Как всегда из ниоткуда возникла карса. Шевеля усами, она лениво прошеств
овала мимо меня к воде, лишь отрывисто скользнув взглядом желтых глазищ.
Тоже, поди, пить захотела.
Ц Послушай, пень, Ц начал было я, но джерхово чучело осмелилось возрази
ть.
Ц Меня зовут Корняга, и я не пень, а корневик! Это не одно…
Ц Послушай, пень, Ц повторил я. Ц Мне совершенно кисло, кто ты и как тебя
зовут Ц для меня ты всего лишь пень. Пользы от тебя Ц чуть, а жрешь ты боль
ше медведя, ей-право…
Ц Я могу передавать твои слова госпоже Тури, а ее слова Ц тебе. Это важ…

Ц И поэтому, Ц продолжил я, Ц если ты будешь меня доставать и болтать не
по делу, я отнесусь к тебе и вовсе как к обычному пню, а именно Ц сожгу. Поэ
тому, если не хочешь стать огненной вехой, Ц я ухмыльнулся, Ц пшел за дро
вами! И живо мне!
Корняга испарился, словно капля, упавшая в пламя. Мгновенно и с сухим шоро
хом, только песок полетел из-под корявых корешков.
Ц Ну, вот, Ц проворчал я знакомым до отвращения тоном. Ц Может ведь, ког
да хочет, бревенчатое отродье…
Тон я заимствовал частично у Лю, частично у Унди Мышатника, упокой Тьма ег
о нетрезвую душу. Кстати, сейчас бы пив… Ой, нет, нет, обойдусь водой!
Я вскочил и торопливо зашагал к реке, стараясь изгнать из головы все мысл
и сразу. Охоты вторично угодить в Сунарру у меня совершенно не было.
Не дойдя нескольких шагов до плещущихся волн, я замер. Потому что снова ул
овил: что-то не так.
Карса стояла у воды, дугой выгнув спину, задрав хвост и безумно выпучив гл
азищи. Уши она так прижала к голове, что казалось Ц их нет вообще, и еще чув
ствовалось, что она готова гневно зашипеть, но боится. Смотрела карса на В
етра.
Ветер зашел в реку по самое брюхо, но не это меня поразило. Меня поразило, ч
то он, словно цапля, погрузил голову в воду. Целиком. И стоит так уже доволь
но долго.
Челюсть у меня отвисла. Что и говорить. Карса в два прыжка оказалась рядом
со мной и на всякий случай прижалась к ногам. Я на всякий случай попытался
ее успокоить.
Ц Тише, малышка, тише… Давай не будем шуметь… на всякий случай.
И мы стали не шуметь. Или не стали шуметь. Короче, молча пялились на Ветра, к
оторый и не думал вытаскивать голову из воды. Наконец я не выдержал.
Ц Эй, Ветер! Ц позвал я тихо.
Конь тотчас повернул ко мне голову, наконец-то вытащив ее из воды. Челюсти
его мерно двигались, а с губ свисали длинные плети водорослей. Ветер пасс
я, оказывается.
Чувствуя себя донельзя глупо, я погладил карсу, чтоб успокоилась, и шагну
л к коню, совершенно не усматривающему в происходящем ничего странного.
Я, напротив, усматривал. По-моему, не пристало коню погружать голову в вод
у, конь не выдра; но раз уж погрузил, то не пристало голове оставаться сухо
й. А Ветер оставался сухим, весь, от ушей до кончика хвоста. Ручаться я не мо
г только за ноги, еще и сейчас скрытые волнами. Но почему-то мне казалось, ч
то выйди конь на песок Ц у него окажутся сухими даже копыта.
Ц Смутные дни трижды! Ц попытался я себя успокоить. Ц Это я сошел с ума,
ты, Ветер, или все-таки река?
Ветер, конечно, не ответил. Зато зашипела карса.
Я обернулся. Моя спутница брезгливо попробовала лапой набежавшую волну,
и волна ей явно не понравилась. Тогда я плюнул на песок и шагнул к воде.
