Динадин рванулся следом, раскачиваясь из стороны в сторону, смахивая с рук вязкую грязь. Он может его поймать — поймать и убить…
Еще одна фигура в красном упала с небес, ударив Динадина по плечу. Он поскользнулся и упал на колени. В рот хлынула грязная вода. Он силился удержаться, снова встать на ноги, но этот дрол оказался великаном. Он схватил Динадина за шею и бросил в воду. Под слоем ряски все было мутно-зеленым. Динадин устремил взгляд вверх, на ленты солнечного света и поднимающиеся с поверхности пузыри собственного дыхания.
Бой продолжался не больше часа.
Ричиус привалился к стволу дерева и медленно осел на колени. По плечам струилась окровавленная вода. Он снова был покрыт пиявками. То же произошло с трупами, которые плавали вокруг него лицом вниз. На другой стороне болота он заметил Фориса: тот выносил на руках из гнусной жижи на грязный берег кого-то из воинов. Он видел, как измученные воины Таттерака обвисали на крепких руках дролов. Спустившиеся сумерки принесли с собой странную жару и вонь от гниения и разлагающейся плоти. Рядом с Ричиусом водяная змея вгрызалась в рану мертвого талистанца. Громадное насекомое вползало в открытый рот отсеченной головы трийца. По воде шлепали воины, онемевшие от вида бойни и невыразимой усталости. Безрадостные победители взялись за мрачную работу по сбору трупов своих собратьев.
У Ричиуса не было сил двигаться. Кислотные ожоги на спине чудовищно болели. Талистанский меч задел лоб, и по лицу бежала струйка крови. Ненасытные пиявки жадно впивались в его плоть. Он покачнулся и чуть не упал лицом в грязь, а когда выпрямился, его вывернуло прямо в воду. Он опять свалился бы, если б не услышал рядом знакомый голос.
Над болотом пронесся оклик:
— Ричиус!
Ему удалось приподнять голову — к нему направлялся Люсилер. Лицо трийца было покрыто сажей, одежда превратилась в лохмотья. Алые следы лопнувших сосудов пролегли по руке и плечу. Он двигался неуверенно, словно пьяный, но, задыхаясь, продолжал брести через болото.
— Люсилер! — ахнул Ричиус, ковыляя навстречу боевому товарищу.
Они встретились посередине топи, погруженные в нее по колено, и Ричиус упал в объятия Люсилера, чувствуя, что его покидают последние силы.
— Нам все удалось! — сказал триец. — Ричиус, все получилось — они разбиты!
— Разбиты. — Ричиус едва мог говорить, но эти слова влили в него новые силы. — Боже, просто не верится!
— Поверь, дружище, — улыбнулся Люсилер, но тут же помрачнел. — Ты ранен! Нам надо вывезти тебя отсюда.
— Нет, — ответил Ричиус, освобождаясь из объятий друга. — Мне надо увидеться с Кронином. С ним и Форисом одновременно. Где он, Люсилер?
Триец побледнел. Ричиус закрыл глаза.
— О нет! — простонал он. — Погиб?
— Еще на равнине. Огнемет.
Ричиус потянулся к раненой руке Люсилера — но вовремя остановился.
— И тебе тоже досталось?
— Мы оба были на моем коне. Я слишком поздно заметил огнемет. Извини, Ричиус. Но ты должен знать: он сделал это ради тебя. Он так мне сказал.
— Об этом следует сообщить Форису. Пусть он знает, что Кронин погиб, спасая и его тоже.
Люсилер хмуро улыбнулся.
— Это не поздно сделать и потом. А сейчас нам надо выбраться из этой трясины.
— Я еще не могу уходить, Люсилер. Мне нужно найти Гейла. Он мертв? Ты его видел?
Люсилер осмотрел жуткое собрание трупов.
— Не знаю. Я вообще его не видел, когда мы оказались в болотах.
Ричиус сжал кулаки.
