купить мебель для ванной комнаты в москве недорого
Он вздохнул и снова занял
ся палаткой.
Когда они наконец установили ее, Ани вдруг вспомнил про огненные всполох
и на севере в ту ночь, когда он нашел Ариона: огонь от большого костра в гор
ах был виден за несколько километров от караванного пути. Только сейчас
он понял, что это был погребальный костер, на котором сжигали царя Птолем
ея Цезаря, последнего из династии Лагидов.
Он никогда особо не верил в божественное происхождение царей. Боги подня
ли их и сделали правителями над людьми, но те же боги по своей прихоти могл
и и низвести их. Клеопатра заявляла о том, что она живое воплощение Изиды,
и, вне всякого сомнения, так оно и было Ц в том смысле, что богиня наделила
ее властью над всем Египтом. Но только Изида, в отличие от царицы, управлял
а молниями и была неподвластна Судьбе. И именно она положила конец правл
ению Клеопатры. Ани вдруг осенила мысль: династия Лагидов низвержена, и, с
ледовательно, мировой порядок уже никогда не будет прежним. Только боги
остались прежними. Слава великой богине!
Наверное, он единственный египтянин, которому довелось увидеть похорон
ы последнего из Птолемеев. Он расскажет об этом Мелантэ: его девочка пойм
ет, что он имеет в виду Ц видеть своими глазами конец целой эпохи.
Тиатрес просто порадуется тому, что ее муж благополучно вернулся домой.
Она поцелует его и потянет в их небольшую темную комнату в дальней части
дома, где даст ему войти в святилище своего тела. Тиатрес, с нежностью поду
мал он, всегда отличалась здравым смыслом.
ГЛАВА 4
Доктор, которого прислал Архедам, пришел рано утром, когда египтяне корм
или верблюдов и наводили порядок в лагере. Почти всю ночь Цезарион не смо
г сомкнуть глаз. Он ворочался, стараясь лечь так, чтобы можно было терпеть
боль в раненом боку, которая все не утихала. К тому же прибавилось общее ощ
ущение дурноты и невыносимая головная боль. К приходу доктора он был уже
абсолютно уверен, что это конец. Жаль, что смерть не наступила раньше, тогд
а ему не пришлось бы узнать, что такое боль и унижение, которые ему пришлос
ь пережить за последние несколько дней. Он вынужден был просить прощения
у караванщика Ани за свое нелепое подозрение, ему в лицо плюнул хозяин го
стиницы, а может быть, даже избил его; самодовольный центурион назвал его
«выродком» и «драчливым петушком». Лучше бы он умер!
Но унизительнее и страшнее всего было жуткое ощущение того, что его собс
твенная сущность ускользает от него самого. Весь мир вокруг знает, что Пт
олемей Цезарь мертв, а он, Арион, глупый юнец из Александрии, ни для кого не
представляет опасности. Если он останется в живых, ему придется согласит
ься на ту работу, которую предложил ему Ани. Юноша с ужасом осознал, что он
понятия не имеет, каким образом он сможет прокормить себя, если ему захоч
ется вернуться в Александрию. А он решил вернуться туда. И никуда больше.
Конечно, теперь, когда Александрия в руках римлян, в городе будет небезоп
асно. Слишком много людей знали его. Но там его мать, братья и сестра, а такж
е те, кто остался из царского двора. Жить ему незачем, да и убегать некуда, п
оэтому стоит попытаться совершить хоть что-нибудь, достойное царя, преж
де чем умереть.
Однако если он отправится в Александрию в качестве секретаря погонщика
верблюдов, кем он станет к тому моменту, когда они приедут в столицу? Остан
ется ли он Цезарионом, свергнутым царем, который надеется освободить из
плена свою мать или по крайней мере младшего брата? Или он в самом деле око
нчательно превратится в Ариона, тщедушного мальчишку, страдающего эпил
епсией, который может рассчитывать только на презрение, насмешки и помощ
ь из жалости? Лучше, гораздо лучше умереть здесь, в Беренике.