Это была не вода. Никоим образом не вода. Я попытался зачерпнуть ее ладонь
ю Ц с тем же успехом я мог попытаться зачерпнуть воздуха из ямы. Только зд
ешний «воздух» выглядел ну в точности как обыкновеннейшая вода. Только о
н не был мокрым.
Ц Два солнца, четыре дырочки! Ц я даже удивиться не нашел сил. Ц Где я? Вп
рочем, знаю, Лю, знаю… На пути к У-Наринне. И, кажется, уже достаточно близко.
Судя по окружающему…
Тут я понял, что мне кажется странным уже довольно долго. Я не видел ни одн
ой чайки. И это рядом с широченной, чуть ли не как море, рекой!
М-да. Моран, мысли в кучу.
Ветер, вновь погрузивший голову в «воду», неторопливо забредал все глубж
е и глубже, пока не скрылся в волнах целиком.
Ц Э-э! Ц заволновался и, плюнув на все, разогнался и ухнул в реку.
Ничего похожего на воду. Я просто упал на песчаную, поросшую зеленовато-с
ерыми стеблями почву. Ветер был совсем рядом; с превеликим удовольствием
он эти стебли хрупал. И удовольствия совершенно не скрывал.
Я сел. Поднял голову. Под водой я или нет? Надо разобраться.
С одной стороны, вроде как да. Неба я больше не вижу. Меар Ц кое-как, а вмест
о неба, привычно синего, какая-то светлая пелена вверху, причем совсем ряд
ом. Рукой достать можно. Поверхность этой дряни, которая в «реке» вместо в
оды.
И вижу я совсем не как под водой, когда кажется, будто в глаза песку швырну
ли. Все размытое, ничего не разберешь. Сейчас же я видел хоть и не так далек
о, как там, наверху, но уж точно куда лучше, чем ныряльщик.
И главное Ц я еще ни одного человека не знал, который смог бы под водой ды
шать. А я дышал совершенно свободно, причем даже не сразу осознал, что дышу
. Под водой, которая вовсе не вода. И Ветер дышал. Ветру вообще было все равн
о, как я погляжу Ц больше всего его интересовали местные «водоросли».
С другой стороны, эта вода-не вода была куда плотнее обычного воздуха, и з
аметно сдерживала движения. Но опять же гораздо слабее, чем вода настоящ
ая. Но главное Ц я могу спокойно окунуться в реку, и пребывать под «водой»
сколько угодно долго. Кажется. Не утону же я в конце-то концов? А раз так, то
ни лодка, ни плот мне попросту не нужны. Даже Ветра уговаривать не придетс
я, река его совершенно не пугает. А вот карсу, спутницу мою Ц пугает. Как та
м она, кстати, наверху?
Я поднялся на ноги, оставшись погруженным чуть выше пояса. Тури беспокой
но переминалась с лапы на лапу у самой кромки слабеющих волн. Увидев меня,
она оживилась и даже зашла на несколько шагов в воду. Чуть дальше на песке
топтался Корняга, весь опутанный не то паутиной, не то стеблями водоросл
ей вроде тех, которыми лакомился Ветер. Только серебристыми.
Ц Эй, я тут! Ц сказал я зачем-то и помахал рукой. Карса тут же села, внимате
льно глядя на меня. Я оглянулся Ц невдалеке из «воды» выступала оседлан
ная спина Ветра.
Ц Мать-корень! Ц Корняга раззявил дупло. Ц Что происходит?
Я выбрался на сушу Ц обыкновенную, без непостижимых загибов, сушу.
Ц Дров собрал? Ц строго спросил я у Корняги.
Ц Собрал, Мо… Одинец. Вон. Только я костер разводить не умею…
Ц Не беда, Ц смилостивился я. Ц Молодец, пень! Такую кучу припер, надо же.
Не стану тебя сегодня жечь. Даже накормлю, наверное, до отвала.
Пень, наверное, зарделся бы, если б мог. А так просто стеснительно заелозил
корнями по песку.
Ц Я вообще сильный…
Ц Но легкий, Ц добавил я, подхватывая его за задранный корешок. Корняга
был и впрямь совсем легким, не тяжелее кошки.
