Все будет в порядке. – Он перевел взгляд на Фарадея. – Это необходимо сделать. Вы сами говорили, что он начинает воспринимать себя как джанска. Он должен быть предан нам и никому другому, и мы добьемся этого.
– А что, если мы не сможем? – спросил Фарадей. – Что вы собираетесь делать? Застрелить его?
– Я уполномочен сделать все, что потребуется, – мрачно ответил Гессе. – Но я не предвижу серьезных проблем. В конце концов, он влез во все это, чтобы увековечить себя в истории. Ну вот, пусть и увековечивает.
– Он пришел в движение, – сообщил Бич странно напряженным голосом. – Поднимается.
– Хорошо, – сказал Гессе. – Почему вы назвали эту установку в честь давнего сенатора Соединенных Штатов?
– О чем вы? – нахмурившись, спросил Фарадей.
– Установка Маккарти, – ответил Гессе. – Ведь она названа в честь сенатора Джо Маккарти, тысяча девятьсот пятидесятые годы, «охота на ведьм», в смысле, на коммунистов?
– Нет. – Фарадей покачал головой. – Она названа в честь Чарли Маккарти.
Гессе недоуменно посмотрел на него.
– Кто это?
– Товарищ Эдгара Бергена, – ответил Фарадей. – Дубина.
Гессе нахмурился.
– Что?
Глядя на дисплеи, Фарадей подумал о золотом веке видео, о фильмах, которые так любил в детстве. Когда жизнь была несравненно проще.
И когда не нужно было волноваться, не предал ли ты того, кто доверился тебе.
– Другими словами… марионетка.
– Мистер Рейми?
Рейми вздрогнул и проснулся. Его и вправду кто-то назвал старым земным именем, или это просто сон?
– Мистер Рейми?
Он раздраженно забил хвостом. Все происходит на самом деле. Это они.
– Я здесь, – проворчал он. – Что вам нужно?
Последовала короткая пауза; очевидно, их компьютер переводил с джанска на английский. Продирая глаза и спрашивая себя, почему никто там, наверху, не потрудился выучить язык, он оглянулся по сторонам.
И подскочил, окончательно проснувшись. Это был не Уровень Три, где он уснул. Это был Уровень Один.
Уровень Один?
– Мистер Рейми, это Гессе, – прозвучал в голове голос. – Простите, что разбудили вас, но нам нужно поговорить без свидетелей.
– Можно было сделать это, когда я проснусь, – проворчал Рейми, силясь понять, что произошло.
Может, он ходит во сне, как лунатик? Ничего подобного прежде за ним не наблюдалось, ни здесь, на Юпитере, ни даже в бытность его человеком.
Разве только Защитники всегда пригоняли его обратно в стадо еще до пробуждения.
– Нам нужно, чтобы никто не знал об этом контакте, – сказал Гессе. – Помните, что вам говорил полковник Фарадей, предлагая это дело? Он сказал, что вы войдете в историю как первый человек, изнутри изучивший культуру чужеземцев.
– Конечно помню, – резко ответил Рейми.
Если это просто очередной тупой тест доктора Спренкла на проверку памяти, он уж постарается подобрать слова, отражающие его мнение по этому поводу.
– Хорошо, – продолжал Гессе. – На самом деле правда состоит в том, что джанска…
– Постойте, – прервал его Рейми. – Что это значит – «правда»? Что, все остальное было ложью?
– Нет, нет, что вы! – воскликнул Гессе. – Просто мы говорили вам не всю правду.
– А, прекрасно! Правда по частям, – саркастически сказал Рейми. – Приятно слышать. Почему же мне не сказали эту «правду» раньше?
– Решение об этом было принято на самом высоком уровне, – быстро, взволнованно ответил Гессе. – Даю слово, без всяких дурных намерений… В смысле…
– Это было сделано, чтобы исключить всякий риск утечки информации, – послышался спокойный голос полковника Фарадея. – Лично мне очень жаль, что пришлось прибегнуть к обману. Вы поймете, когда узнаете, в чем дело.
– Слушаю, – сказал Рейми, стараясь, чтобы его голос звучал по возможности нейтрально.
Далеко слева от него послышались крики начинающих просыпаться голодных младенцев и низкий рокот Защитников, уговаривающих их проявить терпение. Значит, в том направлении находится какое-то стадо.
