Но рассказывать об этом мы не будем, а вернемся к Баочай.
Придя в сад, она разобрала сундук, часть вещей оставила себе, а остальное решила подарить сестрам. Кому тушь, кисти и бумагу, кому - мешочки для благовоний и веера с подвесками, кому - помаду, пудру и масло для волос или разные безделушки. Больше всех подарков досталось Дайюй. Их разносила Инъэр, а помогала ей одна из старух, бывших в услужении.
От сестер одна за другой приходили служанки и говорили:
- Наши барышни очень довольны подарками и непременно придут вас лично благодарить.
Что же до Дайюй, то она загрустила, все вещи были привезены с ее родины, и девочка вспомнила, что она сирота и ей приходится жить у родственников.
Цзыцзюань сразу все поняла. Она научилась читать в душе Дайюй и принялась ее уговаривать:
- Здоровье у вас слабое, барышня, только на лекарствах и держитесь. После болезни еще не окрепли. Вам бы радоваться подаркам, а вы огорчаетесь! Узнает барышня Баочай - расстроится. Ведь она любит вас! И наши госпожи тоже. Они все делают, чтобы вы поправились, приглашают самых лучших врачей! А вы плачете и плачете, здоровье губите! Давно ли вам полегчало? И старую госпожу заставляете волноваться! А болеете вы оттого, что постоянно тревожитесь, покоя себе не даете.
В это время со двора донесся голос служанки:
- Пожаловал второй господин Баоюй.
- Пусть войдет! - крикнула Цзыцзюань, но Баоюй уже стоял в дверях.
Дайюй пригласила Баоюя сесть, а он, заметив слезы на ее лице, спросил:
- Что с тобой, сестрица?
- Ничего, - улыбнулась Дайюй.
Цзыцзюань, вытянув трубочкой губы, незаметно кивнула на столик возле кровати, где лежали подарки.
- О! Сколько у тебя всякой всячины! - вскричал Баоюй, глянув на столик. - Уж не собираешься ли ты открыть лавку?
Дайюй промолчала.
- Лучше бы не спрашивали, - рассмеялась Цзыцзюань. - Это подарки барышни Баочай, а моя барышня как их увидела, так и расстроилась.
Баоюй и сам обо всем догадался, но как ни в чем не бывало с улыбкой сказал:
- А я думаю, твоя барышня расстроилась потому, что ей мало подарков прислали… Успокойся, сестрица! На будущий год мои люди поедут в Цзяннань и привезут тебе целых два корабля подарков, чтобы ты не плакала.
Дайюй понимала, что Баоюй искренне желает ее утешить, и не стала сердиться, только сказала:
- Может быть, я и глупа, но не настолько, чтобы расстраиваться из-за каких-то подарков. Я не ребенок… Откуда тебе знать, почему я грущу?!
Из глаз ее хлынули слезы.
Баоюй сел рядом с Дайюй и, беря со столика вещицу за вещицей, не переставал восхищаться, стараясь отвлечь Дайюй от печальных мыслей:
- Великолепная безделушка! Как называется? Какая тонкая работа! - И добавлял: - Пусть стоят на виду. А эту можно поставить на столик, она куда изящнее некоторых старинных безделушек.
Дайюй улыбнулась:
- Хватит болтать, пойдем лучше к сестре Баочай!
- Да, да, - обрадовался Баоюй, понимая, что Дайюй необходимо немного рассеяться. - Надо поблагодарить сестру за внимание.
- Церемонии между сестрами ни к чему, - возразила Дайюй. - Просто интересно послушать, что расскажет Сюэ Пань о прославленных исторических местах на юге, которые посетил. Для меня это все равно что побывать на родине!
Глаза ее опять покраснели. Но Баоюй уже поднялся с места, и Дайюй ничего не оставалось, как отправиться вместе с ним.
Тем временем Сюэ Пань разослал приказчикам приглашения, и на следующий день они явились на пиршество. Прежде чем сесть за стол, поговорили о торговых делах, Сюэ Пань наполнил всем кубки, тетушка Сюэ поздравила со счастливым возвращением из дальних краев.
