Собственно, толь
ко то и знаю, что понял из общения с Корнягой. К тому же, у меня сложилось впе
чатление, что лихая молодость у нашего пенька еще далеко не закончилась.

Ц Ну что, госпожа Тури, Ц обернулся я к карсе. Ц Похоже, одну причину, поч
ему Лю нацепил на нас ошейники, я уже выяснил и нашел ее весьма убедительн
ой. Поди попробуй угадать, в чей день мы бы столкнулись со Стражем Руд? Вот
он и заставил носить ошейники обоих.
Но что-то мне подсказывало, что если это и причина, то не единственная. Не ш
ли у меня из головы поиски хорингами Ведущего и бусина, зашитая в кожу оше
йника. И у меня зашитого, и у Тури.
Итак, веха железа…
Хм. Я прислушался к себе, в непонятному чувству, которое вело меня в У-Нари
нну. И оно возражало.
Нет. Вовсе не пройдена веха железа. Страж к ней не имеет никакого отношени
я. Просто тут где-то недалеко от поверхности проходит богатая жила, вот он
и является путникам, чтоб проверить, кто они. Рудокопов он даже допустил б
ы к породе. Меня просто не тронул, потому что я люблю железо и пользуюсь им,
а, значит, жила частично предназначена и для меня.
Эх-ма! Попадись все диковины пути в моем родном мире, где-нибудь поближе к
Юбену, я б такое дело затеял! Клянусь Тьмой и Небом Ц границы Диких земель
сильно отдалились бы на запад!
Но сначала нужно отработать память. Я покосился на висящий в зените Меар
и пустил Ветра галопом.
Впереди смутно маячил одинокий пологий холм, а на самой макушке его черн
ела каменная плита. Десять монет против одной, что там есть надпись!
Корняга зашевелил корешками, хватаясь за ремни курткоштанов, а карса лен
иво потрусила следом. Еще один шаг к У-Наринне. Еще один шаг.
Кажется, мы успеваем. Если в ближайшие дни не произойдет ничего особенно
неприятного. Хотя неприятности имеют обыкновение случаться именно тог
да, когда способны наиболее сильно повредить. Так что повременим с беспо
чвенными радостями и победным громом военных труб.
Конь впечатывал подковы в гладь залитой синим днем равнины. Стена из ска
л осталась позади. Да здравствует скорость и оба Ветра Ц один свободный,
второй друг!
Холм медленно полз навстречу, словно панцирь исполинской черепахи. Вете
р рысил так ровно, что я почти не подпрыгивал в седле. Плита на вершине хол
ма из черной медленно обращалась в темно-серую.
В гору Ветер пошел тяжелее Ц спасибо Стражу, я сообразил, сколько в нас же
леза, а оно весит, известное дело, немало! Но Ветра это задерживало не слиш
ком. Кажется, я уже упоминал, что говорил Унди (упокой Тьма его нетрезвую д
ушу!) по поводу доброго скакуна.
На вершине я соскочил на гладкую, омытую многими дождями и облизанную те
рпеливым временем землю. Корняга немедленно сполз с плеча и заскрипел ко
решками, разминая их. Камень косо высился совсем рядом, глядя плоской сто
роной на север. Как я и полагал, на нем была выбита какая-то надпись, но пись
мен подобных я никогда прежде не встречал. Они были непохожи на письмо лю
дей из-за Юбена, на затейливые сплетающиеся узоры-буквы хорингов, на стар
инную клинопись Хадаса. Правда, угадывалось нечто общее с полустертыми з
наками на стенах пещер северных варваров, но сами варвары разучились пис
ать и читать еще до прихода первых ледников, а секрет древних знаков давн
о утратили. Неудивительно, что до сих пор никто не разгадал смысла тех над
писей.
Боюсь, что камень, серой тушей застывший передо мной, так и останется немы
м. Те, кто научил его говорить, явно не позаботились научить хоть кого-ниб
удь слышать его слова.
Я тупо таращился на несложные закорючки, гадая, что же они могут означать.

