Остальные столпились вокруг нас, но тотчас же расступились перед высоким Мэлгоном Гвинеддом, который прокладывал себе путь, как бык в стаде нетелей.
— Что вы там усмотрели? — коротко спросил он.
— Погляди сюда, о король, — ответил его сын Рин, — там, под стенами крепости, возле реки!
Мы все разом уставились туда, не понимая, что там такое. На открытой равнине, темные в лучах утреннего солнца, светившего им в тыл, стояли три огромных отряда. Их копья и знамена бросали на землю длинные тени. В каждом могучем отряде было три сотни, трижды по двадцать и три человека в золотых гривнах. У них были красные мечи в темно-синих ножнах, так что даже войско Кимри подумало бы, прежде чем ввязываться в битву с ними. И пока мы их разглядывали, три отряда издали громкий клич, почти как тот, что каждый Нос Калан Май раздается над каждым очагом Придайна. Жала их копий были многочисленны, как звезды Каэр Гвидион, говор их был как грохот Колеса Тарана, когда оно катится над гулкими ущельями и оврагами Эрири, и зловеще каркали стаи жадных до крови ворон, растревоженные шумом.
— Чьи это войска? — спросил, нахмурившись, король Мэлгон.
Никто не ответил ему, поскольку никто этого не знал.
— Что скажешь, трибун? Будем ждать здесь их нападения или спустимся в долину и нападем на них там, где они нас ждут?
Я был рад увидеть в глазах моего друга живые искорки, какие видел до того всего один раз — в ночь на склоне Динллеу Гуригон, когда он рассказывал мне о первой своей битве в восточной пустыне. Он живо огляделся по сторонам с задумчивым видом искусного игрока в гвиддвилл, как я понял, в одно и то же время оценивая расположение противника, местность и возможные передвижения. Он снова повернулся к королю.
— Мне ясны две вещи, о король. Во-первых, нашего прибытия ожидали, и к тому же похоже, что враг оценил наши силы. Во-вторых, они настолько не боятся, что пренебрегают стенами этого города и встречают нас в открытом поле. Они к тому же оставили в тылу у себя реку, что говорит либо о беспечности, либо о сильной уверенности в своем превосходстве. Насколько я вижу, нам надо продолжать двигаться с должной осторожностью, пусть мы и сильны.
— И что ты посоветуешь? — спросил король. — Разве баран остановит быка? Разве с нами не все войско Кимри, племена Кунедды, и Каделла, и Брихана Брихайниога? А Герайнт Дивнайнтский, крик которого всегда раздается в первых рядах войска?
Верно говорил великий король, но глаза всех присутствующих были устремлены на искалеченного ветерана, у которого не было ни кровных связей, ни уз приемного родства, ни роду, ни племени. Он был чужим среди войска с красными копьями, могучих сынов Придайна. У трибуна была привилегия поэта, который странствует от одного королевского двора к другому Он был мастером и творцом, который создает победу из поражения и порядок из смятения, как писец украшает тонкими завитками поля страниц или как поэт складывает слова в звучные аллитерации и мерным сочетанием слогов превращает их в чародейные стихи.
— Если мы собираемся драться, то дело пойдет гладко, если враг встретит нас там, где мы хотим, а не там, где он хочет, — решительно заявил он. — Пусть отряд конницы пройдет по долине слева от нас и захватит первый брод вверх по течению. Посмотри — вон там, на противоположных берегах, стоят друг напротив друга ферма и разрушенная вилла. Скорее всего они связаны бродом.
Все выжидательно посмотрели на короля. Тот кивнул.
— Пусть это сделает отряд из Майрионидда! — приказал он, и гонец тут же развернул коня и помчался сквозь рощу.
Руфин, который все еще осматривал лежащие впереди земли, продолжал говорить скорее себе самому, чем нам:
— Место открытое, для маневра перед фронтом места достаточно — похоже, они еще и хорошо дисциплинированы. Мы должны попытаться прорвать их ряды, и тогда посмотрим, что можно будет сделать. Принцепс Рин, — сказал он, повернувшись к сыну короля, который жадно поглядывал на неприятельское войско, как ястреб на добычу, — ты офицер предприимчивый, как я вижу. Не возьмешь ли когорту и не поведешь ли ее на сей раз вправо, перейдя через реку там, где сможешь встать напротив лесистого холма перед городом? Как только ты займешь тот берег, то действуй по своему разумению, чтобы отвлечь или потревожить врага, не слишком рискуя собой.
Рин маб Мэлгон рассмеялся и сверкнул глазами на своего друга принца Эльфина.
— Не страшись, о чужестранец, — мы уж им устроим! Я жажду крови, как хмельного меда или вина в залах Деганнви! Вороны Дифрин Хаврен сегодня получат свою долю!