Страшный конец Ц умереть от раны, в которую попала инфекция, и мучиться о
т боли и неприятного запаха. Может, именно этого он и заслуживает, посколь
ку с самого начала отказался от уготованных ему царских похорон.
Тем не менее доктор не разделял мрачных предчувствий Ариона.
Ц Да, инфекция есть, Ц сказал он после тщательного осмотра. Ц Но она еще
на ранней стадии, и я думаю, что ее удастся остановить, если как следует ух
аживать за больным и промывать рану. Ц Он посмотрел на Ани и со всей серье
зностью продолжил: Ц Ему необходим отдых, а также нежирная и охлаждающа
я диета. Ц Помедлив, доктор добавил, что само по себе ранение не слишком о
пасно. Ц Нижняя рана глубокая, но затронуты только мышцы между ребрами, н
икакие жизненно важные органы не повреждены. А верхняя рана тоже не пред
ставляет угрозы, разве что сломано ребро.
Доктор дал Цезариону лекарство, чтобы снизить жар и приглушить боль, Ц г
орькую настойку из опия и черной чемерицы. Затем он промыл рану едким укс
усным раствором с травами и зашил ее, оставив отверстия, для того чтобы мо
г выходить гной.
Цезарион молча перенес все манипуляции, прижимая ко рту мешочек с травам
и. Вскоре лекарство притупило боль, а вместе с ней и сознание. У
юноши появилось ощущение, словно его подвесили на крючке за бок, и он виси
т в сером тумане, медленно вращаясь, в то время как весь мир вокруг него ра
спадается на части.
Закончив зашивать рану, доктор приложил к ней компресс.
Ц Что это? Ц спросил он, взяв из вялой руки юноши мешочек с травами.
Ц Мне он нужен, Ц с тревогой в голосе запротестовал Арион, потянувшись з
а своим лекарством.
Но доктор уже успел открыть мешочек и высыпал щепотку содержимого себе н
а ладонь.
Ц Кардамон, Ц прокомментировал он. Ц Аммиачная смола, бриония, лапчатк
а. Что это? Цикламен?
Ц Мне он нужен, Ц повторил Арион, на этот раз более настойчиво.
Доктор понюхал высохший кусочек какого-то растения.
Ц А, нет, это корень пиона... Но это согревающие и подсушивающие травы, они
не помогут при ранениях и лихорадке. Зачем они тебе?
Из серого тумана донесся голос Ани:
Ц У него проклятая болезнь.
Доктор в изумлении посмотрел на Ариона. Затем он высыпал травы обратно в
мешочек и, не говоря ни слова, вложил его в руку юноши. Цезарион тут же прил
ожил его к лицу и вдохнул резкий запах лекарственной смеси. Головокружен
ие не проходило.
Ц Нужно было сразу об этом сказать, Ц раздраженно произнес доктор. Ц Эт
о может повлиять на ход лечения. Как долго он уже страдает этой болезнью?
Ани пожал плечами и жестом показал, что не знает. Тогда доктор повернулся
к Цезариону и повторил свой вопрос.
Цезариону казалось, что он все так же кружится в серой пелене, плотно окут
авшей его.
Ц Это началось, когда мне было тринадцать лет, Ц словно во сне, ответил о
н. Ц Я помню, как вошел в дом, а затем вдруг очутился в постели. Рядом со мно
й был доктор. Все тело ныло от боли, моя одежда была мокрой. Мне сказали, что
я упал. Эта болезнь неизлечима. Мы обращались ко многим докторам. Они сове
товали и лекарства, и кровопускания, и слабительные, но ничего не помогал
о. Один врач даже хотел сделать мне прижигание мозга, но мать не позволила
. У меня не так часто случаются приступы.
Ц Уточни, пожалуйста.