Ц Три монеты! Ц неприятный голос заставил меня вздрогнуть. Ц Всего ли
шь три монеты, и я расскажу тебе, что написано на камне.
Обладатель неприятного голоса был стар, морщинист, бородат, а росту в нем
случилось не больше, чем в Корняге.
Ц А с чего ты взял, будто я отдам тебе деньги? Ц осведомился я подозрител
ьно. Всегда ненавидел попрошаек! Хотя это чучело явно пытается изобразит
ь, что продает знание, истинная его природа от меня не укроется: попрошаек
я нутром чую за добрую милю.
Ц Если ты хочешь знать, что здесь написано Ц отдашь, Ц уверенно сказал
карлик. На чем могла зиждиться его уверенность, я пока не понимал.
Ц А с чего ты взял, будто я хочу это знать? Ц тем же неприветливым тоном з
адал я второй вопрос. Однако карлика было трудно смутить.
Ц Раз стоишь здесь, значит, тебе предначертано выбрать один из путей. Пок
а не прочтешь надпись, ты его не выберешь. А пока не заплатишь, не прочтешь.

Вот как! Интересные веники. Не слишком ли много тебе известно, а, недомерок
?
У меня, безусловно, имелись три монеты. У меня имелось куда больше трех мон
ет, да к тому же я мог расплатиться и не монетами, а самоцветами, или, там, пр
яностями. Но потому все это у меня и не переводилось, что я не спешил делит
ься своим кровно заработанным с разными пронырами вроде этого.
Ц Послушай, борода, Ц я сменил тон на выдержанно-миролюбивый. Ц Неужел
и я похож на человека, у которого есть целых три монеты?
Ц Та похож на человека, Ц нагло ухмыльнулся карлик, Ц у которого есть ц
елых сто тридцать семь монет в кошеле на дне вот этого двумеха, тридцать м
онет рассыпным серебром в другом кошеле Ц в сумке, шестьдесят три самоц
вета в шкатулке рядом с первым кошелем, в двумехе, по тридцать четыре меры
хадасского перца и корицы…
Я невольно разинул рот. Тьма! Да я сам не знал, сколько именно у меня остало
сь монет!
Ц …я уж не говорю об оружии и мелких, но ценных безделушках, которыми мож
но расплатиться, Ц закончил карлик. Ц Так что не пудри мне мозги, уважае
мый.
Ц М-да, Ц протянул я. Ц Может, ты заодно знаешь, как меня зовут?
Ц Нет, Ц спокойно ответствовал карлик. Ц Это мне ни к чему.
Но ухмылка и не подумала сойти с его самодовольной бородатой рожи.
Ц А теперь меня послушай, грамотей, Ц я резким движением схватил его за
ворот и рывком приподнял в воздух. Ц Сейчас я возьму нож, который тебе та
к по нраву. Вот этот, хадасский. И вспорю тебе брюхо. А потом затолкаю тебе к
ишки в глотку. Идет?
Карлик изумленно мигнул.
Ц Но… я же тогда не расскажу тебе о надписи!
Я рассмеялся. Далась ему эта надпись! Путь к У-Наринне я и так видел яснее я
сного. С холма на юг, а потом отклониться к востоку немного. Всего и делов-т
о, что прислушаться к себе.
Ц Я знаю, куда иду, и без твоей паршивой надписи, Ц проворчал я. Ц Просто
ты мне не понравился. И надоел до маленьких джерхов.
Неожиданно карлик извернулся, пихнул меня ногой в живот и вырвался. Упал
на четвереньки, но проворно вскочил и намерился шмыгнуть куда-то за каме
нь, но позади него неслышно возник Корняга, даже не скрипнув ни единого ра
за, и от души приложил подобранным где-то корявым сучком по темени. Карлик
безмолвно рухнул мне под ноги.
Ц Молодец! Ц похвалил я Корнягу. Ц Правильный пень!
Тот едва не засветился от гордости.
Ц Да чего там! Пара пустяков. Мне он тоже не понравился…
Я ухмыльнулся.
Ц Я даже знаю почему, дорогуша.