Ему было приказано держаться в стороне от стад. Лучше поскорее покончить со всем этим и опуститься туда, где ему и следует быть.
– Юпитер исследовали с помощью телескопа со времен Галилея и космическими зондами с конца двадцатого столетия, – сказал Фарадей. – И за все это время, вплоть до того момента, когда мы с Чиппавой буквально наткнулись на джанска, не было замечено никаких признаков их существования.
– Они живут под слоем облаков, – терпеливо напомнил ему Рейми. Неужели его разбудили только ради этого? – Ясное дело, их не было видно.
– И в течение двадцати лет до первого столкновения с ними использовали глубоко атмосферные зонды и батискафы, – продолжал Фарадей, как будто не слышал сказанное Рейми. – Я знакомился с информацией и знаю, что планету обыскали вдоль и поперек.
– Опять-таки ничего удивительного, учитывая, что они держатся в основном возле экватора, – заметил Рейми.
– Да, теперь нам это известно, – признал Фарадей. – Как и то, что их всего несколько миллионов, гораздо меньше, чем по нашим первым оценкам.
– Может, вы кого-нибудь пропустили?
– Возможно, – ответил Фарадей. – Но, возможно, и нет.
Рейми вздохнул.
– Надо полагать, из всего сказанного вытекает что-то осмысленное?
– И чрезвычайно важное, – сказал Фарадей. – Принимая во внимание многое другое, те, кто изучил информацию в целом, пришли к выводу, что джанска не уроженцы Юпитера.
Рейми нахмурился.
– Как это понимать – «не уроженцы»? Тогда откуда, черт побери, они?.. – Он внезапно замолчал, осознав смысл сказанного. – Нет. Это безумие.
– Отнюдь. Очень велика вероятность того, что ваши друзья джанска пришли откуда-то из-за пределов Солнечной системы. А это означает, что у них есть звездолет. Космический корабль, способный совершать гиперпространственные переходы. Мне очень жаль, но он-то нам и нужен.

Глава 9
– Постойте. – Голова у Рейми пошла кругом. – Это безумие.
– Я понимаю, на первый взгляд создается именно такое впечатление, – сказал Фарадей. – Но другого объяснения нет. Джанска не было тут, когда мы начали исследовать Юпитер. И они не прибыли на огромных кораблях, летящих со скоростью меньше световой, где им пришлось бы совершать путешествие в анабиозе…
– Откуда нам знать? – оборвал его Рейми. – Может, они проникли в Систему, когда никто не видел. Астрономы же не торчат все время у своих телескопов.
– Астрономы – нет, – согласился Фарадей. – Другое дело – тысячи любителей, охотников за кометами. Если бы джанска прибыли сюда через обычное пространство, кто-то, без сомнения, заметил бы их корабли.
Рейми состроил гримасу на свой лад – усиленно забил хвостом.
– Ну, значит, вы ошибаетесь, и они не пришельцы. Может, ваши распрекрасные зонды не настолько хороши, как вы считаете.
– Почему вы так упорно противитесь этой идее? – спросил Гессе. – Она каким-то образом противоречит вашему мировоззрению? Вы ведете себя так, будто мы просим вас поверить во что-то ужасное.
– Я не знаю почему, – сказал Рейми. – Но вы же ведь не зря подняли этот вопрос? Чего конкретно вы хотите от меня?
– Нам позарез нужен этот звездолет, – предельно искренним тоном – что далось ему немалым трудом – ответил Фарадей. – Мы обшарили все уголки Солнечной системы и не нашли ничего, кроме замерзших скал и наполовину сжиженного газа. Мы разрабатываем каждый участок земли, куда имеет смысл вкладывать средства, и даже несколько совершенно бесперспективных. Впереди у нас тупик, и он не за горами. Без выхода в космос человечеству вскоре некуда будет распространяться, и всей расе грозит стагнация, а в конечном счете и гибель.
– Прекрасная речь, – с иронией заметил Рейми. – Благородные мотивы, тщательно продуманные фразы, звучащие даже вполне искренне. Теперь позвольте мне высказать свои предположения. Вы хотите, чтобы я нашел и украл у них этот якобы существующий космический корабль, правильно? Или у вас на уме более достойный способ завладеть им?
