Внезапно у нее защипало
глаза, снова телячьи нежности, как, наверняка, сказал бы Керис.

- Конечно, конечно,- наконец нашлась она,- я ведь вовсе не хо-
чу занимать время, которое обычно отводится на приемные часы.

- Конечно же, ты голодна,- полувопросительно сказал он.

Джоанна поняла, что кроме черной робы и хорошо поставленного
голоса шарлатана от магии в этом человеке есть еще одно качество, уже
подлинное - теплота и участие к беде окружающих.

- Мое дорогое дитя, до меня дошли слухи...- тут он, видимо,
понял по лицу Джоанны, что она и так уже в курсе и вздохнул с облегче-
нием.- А я-то боялся, что вы можете быть ранены...

Джоанна резко замотала головой, стараясь перебороть в себе же-
лание припасть к обтянутому черным бархатом плечу и от души разреветь-
ся. Ей было очень приятно, что в этом неуютном мире нашелся хоть
кто-то, понимающий ее.

Джоанна отвернулась в сторону, стараясь не показать Магусу то,
что слезы сами собой льются из ее глаз. В этот момент рука Магистра
легла на ее плечо.

- А теперь, дитя мое,- сказал все тот же вежливый голос, мне
кажется, что будет лучше, если мы поговорим обо всем после того, как
ты как следует покушаешь и отдохнешь. Ты, случайно...- тут предсказа-
тель заколебался, не зная, как облечь свою мысль в тактичную форму.

- Да нет, нет,- угадала мысль Джоанна.- Я никуда не спешу и
никто за мной не гонится.

В присутствии Мага она не решилась упоминать имени Сураклина.

И сразу облегчение отразилось на лице Магуса.

Сразу в воздухе повисла неловкая тишина, так тишина возникает
обычно в семьях, когда любящие супруги разругались и каждый при этом
стесняется первым заговорить. Джоанна знала, что лично она не может
заговорить первой по очень простой причине - больше недели она таилась
и тряслась, чтобы только неосторожным словом не выдать себя, не обра-
тить на себя внимания. А тут... когда она встретила наконец хоть ко-
го-то, кто мог помочь ей, то все нужные слова как-то сами собой заст-
ряли в ее горле.

И Магус, видя, что Джоанна переживает, боялся задать хоть ка-
кой-то вопрос, поскольку ему казалось, что именно этот вопрос лишит
девушку остатков самообладания. Впрочем, Магистр примерно знал, что
именно хочет узнать от него гостья.

- Он ведь умер, да? - наконец Джоанна не выдержала гнетущей
тишины.

Магус только вздохнул, даже не пытаясь изобразить из себя не-
понятливого.

- Ах, если бы только не на мою долю выпала участь рассказать
тебе это,- наконец сказал он, нервно теребя пальцами свои кружевные
манжеты.- Нет, он жив, но только в данном случае это не слишком утеши-
тельно, поскольку рассудок окончательно покинул его. Ты же понимаешь,
как происходит с человеком, которого допрашивает инквизиция. Прости
меня, дитя мое.



Глава 3


Видимо придется все делать самой. Так думала Джоанна, глядя в
окно гостиной комнаты, за которой уже начали сгущаться сумерки. Осо-
бенно было неприятным, что страх подобно железному обручу сдавил вис-
ки.

Ах, Антриг должен простить ее за это.

Вообще-то слово "прощение" ничего не означало для Джоанны. Во
всяком случае, до того момента, когда вышедшие из Ворот Пустоты чаро-
деи не вошли в дом Гэри. Ах, если бы она тогда вняла мольбам Антрига и
отпустила бы его на все четыре стороны. А теперь на ней лежит такой
тяжкий грех.

Девушка почувствовала, что ей снова хочется заплакать, и сжала
изо всех сил зубы. Хорошо еще, что в руках была чашка горячего чаю,
она сделала торопливый глоток, чтобы сконцентрироваться хоть на чем-то
кроме отчаяния.

- Сомневаюсь даже в том, что кто-то из нас вообще теперь смо-
жет узнать его,- тихо говорил Магистр Магус,- рассказывают, что все,
что он иной раз делает - это сидит в углу и тихо плачет. Или просто
вскакивает и начинает бить кулаком в стены. Рассказывают также, что у
него постоянно случаются галлюцинации и что он ведет разговор с потус-
торонними силами, которые тоже наверняка чудятся ему.

- Это я обрекла Антрига на все это,- подумала девушка,- и
из-за своего предательства мне в одиночку приходится мучиться с Сурак-
лином.

Она даже не знала, что хуже: ощущать страх от близости где-то
Темного Волшебника, или быть помешанным.

Часы пробили шесть вечера. На улице уже стояла темнота. Посе-
тительницы Магуса давно ушли, скорее всего, делать новые прически для
вечерних балов и приемов. Дом погрузился в тишину, прерываемую только
позвякиванием посуды и прочих принадлежностей с кухни, где как раз го-
товили еду. Стекла слегка задрожали, пошел дождь. И сразу Джоанна по-
чувствовала себя неуютно, словно стояла на улице, а не сидела в домаш-
нем тепле.