- За столом не хватает двух добрых друзей, - заметил один из приказчиков. Все удивились:
- Кого же?
- Как кого? Господ Цзя Ляня и Лю Сянляня, названого младшего брата нашего господина.
Тут все обратились к Сюэ Паню:
- Почему бы их и в самом деле не пригласить?
Сюэ Пань нахмурился:
- Второй господин Цзя Лянь два дня назад уехал в округ Пинъань. А с Лю Сянлянем случилось такое, чего еще и не бывало в Поднебесной! Где он сейчас - неизвестно, в одном я уверен: величают его «праведник Лю».
- Вот это новость! - вскричали гости, после чего Сюэ Пань поведал историю Лю Сянляня во всех подробностях, чем немало удивил собравшихся.
- Вот оно что! Неспроста, выходит, говорят: «Приходил монах и увел кого-то с собой». Другие шепчут: «Словно ветром сдуло…» А нам невдомек, о ком речь. Можно бы разузнать, но времени не было. Да и кто мог поручиться, что это - не болтовня? Знали бы, что да как, отговорили бы Лю Сянляня от этой затеи.
- Глупости все это! - возмутился один из приказчиков.
- Глупости? - удивились гости.
- Господин Лю Сянлянь человек умный, с какой стати согласится он идти за каким-то монахом? Он сильный, прекрасно владеет оружием, мог и прикончить монаха, дабы не смущал его своим колдовством.
- Очень даже возможно! - согласился Сюэ Пань. - Неужто никто не способен одолеть колдуна?
- А вы не искали названого брата? - спросили у Сюэ Паня.
- Искал, и в городе и за городом, - со вздохом отвечал он. - Но поиски оказались тщетными!
Он сидел грустный и молчаливый. Задерживаться было неловко. Гости выпили еще по нескольку кубков вина, закусили и стали расходиться.
Между тем Баоюй и Дайюй пришли к Баочай.
- Сестра, - сказал Баоюй, - скольких трудов стоило твоему старшему брату привезти эти подарки, а ты раздаешь их…
- Ничего особенного он не привез, - перебила его Баочай. - Но все привезенное из других краев всегда в диковинку.
- В детстве подобные безделушки не привлекали моего внимания, - заметила Дайюй, - но сейчас я на них посмотрела совсем другими глазами.
- Ничего удивительного! - промолвила Баочай. - Знаешь пословицу: «На чужбине дорога всякая мелочь, привезенная с родины»?
- Если и в будущем году твой старший брат поедет туда, пусть привезет побольше разных вещичек! - попросил Баоюй.
- Ты для себя проси, - в упор поглядев на него, крикнула Дайюй, - а о других не заботься. Я думала, он хочет тебя благодарить, сестра, - обратилась она к Баочай, - а он, оказывается, пришел заказывать для меня подарки!
Она произнесла это таким тоном, что Баочай и Баоюй невольно рассмеялись.
Беседа приняла непринужденный характер. Незаметно разговор перешел на болезнь Дайюй, и Баочай стала давать ей советы:
- Когда почувствуешь себя плохо, сестрица, прогуляйся немного, это полезнее, чем сидеть в доме. Помнишь, недавно у меня от слабости даже жар начался и я пролежала два дня? Погода нынче нездоровая, и, чтобы не заболеть, надо побольше двигаться!
- Кто же против этого возражает, сестра? - сказала Дайюй.
Они посидели еще немного и разошлись. Баоюй проводил Дайюй до павильона Реки Сяосян и вернулся к себе.
Когда Цзя Хуань получил подарки от Баочай, наложница Чжао очень обрадовалась.
«Недаром Баочай считают доброй, щедрой и обходительной, - подумала она. - Сколько же, интересно, вещей привез ее брат? Ведь она всех одарила! Даже нас, несчастных. Неизвестно только, кому больше перепало, кому меньше. А эта девчонка Дайюй не только не подарит нам ничего, но и в сторону нашу не глянет!»
