Когда в детстве он смотрел на Нью-Йорк из окна автомобиля, то думал, что Толбот-хауз был одним из немногих подобных домов, оставшихся в частном владении. Другие дома, расположенные вдоль дороги, были преобразованы в консульства, музеи или, хуже того, сдавались в качестве апартаментов. Стоимость содержания Толбот-хауза должна была быть ошеломляющей, но Стивен обещал себе, что он никогда не продаст его и не сдаст в аренду. Это был дом его отца, и вскоре он должен был перейти в его личное владение.
– Стивен!
Роза стояла на балконе, который выходил в фойе, крепко держась за перила. Ей была видна только макушка головы Стивена. С тех пор как она вернулась из Швейцарии, она постоянно пыталась представить себе, как выглядит лицо ее сына под бинтами. Стивен поднял глаза.
– Здравствуй, мама.
Роза вздрогнула и невольно отпрянула назад. Ее сын выглядел гротескно, его лицо казалось блестящей розовой маской, натянутой на череп.
«Посмотри на него. Не таращь глаза. Подойди и поздоровайся с ним…»
– Похоже, ты не очень рада видеть меня, – заметил Стивен.
– Нет, это совсем не так. – Роза нервно усмехнулась. – Просто я не ожидала, что ты вот так войдешь…
Она осторожно протянула руку и дотронулась до щеки Стивена.
– Все в порядке, мама. Меня вылечили полностью. Он прижал ее руку к своему лицу. Роза сжалась от страха. На ощупь кожа была резиновой и гладкой, как у куклы из мягкой пластмассы. Не человеческой, а созданной человеком.
«О, мой сын, что ты сделал с собой?»
– Ну, проходи, – сказала Роза. – Ты, наверное, голоден. Если бы я знала. Но это не имеет значения. Присоединяйся к нам. Я скажу Олбани, чтобы он подал приборы.
Стивен проследовал за своей матерью в библиотеку. Он обратил внимание, насколько привлекательной она оставалась для женщины, которой за пятьдесят. Ее спина была прямой, голову она держала по-царски высоко, у нее были густые черные волосы с редкой проседью. Неудивительно, что половина официального Вашингтона испытывала страх перед ней, а другая половина заискивала.
«Тогда почему она так нервничает?»
– Компания для обеда, мама? – спросил Стивен, когда они входили в столовую. – Если это твои друзья с Капитолийского холма, то я лучше пойду мыть посуду.
Стивен замер, войдя в столовую. На дальнем конце справа за столом из вишневого дерева сидела Кассандра Мак-Куин.
Это был третий визит Кассандры в Толбот-хауз за много недель. Со времени смерти Монка Роза звонила ей каждый день, чтобы удостовериться, что с ней все хорошо. Хотя с Кассандрой была Абелина, и Джимми Пирс и другие сотрудники журнала «Кью» часто заходили к ней, она была благодарна Розе за ее заботу. Они проводили долгие часы вместе, вспоминая человека, который так много значил для них обеих. От Розы Кассандра узнала Монка со стороны, о которой он никогда не говорил, о его юношеском увлечении Розой, о том, как он пытался помочь ей во время ее замужества с Саймоном и как, в конце концов, он был отвергнут.
– Не совершай подобных ошибок, – предупредила Роза. – Не позволяй любви пройти мимо, думая, что ты встретишь ее снова или что ты можешь жить без нее.
Каждый раз, когда Кассандра приезжала в Толбот-хауз, она искренне верила, что Роза пытается исправить то, что произошло между ней и Мишель. До той минуты, когда Стивен Толбот появился на пороге.
– Кассандра, какой сюрприз.
Стивен улыбнулся, когда заметил выражение страха в глазах молодой женщины. Его возвращение домой оказывалось лучше, чем он мог мечтать.
– Стивен…
Рядом со Стивеном возник Олбани с бокалом виски с содовой. Стивен посмотрел на свет через стекло бокала.
– Слава Богу, что некоторые вещи не меняются. Вы не можете себе представить, как трудно в наши дни достать хорошее виски. – Стивен поднял бокал. – Будем здоровы!
Обе женщины последовали его примеру, но ни одна не ответила на его тост.
