А то придешь ночью играть в кости и пить вино, я тебе ни за что не открою - хоть стучись, хоть кричи!
- Ты что, рехнулся! - разозлилась тетка Лю. - Не те у нас теперь порядки! Ведь сад отдан на откуп мамкам. Остановишься на минуту под деревом, так и сверлят глазами. А ему, видите ли, абрикосов принеси!.. Попросил бы своих теток, они присматривают за садом, так нет, ко мне пристал! Как говорится, просила крыса зерна у журавля! Крыса в амбаре живет, где хранится зерно, а журавль в небе летает! Где ему взять!
- Ладно, - улыбнулся мальчик. - Хватит болтать! Видно, я вам больше не нужен. Ваша дочка получила хорошее место. Но все равно без нас ей не обойтись!
- Ох и хитер ты! - улыбаясь, воскликнула тетка Лю. - Какое же это место получила моя дочка?
- Не прикидывайся, я все знаю! - ответил мальчик. - Неужели ты думаешь, что только у тебя есть свои люди в доме?! Я хоть прислуживаю у ворот, но в доме служат две мои сестры. Так что не вздумай меня морочить!
В это время раздались голоса служанок:
- Эй ты, мартышка, передай тетушке Лю, пусть скорее идет!
И тетка Лю поспешила к женщинам, крикнув:
- Успокойтесь, я здесь!
Она вошла в кухню, где ее дожидались служанки.
- Куда ушла Уэр? - осведомилась тетка Лю.
- В чайную, к подругам, - последовал ответ.
Тетка Лю быстро спрятала порошок и принялась рассылать ужин девушкам-служанкам. Вдруг прибежала Ляньхуа, маленькая служанка из дома Инчунь, и сказала:
- Сестра Сыци просила прислать ей на ужин яйца всмятку.
- Чересчур жирно, - проворчала тетка Лю. - Нынче даже за десять монет яйца не достанешь, что-то их мало. Вчера господа посылали родственникам съестные припасы и яиц едва набралось две тысячи. И то закупать их отправляли нескольких приказчиков. Где же я возьму яйца? Передай Сыци, что я пришлю как-нибудь в другой раз.
- Недавно она попросила соевого творога, а ты приготовила кислый, и мне за это попало, - вспомнила Ляньхуа. - А теперь яиц не даешь. Неужто это такая редкость? Что-то не верится. Лучше бы не заставляла меня искать!
Тетка Лю не успела опомниться, как девочка сняла крышку со стоявшего рядом ящика и увидела штук десять яиц.
- А это что? - ехидно улыбаясь, спросила она. - Вот какая ты! Жадная! Не ты нас кормишь, а господа! Сама, что ли, снесла эти яйца? Почему не даешь?
- Не болтай! - прикрикнула на нее тетка Лю. - Может быть, это твоя мать несет яйца! Я оставила несколько штук на приправу для барышень. Отдам, а они потребуют! Что тогда? Вы там живете безо всяких хлопот, как говорится, «принесли воду - подставляй руки, принесли поесть - разевай рот». Для вас яйца еда обычная, вы не знаете, сколько они стоят на рынке! Да что говорить! Но погодите, скоро настанут такие денечки, что даже корешка от травы не сыщете! Я уговаривала их быть поскромнее - а они с жиру бесятся: подавай им то яйца, то соевый творог, то лапшу, то соленую репу - что кому вздумается! Но я не вам прислуживаю. Если каждая служанка станет требовать для себя отдельное блюдо, для господ некогда будет готовить.
- Кто это каждый день требует отдельные блюда? - покраснев от возмущения, крикнула Ляньхуа. - Скажешь тоже! Слушать тошно! Тебя зачем сюда поставили? Чтобы готовила! Недавно Чуньянь попросила тебя приготовить для Цинвэнь стебли сухой полыни, так ты предложила вместо полыни курочку или мясо! Чуньянь ответила, что мясное Цинвэнь не любит, и попросила сварить нежирную лапшу. Ты сразу взялась за дело, мешкать не стала. Мало того, сама побежала прислуживать ей, как собачонка! А отыграться решила на мне. Отчитываешь при всех!