Ц Когда я был дома, это происходило не больше одного раза в месяц... Ц Юнош
а с болью вспомнил о своем нынешнем положении. Он не привык обсуждать про
блемы, касающиеся его здоровья, с кем бы то ни было без предварительного с
огласия царицы. Пронзительно посмотрев на доктора, он внезапно спросил:
Ц Ты давал клятву Гиппократа?
Ц Какую клятву?
Доктор нахмурился. Надо сказать, этот пожилой, хорошо одетый человек, с бо
родой, как у философа, выглядел мудрым и добрым. Они все так выглядели Ц о
т этого ведь зависел их заработок, Ц но некоторые способы лечения, котор
ые рекомендовали врачи, иногда мало чем отличались от пыток.
Ц Клятву Гиппократа, Ц повторил Цезарион и процитировал: Ц «Что бы при
лечении Ц а также и без лечения Ц я ни увидел или ни услышал касательно ж
изни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том,
считая подобные вещи тайной». Ты не должен никому говорить о моей болезн
и.
Ц Да, я давал клятву, Ц неохотно ответил доктор. Ц Однако в этом случае, е
сли ты помнишь, за лечение платит Архедам. И он просил, чтобы я докладывал
ему обо всем.
Из серого сумрака снова донесся голос Ани.
Ц Архедам хочет знать, как заживает рана, полученная Арионом в бою, Ц за
метил он. Ц Нет никакой необходимости рассказывать ему о болезни. Неуже
ли ты не видишь, что мальчик ее стыдится? Он не хочет, чтобы все вокруг пока
зывали на него пальцем, кричали, что он эпилептик, и плевали ему в лицо.
Доктор, как показалось Цезариону, согласился с Ани. Сквозь густую пелену
юноша слышал, как он говорил караванщику о том, какие лекарства следует д
авать, чем кормить и как перевязывать рану.
У греков было принято бриться. Бороды в основном были у философов-кинико
в.
Ц Я приду завтра утром, Ц наконец сказал доктор и вышел из палатки.
Цезариона долго не покидало странное ощущение подвешенности и медленн
ого кружения в плотном тумане.
Через некоторое время Ц сказать точно Цезарион не мог Ц пришел Ани и на
чал возиться с перевязкой.
Ц Ты не должен был говорить ему о моей болезни, Ц упрекнул его Цезарион.
Ц Кому ему? Ц спросил Ани.
Цезарион понял, что прошло уже много времени с тех пор, как ушел доктор, и п
одумал: «Мне не следовало принимать это лекарство, оно слишком сильное. М
ог бы обойтись и без него. Я могу себя выдать. Этого нельзя делать ни в коем
случае».
Ц Тому доктору, Ц с явным недовольством произнес он. Ани только фыркнул
в ответ.
Ц Мальчик, он доктор! Ему нужно об этом знать. Ты же слышал, как он сказал, ч
то твоя болезнь может повлиять на ход лечения.
Цезарион почувствовал божественную прохладу, когда Ани положил свежий
компресс на его воспаленный бок.
Ц Дома у тебя были приступы раз в месяц, Ц продолжил египтянин, Ц а тут, с
тех пор как я тебя встретил, уже дважды.
«Даже чаще, Ц борясь с одолевающей его сонливостью, подумал Цезарион. Ц
Просто небольшие приступы проходили незаметно».
Ц Дома было легче, Ц слабым голосом ответил он караванщику. Ц Не было т
акой жары. Обычно становится хуже, если я испытываю голод, жажду, сильно пе
ренапрягаюсь или, наоборот, ничего не делаю. И еще... Ц юноша запнулся и глу
хо добавил: Ц Если испытываю страдания или сильную страсть.
Ц Не стоило становиться солдатом, правда? Ц Ани наклонился ниже. Его лиц
о казалось каким-то резко очерченным и неестественно отчетливым. Ц Стр
асть тебе во вред? О Изида и Серапис, что это значит? Тебе следует избегать
женщин?