— Не говори мне этого, Люсилер! Он должен быть здесь. Должен…
— Если он здесь, мы его найдем, — заверил его триец. — Он не мог от нас ускользнуть. Но пиявки…
— Забудь о пиявках! — огрызнулся Ричиус. — Я хочу найти Гейла!
Он побрел через лабиринт трупов, тыча в тела талистанцев острием меча. Трупы легко переворачивались, устремляя на него мертвые глаза. На некоторых еще оставались шлемы — Ричиус с остервенением их сдирал и отбрасывал за спину.
— Ричиус, успокойся. На нем не было шлема. Только маска.
— Его здесь нет, Люсилер! — прорычал Ричиус. — Будь все проклято, его здесь нет!
Но осмотра требовали другие трупы — десятки тел. Ричиус оставил Люсилера позади и снова вернулся на более глубокое место, где его вырвало. Там просматривалось тело — достаточно крупное, чтобы это мог оказаться Гейл. Оно было наполовину скрыто под переплетением мшистых растений. Ричиус прошлепал к нему, не обращая внимания на протесты Люсилера. Он не мог допустить мысли, что Гейлу удалось уйти. Добравшись до тела в зарослях, он схватил его за обутые в сапоги ноги и потянул на себя.
— Гейл, сукин ты сын, — взревел он, — скажи, что это ты!
Но это был не Блэквуд Гейл. Убитый выглядел гораздо моложе — настоящий юнец. Болотная грязь окрасила его волосы в коричневый цвет, кожа покрылась волдырями от укусов насекомых. Страшный удар развалил доспехи на животе, и на распухшие внутренности попала влажная отрава трясины. Когда Ричиус резко дернул талистанца за ноги, тот застонал и, открыв глаза, устремил на Ричиуса непонимающий взгляд. В его глазах едва теплилась жизнь — и какое-то странное, молчаливое узнавание. Ричиус вмиг отпустил его щиколотки.
— Боже милосердный! — прошептал он и попятился, невольно прижав руку к животу. Его переполнял ужас. — Люсилер! — воскликнул он. — Люсилер, иди скорее сюда! Это Динадин!
Динадин заморгал, и на его лице появилась необычная улыбка. Он продолжал удерживать свой меч. Крупные пальцы судорожно сжались на рукояти, когда он попытался привстать.
— Ричиус?
Это походило на кошмарный сон. Кожа у Динадина была пепельно-серой, из раны на животе лилась кровь. Ричиус бросился к другу, уронив рядом с ним Джессикейн. Вложил пальцы в рану и попытался убрать раздувшиеся внутренности. Подсунув вторую руку Динадину под шею, приподнял его голову и снова встретился с его обезумевшим взглядом.
— Это я, Динадин! — пролепетал Ричиус. — Это я. Я здесь. — Повернувшись, он снова крикнул: — Люсилер, иди скорее сюда!
Триец уже спешил к ним. Динадин улыбался.
— Люсилер тоже здесь? — слабо прошептал он. — Люсилер умер…
— Нет, Динадин, он жив. Мы все живы. Все трое.
— Как раньше…
— Держись, Динадин. Пожалуйста. Ты только продержись немного. Я тебя отсюда вытащу.
— Мы в долине…
— Да, — подтвердил Ричиус, осторожно прижимая его живот.
Старый друг бредил, нес какую-то невнятицу, а он мог только соглашаться с ним и успокаивать. Люсилер, задыхаясь, подошел к ним и уставился на Динадина, удивленно расширив серые глаза.
— Боги! — ахнул Люсилер. — Что случилось?
Динадин улыбался знакомой, чуть кривой улыбкой.
— Ты жив! — прохрипел он. — Люсилер…
— Он бредит, — торопливо объяснил Ричиус. — Нам надо увезти его отсюда. Как можно скорее. Помоги мне.
Триец взглянул на рану Динадина и побледнел.
— Ричиус, нет никакого шанса…
— Проклятие, помоги мне с ним, слышишь! Он умрет в этой дыре, если мы его отсюда не вывезем.
— Ричиус, он уже умер. Господи, да ты только посмотри на него!
