Сладкий жир закапал на песок.
Да, вулх мне друг. А вот Одинец-человек у меня пока не вызывает особых чувс
тв. Разве что легкое раздражение, когда приходится выпутываться из очере
дной передряги четтанским утром. Раздражение пополам с симпатией Ц вед
ь ему тоже нелегко приходится. Не легче, чем мне. И пока он успешно справля
лся с неприятностями. Из Запретного города нас вытащил, например. Но, по бо
льшому счету, я его просто мало знаю. Пока. Я и увидела-то его впервые тольк
о вчера, глазами карсы.
Это Карса, а не я, проводит с Одинцом-человеком все синие дни. Интересно, он
и так же подружились, как мы с вулхом? Ау, Карса! Что скажешь?
Карса откликнулась. Да так, что у меня от неожиданности чуть не вывалился
из рук вертел с кроликом.
Ц Вулх, ты представляешь? Ц растерянно сказала я. Ц Эта мерзавка в тебя
влюбилась! То есть не в тебя, конечно, а в него. В человека. Ну, то есть, в тебя,
но не сейчас, а при Меаре. И не она, конечно, а я, только не человек, а карса.
Я бы, наверное, еще долго путалась в словах, но вулх оторвался от кролика и
посмотрел на меня с таким возмущением, что я сразу заткнулась. И правда, че
го я зверю голову морочу? Пообедать спокойно не даю. Для него, для зверюги
в серой шкуре, все просто и однозначно. Для рыжей влюбчивой Карсы тоже.
Это нам с Одинцом, человеческим половинам оборотней, приходится разбира
ться со всякими сложностями. Дружить или не дружить? Любить или не любить?
Пытаться узнать или оставаться в неведении? Вопросы, вопросы…
Может, и зря люди все усложняют.
Пока мы с вулхом обедали, погода успела испортиться. Легкий восточный ве
терок, который теребил листву осин, незаметно набрал силу и теперь уже не
игрался листьями, а гнул к земле верхушки деревьев. По небу летели рваные
клочья туч. В роще стало неуютно.
Я с сожалением отбросила последнюю кроличью косточку, облизала пальцы и
поднялась на ноги. Пора уходить отсюда. Я достала из двумеха флягу, прихва
тила мех для воды, вернулась к ручью и задумалась. Ручей был чистым, но мел
ким. Набрать из него воды в мех, не зачерпнув при этом песка, не получится. М
ожет, у истоков ручей глубже, и наполнить там мех будет удобнее?
Я направилась вверх по течению ручья, но через пару десятков шагов с доса
дой обнаружила, что ручей становится все уже. Густая трава на его берегах,
свешиваясь в воду, почти скрыла ее под собой. Надо было возвращаться, но я
почему-то продолжала идти дальше. Еще через десяток шагов я увидела исто
чник.
Неведомый строитель некогда уложил каменные блоки кольцом, чтобы выбив
ающийся на поверхность земли родник заполнял полую сердцевину, и вода на
капливалась в высоком колодце. Каменная кладка потемнела от времени, а м
естами уже раскрошилась. В трещинах между камнями обосновался мох. Похож
е, сюда очень давно никто не наведывался. Тот, кто когда-то клал эти камни, я
вно не рассчитывал, что вода проточит ход в основании чаши и ручейком выс
кользнет на свободу. Он не умел мыслить сотнями кругов Ц значит, это был н
е хоринг. Колодец построили люди.
Вот и хорошо. Я глубоко вздохнула. Каменная арка, сквозь которую мы бежали
от землетрясения, и каменный путеводный столб с живыми картинками были д
елом рук хорингов и имели самое прямое отношение к магии. Я уж молчу про це
ль нашего путешествия Ц магический Каменный лес. Неудивительно, что люб
ое каменное сооружение стало вызывать у меня опаску.
Но в этом колодце, похоже, магии не было. И воды в нем, скорее всего, не было т
оже. Разве что на самом дне. Для очистки совести я перегнулась через край к
ладки и заглянула внутрь.