— Это все верно, принцепс, — возразил солдат, — но здесь больше можно выиграть лисьим коварством, чем бычьим напором. Искусный кавалерийский офицер многого может добиться, оказавшись в тылу у врага. Стены Неаполя оказались слишком крепкими даже для Велизария, насколько я помню, и все же город пал, когда предприимчивый исавр вместе с шестью сотнями солдат пробрался в город по разрушенному акведуку. Делай то, что сможешь.
Рин маб Мэлгон снова рассмеялся, хлопнул Эльфина по плечу и помчался к своему отряду. Трибун повернулся к королю.
— Сначала посмотрим, не сможем ли мы выманить их вперед, поскольку вряд ли они вылезут оттуда, где стоят, — видишь, излучина реки прикрывает их фланги. Жаль, что у нас мало лучников, иначе мы бы попробовали поиграть в ту же игру, которую Нарсес устроил при Буста Галлорум. И все же посмотрим, что мы можем сделать. Вот что предлагаю, о король. Выдвини вперед самых нестоящих своих пехотинцев, которые охраняют твой обоз, и пусти их со знаменами, трубами и пылью вперед, покуда мы будем стоять здесь. Это должно привлечь внимание врага и, возможно, даже заставить его двинуться вперед, чтобы испытать нашу силу.
Король кивнул — он был сведущ в деле войны с тех пор, как одолел своего дядю и захватил трон Гвинедда.
— Тем временем, — продолжал трибун, — тебе надо разделить остальное твое войско на две равные части и продвинуть их из арьергарда вниз по обеим сторонам этого холма, насколько это можно сделать, не привлекая внимания врага к нашему передвижению. Затем по сигналу пусть левый наш фланг двинется под прикрытием этих деревьев вдоль реки, что течет внизу, покуда правый со всей возможной скоростью пойдет туда, где река делает изгиб в нашу сторону, чтобы упереться своим правым крылом в ее берег. Но ни один фланг не должен двигаться с места, пока я не скажу. И когда они двинутся, нужно, чтобы всадники опустили вниз копья и закрыли плащами свои шлемы и доспехи.
Мэлгон Высокий и короли как один поехали назад, чтобы осуществить план трибуна, который им показался хорошим. На миг только мы четверо остались на дороге перед лесом, глядя вниз на сомкнутые ряды трех могучих отрядов, что стояли в зловещем бездействии поперек нашей дороги. Враг, река и город — мне показалось, что мы столкнулись с тремя Препятствиями, которые нелегко будет преодолеть. Принц Эльфин смотрел вслед своему названому брату Рину с некоторой завистью и с нетерпением ждал, чтобы трибун дал ему какое-нибудь столь же дерзкое поручение. Руфин, однако, повернулся к старцу Мэлдафу, мудрому советнику Мэлгона Гвинедда, и ко мне. Мы спешились, отдав коней на попечение рабов, а принц Эльфин оставался в седле, опершись на древко копья, упертое тупым концом в землю.
— Я думаю, ты понимаешь мои намерения, — доверительно сказал трибун. — Я рад, что король смотрит на дело так же. Я не ожидаю, чтобы что-то пошло слишком плохо, хотя многое зависит от искусства вражеского полководца Я надеюсь, что он двинет всю или часть своей армии сюда, на наш центр, чтобы мы могли ударить с нашими основными силами ему по флангам. Фронтин в своем труде рекомендовал такой маневр, хотя, как он указывает, нужно поостеречься от непременного риска того, что враг может весьма удачно прорваться через ослабленный центр.
Мэлдаф, который смотрел на все происходящее с пристальным вниманием, спросил, что трибун собирается делать, если враги останутся там же, где и были.
— Мне кажется, что им хватит ума на то, чтобы так и сделать. Пусть их и много, но они слабее — по крайней мере числом.
Руфин объяснил, что в этом случае он окружил бы их уже развернутыми по флангам войсками, уперев их крыльями в берега для защиты с фланга.
— В это же время наши разведчики устроили бы какую-нибудь диверсию у них в тылу, за рекой. Тогда могут случиться две веши. Либо враг будет стоять на месте и драться — в этом случае нам нечего опасаться, мы разобьем их наголову Или, как я надеюсь, они могут попытаться перейти через реку назад по мосту. В этом случае они понесут значительные потери Я прошу только, чтобы атака началась только по моему приказу и ни мгновением раньше.
Мэлдаф кивнул и задумчиво добавил.
— Мне подумалось сейчас, что тот, кто будет играть в та кую игру против тебя, должен быть отважным человеком.
— Ну, что до этого, то я на своем веку достаточно повидал проигранных сражений, — невозмутимо ответил трибун, — но, думаю, сегодня удача будет в наших руках.
— Значит, ты уверен, что вскоре будет нападение? — загоревшись, спросил Эльфин. Его боевой конь бил копытом, горя нетерпением, как и его хозяин. Руфин мрачно усмехнулся.
— Если враг будет стоять и биться, то тебе, юный принцепс, драки за глаза хватит.
Эльфин неотрывно смотрел на движение в передних рядах противника. Разговор продолжил Мэлдаф.