— О Боже, Люсилер, — простонал Ричиус, — просто помоги мне. Пожалуйста!
Он попытался приподнять Динадина, но у того бессильно моталась голова, а измученный Ричиус не смог его даже сдвинуть с места.
— Я позову Фориса, — сказал Люсилер. — У него хватит силы.
Триец бросился в глубину болот, а Ричиус остался с Динадином — придерживал его голову и пытался не дать внутренностям вывалиться из раны. Когда Динадин увидел, что Люсилер уходит, лицо его жалко сморщилось.
— Куда… — прошептал он, — Люсилер?
— Он достанет коня, чтобы вывезти тебя отсюда, — спокойно ответил Ричиус. — Не беспокойся, Динадин. Только держись, ладно? Мы вывезем тебя отсюда в безопасное место.
— Я болен?
Этот вопрос был настолько нелеп, что Ричиус растерялся, не зная, что ответить.
— У тебя все будет хорошо!
Он старался, чтобы голос его не дрогнул, но Динадин все равно как будто ничего не понимал. Его глаза смотрели куда-то, словно он заблудился в темной комнате и не может найти выхода. И при каждом ударе сердца внутренности его дрожали, напоминая, о том, как непрочно он держится за жизнь. Необходимо увезти Динадина из болота. Немедленно!
— Форис! — крикнул Ричиус, обернувшись назад. — Форис, помоги!
Военачальник тяжело зашагал по болоту. Динадин напряженно замер.
— Форис? — зло прошипел он.
— Успокойся, — ласково молвил Ричиус. — Мы тебя отсюда вывезем. В безопасное место.
Форис подошел к нему, тяжело дыша. Он посмотрел сначала на Ричиуса, потом — на Динадина, и на его лице отразилось недоумение.
— Кэлак?
— Это не я, — поспешно ответил Ричиус на его безмолвный вопрос и кивком указал на Динадина. — Он. Нам надо его отсюда вывезти. Мне нужна твоя помощь. Он слишком тяжелый. Слишком большой, мне не поднять. Слишком большой.
Казалось, военачальник его понял. Он наклонился ниже и посмотрел на рану. Затем перевел взгляд на Ричиуса и печально покачал головой.
— Я знаю, он плох, — сказал Ричиус. — Но мы должны попытаться. Ты мне поможешь, да? Поможешь?
Форис хмыкнул и потянулся было за Динадином, но Ричиус его остановил, подняв руки.
— Нет. Нам нужна лошадь. Лошадь. Люсилер ищет. Мы подождем. Подождем Люсилера.
Ричиус говорил очень быстро и сомневался, что Форис его понимает. Однако военачальник попятился и стал послушно ждать. Ричиус продолжал зажимать рану, приговаривая что-то успокаивающее. Дыхание Динадина участилось. Он уставился на Фориса, дрожа и недоумевая.
— Форис, — мрачно забормотал он. — Форис…
— Тише, Динадин. Не пытайся разговаривать. Успокойся. Ты очень скоро отсюда выберешься. И мы увезем тебя в безопасное место. Ты будешь в безопасности, понимаешь? Только держись.
Ричиус услышал у себя за спиной какой-то шум и обернулся. Люсилер тащил за поводья облепленного пиявками коня. Конь испуганно ржал, но Люсилер не выпускал поводья, подтаскивая животное все ближе. Это был один из громадных коней Талистана, а они повиновались приказам, только когда их отдавали с хлыстом в руке. Конь встал на дыбы и опасно замахнулся копытами, так что Люсилеру пришлось поднять обе руки, чтобы с ним справиться.
— Ричиус, — крикнул триец, — помоги мне с этим чудовищем!
Конь вырвался на свободу, и Ричиус чертыхнулся. Осторожно положив голову Динадина на тростники, он зашлепал к Люсилеру, который уже принялся ловить бьющегося в трясине коня. Триец бросился к поводьям и поймал их, сильно потянув удила. Когда Ричиусу удалось наконец до них добраться, животное уже настырно уперло ноги.
— Проклятая тварь не желает двигаться! — возмутился Люсилер. Он согнулся и, морщась, баюкал раненую руку.