Цезарион вспомнил Родопис, в которую он влюбился, когда им обоим было по ш
естнадцать лет. Ее смех звучал так красиво Ц весело, свободно и непринуж
денно, у нее были такие лучистые глаза и красивая грудь. Но она была рабыне
й, и, когда его мать застала их спящими в одной постели, Родопис продали на
невольничьем рынке. «Я очень сожалею, Ц сказала ему Клеопатра, когда он п
ришел к ней весь в слезах, Ц но ты же знаешь, что это повредит твоему здоро
вью».
Ц Да, мне следует избегать женщин, Ц с горечью в голосе ответил Цезарион
.
Ц Святая мать Изида, какая страшная участь!
Ему показалось, что Ани еще что-то сказал. Он хотел было переспросить его,
но египтянин уже ушел.
Цезарион не помнил, как он уснул, но, очнувшись от забытья, увидел, что Ани с
нова рядом. Головокружения уже не было, да и сознание достаточно проясни
лось. Он понял, что лекарство, которое ему дал доктор, перестает действова
ть. Однако же, как сразу заметил Цезарион, боль не стала сильнее по сравнен
ию с тем, как это было утром.
Ц Арион, Ц явно волнуясь, обратился к нему египтянин. Ц Мне нужна твоя п
омощь.
«Да уж, конечно, Ц с кислой миной на лице подумал Цезарион. Ц Ты ведь наме
рен использовать меня».
Ц Архедам пригласил меня на ужин, Ц продолжал Ани. Ц Ужин по греческому
обычаю. Мне нужно надевать гиматий?
В первую секунду Цезарион даже растерялся и не нашелся, что сказать ему в
ответ. У него в голове не укладывалось, как можно разбудить человека, чтоб
ы задать такой ничтожный вопрос. Но египтянин с такой тревогой смотрел н
а него, что Цезарион понял: для Ани этот вопрос совсем не пустяковый, поско
льку караванщик, взявший на себя роль настоящего хозяина, был совершенно
сбит с толку этим приглашением. Это одновременно и удивило, и порадовало
Цезариона: Ани, возможно, и наблюдательный, и умный, и сильный, но ему далек
о до благородных манер, и он сам это прекрасно понимает. У Цезариона мельк
нула шальная мысль, а не ввести ли ему неотесанного мужлана в заблуждени
е, чтобы тот выставил себя в дураках, но тут же отбросил ее. Нет, он не может
этого сделать. Ани, который постоянно повторяет, что он должен ему по гроб
своей жизни, прав: египтянин действительно спас его.
Ц Который час? Ц спросил Цезарион.
Ц Сейчас? Где-то два часа до заката.
Ц Да нет! В котором часу ужин? Когда он начинается?
Ц Ух... Через час.
Ц Сколько будет гостей?
Ц Я не знаю точно. Архедам сказал, что пригласит Клеона, капитана «Благод
енствия».
Ц Кого?
Ц Капитана корабля «Благоденствие»! Святая Изида! Это человек, от котор
ого зависит все мое предприятие! Я хочу, чтобы он принял меня как партнера
, а не просто как покупателя!
Ц Вряд ли Архедам пригласит лишь двух человек, Ц рассудительно замети
л Цезарион. Ц Вы будете возлежать, и в таком случае получится дисбаланс. С
лишком рано для неофициальной встречи, но уже достаточно поздно для зван
ого обеда. Скорее всего, за ужином будет шесть человек и подадут три блюда
. Тебе нужно надеть хороший гиматий, а вот венок приносить не следует.
Похоже, Ани разволновался еще больше.
Ц О боги! Значит, ужин будет официальный? Мне нужно облачиться в длинный
гиматий? Ох уж эти тряпки, чтоб им пусто было! У меня никогда не получалось
надеть их так, чтобы они красиво свисали. Ты сказал, что мы будем лежать? Мн
е придется есть лежа, завернувшись в кусок ткани?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
ся палаткой.