— Ты очень быстро принял решение, о трибун, — с оттенком восхищения промолвил он. — А что, если, несмотря на все твои предосторожности, дело пойдет худо? Богиня войны непостоянна, и, если ты ошибешься, гнев королей падет на твою голову Если бы решал военный совет, то обвинили бы всех, кто одобрил этот план. Кажется мне, что сейчас ты в очень невыгодном положении — ты одинок, как дерево на продуваемой ветрами равнине.
Трибун невозмутимо фыркнул.
— Я привык решать сам, — проворчал он, — и прекрасно знаю, чего можно ждать от военного совета. Шуму много, толку мало Я рад, что ваш король думает, как я. Когда дела в сражении идут плохо, то ругать будут того, кого побежденный сочтет нужным ругать, и уж пусть настоящая ответственность будет там, где она есть. В любом случае я не вижу здесь особой опасности Нынешняя ситуация, насколько я выяснил в Испании у побывавших в сражении офицеров, нимало не похожа на ту, с которой столкнулся Нарсес три года назад, когда гнал франков и алеманнов по Виа Аппиа при Капуе. На самом деле русло реки тут расположено очень выгодно для нас, в то время как Вультурн, насколько я понимаю, тек лишь с одной стороны лагеря Буццелина…
Воспоминания трибуна неожиданно прервал возбужденный крик Эльфина. Глянув туда, куда он указывал копьем, мы увидели одинокого всадника, выехавшего из рядов противника. Он спокойной рысью ехал к нам по широкой дороге, подняв копье, и металл его доспехов поблескивал на солнце.
— Отвага пса на навозной куче! — весело воскликнул Эльфин и, ликуя, посмотрел на нас сверху вниз. — Я еду переведаться с этим бледноликим безродным ивисом! — С этими словами он взял копье наперевес и с цокотом помчался вниз по дороге с громким криком. Приближающийся всадник ответил таким же криком, размахивая над головой копьем с широким наконечником.
— Горячий мальчик, — проворчал Руфин, — и все-таки неплохо начинать битву с поединка между сильными бойцами. Это воодушевило наших солдат накануне Буста Галлорум, когда поборник Империи Анзал уложил предателя Кокку перед рядами готов. Кокка по силе был сущий Геркулес, но армянская хитрость Анзала его одолела. У него в запасе был приемчик — одновременно поворачивал коня и бил копьем. Очень эффективно. Меня там не было, хотя я видел, как он вытворял такое на плацу.
— Ты ценишь хитрость куда выше силы, о трибун, — задумчиво отметил Мэлдаф. — Наверное, ты считаешь, что и стычка бойцов на дороге перед нами заставит врагов смотреть скорее сюда, чем куда-нибудь еще?
Руфин мрачно усмехнулся и молча кивнул. Я, с моей стороны, смотрел на приближающееся столкновение с каким-то нехорошим чувством. Образ супруги Эльфина снова встал перед моим внутренним взором — как она смотрела на удаляющуюся кавалькаду со стены Врат Гвиддно, когда мы покидали север! Ее мокрые глаза и бледные щеки говорили о скорби и тоске, и я не хотел бы снова встретить такой взгляд, принеся ей недобрые вести.
Два всадника встретились примерно в двух сотнях копейных бросков от нас, так что западный ветерок донес до нас слова дерзкого вызова принца Эльфина и звонкий ответ его соперника Воины, стоявшие среди деревьев, одобрительно зашептались, увидев бойца Кимри, не замедлившего поддержать славу своего короля и своего племени Однако в один миг восхищенный шепот сменился изумленными возгласами и даже испугом.
Когда между ними оставалось лишь несколько ярдов. Эльфин осадил коня на полном скаку и заговорил с противником. До нас, укрытых за деревьями, долетали лишь отдельные слова. Затем он подъехал чуть поближе, и мы подумали, что сейчас начнется бой. Но вдруг мы увидели, как он, громко вскрикнув, вцепился б поводья и развернул коня. Общий вздох стыда и разочарования пронесся по рядам воинов. Через мгновение он уже несся к нам во весь опор, а за ним, преследуя его, — его противник.
Я даже и представить себе не мог, что все кончится этим. Мой удалой Эльфин — трус! Рассказать принцессе об исходе этого боя будет куда тяжелее, чем о том, чего я опасался раньше. Разве не говорят среди бриттов: «если воин труслив, то он одержим злом» Более того — и уж вернее некуда — «храбрый избегает многих бед».
Через мгновение принц был среди нас. Он соскочил с седла и в радостном возбуждении стал звать Мэлгона Гвинедда.
— Позовите короля! Позовите короля! — закричал он, в то время как его преследователь спокойно сидел на коне где-то в одном копейном броске перед нами. Солнце вставало у него за спиной, потому лицо его было в тени, но нетрудно было заметить, что это воин благородного происхождения и высокой отваги.
Когда Мэлгон Высокий вернулся с гневно нахмуренным лицом, принц Эльфин уже отдышался и открыл нам свою нежданную новость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106