Ровное зеркало воды стояло почти вровень с краем. На какой-то миг в нем от
разилась моя ошарашенная физиономия и всклокоченные рыжие волосы, а пот
ом у меня из руки выпала фляга, расплескала зеркало и камнем ушла в глубин
у. Я и ахнуть не успела.
Вода в колодце вскипела ключом и выплеснулась мне в лицо. Я отпрыгнула в с
торону и, протирая глаза, изумленно смотрела на то, что творится с источни
ком.
Из колодца бил кверху пенный столб воды. Это было так красиво, что я даже н
е испугалась. В тысячу раз красивее фонтанов на дворцовой площади Хадаса
. Вода взлетала на высоту двух моих ростов и разлеталась в стороны множес
твом мелких брызг. Если бы не хорингская одежда, я была бы уже мокрой наскв
озь. Водное чудо длилось, наверное, минуты две, а потом столб воды стал стр
емительно уменьшаться и втянулся в колодец. Мгновением позже только луж
и вокруг да капли, падающие с листьев осин, напоминали о том, что случилось
. Все вокруг было мокрым, как после хорошего ливня. Фляга валялась в нескол
ьких шагах от каменной кладки. Пустая.
Я осторожно подошла к колодцу и заглянула в него. Зеркало воды снова было
гладким и спокойным. Я поспешно отпрянула, пока с моих мокрых волос не сор
валась капля. Кто его знает, как поведет себя источник. Во второй раз потре
вожить его я не хотела.
Пристегнув к поясу флягу и подобрав мех, я вернулась на прежнее место. Вул
х окинул меня неодобрительным взглядом. Да уж, вид у меня, надо полагать, б
ыл тот еще. Я провела рукой по лицу, чтобы отвести липнущие ко лбу мокрые в
олосы, и только теперь заметила, что рука испачкана землей и мхом.
Ц Это была веха, Одинец, Ц сказала я вулху. Ц Вторая из пяти. Только я ее с
перва не узнала.
Анхайр неожиданно вскинул голову и посмотрел на меня как-то совсем инач
е. Я вздрогнула. Это не был взгляд зверя. Глазами вулха на меня смотрел чел
овек.
Ц Здравствуй, Одинец! Ц торопливо сказала я. От волнения голос сорвался
в какой-то хрип. Ц Ты, наверное, ненадолго Ц слушай быстро, как нам идти д
альше. Если уже сам знаешь, кивни. На пути в У-Наринну нужно непременно про
йти пять вех. Первую…
Громкое рычание раздалось у меня за спиной. Я отпрыгнула в сторону, обора
чиваясь уже в прыжке.
То, что с рычанием и воем бросилось на нас из-за деревьев, не было похоже на
живое существо. Оно не было похоже вообще ни на что из известного мне. Как
будто одна из клочковатых туч вдруг спустилась на землю, обзавелась скве
рным характером, вонючей пастью с огромными клыками, и решила сорвать на
нас злость за свою никчемную жизнь.
Анхайр увернулся от клыкастой пасти, вцепился чудовищу в бок и оторвал о
т него кусок тумана. Тварь не обратила на это внимания, а Одинец вдруг по-с
обачьи взвизгнул от боли.
Туманное щупальце хлестнуло меня по руке, и я тоже вскрикнула, тряся обож
женной кистью. Тьма! Облако было горячим, как пар над кипятком. Светлые бог
и, как же с ним справиться?! Если бы оно не было таким огромным… Даже если из
бежать страшных клыков чудовища, в нем внутри можно свариться заживо.
Темный вихрь промчался меж осинок. Ветер с громким ржанием устремился на
врага и… прошел сквозь него, разделив туманное тело твари на два отдельн
ых полотнища.
Ц Топчи его, Ветер! Одинец, сюда! Ц отчаянно завопила я и бросилась жереб
цу на подмогу. Все втроем мы обрушились на тот кусок тумана, на котором не
было пасти. Уворачиваясь от щелкающих клыков и обжигающих щупалец твари
, мы растоптали и развеяли в клочья одно из полотнищ.