Когда они наконец установили ее, Ани вдруг вспомнил про огненные всполох
и на севере в ту ночь, когда он нашел Ариона: огонь от большого костра в гор
ах был виден за несколько километров от караванного пути. Только сейчас
он понял, что это был погребальный костер, на котором сжигали царя Птолем
ея Цезаря, последнего из династии Лагидов.
Он никогда особо не верил в божественное происхождение царей. Боги подня
ли их и сделали правителями над людьми, но те же боги по своей прихоти могл
и и низвести их. Клеопатра заявляла о том, что она живое воплощение Изиды,
и, вне всякого сомнения, так оно и было Ц в том смысле, что богиня наделила
ее властью над всем Египтом. Но только Изида, в отличие от царицы, управлял
а молниями и была неподвластна Судьбе. И именно она положила конец правл
ению Клеопатры. Ани вдруг осенила мысль: династия Лагидов низвержена, и, с
ледовательно, мировой порядок уже никогда не будет прежним. Только боги
остались прежними. Слава великой богине!
Наверное, он единственный египтянин, которому довелось увидеть похорон
ы последнего из Птолемеев. Он расскажет об этом Мелантэ: его девочка пойм
ет, что он имеет в виду Ц видеть своими глазами конец целой эпохи.
Тиатрес просто порадуется тому, что ее муж благополучно вернулся домой.
Она поцелует его и потянет в их небольшую темную комнату в дальней части
дома, где даст ему войти в святилище своего тела. Тиатрес, с нежностью поду
мал он, всегда отличалась здравым смыслом.
ГЛАВА 4
Доктор, которого прислал Архедам, пришел рано утром, когда египтяне корм
или верблюдов и наводили порядок в лагере. Почти всю ночь Цезарион не смо
г сомкнуть глаз. Он ворочался, стараясь лечь так, чтобы можно было терпеть
боль в раненом боку, которая все не утихала. К тому же прибавилось общее ощ
ущение дурноты и невыносимая головная боль. К приходу доктора он был уже
абсолютно уверен, что это конец. Жаль, что смерть не наступила раньше, тогд
а ему не пришлось бы узнать, что такое боль и унижение, которые ему пришлос
ь пережить за последние несколько дней. Он вынужден был просить прощения
у караванщика Ани за свое нелепое подозрение, ему в лицо плюнул хозяин го
стиницы, а может быть, даже избил его; самодовольный центурион назвал его
«выродком» и «драчливым петушком». Лучше бы он умер!
Но унизительнее и страшнее всего было жуткое ощущение того, что его собс
твенная сущность ускользает от него самого. Весь мир вокруг знает, что Пт
олемей Цезарь мертв, а он, Арион, глупый юнец из Александрии, ни для кого не
представляет опасности. Если он останется в живых, ему придется согласит
ься на ту работу, которую предложил ему Ани. Юноша с ужасом осознал, что он
понятия не имеет, каким образом он сможет прокормить себя, если ему захоч
ется вернуться в Александрию. А он решил вернуться туда. И никуда больше.
Конечно, теперь, когда Александрия в руках римлян, в городе будет небезоп
асно. Слишком много людей знали его. Но там его мать, братья и сестра, а такж
е те, кто остался из царского двора. Жить ему незачем, да и убегать некуда, п
оэтому стоит попытаться совершить хоть что-нибудь, достойное царя, преж
де чем умереть.
Однако если он отправится в Александрию в качестве секретаря погонщика
верблюдов, кем он станет к тому моменту, когда они приедут в столицу? Остан
ется ли он Цезарионом, свергнутым царем, который надеется освободить из
плена свою мать или по крайней мере младшего брата? Или он в самом деле око
нчательно превратится в Ариона, тщедушного мальчишку, страдающего эпил
епсией, который может рассчитывать только на презрение, насмешки и помощ
ь из жалости? Лучше, гораздо лучше умереть здесь, в Беренике.