Костер весело запылал спустя пару минут. Свечка синеватого дыма подняла
сь в синеватое небо. «До пересвета еще несколько миль отмахаю,
Ц подумал я. Ц Если Ветер сможет скакать в этом киселе, то десяток Ц точ
но», Ц я с сомнением взглянул на «воду». Задумался. Потом взял пылающую в
етку и вошел по колено в реку. Будет ли гореть огонь под «водой»? Надо попр
обовать.
Пламя лишь едва заметно изменило цвет, да укоротило языки. И все. Даже шипе
ния особого я не услышал, хотя ожидал чего-то такого. Ничего. Как и не вода.

Ц Ну и ну! Рассказали бы где-нибудь в таверне Ц проглотил бы, но не повери
л бы. Ни в жизнь.
Я вернулся к костру. Карса опасливо жалась к моим ногам. Даже обычное ее не
приязненное отношение к огню отступило перед нежеланием оставаться од
ин на один со странной рекой. Впрочем, река и мне внушала смутную тревогу.
Вода-не вода. Нет ли какого подвоха там, на дне, среди водорослей? Что за сом
ы залегли в глубоких омутах? Что за щуки хоронятся среди придонных камне
й? Кто знает?
Несмотря на странности, остатки косули мы с карсой и Корнягой прикончили
. Причем большую часть слопал ненасытный пень. Куда в него столько лезет? О
дно было плохо Ц вода у нас вышла, а набрать пока негде, даром, что река ряд
ом. Хотя и не река это, так, морок, одно название. И то неверное.
Ветер бродил по мелководью, насыщаясь. Вскоре я его привел и нацепил узде
чку. Пора.
Ц Тури, Ц сказал я ласково. Карса взглянула на меня. Тьма, как бы научитьс
я узнавать, смотрит на меня сейчас всего лишь дикая кошка, или глазами кош
ки Ц рыжая девчонка? Может, научусь понимать когда-нибудь?
Ц Тури! Нам придется идти туда, потому что с пути мы не свернем. Я знаю, рек
а эта дурацкая тебе не по нраву, но все же соберись. Вон, взгляни, Ветра она в
овсе не беспокоит. Держись, киса, ладно? Не бойся, я сам боюсь… нет, что-то я н
е то говорю. В общем, пошли.
Я взмахнул рукой, ощущая в голове полный разброд мыслей и совершенную ка
шу.
Ц А мне что-нибудь скажешь? Ц с надеждой вопросил Корняга.
Ц Ты Ц облезешь, пенек, Ц отрезал я. Ц Можешь здесь остаться, я возража
ть не буду. Тебя прокормить тяжелее, чем ручного медведя. Проще сразу удав
иться.
Корняга опасливо огляделся и молча взобрался мне на плечо. Молча. Без еди
ного слова.
Я хмыкнул. То-то! И прыгнул в седло.
Ц Давай, Ветер!
И Ветер дал. Легкой рысью он вломился в реку, поднимая еле различимые приз
рачные брызги, а потом «вода» сомкнулась над нами и свет Меара стал гуще и
синее. Дышалось легко и ровно, и что странно Ц очень скоро расхотелось пи
ть. Совсем. Как вошла в воду карса, я пропустил, а когда оглянулся, она уже тр
усила рядом с конем, припадая к песчаному дну. Быстро и грациозно, но почем
у-то слегка боком, будто вулх-щенок. Корняга вцепился в ремешки курткошта
нов и помалкивал. И ладно.
«Ну и дела! Ц подумал я рассеянно. Ц Чем дальше, тем необычнее. Но Лю гово
рил, что путь в У-Наринну будет очень необычным. И теперь я на собственных
шкурах могу в этом убедиться.»
Мы забирались все глубже, и светлая плоскость, которая заменяла в реке не
бо, отдалялась от нас с каждым шагом.
Никогда мне еще не было так странно. Из растрескавшейся земли то и дело вы
рывались снопы белесых пузырей и с тихим ворчанием устремлялись вверх. Я
такое видел не раз. Но Ц под водой. Действительно под водой. Где были мы с Т
ури в данный момент Ц я устал предполагать.