— Он испугался, — объяснил Ричиус. — Прекрати на него кричать и дай мне поводья.
Люсилер передал ему поводья, а потом вдруг замер, в ужасе распахнув глаза. Ричиус стремительно обернулся и увидел, что Форис стоит в воде, наблюдая за тем, как они пытаются справиться с конем. Позади него оказался Динадин — на ногах. Он ковылял к военачальнику с занесенным над головой грязным Джессикейном. Тень меча упала на Фориса. Меч начал движение вниз, прежде чем Ричиус успел закричать:
— Нет!
Клинок опустился. На лице Фориса отразилось изумление. Фонтан крови ударил из его плеча, у основания шеи заалела огромная рана. Динадин упал лицом вниз, свалив Фориса в воду. Ричиус и Люсилер бросились к ним, забыв про коня. Они наполовину бежали, наполовину плыли.
— Форис! — крикнул Ричиус.
Он схватил Динадина и стащил его с военачальника. Люсилер приподнял голову Фориса над водой. Изо рта военачальника лилась вода, из раны на шее — кровь. Форис давился и пытался дышать, прижимая руку к ране. Его била крупная дрожь, и Люсилер с трудом удерживал его. Динадин почти не шевелился. Ричиус оттащил его в сторону.
— Форис, — возопил он, — ты меня слышишь? Это я, Кэлак.
Форис открыл глаза и посмотрел на Ричиуса.
— Кэлак?
— Я здесь.
Люсилер положил голову Фориса себе на колени и пытался зажать ему рану рукой, однако кровь пробивалась между пальцами. Каждый удар сердца исторгал новый фонтан. Лицо военачальника стремительно покрывалось мертвенной бледностью.
— Кафиф, Кэлак, — с трудом выговорил он. — Кафиф. Кафиф…
— Что? — спросил Ричиус. — Я не понимаю. Что ты говоришь?
И Фориса не стало. Его глаза просто закрылись, и он безжизненно обмяк у Люсилера на коленях.
Ричиуса трясло как в лихорадке.
— О Боже, Динадин, — простонал он, — что ты наделал!
Позади него раздался истерический смех Динадина.
— Я это сделал! — возгласил он, выплюнув сгусток крови. — Я убил Волка! Теперь нам ничто не угрожает. Мы можем возвращаться домой…

ИТОГИ
Из дневника Ричиуса Вентрана
Мы нашли коня Динадина среди других талистанских животных. В седельной сумке оказалось его письмо отцу. У меня не было сил читать его, поэтому мне его прочел Люсилер. Если б я знал, в каком ужасном положении пребывал мой друг, я нашел бы возможность что-то сделать. Но теперь его нет, и я могу только хранить его письмо и надеяться, что когда-нибудь смогу передать его отцу и объяснить мое ужасное предательство. Я знаю, иным путем это письмо по назначению не попадет. Даже Динадин это понимал. Он обличал Гейла в самых невероятных жестокостях и умолял отца помочь ему. Потом убрал письмо в седельную сумку, чтобы его никто не увидел.
Но я его увидел, мой друг. Я тебя не забуду. Немного утешает то, что хотя бы перед смертью ты увидел Люсилера.
Статуэтка, найденная нами, — жалкая вещь, последнее напоминание о девочке, которую Динадин пытался спасти. Как это на него похоже — держаться за какую-то безделушку. И как это было для него ужасно — не иметь возможности прийти ей на помощь. Его письмо полно неизбывного горя. Я поставил статуэтку у себя в спальне, и она будет находиться там, пока не придет время уезжать отсюда. У меня больше ничего не осталось на память о Динадине. Коней мы возьмем себе. Нас теперь совсем мало, а лошадей и того меньше. Они понадобятся нам, если Нар нападет снова.
Я не сказал Наджир, как погиб Форис. Если б она узнала, то ни за что не разрешила бы похоронить Динадина поблизости от него. Даже Дьяна не знает всей правды, и я не собираюсь ей рассказывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112