- Амитаба! - всплеснула руками тетка Лю. - Вы только послушайте ее! Еще с прошлого года так повелось, что барышни и служанки, если им хочется чего-нибудь вкусненького, присылают заранее деньги на продукты. Барышень и служанок не меньше сорока, а то и пятьдесят, и каждый день они требуют по две курицы, по две утки да по десять - двадцать цзиней мяса. А выдают всего одну связку монет. Только на овощи! С трудом удается всех накормить два раза в день, а вам то одно подавай, то другое! Обычных блюд вы не едите, требуете каких-то особенных!.. Попросите госпожу прибавить вам жалованья и готовить так, как для старой госпожи на главной кухне. Вот тогда можете переписать все блюда, которые есть в Поднебесной, и каждый день просить новые. Пройдет месяц, подсчитывайте и расплачивайтесь наличными! Позавчера третьей барышне Таньчунь и барышне Баочай захотелось жареных бобовых ростков и они прислали мне пятьсот медных монет. Я рассмеялась и говорю: «Будь у барышень такие большие животы, как у Будды Майтрейи, им все равно не съесть на пятьсот монет. Двадцать - тридцать вполне достаточно». Я понесла им деньги обратно, а они не берут, говорят: «Возьми себе на угощение. Кухня у нас близко, к тебе наверняка бегают то за уксусом, то за солью - а это стоит денег. Не дашь - обидятся, а дашь - не заплатят. Не хочешь взять эти деньги в подарок, так пусть они пойдут тебе на расходы». Барышни сочувствуют слугам, и мы готовы молиться на них. Но тут, как назло, узнала об этом наложница Чжао и решила, что деньги на нас сыплются как из мешка, и давай каждый день присылать к нам свою служанку. Смех, да и только! А вы с нее берете пример! Разве могу я на свои деньги выполнять все ваши прихоти?!
Тем временем Сыци, не дождавшись ужина, прислала еще служанку, чтобы поторопить Ляньхуа.
- Ты что, сдохла здесь? - закричала та, прибежав на кухню. - Ужин почему не несешь?
Ляньхуа, возвратившись, рассказала Сыци о своей ссоре с теткой Лю и, конечно же, сгустила краски. Сыци вспыхнула от возмущения. Она только что вернулась от Инчунь, которой прислуживала за обедом. Девочки-служанки, которые уже ели, при появлении Сыци поспешно встали и предложили ей сесть. Однако Сыци, не обращая на них внимания, крикнула:
- Все овощные блюда, которые принесли из кухни, выбросить собакам! Пусть на нас не наживаются!
Девочки переполошились, но ослушаться не посмели. Лишь некоторые попытались успокоить Сыци, говоря:
- Вы, барышня, неправильно поняли Ляньхуа! У тетушки Лю ведь не восемь голов, а одна, так неужели она дерзнет обижать вас?! Яйца нынче и в самом деле трудно достать! Тетушка поняла, что нехорошо поступила, и сейчас приготовит то, что вы просили. Если не верите, пойдите на кухню и сами увидите!
Сыци постепенно успокоилась, а девочки-служанки, не успевшие выбросить кушанья, снова принялись за еду. Сыци поворчала на них, но в конце концов все закончилось мирно.
Между тем тетка Лю, хотя сердилась и гремела посудой, яйца сварила и велела отнести Сыци. Та не пожелала их взять и выбросила. Служанка об этом никому не сказала, чтобы снова не вышел скандал.
Оставшись одна, тетка Лю дала Уэр полчашки супа и полчашки рисового отвара, а затем рассказала о порошке гриба фулин. Уэр тут же выразила желание поделиться порошком с Фангуань. Она отсыпала половину, завернула в пакетик и, воспользовавшись сумерками, когда все обычно расходятся по домам, решила пробраться в сад и разыскать Фангуань.
Никем не замеченная, она добралась до ворот двора Наслаждения пурпуром и остановилась поодаль, в тени куста розы мэйгуй, наблюдая за тем, что происходит во дворе. Не прошло времени, достаточного для того, чтобы выпить чашку чая, как из ворот вышла Чуньянь. Уэр окликнула девушку.
