Над столами свисали грозди спелого черного винограда. За
одним столом сидели двое мужчин и играли в шашки. Кроме них, никого не было
.
Цезарион опустился на ближайший стул, довольный тем, что можно посидеть
в тени. Один из игроков заметил его, встал из-за стола и подошел к Цезарион
у.
Ц Изволите вина, господин? Ц улыбаясь, спросил он.
Ц Я ищу человека по имени Дидим, Ц ответил Цезарион. Улыбка тут же исчез
ла с лица мужчины.
Ц Его позавчера арестовали. Он должен мне деньги. Внутри у Цезариона все
сжалось. Мысль о спасении промелькнула, как вспышка молнии, и погасла.
Ц Ты его друг? Ц с нажимом на последнем слове осведомился хозяин гостин
ицы. Ц Он должен мне за десять дней, что жил здесь.
Ц Кто его арестовал? Ц чувствуя, как слабеет его голос, спросил Цезарион
. Ц За что?
Мужчина в сердцах сплюнул.
Ц Если не ошибаюсь, он ждал корабль, который приплыл позавчера, и людей ц
арицы. Но римляне еще раньше захватили корабль, и, когда он туда явился, он
и арестовали его. Ты ему друг? Мне нужны мои деньги.
Ц Римляне?
Ц Ты что, не расслышал? Говорят, что они захватили весь Египет. Война окон
чена, царица в плену, Антоний мертв. У римских легионеров были какие-то св
едения о корабле, и они поехали в Раковинную гавань, где он стоял на ремонт
е, захватили его и приплыли сюда. Сдается мне, они хотели схватить Дидима и
его друзей. Ты наверняка знаешь об этом больше, чем я. Ведь ты один из них. В
ерно? Ц Хозяин склонился над столом и пристально посмотрел Цезариону пр
ямо в глаза. Ц Я требую, чтобы мне вернули мои деньги.
Ц У меня нет ничего, Ц дрожа всем телом, ответил Цезарион.
Ц Твой друг задолжал мне. Ты отдашь мне деньги, или я сейчас же побегу на к
орабль и расскажу римлянам, что в гостиницу пришел незнакомый человек и
спрашивает Дидима.
Ц Римляне захватили наш лагерь, Ц шепотом произнес Цезарион. Ц Я чудом
остался в живых. Мне нечего дать тебе, а от римлян ты тоже ничего не получи
шь, даже если выдашь меня. Более того, они начнут спрашивать тебя, почему Д
идим и я оказались в твоей гостинице.
Хозяин окинул его испытующим взглядом, обратив внимание на платок из гру
бой ткани поверх дорогого, наспех залатанного хитона. С правого плеча хи
тон спадал, поскольку у юноши не было даже фибулы, чтобы заколоть его. Похо
же, кошельком здесь и не пахло. Он плюнул, но на этот раз прямо в лицо Цезари
ону.
Ц Убирайся!
Цезарион встал из-за стола и, пошатываясь на нетвердых ногах, побрел проч
ь по темному проходу, чтобы вновь выйти под ослепительные лучи солнца, от
ражавшиеся на голубой воде гавани. Легко покачиваясь на волнах, «Немесид
а» как будто насмехалась над ним. Он вытер ладонью лицо, а затем испачканн
ую руку о свое бедро и в следующее мгновение почувствовал, что у него пере
хватило дыхание и к горлу подкатила тошнота, сопровождавшаяся отвратит
ельным запахом гнили.
О боги, взмолился Цезарион. О Асклепий и Аполлон, нет, пожалуйста, не надо! Н
е здесь! Юноша упал на колени посреди улицы, пытаясь дотянуться до мешочк
а с лекарством, но пальцы запутались в платке, и он так и не смог нащупать е
го.