Ц И еще раз! Ц крикнула я и ринулась прямо в облако, стараясь не думать о
будущих ожогах.
Мы набросились на туманную тварь, как детишки на праздничный пирог. Вете
р поднялся на дыбы и молотил чудовище копытами, Одинец рвал его лапами и п
астью, а я руками раздирала обжигающий туман на куски. От боли у меня из гл
аз катились слезы, но я продолжала ощипывать с твари клочья тумана, как пе
рья с курицы.
Облако завизжало. Оно беспорядочно щелкало пастью и визжало, как почуявш
ий смерть поросенок, а мы продолжали остервенело рвать его на части. Чудо
вище визжало все тише и тише, и вскоре от него остался только клок тумана в
еличиной с подушку, посредине которого застыла в беззвучном крике разин
утая пасть. Я примерилась и врезала ногой по клыкам. Они раскрошились от у
дара, как старая хрупкая кость. Остатки тумана растаяли, и на истоптанной
земле осталось лежать только костяное крошево.
Я перевела дух.
Ц Не знаешь, что это было, Одинец? Ц спросила я, оборачиваясь к анхайру.
И встретила звериный взгляд. «Ничего хорошего» Ц явственно читалось в г
лазах вулха.
Ц Вот и я не знаю, Ц вздохнула я, подошла к ручью и окунула в воду обожжен
ные руки. Вода была теплой. Ц Но что-то мы с ним слишком легко расправилис
ь. Боюсь, что нас всего-навсего пугали. Хотела бы я знать, кто.
Больше до самого вечера ничего особенного не случилось. Хмурое небо прол
илось на нас обильным, но коротким дождем, и тотчас просветлело. Ветер ути
х. Показавшийся из-за облаков Четтан высушил звериную шерсть и мои волос
ы.
Вороной конь легко нес меня по равнине навстречу закату. Хвала небесам, ж
еребец не получил ожогов в кипящем облаке. Нам-то с Одинцом ничего, нас ис
целит пересвет.
Четтан уже коснулся западного горизонта, когда я остановила жеребца, спр
ыгнула на землю и выскользнула из одежды. Должны ли мы с Одинцом и этот пер
есвет встретить порознь? Вроде бы ничего такого Самир не говорил. А если б
ы и говорил, я не уверена, что послушалась бы его слов. Очень мне не хотелос
ь сейчас расставаться ни с Ветром, ни с Одинцом.
Четтан ушел под землю. Багровое зарево заката на горизонте медленно угас
ало. Тьма объяла мир, и над головой у меня зажглись звезды. Я положила руку
на шею коня и повернулась лицом на восток. Туда, где через пару минут Тьмы
взойдет уже немного знакомый мне синий Меар. Пока еще я не смогу увидеть е
го восход. Пока еще.
Краем глаза я уловила движение там, где стоял вулх, обратив вытянутую мор
ду к востоку. Я глянула на анхайра.
Тело оборотня стремительно менялось. Удлинились лапы, сплющилась морда.
Живая плоть на считанные мгновения обрела текучесть и спешила отлиться
в новый облик. Последней исчезла серая шерсть, и под бледной кожей рельеф
но обрисовались человеческие мышцы. Анхайр медленно поднялся с четвере
нек и застыл, глядя на меня.
Несколько мгновений мы стояли и смотрели друг на друга. Два оборотня, мад
хет и анхайр. Нагие мужчина и женщина под темными небесами в редких крапи
нках звезд.
Добрые джерхи! Нам с Одинцом столько нужно было сказать друг другу, а мы не
могли вымолвить ни слова. Мы просто смотрели друг на друга. Просто смотре
ли.
А потом из-за горизонта показался яркий синий краешек Меара, и неодолима
я сила пригнула мои плечи к земле. Я почти почувствовала, как сквозь кожу п
рорастает шерсть.