Чуньянь не сразу узнала ее, а когда подошла ближе и увидела, что это Уэр, поинтересовалась:
- Ты зачем здесь?
- Позови Фангуань, - попросила Уэр, - мне нужно с ней поговорить.
- Так срочно? - вкрадчивым голоском спросила Чуньянь. - Она сама к тебе придет дней через десять! Ее куда-то послали с поручением, и тебе придется долго ждать. Как бы не заперли ворота. Скажи, что тебе нужно, я все передам.
Уэр протянула пакетик и сказала:
- Непременно передай!
Она сказала Чуньянь, что в пакетике, объяснила, как принимать порошок, и добавила:
- Мне удалось достать совсем немного, но я решила поделиться с Фангуань.
С этими словами Уэр поспешила к воротам. Возле отмели Осоки ей повстречалась жена Линь Чжисяо в сопровождении нескольких женщин. Уэр не успела спрятаться - пришлось подойти и приветствовать управительницу дворца.
- А я слышала, ты болеешь, - удивилась Линь Чжисяо.
- Мне стало немного лучше, - ответила Уэр, - мы с мамой ходили гулять, и она послала меня сюда кое-что отнести.
- А ты не врешь? - усомнилась жена Линь Чжисяо. - Ведь твоя мать только что выходила из сада, я сама заперла за ней ворота. Почему же она не сказала мне, что ты здесь, чтобы я оставила ворота открытыми?
Уэр растерялась и стала оправдываться:
- Мама посылала меня еще утром, но я только сейчас об этом вспомнила. Поэтому она вам ничего не сказала.
Растерянность Уэр насторожила жену Линь Чжисяо, тем более что недавно в доме госпожи случилась пропажа, а служанки твердили, что ничего не знают.
В этот момент подошли Сяочань, Ляньхуа и еще несколько служанок и, узнав, в чем дело, сказали:
- Вы бы задержали ее, госпожа Линь, да велели хорошенько допросить. Последние дни она то и дело бегает в сад, зачем, неизвестно.
- Они правы! - подтвердила Сяочань. - Вчера сестра Юйчуань мне сказала, что у госпожи во флигеле взломали шкаф и утащили много вещей. Кроме того, вторая госпожа Фэнцзе послала барышню Пинъэр к сестре Юйчуань за розовой эссенцией мэйгуй, но оказалось, бутылка исчезла. Никто не узнал бы о пропаже, если б эссенция не понадобилась второй госпоже!
- Впервые об этом слышу, - вмешалась в разговор Ляньхуа, - но бутылку от эссенции видела.
- Где? - поспешно спросила жена Линь Чжисяо. Ей было поручено выяснить обстоятельства дела с пропажей вещей из комнат госпожи Ван, и Фэнцзе ее торопила.
- На кухне, - ответила Ляньхуа.
Управительница приказала зажечь фонарь и поспешила на кухню с обыском.
- Госпожа, мне эту эссенцию подарила Фангуань, служанка второго господина Баоюя! - стала объяснять Уэр.
- Мне все равно, Фангуань или Юаньгуань, - холодно отвечала управительница. - Оправдываться будешь перед господами!
На кухне Ляньхуа услужливо показала, где стоит бутылка из-под розовой эссенции. Подозревая, что здесь могут оказаться и другие краденые вещи, жена Линь Чжисяо приказала обыскать всю кухню. Но кроме пакетика с порошком гриба фулин, ничего не нашли. Бутылку и порошок забрали, а Уэр повели к Ли Вань.
Надобно сказать, что из-за болезни сына Ли Вань совсем забросила хозяйственные дела и отослала всех к Таньчунь. Таньчунь уже ушла домой, и пришлось идти к ней. Девушка как раз умывалась, а ее служанки сидели во дворе, наслаждаясь свежим воздухом. Шишу вошла в дом, чтобы доложить о приходе жены Линь Чжисяо, но через некоторое время вышла и сказала:
- Барышня Таньчунь велела передать, чтобы вы шли к Пинъэр и попросили ее доложить обо всем второй госпоже Фэнцзе.