ГЛАВА 3

Ани проснулся около полудня. Несколько минут он просто лежал, убеждая се
бя, что еще не время вставать, что если он не поспит как следует сейчас, то п
отом будет сильно клонить ко сну. Однако он знал, что все это бесполезно. О
н чувствовал огромное радостное волнение, и оно не давало ему покоя.
Понимая, что ему уже не удастся уснуть, Ани приподнялся и выглянул из-под
навеса. В двадцати метрах от него было море. Красное море! Он, Ани, сын Петес
уха, находится на берегу Красного моря со своим собственным караваном! И
спытывая радость и восторг, египтянин обратился с горячей благодарстве
нной молитвой к своей любимой богине Изиде, которая позволила воплотить
в жизнь его мальчишескую мечту.
Ани выбрался из-под навеса на яркий свет раскаленного полуденного солнц
а и отправился посмотреть, все ли в порядке. Тюки с товаром лежали нетрону
тыми Ц они были связаны веревками так, что если бы кто-то и решил поворош
ить их, то зашатались бы навесы, разбудив хозяев. Пока что все идет хорошо,
но нужно похлопотать, чтобы поместить товар на какой-нибудь склад. Кроме
того, придется арендовать у кого-то палатку, не то все в городе примут его
за ничтожество. Верблюды на месте, мирно жуют свою жвачку, и даже никто не
попытался увести осла. Его спутники еще спали, а больше никого не видать. А
ни усмехнулся про себя. Менхес, который не раз бывал в Беренике, говорил, ч
то здесь никогда не было так пусто, как сейчас. Он божился, что именно в это
м месте постоянно останавливаются караваны, а в июле и феврале оно больш
е смахивает на ярмарочную площадь. Без всякого сомнения, нынешняя ситуац
ия связана с войной, но для него все складывается так хорошо, что лучше не
придумаешь! Некому больше предлагать свою цену на товар с богато нагруже
нного корабля, и капитану придется согласиться на то, что есть. Не то чтобы
Ани давал низкую цену Ц нет, однако она будет ниже обычной. К тому же грек
и всегда неохотно торговались с египтянами. Но в этих обстоятельствах ка
питан, возможно, даже согласится на то, чтобы египтянин стал его партнеро
м. Если, конечно, судьба будет настолько благосклонна к нему.
Ани подошел к источнику, с некоторым самодовольством размышляя над тем,
что они почти у самой цели и находятся сейчас в том выгодном положении, ко
торое в обычных условиях занял бы крупный караван, в то время как мелким к
араванам, как у него, достались бы одни объедки. Караванщик напился, побры
згал водой на голову и огляделся вокруг. В нескольких метрах отсюда видн
елись красно-белые дома Береники, а вдоль изогнутой береговой линии мож
но было различить стоящие на отмели корабли. Один из них обязательно дол
жен носить название «Благоденствие», ради которого он приехал. «Благоде
нствие»... Само это название было добрым знаком!
Море заманчиво сверкало в лучах солнца. Какое же оно огромное! Ани когда-т
о слышал, что нельзя увидеть край моря, но такого он даже и представить не
мог. Кроме того, ему никто никогда не говорил о цвете морской волны, а сейч
ас перед ним переливались все оттенки зеленого и синего, как на павлиньи
х перьях, насыщенный закатный цвет и яркие рассветные тона. Ему всегда ка
залось, что море должно быть красным от грязи, как Нил во время половодья,
но морская вода оказалась самой чистой, которую он когда-либо видел.