Пришло время карсы.

Глава четырнадцатая.
Меар, день седьмой.

Будь я проклят, но Лю выполнял свое обещание! Я еще толком не очнулся после
превращения, еще лежал физиономией в песок, а уже перебирал в уме воспоми
нания прошедшего дня. Красного дня. Думал ли я когда-нибудь, что вообще ув
ижу Четтан и запомню это?
Мечтал Ц да. Не один раз. Но и только.
Я помнил колодец, и склонившегося над ним человека. Человек если и был ниж
е меня, то вулх это не оценил, поскольку вулхи имеют обыкновение ходить на
четырех лапах и быть значительно ниже людей. Еще человек был рыж (хотя, чег
о еще ожидать от четтанца?), а также перепачкан в земле, и еще джерх знает в ч
ем. Волосы торчали клочками, как у пугала, каждый клочок Ц в свою сторону.

Потом произошло нечто странное; вулх насторожился и оттеснил Морана, так
, что в памяти осталось только беспокойное воспоминание о неожиданно вып
леснувшемся из колодца столбе воды. Тури оказался вымокшим с головы до п
ят, да и вулху досталось. Впрочем, вулх совершенно не огорчился такой купе
ли, даже ощутил какое-то свое, мне малопонятное блаженство. Вот, самому в р
еке искупаться Ц это одно, а когда на тебя обрушиваются тысячи капель и б
рызг Ц это совершенно другое. У вулха это даже не считалось купанием, чем
-то иным; будь у них язык, такой же, как и у людей, этим понятиям соответство
вали бы разные слова. Морану же было все равно Ц какая, хрен, разница Ц ка
к именно намокнуть?
Впрочем, я знал, что одежда хорингов не промокает. Так что Тури лишь намочи
л свою рыжую шевелюру, которую, если честно, не грех было и вымыть.
Все это я осознал и вспомнил меньше, чем за секунду. Потом тряхнул головой
и оторвался от земли. Встал с четверенек. И застыл, как громом пораженный.

Во-первых, было темно; Четтан уже сел, а Меар еще не показался из-за горизон
та. Во-вторых Ц звезды, но на них я даже не стал глядеть. Потому что…
Передо мной стояла девчонка. Голая, как… Ну, в общем голая. Рыжеволосая. Де
йствительно ниже меня, и, понятно, поуже в плечах. Встреть я ее в таком виде
где-нибудь в Дренгерте или Торнсхольме Ц гнался бы сколько не пришлось,
и непременно уволок бы в свое логовище. За таких прижимистые хадасские т
орговцы наложницами отваливают золото не торгуясь. Потому что есть за чт
о.
У ног Тури виднелись сапоги и аккуратно сложенная одежда с торчащими в р
азные стороны ремешками.
Наверное, у меня отвисла челюсть. Мысли попрятались, словно мыши, почуявш
ие кошку. Так вот ты какой… какая, Тури-спутник… тьфу! спутница!
Я стоял, позабыв, что нам нужно непременно переговорить, сколько удастся,
позабыв, что я наг, как и она, позабыв обо всем на свете. Как-то не готов я ока
зался познакомиться с мадхетом. Мадхет был совершенно не тем, кого я уже у
спел нарисовать в собственных мыслях и даже наделить кое-какими чертами
, казавшимися мне неизбежными и обязательными.
А потом девчонка сгорбилась, упала на четвереньки; и стала меняться. Вот, з
начит, как это выглядит со стороны… Тело перетекает, как глина под пальца
ми гончара. И мех из кожи лезет, как сумасшедший.
Нормальным людям, наверное, эта картина показалась бы отвратительной. Я
же уловил в ней даже некую мрачную красоту. Ну, конечно, анхайр, исчадие Ть
мы, нелюдь. Извращенец джерхов.
Не знаю, как другие анхайры… и мадхеты, а в человеческом облике я предпочи
тал нормальных женщин, и делал с ними то же, что и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75