Она принялась разглядывать подарки и вдруг подумала о том, что Баочай доводится родственницей госпоже Ван. Неплохо бы пойти к госпоже Ван, похвалить ее племянницу за доброту, а заодно очернить других, ужалить, подобно скорпиону. Она собрала подарки, побежала к госпоже Ван и сказала:
- Взгляните! Это подарки барышни Баочай моему Цзя Хуаню! Я так ей благодарна! Она молода, но внимательна и заботлива, как и полагается девушке из знатной семьи. Не удивительно, что старая госпожа да и вы тоже не устаете ее хвалить! Я не дерзнула принять подарки, не показав их прежде вам, чтобы и вы порадовались!
Госпожа Ван сразу догадалась, куда клонит наложница Чжао, но ведь не прогонишь ее, и пришлось госпоже Ван слушать чушь, которую та несла.
- Можешь принять подарки и отдать Цзя Хуаню, - сказала госпожа Ван, когда наложница наконец умолкла.
Куда девалось хорошее настроение Чжао! Ведь, как говорится, ткнули носом в известь. С плохо скрываемой яростью она покинула комнату, мысленно проклиная все и всех.
Вернувшись домой, Чжао в сердцах бросила вещи на пол:
- Да что же это такое творится!..
Женщина бессильно опустилась на стул и погрузилась в печальные размышления.
Инъэр тем временем успела разнести подарки, вместе со старухой вернулась домой и передала Баочай от всех благодарность и ответные подарки. Когда старуха ушла, Инъэр прошептала на ухо Баочай:
- Я только что от второй госпожи - супруги господина Цзя Ляня - она чем-то разгневана. Я отдала ей подарки, а уходя, потихоньку спросила Сяохун, в чем дело. Та мне сказала: «Не знаю. Вторая госпожа вернулась от старой госпожи в плохом настроении, позвала Пинъэр и о чем-то с ней разговаривала». Произошло, видимо, что-то важное. Вы, барышня, не слышали?
Баочай задумалась, но даже представить себе не могла, чем расстроена Фэнцзе.
- У каждого свое, - сказала она. - Что нам за дело? Налей-ка лучше мне чаю!
Инъэр больше ничего не сказала и пошла наливать чай.
Теперь вернемся к Баоюю. Проводив Дайюй, он на обратном пути думал о том, что она сирота и в целом свете у нее никого нет. Домой он вернулся расстроенный, и ему захотелось обо всем рассказать Сижэнь, но дома оказались только Цювэнь и Шэюэ.
- А Сижэнь где? - спросил он.
- Наверное, во дворе, - ответила Шэюэ. - Куда она денется? Минуты не можешь прожить без Сижэнь.
- Знаю, что никуда не денется! - улыбаясь, промолвил Баоюй. - Но мне хотелось ей рассказать, как загрустила барышня Линь Дайюй, получив подарки от барышни Баочай. Ведь все они привезены с ее родины и вызвали много тяжелых воспоминаний. Сижэнь могла бы утешить барышню Линь Дайюй.
Тут в комнату вошла Цинвэнь и обратилась к Баоюю:
- Вы здесь? И опять кого-то собираетесь утешать?
Баоюй рассказал ей о своем разговоре с Дайюй.
- Дело в том, что Сижэнь сейчас у госпожи Фэнцзе, а потом навестит барышню Линь Дайюй.
Баоюй немного успокоился, взял чашку чая, отпил глоток, отдал чашку служанке и прилег. На душе снова стало тревожно.
А теперь расскажем о Сижэнь. Она занималась вышиванием, когда вдруг вспомнила, что Фэнцзе нездоровится и надо ее навестить.
- Присматривай за домом, - наказала она Цинвэнь, - служанок всех сразу не отпускай. Баоюю что-нибудь может понадобиться.
- Выходит, ты одна о нем заботишься, а мы даром едим хлеб! - воскликнула Цинвэнь.
Сижэнь не ответила, только засмеялась и вышла.
У моста Струящихся ароматов внимание ее привлекли лотосы. Они так густо разрослись, что укрыли собой весь пруд. Некоторые уже отцвели - стоял конец лета, - и на смену им распускались новые, алея на фоне яркой зелени листьев.