Ани снова огляделся по сторонам. Когда они только прибыли, ему сразу же за
хотелось броситься в море Ц почувствовать его на ощупь, убедиться в том,
что они наконец-таки приехали, попробовать его на вкус и узнать, действит
ельно ли оно такое соленое, как говорят, а потом поплавать и смыть с иссуше
нной солнцем кожи грязь двенадцатидневного путешествия. Однако он не ос
мелился прыгнуть в воду Ц только не при Менхесе и Имутесе. Он все-таки хо
зяин каравана, который взял их на работу. Трезвый и знающий свое дело хозя
ин не станет праздновать приезд в Беренику, с ходу сиганув в воду в одежде
, не говоря уже о том, что он не станет этого делать после того, как разденет
ся. К тому же Менхес рассказывал ему, что в Красном море полно ядовитых тва
рей, которые жалят, как скорпионы, и что он сам, мол, никогда не отважится в н
ем купаться. Ани страшно хотелось пойти к морю, и он подумал, что это, может
быть, и не так опасно, если ни к чему не притрагиваться. Однако же он не соби
рался обижать Менхеса, который знал не только караванный путь, но и сам го
род. Тем не менее Менхес и Имутес сейчас спят. Они же спят? Они не могли уйти
в город, не предупредив его. Ани осторожно обошел тюки с товаром, прислуши
ваясь к легкому хрусту песка под ногами, и убедился, что отец и сын сладко
спят рядышком под большим навесом. Он с одобрением посмотрел на них: его с
оседи в родном Коптосе были порядочными, надежными людьми, которые никог
да не обманут и не подведут.
Прежде чем идти купаться, он подошел к третьему навесу, чтобы проверить, к
ак там мальчик Арион, и обнаружил, что его гам нет.
Широко раскрыв рот, Ани смотрел на оставленные одеяла. Признаться, он был
лучшего мнения об этом парнишке и надеялся, что после утреннего разговор
а в его гордой и упрямой башке прибавится здравого смысла. Но, похоже, этог
о не случилось: Арион не испытывал ни малейшего чувства долга перед прос
тым египтянином и сбежал, не расплатившись и забрав с собой даже плащ.
Тут Ани заметил, что на грубом полотняном одеяле поблескивает что-то зол
отисто-зеленое. Он наклонился и увидел, что это фибула, которую оставил Ар
ион.
Вот проклятие на его голову! Он же твердил этому глупому мальчишке, что не
возьмет эту фибулу! Ани поднял ее с одеяла и повертел в руках. Камень в фиб
уле был размером с ноготь на большом пальце. Стоит не так уж мало, если вер
ить юнцу. Но Арион говорил об этом с уверенностью мальчишки, которому вря
д ли приходилось когда-либо за что-нибудь расплачиваться самому. Ани тож
е не верил в это до тех пор, пока все остальные не начали приписывать «каме
шку» большую ценность. Честно говоря, он считал, что камень, вправленный в
застежку, не дороже обычного стекла. Но сейчас в лучах яркого солнца каме
нь горел ярким зеленым огнем, который не мог быть у простого стекла. Ани ск
азал мальчишке про шестьдесят драхм, но это была всего лишь догадка: он по
нятия не имел, сколько может стоить изумруд такой величины. Вполне возмо
жно, что его цена намного выше.
Ани снова подумал о том, что мальчишка, вероятно, происходил из очень бога
той и влиятельной семьи, если царица послала его сопровождать пятьдесят
талантов золота для своего сына, который выезжал из страны. Такое задани
е не могли поручить человеку с сомнительным происхождением. Уж египтяни
на наверняка не послали бы сопровождать сокровища. Нужно, чтобы военачал
ьники при царском дворе в Александрии тебя знали, а для этого необходимо
быть чистокровным греком и к тому же богатым. Заносчивость Ариона, как и е
го изящная речь, говорили сами за себя. Что до самого Ани, то он происходил
из крестьянской семьи, но при встрече мог распознать аристократа. Поступ
ок мальчишки выглядел в его глазах как ужасное расточительство. Как можн
о, обладая столькими вещами, бросить все, чтобы пойти за этим ничтожество
м Ц молодым царем навстречу нищете и изгнанию? Преданность Ц это, конеч
но же, хорошая штука, но может статься и так, что сын Клеопатры не захочет п
ринять еще один голодный рот, особенно если этот человек слишком болен и
вряд ли будет полезен.