Вдруг она поняла, что ее молчание затянулось. Глянув на Магу-
са, девушка заметила, что тот с беспокойством поглядывает на свою
гостью. Неловко поставив чашку с недопитым чаем на стол, Джоанна спро-
сила радушного хозяина:

- А откуда тебе все это известно?

- Это уже известно всем здесь,- печально покачал головой Ма-
гистр.- Лично я разговаривал с хасу и гвардейцами, которым доводилось
охранять его. Стража возле Антрига сменяется каждую неделю полностью,
ведь он кричит и бормочет во время галлюцинаций, на стражников это
действует не слишком хорошо, ведь они же все молодые люди. Вот Епископ
и сменяет их. К тому же неизвестно, как иллюзии могут повлиять на
них - вдруг Антриг подтолкнет кого-то к безумию?

Магистр вертел в руках, волнуясь, столовый нож. Было видно,
что он переживает и за своего друга, и за Джоанну. Сейчас Магус был
без своей черной робы, и потому своим бархатным камзолом с отложным
кружевным воротничком, кольцами на пальцах напоминал преуспевающего
торговца. Джоанна подумала, что лично ей принц-регент куда больше на-
поминал предсказателя судьбы, чем этот Магус.

- А не сделала ли все это с ним та самая печать, которую на
него наложили?

Магус уставился в одну точку, размышляя.

- Я даже ума не приложу, как бы это могло произойти,- признал-
ся он,- к тому же он до этого целых семь лет просидел под печатью и с
ним ничего страшного не случилось.

- Но ведь тогда печать просто висела на двери Башни, а не была
постоянно на его шее?

- На шее? - у Магуса просто челюсть отвисла.

- Ну, она отпечатана на железном ошейнике, выгравирована,- не-
терпеливо пояснила девушка.- Как только он признался во всем, в чем
они его обвиняют, ему надели ошейник. Видимо, кто-то в Совете Кудесни-
ков до сих пор противится выносу решения по его казни.

Магистр отвел глаза, явно чувствуя приступ тошноты.

- Все это я видела во сне,- сообщила Джоанна.

- Тогда все это нисколько не удивляет меня,- рассеянно сказал
волшебник,- ведь его душа способна растекаться и мысленно соприкасать-
ся с...- тут хозяин дома искоса посмотрел на Джоанну.- Дитя мое, но ты
хоть знаешь, что именно это за печать? Какое действие она оказывает? -
и видя, что Джоанна вопросительно уставилась на него Магус продолжал,-
это одно из самых страшных наказаний для волшебников, берусь смело
сказать. Печать не только отнимает нашу силу. Печать как бы противо-
поставляется силе волшебства. И чем внушительнее сила кудесника, тем
мощнее... Печать как бы вбирает в себя силу волшебника, впитывает ее.
Так что если бы оказалось, что они все эти шесть недель просто подвер-
гают его пыткам, то это можно было бы с уверенностью считать куда бо-
лее милосердным отношением. Неудивительно, что он тронулся рассудком.
Помоги ему Бог.- И Магус испуганно принялся поглаживать клинообразную
бородку, бормоча молитву.

Отмороженные пальцы всегда болят, когда отогреваются. И Джоан-
на узнала знакомое чувство - так в ее груди после безграничного отчая-
ния вновь загорается надежда.

- Так если бы попробовать убрать эту печать...- начала она.

- Это невозможно, дитя мое,- пробормотал печально Магистр,-
при попытке сделать это ты только обречешь на смерть себя. Антриг мой
друг. А я ведь тоже не слепой, в тот раз, когда вы были у меня, я по-
нял, что ты любишь его.

- Это не так,- сорвалась Джоанна,- моя любовь к нему... она
тут вовсе не при чем. И здесь я даже не совсем потому, что именно
из-за меня он попал в руки Совета...

Магус вытаращил глаза, в ужасе глядя на свою гостью.

- А я тут потому, что мне никак не обойтись без помощи волшеб-
ника,- продолжала Джоанна резко.- Без помощи Антрига мне с этим делом
точно не справится. Уж хотя бы взять то, что он единственный из нас
всех, не считая, конечно, меня саму, кто верит в угрозу. Эта угроза
для многих миров. Периоды упадка жизненных сил, которые наблюдаются и
у вас, и у нас,- это все не случайно. Антриг единственный из волшебни-
ков, который способен справиться с Сураклином.

Нет, не стоило так сразу называть тут вслух страшное имя. Сра-
зу повисла тишина, такая тишина возникает после страшного удара грома.
Казалось, все стихло: перебранки поваров на кухне и стук посуды, бара-
банная дробь дождя в стекла окон, грохот колес по булыжной мостовой на
улице. Магус еще некоторое время беззвучно шевелил губами, точно пыта-
ясь вдуматься в смысл услышанного. Наконец он опомнился и прошептал:

- Но это невозможно. Сураклин умер.