Сижэнь невольно залюбовалась ими, как вдруг заметила, что кто-то у виноградной решетки машет метелкой. Подойдя поближе, она узнала мамку Чжу.
Старуха тоже заметила девушку и, выбежав ей навстречу, захихикала.
- Что это вы, барышня, такое время выбрали для гуляния?
- Почему бы мне и не погулять? - сказала Сижэнь. - Я иду ко второй госпоже. А ты что здесь делаешь?
- Насекомых гоняю, - ответила старуха. - Дождей нет, вот их и развелось видимо-невидимо. Сколько винограда попортили! Особенно жучки. Вы и представить себе не можете, до чего вредные! Прогрызут несколько виноградинок, сок из них на остальные капает, и они гниют! Смотришь, целая гроздь испорчена! Взгляните, сколько ягод на землю упало, пока мы тут с вами болтали!
- Напрасно стараешься, всех насекомых все равно не разгонишь, - промолвила Сижэнь. - Попроси лучше какого-нибудь торговца принести мешочки из тонкой материи. Наденешь на каждую гроздь, сквозь них воздух легко проникает - виноград не испортится!
- Вы, конечно, правы, барышня, - согласилась старуха. - Но откуда мне знать такие премудрости, если я только в этом году начала заниматься хозяйством?
Она улыбнулась и продолжала:
- Виноград хотя и подпорчен, все равно очень вкусный. Хотите отведать?
- Как можно! - вскричала Сижэнь. - Даже недозревшие фрукты нельзя пробовать до хозяев. А созревшие тем более. Столько лет служишь в доме, а правил не знаешь!
- Я так обрадовалась встрече с вами, - сказала мамка Чжу, - что забыла о правилах, уж очень хотелось вас угостить!
- Не огорчайся, - успокоила ее Сижэнь, - главное, чтобы вы, пожилые, не подавали дурной пример молодым!
Едва войдя во двор, где жила Фэнцзе, Сижэнь услышала ее голос, доносившийся из окна:
- Милосердное Небо! Я томлюсь в комнате, а меня еще называют злодейкой!
Сижэнь сразу поняла, что случилась какая-то неприятность, и, не решаясь войти, громко крикнула:
- Сестра Пинъэр!
Пинъэр тотчас откликнулась и вышла.
- Вторая госпожа Фэнцзе дома? - осведомилась Сижэнь. - Как она себя чувствует?
Они вместе вошли в комнату. Фэнцзе лежала на кровати, притворившись спящей. Но, увидев Сижэнь, приподнялась и с улыбкой сказала:
- Мне уже лучше. Спасибо за заботу! А поболтать почему не приходишь?
- Не хочу вас тревожить. Ведь вы нездоровы. Если все вас начнут навещать, не будет покоя.
- Пустяки, - возразила Фэнцзе. - Другое дело, что тебе нельзя отлучаться надолго. У Баоюя, конечно, много служанок, но им без тебя не управиться! Я и так знаю, что ты меня любишь. Иначе не спрашивала бы Пинъэр обо мне.
Она велела поставить у кровати скамеечку, чтобы Сижэнь могла сесть. Фэнъэр подала чай.
Завязалась беседа. Вдруг вошла девочка-служанка и на ухо шепнула Пинъэр:
- Приехал Ванъэр, дожидается у вторых ворот!
- Знаю, - тихо ответила Пинъэр. - Только не надо ему стоять у ворот.
Сижэнь поняла, что ей нужно уйти, и, сказав еще несколько слов, поднялась.
- Будет время, заходи, поболтаем, хоть развлечешь меня немного! - сказала Фэнцзе и, помолчав, обратилась к Пинъэр: - Проводи сестру!
Выходя, Сижэнь заметила, что девочки-служанки, которые были в комнате, замерли в ожидании. Что происходит, Сижэнь так и не поняла.
А Пинъэр, проводив ее, вернулась и доложила:
- Я не хотела пускать Ванъэра при Сижэнь и велела ему подождать. Каковы будут ваши распоряжения, госпожа?
- Пусть войдет! - небрежно бросила Фэнцзе.
Пинъэр приказала девочкам-служанкам позвать Ванъэра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81