Корняга насторожился.
Ц И почему?
Ц Потому что он слишком похож на тебя. Такой же нагловатый и самоуверенн
ый враль. Было бы странно, если бы вы друг другу понравились!
За спиной фыркнула карса. Карлик очнулся было, но, увидев совсем рядом с со
бой зубы, желтые глаза и кисточки на ушах, снова лишился чувств. Тури брезг
ливо понюхала бороду карлика и отошла в сторону.
«Ну? Ц вопрошал ее взгляд. Ц Долго мы собираемся тут торчать?»
Ц Нет, недолго. Сейчас потрясу этого уродца и дальше поедем. Потерпи чуто
чку, милая, ладно?
Карса равнодушно распахнула розовую пасть. Зубки у нее и впрямь производ
ят впечатление!
Я легонько похлопал карлика по щекам, но тот либо притворялся, либо дейст
вительно перепугался сильнее, чем мне показалось.
Ц Может, бросим его? Ц с сомнением протянул Корняга. Ц На кой он нам?
Но я уже принял решение и не собирался его менять. Карлику я задам всего од
ин вопрос. Задам Ц и уеду.
Ц Не думаю, что ты поступаешь правильно, Ц ответили мне. Я сначала хотел
прикрикнуть на обнаглевшего сверх всякой меры Корнягу, но тут сообразил
, что голос-то звучал не его.
Распрямился я быстрее освобожденной пружины.
У камня сидел на толстом бревне, которого еще секунду назад не было, Жош. М
ой приемный отец. Погибший много кругов назад при резне в Храггах.
Дыхание у меня перехватило. Тьма! Что происходит?
Ц Здравствуй, Моран. Я рад, что ты все еще жив.
Ц Кто ты?
Ц Тот, кого ты видишь. Анхайр Жош.
Ц Но ведь ты умер в Храггах!
Ц Не далее как несколько дней назад ты тоже умер. И что же?
Действительно Ц что же? Я, широко распахнув глаза, глядел на Жоша.
Ц Где ты был все эти круги?
Ц Это неважно, Моран. Я Ц нигде, и пребуду там вовеки, если вы с Тури сдела
ете все, как надо. Я умоляю тебя, не совершай ошибки.
Ц Ты говоришь об этом карлике?
Ц Не только. Но и о нем тоже.
Ц Но зачем мне надпись на камне? Зачем мне этот мелкий вымогатель с нечис
той бородой и бегающими глазками? Я знаю, как идти в У-Наринну. Прекрасно з
наю.
Жош устало прикрыл глаза, и от этой до боли знакомой картины у меня перехв
атило дух.
Ц Путь в У-Наринну лежит через каждого из нас. Каменный лес пророс в людс
ких душах Ц там лишь холод и мрак. Холод, мрак и камень. Куда подевались те
пло и свет? Куда подевалась доброта? Как ты можешь придти в У-Наринну, не на
йдя пути среди мертвого камня собственной души? В лабиринте, где ты обреч
ен скитаться до конца дней? Неужели тебе нравятся холод, мрак и камень, Мор
ан? Неужели тебе не хочется, чтоб внутри было светло и тепло, как в Храггах,
пока их не отыскали следопыты Чистых братьев?
Слова застряли у меня в горле. Я снова почувствовал себя маленьким и глуп
ым щенком рядом с матерым, седым и умудренным долгой жизнью вулхом.
Тьма!
Ц Что с тобой, Одинец? Ц удивленно проскрипел Корняга. Ц С кем ты разгов
ариваешь?
Он что, никого не видит?
Я обернулся к нему. Пень, помахивая дубинкой, стоял совсем рядом. Жоша он д
ействительно не видел Ц понять это было несложно. И карса не видела, прос
то равнодушно сидела поодаль и пялилась на меня, явно скучая и не в силах у
разуметь Ц почему мы не продолжаем путь.
В тот же миг Жош вместе с бревном исчезли, а карлик снова притворился бесч
увственным и зажмурился. Думал, я не замечу.