Страшный конец Ц умереть от раны, в которую попала инфекция, и мучиться о
т боли и неприятного запаха. Может, именно этого он и заслуживает, посколь
ку с самого начала отказался от уготованных ему царских похорон.
Тем не менее доктор не разделял мрачных предчувствий Ариона.
Ц Да, инфекция есть, Ц сказал он после тщательного осмотра. Ц Но она еще
на ранней стадии, и я думаю, что ее удастся остановить, если как следует ух
аживать за больным и промывать рану. Ц Он посмотрел на Ани и со всей серье
зностью продолжил: Ц Ему необходим отдых, а также нежирная и охлаждающа
я диета. Ц Помедлив, доктор добавил, что само по себе ранение не слишком о
пасно. Ц Нижняя рана глубокая, но затронуты только мышцы между ребрами, н
икакие жизненно важные органы не повреждены. А верхняя рана тоже не пред
ставляет угрозы, разве что сломано ребро.
Доктор дал Цезариону лекарство, чтобы снизить жар и приглушить боль, Ц г
орькую настойку из опия и черной чемерицы. Затем он промыл рану едким укс
усным раствором с травами и зашил ее, оставив отверстия, для того чтобы мо
г выходить гной.
Цезарион молча перенес все манипуляции, прижимая ко рту мешочек с травам
и. Вскоре лекарство притупило боль, а вместе с ней и сознание. У
юноши появилось ощущение, словно его подвесили на крючке за бок, и он виси
т в сером тумане, медленно вращаясь, в то время как весь мир вокруг него ра
спадается на части.
Закончив зашивать рану, доктор приложил к ней компресс.
Ц Что это? Ц спросил он, взяв из вялой руки юноши мешочек с травами.
Ц Мне он нужен, Ц с тревогой в голосе запротестовал Арион, потянувшись з
а своим лекарством.
Но доктор уже успел открыть мешочек и высыпал щепотку содержимого себе н
а ладонь.
Ц Кардамон, Ц прокомментировал он. Ц Аммиачная смола, бриония, лапчатк
а. Что это? Цикламен?
Ц Мне он нужен, Ц повторил Арион, на этот раз более настойчиво.
Доктор понюхал высохший кусочек какого-то растения.
Ц А, нет, это корень пиона... Но это согревающие и подсушивающие травы, они
не помогут при ранениях и лихорадке. Зачем они тебе?
Из серого тумана донесся голос Ани:
Ц У него проклятая болезнь.
Доктор в изумлении посмотрел на Ариона. Затем он высыпал травы обратно в
мешочек и, не говоря ни слова, вложил его в руку юноши. Цезарион тут же прил
ожил его к лицу и вдохнул резкий запах лекарственной смеси. Головокружен
ие не проходило.
Ц Нужно было сразу об этом сказать, Ц раздраженно произнес доктор. Ц Эт
о может повлиять на ход лечения. Как долго он уже страдает этой болезнью?
Ани пожал плечами и жестом показал, что не знает. Тогда доктор повернулся
к Цезариону и повторил свой вопрос.
Цезариону казалось, что он все так же кружится в серой пелене, плотно окут
авшей его.
Ц Это началось, когда мне было тринадцать лет, Ц словно во сне, ответил о
н. Ц Я помню, как вошел в дом, а затем вдруг очутился в постели. Рядом со мно
й был доктор. Все тело ныло от боли, моя одежда была мокрой. Мне сказали, что
я упал. Эта болезнь неизлечима. Мы обращались ко многим докторам. Они сове
товали и лекарства, и кровопускания, и слабительные, но ничего не помогал
о. Один врач даже хотел сделать мне прижигание мозга, но мать не позволила
. У меня не так часто случаются приступы.
Ц Уточни, пожалуйста.