- Отчасти это так, настоящее тело Сураклина действительно дав-
но мертво,- сказала Джоанна веско,- но вот только ум Сураклина, его
знания, умения и способности давно уже жили в совершенно чужих телах.
А теперь он собирается запустить компьютер - это такая большая машина,
чем-то похожая на механическую прялку - а машина эта приводится в
действие электричеством. Электричество вырабатывается телисами из жиз-
ненной энергии, которую высасывает Сураклин. Постепенно должно исчез-
нуть все волшебство, как исчезает и твое волшебство, Магус. Сураклин
собирается взять надо всем власть.

Закончив, девушка поглядела на собеседника, который сидел ни
жив ни мертв. Он знал, что Джоанна говорит правду, но его мозг по
инерции отказывался верить в случившееся, уж слишком много привычных
стереотипов при этом ломалось.

- Но ведь тогда Антриг был тут с тобой, и он говорил...- начал
было Маг.

- Он разыскивал Сураклина.

- Бог мой,- только и сумел сказать кому-то из нас,- продолжала
Джоанна,- ведь он был уверен, что кто-то обязательно находится под
влиянием Сураклина,- тут вдруг она подумала, что Магус вполне может
быть сообщником Темного Волшебника, но в следующую минуту ей стало не
по себе от столь дурацкого предположения. Но ладно, была не была. Все
равно уже Антриг, говорят, успел свихнуться.- Послушай, Магус, мне
нужна твоя помощь.

- Но только не в борьбе с Сураклином.

- Но ведь он даже не знает, что я тут.

- Он узнает. Девушка, ради всех святых, заклинаю тебя. Неужели
ты до сих пор не поняла нашей жизни? - волшебник смотрел на Джоанну
расширенными глазами.- Я никогда не жил в Кимиле, в этом городе Цер-
ковь всегда обладала слишком сильными позициями, чтобы хоть какой-то
кудесник мог почувствовать себя там спокойно. Мне только приходилось
бывать там, когда Сураклин был еще жив. И я скажу тебе, что там не бы-
ло ничего, о чем бы Сураклин рано или поздно не узнавал. И не было та-
ких людей, кто бы не подчинялся ему. Иначе ослушнику приходилось туго.
Впрочем, Сураклин никогда не говорил, что он приказывает. Он говорил,
что только просит, но горе было не выполнившему такую "просьбу".

Джоанна затаила дыхание, слушая.

- Впервые я увидел его на рыночной площади. Он был одет в
одежду коричневого цвета, я это запомнил. И еще его глаза желтые, как
у кота. В тот момент он стоял и наблюдал, как дети, играя, носятся
друг за другом. И он... он подошел к маленькой девочке, взял ее за ру-
ку и просто куда-то повел. И это на глазах всего Кимила. Никто ему да-
же слова не сказал. Я был поражен. Поначалу я подумал было, что никто
ничего не говорит ему из-за того, что Сураклин просто наложил на всех
заклятье, которое заставляет человека столбенеть. Но какой-то малень-
кий мальчик побежал и сообщил о случившемся матери девочки, которую
увел Темный Волшебник. И мать зашикала на него. Я никогда не забуду,
как по ее лицу катились слезы, и какое при этом лицо было у Сураклина.
Дитя мое, я повторяю тебе еще раз, что я не хочу связываться с Сурак-
лином.

Неужели, подумала Джоанна, Сураклин проделал когда-то нечто
подобное с Антригом тоже? Просто пришел в какой-нибудь город, положил
глаз на этого девятилетнего еще мальчика, взял его за руку и повел с
собой? Или он до этого сумел завоевать доверие Виндроуза, как завоевал
и доверие Гэри?

- Но тогда помоги спасти Антрига,- тихо сказала девушка. Видя,
как поспешно отворачивается предсказатель, Джоанна повторила: - Магус,
я прошу тебя. Иначе пропадет моя последняя возможность.

- Даже если вдруг каким-то образом тебе удастся попасть в Баш-
ню,- отозвался Магус,- и если ты снимешь-таки с него ошейник с пе-
чатью, о это еще не значит, что с ним сразу все станет в порядке.

- Но я все равно должна хотя бы попытаться,- закричала вдруг
Джоанна,- но только я не смогу проделать все это одна. Сураклина нужно
обезвредить.

Уж чего-чего, а утешать плачущих женщин Магус умел. Он поднял-
ся из-за стола, подошел к сидящей Джоанне и положил свои руки ей на
плечи. И несмотря на такую открытую трусость и нежелание помочь ей,
девушка вдруг почувствовала, что этот человек действительно утешает
ее, ей становится легче. Словно теплота ее рук наполнила ее тело.

- Дитя мое,- проговорил Магистр печально,- я говорю то, что
думаю. Хотя и сознаю, что ты считаешь меня трусом и подлецом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49