Ветер бодро рысил по направлению к главному руслу. Пучки водорослей стан
овились все толще и пышнее, но моего коня это только радовало. Меня Ц не о
чень. Но только потому, что я не знал Ц что делать с подобными изменениями
.
Сначала я не видел рядом с нами никого. Вернее, не замечал, потому что кака
я-то живность, безусловно, копошилась невдалеке. Но мы с Ветром и карсой е
е пугали. Чужаки всегда пугают местных. Это закон, и я его выучил с детства.

Однако постепенно мы с Ветром срастались с обычным подводным пейзажем. С
начала я увидел стайку пестрых рыбешек, парящих в воздухе. Взмах-два хвос
том, и рыбешки исчезали из виду. Вода-не вода им нравилась. Мне Ц еще не реш
ил. Но непривычной она определенно была.
Потом я как-то невзначай выпустил изо рта несколько воздушных пузырей. С
ловно у меня был лишний воздух! Впрочем, выходит Ц был. Я с завидной регул
ярностью стал выпускать вереницы пузырьков, неуклонно устремляющихся
к поверхности необычной реки. Это оказалась единственное неудобство по
дводного путешествия, если, конечно, называть это неудобством. Я бы не наз
вал. Видит небо, я повидал всякого. Но еще не утратил способности изумлять
ся. И слава Близнецам, что не утратил. Где бы я еще повидал такой мир?
Правильно. Нигде.
А вот карсе окружение активно не нравилось. Она ни на шаг не удалялась от В
етра. И оглядывалась с таким видом, будто бы ее надули на городском базаре
в присутствии старосты. Вроде и деньги на виду, и товар никуда не делся, а н
екое надувательство налицо, и никуда от этого не уйти.
Может быть, я несколько сумбурно описываю свои ощущения от подводной жиз
ни, но в такой момент мне в голову лезло буквально все, что угодно, а я тольк
о с немалым удивлением взирал на то, что меня окружало, и переваривал. Есть
, наверное, некая граница, за которой чудеса перестают удивлять нас. Я к эт
ой границе определенно подобрался вплотную.
Громадный и округлый топляк, как лежалое сто кругов на лесопилке бревно,
вдруг ожил, дернулся, и рванулся прочь от нас. В каждом движении бревна сил
а соседствовала с непривычной грацией несомненно живого, но определенн
о незнакомого существа. Впрочем, складывалось у меня некоторое подозрен
ие, что таких существ я бы в изобилии встретил в любом Юбенском омуте. Если
бы задался целью спуститься на дно.
Но для этого мне оставалось окончательно сбрендить и вернуться в обжиты
е места. Первое теперь представлялось менее сложным, чем второе.
Пребывание под условной «водой» не причиняло мне ни малейших неудобств.
Дышать и двигаться я мог так же, как и раньше, разве что слишком резкие дви
жения вызывали некоторое сопротивление, словно и я и впрямь находился по
д водой. И только.
Мало-помалу я достиг речного фарватера. Самого глубокого места в русле. Н
е знаю, как выглядел противоположный берег с поверхности, а из-под «воды»
казалось, что обрывистые скалы вздымаются к самому небу. Неба я, к слову, н
е видел. Видел только белесое свечение над собой. Изредка перечеркиваемо
е стремительными молниями хищных рыб. Их движения я ни с чем спутать не мо
г. Экономные и энергичные, как жесты убийц. Лучших в цехе. Дренгерта или Ри
вы, безразлично. Убийцы были безлики, и не людская, а рыбья сущность только
подчеркивала безликость. Умереть от рук рыбы Ц это представлялось омер
зительным, тем более, что у рыб и рук-то нету. Значит умереть от рыбы вдвойн
е непристойно. Как хотите.
Первую из наглых рыб я ткнул кинжалом. Корова от такого тычка непременно
бы издохла. Рыба только бесшумно скользнула прочь, причем я не очень был у
верен Ц повредил я ее хоть сколько-нибудь или нет. Скорее нет. Слишком уж
она была быстра.
Вторую огрел Корнягой Ц на этот раз смачно и с душой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75