– Мы не собираемся красть его, – твердо ответил Фарадей. – По крайней мере не навсегда.
– Кроме того, откуда известно, что он у них один? – вклинился в разговор Гессе. – Может, их десятки или даже сотни.
– Все, что нам нужно, это заполучить один из кораблей на свой лабораторный стол и разобраться, как он работает, – сказал Фарадей. – Поймем, как построить свой собственный, и тут же вернем его.
– Как все просто, – откликнулся Рейми. – А что, если он всего один и вы не сможете разобраться в нем? Неужели вы рассчитываете, что Совет Пятисот отступится и смиренно вернет корабль?
– Они дали слово, что сделают это, – ответил Фарадей.
– Чего стоит их слово? – возразил Рейми. – Бросьте, Фарадей. Возможно, кто-то и захочет вернуть корабль, но можете не сомневаться, между ними по этому поводу тут же разразится сражение. Даже моего понимания политики достаточно, чтобы понять, каков будет результат. Угадайте с трех раз, какая сторона победит.
– До этого не дойдет, – решительно заявил Гессе. – Все, что смогли создать джанска, мы в состоянии продублировать.
– В таком случае, зачем вам джанска? – возразил Рейми. – Постройте свой корабль, если вы такие умные.
– Вы хотите сказать, что не собираетесь помочь нам? – напряженно спросил Гессе.
– Матвей, люди нуждаются в вас, – сказал Фарадей, прежде чем Рейми успел ответить.
– Приятно слышать, – сказал Рейми. – Ладно, хорошо… Давайте предположим на мгновение, что вы и Совет Пятисот чисты, как плавательный пузырь новорожденного. Что будет, если в результате тщательного изучения вы разрушите корабль? Что тогда? Тысяча извинений, и каждый идет своим путем?
– Вы по-прежнему исходите из того, что существует только один корабль. – В голосе Гессе послышалось раздражение. – А между тем скорее всего…
– Да, я понял, – перебил его Рейми. – Сотни и сотни кораблей, насколько хватает взгляда. Почему же вы ни одного до сих пор не видели? Или не засекли с помощью своих глубоко атмосферных радаров?
– Если б мы знали, где они…
– Тогда б вам не нужен был я, – закончил Рейми. – Все правильно. Ну, так идите напролом и возьмите, что вам нужно. Я не готов допустить возможность существования даже одного корабля. И вы не ответили на мой вопрос.
– Мистер Рейми, что вы хотите от нас услышать? – спросил Гессе. – Конечно, мы будем действовать со всей возможной осторожностью. И полковник Фарадей прав: так или иначе мы вернем корабль. Что еще мы можем вам сказать?
– Ну, например, что это просто скверная шутка, а? Или сон, привидевшийся доктору Спренклу, что фактически одно и то же? Как насчет того, чтобы сказать, что на самом деле вы не просите, чтобы я предал своих друзей и свой народ?
– Свой народ? – В голосе Гессе зазвучали странные нотки. – Мистер Рейми, ваш народ здесь.
– Вы уверены?
– А вы нет? – спросил Фарадей. – Независимо от того, как вы выглядите, внутри вы по-прежнему Матвей Рейми.
Рейми беспокойно забил плавниками.
– Даже в этом я больше не уверен.
– Послушайте… – начал Фарадей.
– Нет, хватит, – перебил его Рейми. – Вы сказали, что хотели. Я обдумаю ваши слова.
Послышался вздох.
– Ладно, – с явной неохотой сказал Фарадей. – Только не слишком долго. Дело не терпит отлагательства.
– Будете давить слишком сильно, то вообще не сдвинетесь с места, – предостерег его Рейми. – И в следующий раз, когда вздумаете поговорить со мной, дождитесь, пока я проснусь, идет?
Он нырнул и устремился вниз, захваченный водоворотом мыслей…
И резко подскочил, едва не врезавшись головой в Драсни.
– Драсни! – воскликнул он. – Что ты тут делаешь?
– Тот же вопрос я хочу задать тебе, – ответила она, пристально глядя на него. – Я поплыла следом за тобой. Ты как, в порядке?
– Поплыла следом за мной? – тупо спросил он.
– Я проснулась, а тебя нет, – объяснила она. – И подумала: может, ты обиделся на меня или что-то в этом роде?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50