Ц Когда я был дома, это происходило не больше одного раза в месяц... Ц Юнош
а с болью вспомнил о своем нынешнем положении. Он не привык обсуждать про
блемы, касающиеся его здоровья, с кем бы то ни было без предварительного с
огласия царицы. Пронзительно посмотрев на доктора, он внезапно спросил:
Ц Ты давал клятву Гиппократа?
Ц Какую клятву?
Доктор нахмурился. Надо сказать, этот пожилой, хорошо одетый человек, с бо
родой, как у философа, выглядел мудрым и добрым. Они все так выглядели Ц о
т этого ведь зависел их заработок, Ц но некоторые способы лечения, котор
ые рекомендовали врачи, иногда мало чем отличались от пыток.
Ц Клятву Гиппократа, Ц повторил Цезарион и процитировал: Ц «Что бы при
лечении Ц а также и без лечения Ц я ни увидел или ни услышал касательно ж
изни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том,
считая подобные вещи тайной». Ты не должен никому говорить о моей болезн
и.
Ц Да, я давал клятву, Ц неохотно ответил доктор. Ц Однако в этом случае, е
сли ты помнишь, за лечение платит Архедам. И он просил, чтобы я докладывал
ему обо всем.
Из серого сумрака снова донесся голос Ани.
Ц Архедам хочет знать, как заживает рана, полученная Арионом в бою, Ц за
метил он. Ц Нет никакой необходимости рассказывать ему о болезни. Неуже
ли ты не видишь, что мальчик ее стыдится? Он не хочет, чтобы все вокруг пока
зывали на него пальцем, кричали, что он эпилептик, и плевали ему в лицо.
Доктор, как показалось Цезариону, согласился с Ани. Сквозь густую пелену
юноша слышал, как он говорил караванщику о том, какие лекарства следует д
авать, чем кормить и как перевязывать рану.
У греков было принято бриться. Бороды в основном были у философов-кинико
в.
Ц Я приду завтра утром, Ц наконец сказал доктор и вышел из палатки.
Цезариона долго не покидало странное ощущение подвешенности и медленн
ого кружения в плотном тумане.
Через некоторое время Ц сказать точно Цезарион не мог Ц пришел Ани и на
чал возиться с перевязкой.
Ц Ты не должен был говорить ему о моей болезни, Ц упрекнул его Цезарион.
Ц Кому ему? Ц спросил Ани.
Цезарион понял, что прошло уже много времени с тех пор, как ушел доктор, и п
одумал: «Мне не следовало принимать это лекарство, оно слишком сильное. М
ог бы обойтись и без него. Я могу себя выдать. Этого нельзя делать ни в коем
случае».
Ц Тому доктору, Ц с явным недовольством произнес он. Ани только фыркнул
в ответ.
Ц Мальчик, он доктор! Ему нужно об этом знать. Ты же слышал, как он сказал, ч
то твоя болезнь может повлиять на ход лечения.
Цезарион почувствовал божественную прохладу, когда Ани положил свежий
компресс на его воспаленный бок.
Ц Дома у тебя были приступы раз в месяц, Ц продолжил египтянин, Ц а тут, с
тех пор как я тебя встретил, уже дважды.
«Даже чаще, Ц борясь с одолевающей его сонливостью, подумал Цезарион. Ц
Просто небольшие приступы проходили незаметно».
Ц Дома было легче, Ц слабым голосом ответил он караванщику. Ц Не было т
акой жары. Обычно становится хуже, если я испытываю голод, жажду, сильно пе
ренапрягаюсь или, наоборот, ничего не делаю. И еще... Ц юноша запнулся и глу
хо добавил: Ц Если испытываю страдания или сильную страсть.
Ц Не стоило становиться солдатом, правда? Ц Ани наклонился ниже. Его лиц
о казалось каким-то резко очерченным и неестественно отчетливым. Ц Стр
асть тебе во вред? О Изида и Серапис, что это значит? Тебе следует избегать
женщин?