Что касается фибулы, то Ани рассудил просто: если уж Арион, несмотря на его
отказ, все же оставил ее, то ему нужно смириться и принять драгоценность к
ак дар. Однако эта мысль его не успокоила. Перед глазами стояло лицо Арион
а, каким он запомнил его этим утром: осунувшееся и изнуренное от неутихаю
щей боли, на котором выделялись пепельного оттенка круги под глазами и о
стрый греческий нос с обгоревшей на солнце и шелушащейся кожей. Несмотря
на то что Арион был полон решимости, Ани не понимал, что этот пылкий, отваж
ный и совершенно далекий от реальной жизни молодой человек собирается д
елать без денег. Ему обязательно понадобятся лекарства и уход, еда и одеж
да. Наверное, он рассчитывает на то, что о нем позаботятся его приятели с т
аинственного корабля, но Ани прекрасно понимал, что даже самые близкие д
рузья спокойно бросят его, едва почуяв опасность. Может, он рассчитывает
на молодого царя Цезариона? Но это еще более глупо, поскольку никто из Пто
лемеев не раскошелится ради раненого слуги, который не уберег пятьдесят
талантов золота.
Ани поморщился и с шумом выпустил воздух. Делать нечего: он не может остав
ить неопытного и к тому же раненого мальчишку без гроша в кармане в этом с
уровом мире. Ему придется найти его и отдать ему фибулу. Если Арион вернет
двадцать драхм Ц хорошо, а если нет Ц что ж поделаешь! Ц милость, оказан
ная незнакомцу в беде, должна быть угодна богам и принесет удачу, а она, бо
ги свидетели, нужна ему в течение следующих нескольких дней.
Ани мысленно представил себе, как он рассказывает жене и дочери о несчас
тном парнишке, которому он помог. Представил, как жена с волнением и гордо
стью слушает его, а шестнадцатилетняя дочь широко раскрыла глаза от восх
ищения. Если Тиатрес всегда беспокоилась о том, что люди пользуются щедр
остью ее мужа, то Мелантэ была уверена, что ее отец в равной степени облада
ет и щедростью, и мудростью. Он улыбнулся: наверное, не стоит жалеть о двад
цати драхмах, если хочешь выглядеть героем в глазах своей семьи. Он снова
вернулся к Менхесу и Имутесу, присел на корточки и потянул старшего за но
гу. Ворча, Менхес проснулся и, приподнявшись с одеяла, оперся на локоть и с
онно уставился на Ани.
Ц Арион ушел, Ц сообщил ему Ани.
Ц Да чтоб он провалился! Ц выпалил Менхес. Ц Я тебе говорил, что он тебя н
адует.
Ц Он оставил вот это. Ц Ани помахал перед его глазами фибулой, зажав ее м
ежду указательным и большим пальцами. Ц Я хочу найти его и заставить вме
сто этого дать мне деньги. Вернусь через пару часов. Оставайся с товаром.

Менхес что-то проворчал и снова лег.
Ц Он будет отрицать, что когда-либо видел тебя, Ц мрачно произнес он. Ц Н
и один грек никогда не признается, что должен что-то египтянину.
Ц Посмотрим, Ц ответил Ани и зашагал по направлению к городу.
Пройдя тридцать шагов, он обернулся и, увидев, что Менхес за ним не наблюда
ет, свернул к берегу. У него есть немного времени, чтобы окунуться в море.
Вода в лагуне была теплой, как кровь, соленой, как слеза, и поразительно пр
озрачной. В ней плавали такие рыбы, каких он никогда раньше не видел: ярко-
желтые, радужного синего цвета или даже в черно-белую полоску, похожие на
бабочек. На дне колыхались ярко-зеленые водоросли, собранные в пышные пу
чки, а там, где дно было каменистым, росли необыкновенные растения, как буд
то изваянные из белого камня, и красно-зеленые цветы, длинные лепестки ко
торых покачивались, влекомые неторопливым течением воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57