Ц Так-так, Ц я легонько пнул его. Ц А теперь отвечай, но только правду. Эт
о твоя работа? Я имею в виду морок.
Наверное, что-то изменилось в моем голосе, потому что бородач ответил. Сми
ренно, и, похоже, правдиво.
Ц Моя.
Ц Я так и думал.
Корняга в ожидании веселья поигрывал сучком-дубинкой, готовый пустить е
го в ход в любой момент. Нет уж, пень, не будет тебе веселья.
Ц И второй вопрос, старик. Мне действительно важно знать, что именно напи
сано на этом треклятом камне?
На этот раз карлик ненадолго задумался.
Ц Я все равно не умею читать эти письмена, Ц пробормотал он тихо.
Ц Так что отвечать на твой вопрос нет смысла.
Я усмехнулся. И полез в кошель.
Ц Держи, Ц я бросил в пыль под ногами не три, а целых пять монет. Потом под
умал, нагнулся, поднял их, очистил от пыли и протянул старику.
Ц Пять монет Ц совсем небольшая плата за тепло и свет в собственной душ
е, Ц сказал я. Ц Спасибо, старик. И извини, если я тебя напугал.
Карлик шмыгнул носом, принимая монеты в коричневую ладонь, и какое-то вре
мя мне казалось, что он вот-вот бросится к своему любимому камню и исчезне
т. Но он остался на месте.
Ц И тебе спасибо, Моран… Признаться, ты меня удивил.
Удивил! Надо же!
Умение насылать мороки, навеянные памятью того, на кого они насылаются
Ц не редкость. Любой захудалый чародей это сможет. Даже неотесанная дер
евенщина, даже самоучка. И я прекрасно сознавал, что Жош был не настоящий,
а такой, каким я его себе представляю. Так что, если говорить грубо и корот
ко, бородач-карлик меня надул, как опытный рыночный кидала купца-простоф
илю.
Но только я-то твердо знал: неважно, кто произнес слова истины. Важна сама
истина. Так получилось, что старик сослужил мне добрую службу.
К тому же… Дать одинокому старику пяток монет, если у меня их… э-э-э… сто тр
идцать семь, кажется Ц не это ли первый лучик света в моем личном Каменно
м лесу?
Корняга глядел на меня, словно на умалишенного. Но благоразумно молчал.
А я заново увязал двумех, вскочил в седло, и помахал карлику на прощание ла
донью.
Ц Бывай, старик. Еще раз спасибо.
До самого пересвета я пребывал в смутном состоянии Ц не то заново переж
ивал встречу с Жошем, не то бесцельно блуждал по глухим закоулкам сознан
ия, пытаясь понять, почему там так темно и пыльно. Карса без определенной ц
ели шныряла вокруг, и отчего-то не охотилась, хотя могла бы. Корняга что-то
почуял и притих на плече, даже не ныл, что вечером нечего будет жрать. И лад
но. Не хотелось мне сейчас на него орать. И драться ни с кем не хотелось. Да и
есть тоже.
Вечером, незадолго до заката, я развел костер. Свет, так свет. Хотя, это моим
синим утром бывает темно, а сейчас мрак не успеет опуститься, наоборот, от
ступит перед сиянием сразу двух светил. Только тени обретут необычный фи
олетовый оттенок.
Когда Четтан метнул из-за горизонта первые красные стрелы, я забылся, исп
олненный надежды, что с сегодняшнего дня в каменных потемках моей души с
каждым пересветом будет прибавляться тепла и света.

Глава двадцать третья.
Четтан, день двенадцатый.

Я пришла в себя после короткого забытья и с трудом поднялась на ноги. Косы
е лучи утреннего Четтана освещали пологий склон, усыпанный каменным кро
шевом. Не успела я сделать и пары шагов к сложенной близ прогоревшего кос
тра одежде, как острый осколок камня впился мне в подошву. Я помянула джер
хов, дохромала до одежды и уселась на нее, чтобы вытащить занозу.
Маленький осколочек, окрашенный моей кровью, полетел в золу. А я осталась
сидеть на кожаном свертке, не в силах подняться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75