Цезарион вспомнил Родопис, в которую он влюбился, когда им обоим было по ш
естнадцать лет. Ее смех звучал так красиво Ц весело, свободно и непринуж
денно, у нее были такие лучистые глаза и красивая грудь. Но она была рабыне
й, и, когда его мать застала их спящими в одной постели, Родопис продали на
невольничьем рынке. «Я очень сожалею, Ц сказала ему Клеопатра, когда он п
ришел к ней весь в слезах, Ц но ты же знаешь, что это повредит твоему здоро
вью».
Ц Да, мне следует избегать женщин, Ц с горечью в голосе ответил Цезарион
.
Ц Святая мать Изида, какая страшная участь!
Ему показалось, что Ани еще что-то сказал. Он хотел было переспросить его,
но египтянин уже ушел.
Цезарион не помнил, как он уснул, но, очнувшись от забытья, увидел, что Ани с
нова рядом. Головокружения уже не было, да и сознание достаточно проясни
лось. Он понял, что лекарство, которое ему дал доктор, перестает действова
ть. Однако же, как сразу заметил Цезарион, боль не стала сильнее по сравнен
ию с тем, как это было утром.
Ц Арион, Ц явно волнуясь, обратился к нему египтянин. Ц Мне нужна твоя п
омощь.
«Да уж, конечно, Ц с кислой миной на лице подумал Цезарион. Ц Ты ведь наме
рен использовать меня».
Ц Архедам пригласил меня на ужин, Ц продолжал Ани. Ц Ужин по греческому
обычаю. Мне нужно надевать гиматий?
В первую секунду Цезарион даже растерялся и не нашелся, что сказать ему в
ответ. У него в голове не укладывалось, как можно разбудить человека, чтоб
ы задать такой ничтожный вопрос. Но египтянин с такой тревогой смотрел н
а него, что Цезарион понял: для Ани этот вопрос совсем не пустяковый, поско
льку караванщик, взявший на себя роль настоящего хозяина, был совершенно
сбит с толку этим приглашением. Это одновременно и удивило, и порадовало
Цезариона: Ани, возможно, и наблюдательный, и умный, и сильный, но ему далек
о до благородных манер, и он сам это прекрасно понимает. У Цезариона мельк
нула шальная мысль, а не ввести ли ему неотесанного мужлана в заблуждени
е, чтобы тот выставил себя в дураках, но тут же отбросил ее. Нет, он не может
этого сделать. Ани, который постоянно повторяет, что он должен ему по гроб
своей жизни, прав: египтянин действительно спас его.
Ц Который час? Ц спросил Цезарион.
Ц Сейчас? Где-то два часа до заката.
Ц Да нет! В котором часу ужин? Когда он начинается?
Ц Ух... Через час.
Ц Сколько будет гостей?
Ц Я не знаю точно. Архедам сказал, что пригласит Клеона, капитана «Благод
енствия».
Ц Кого?
Ц Капитана корабля «Благоденствие»! Святая Изида! Это человек, от котор
ого зависит все мое предприятие! Я хочу, чтобы он принял меня как партнера
, а не просто как покупателя!
Ц Вряд ли Архедам пригласит лишь двух человек, Ц рассудительно замети
л Цезарион. Ц Вы будете возлежать, и в таком случае получится дисбаланс. С
лишком рано для неофициальной встречи, но уже достаточно поздно для зван
ого обеда. Скорее всего, за ужином будет шесть человек и подадут три блюда
. Тебе нужно надеть хороший гиматий, а вот венок приносить не следует.
Похоже, Ани разволновался еще больше.
Ц О боги! Значит, ужин будет официальный? Мне нужно облачиться в длинный
гиматий? Ох уж эти тряпки, чтоб им пусто было! У меня никогда не получалось
надеть их так, чтобы они красиво свисали. Ты сказал, что мы будем лежать? Мн
е придется есть лежа, завернувшись в кусок ткани?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57