Фэнцзе уже собралась ложиться спать, но, узнав о происшедшем, распорядилась:
- Надо дать матери Уэр сорок палок, и пусть больше не ходит сюда! Уэр пусть тоже дадут сорок палок и отправят в деревню, а затем продадут или выдадут замуж.
Пинъэр передала приказание Фэнцзе управительнице. Но тут Уэр бросилась перед Пинъэр на колени и рассказала, как Фангуань подарила ей эссенцию.
- В таком случае расспросим завтра Фангуань и все узнаем, - ответила Пинъэр. - Кстати, порошок фулин прислали лишь третьего дня, старая госпожа и госпожа Ван его еще не видели. Как же можно было этот порошок трогать, а тем более красть?
Уэр сказала, что порошок подарил ей дядя, которому тоже преподнесли его в подарок.
- Выходит, ты совсем не виновата, - улыбнулась Пинъэр, - из-за других страдаешь. Сейчас уже поздно, госпожа Фэнцзе отдыхает, и неудобно ее тревожить по всяким мелочам. Посиди-ка ночь под присмотром, а утром я обо всем доложу госпоже, и тогда выясним, кто прав, кто виноват.
Жена Линь Чжисяо не осмелилась возразить, увела Уэр и приказала строго за ней присматривать, не отпускать ни на шаг.
Когда управительница ушла, женщины стали укорять Уэр:
- И не стыдно тебе заниматься такими неблаговидными делами?
Другие ворчали:
- И так по ночам нет покоя, а тут еще сторожи эту воровку! Чего доброго, руки на себя наложит или убежит, а виноваты будем мы!
Кто ненавидел семью Лю, обрадовались случаю поиздеваться над девочкой.
Гнев душил Уэр от такой несправедливости, но кому пожалуешься? Она была робкой, даже чаю боялась попросить, одеяло и подушку. Так и проплакала всю ночь.
Служанки, не ладившие с теткой Лю и самой Уэр, злорадно посмеивались и не могли дождаться, когда их врагов накажут и выгонят вон из дворца. Их бросало в дрожь при мысли, что обстоятельства могут измениться, и, встав пораньше, они побежали с подарками к Пинъэр, надеясь, что та им поможет. При этом они, не жалея красок, расписывали пороки Уэр и ее матери.
Пинъэр их выслушала, а потом отправилась к Сижэнь и спросила, подарила ли Фангуань девочке розовую эссенцию.
- У Фангуань была эссенция, ей дал ее Баоюй, - подтвердила Сижэнь, - но кому подарила ее Фангуань, я не знаю.
Сижэнь стала расспрашивать Фангуань, и та, испугавшись, призналась, что отдала эссенцию Уэр, а когда все ушли, рассказала об этом Баоюю.
- С эссенцией все обошлось, - ответил взволнованный Баоюй. - Но если начнут спрашивать о порошке фулин и Уэр расскажет все как было, пострадает ее дядя, который прислуживает у ворот. За свою же доброту.
Он позвал Пинъэр и сказал:
- Дело с эссенцией улажено, но как быть с порошком? Пусть Уэр скажет, что порошок ей тоже дала Фангуань.
- К сожалению, - отвечала Пинъэр, - вчера вечером она во всеуслышание заявила, что порошок ей дал дядя. Как же ей теперь говорить другое? К тому же порошок, что пропал у госпожи, неизвестно где. А у Уэр найден такой же! Ведь это вещественное доказательство! Как же можно ее простить и искать виновного? Ведь никто не сознается. Да и вообще все будут недовольны.
- Нечего болтать глупости, - подходя, произнесла с улыбкой Цинвэнь. - Порошок у госпожи украла Цайюнь и подарила Цзя Хуаню.
- А кто об этом знает! - воскликнула Пинъэр. - Юйчуань сама не своя от горя! Надо потихоньку допросить Цайюнь, и, если она сознается, ее оставят в покое, да и других служанок перестанут допрашивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81