– Я думаю, мне лучше уйти, – сказала Кассандра, отодвигая свой стул. Ей показалось, что стены давят на нее со всех сторон, она начала дрожать, как будто Стивен принес с собой холодную, мокрую темноту катакомб.
– Ни в коем случае, – ответил Стивен. – Ты не закончила свой обед.
– Ты слышал о Монке? – спросила Роза. Стивен кивнул.
– Да. Печальная история.
– Это случилось, – едва слышно сказала Роза. – Это очень трудное испытание для Кассандры. Для нас обоих. Это еще больше сблизило нас…
– Как замечательно, – сказал Стивен, не скрывая сарказма.
– Стивен!
Он отклонился назад, сложив пальцы.
– Мама, что бы ты сказала, если бы узнала, что Кассандра нам совсем не родная?
– Я бы сказала, что ты переутомился и не отвечаешь за свои слова, – резко ответила Роза.
– А если бы я все-таки сказал тебе, что у меня есть доказательства того, что дядя Франклин попросту не мог быть ее отцом?
Вилка Кассандры выскользнула из ее руки и звякнула о стол.
– Как ты смеешь говорить это?
– Очень просто! – Стивен вытащил лист бумаги из своего кармана, развернул его и передал Розе. Его глаза сверлили взглядом Кассандру. – Это часть больничной карты Франклина. В ней приведен список болезней, которыми он болел в детстве… среди них есть свинка. Ты знаешь, к чему могут привести осложнения после свинки, Кассандра? К бесплодию! Франклин Джефферсон был бесплоден. Он не был твоим отцом. Он ни с кем не мог иметь детей!
– Это неправда!
Роза схватила Кассандру за руку.
– Где ты взял это, Стивен?
– Когда я был в Европе, я слышал разные слухи о Мишель и другом человеке, – ответил Стивен. – По-видимому, Мишель и он были любовниками некоторое время, даже когда она была замужем за Франклином. Хотя я знал, кто этот человек, я ничего не говорил, потому что у меня не было доказательств. На пути домой я остановился в Лондоне, убедил Притчарда позволить мне взглянуть на медицинскую карту Франклина. Когда я увидел, что у него была свинка с осложнением и что его тесты на бесплодие были положительными, я понял, что слухи оказались правдой.
– Ты лжец! – выкрикнула Кассандра.
– Нет! – крикнул Стивен. – Это ты жила во лжи. И из-за этой лжи ты состоишь в родстве с нами. Ты не принадлежишь к этой семье, так же как не принадлежала твоя мать-шлюха.
Кассандра швырнула тяжелый стакан с водой в Стивена. Но ее цель оказалась ловкой, и стакан без вреда для Стивена пролетел над его плечом, разбившись об пол.
– Это, – сказал он мягко, – не меняет того, что Монк Мак-Куин был твоим настоящим отцом!
– Довольно! – Роза поднялась из-за стола, свирепо глядя на своего сына. – Я хочу поговорить с тобой!
– Конечно, мама.
Стивен наблюдал за тем, как Роза подошла к Кассандре, положила ей руку на плечо и медленно вывела ее из комнаты. После того как они вышли, он провел пальцами по теперь родной ему поверхности кожи лица. Кассандра заплатила по своим долгам.
Розе Джефферсон потребовалось все ее самообладание, чтобы не потерять контроль над собой. Она приказала смущенному Олбани немедленно вызвать машину с водителем и повела Кассандру к выходу.
– Извини, – прошептала Кассандра. – Я не хотела это делать. Это потому, что он сказал такие ужасные слова…
– Не беспокойся, – сказала ей Роза. – Маркус отвезет тебя домой. Я доберусь до самого дна этой истории, поверь мне!
После того как машина уехала, Роза вернулась в дом. Она не сомневалась в том, что бумага, которую Стивен дал ей, была частью медицинской карты Франклина. Она узнала почерк Притчарда и его подпись. Но бесплодие!
Роза мысленно вернулась в свое детство. Франклин действительно болел свинкой. Она вспомнила, что врачи беспокоились из-за того, что болезнь затянулась. Но сразу же после того как Франклин выздоровел, все забыли об этом. Возможно ли, что Франклин никогда не знал о том, что он бесплоден? Что никто никогда не знал?
«Почему они должны были подозревать? Или он? Он всегда был таким здоровым и спортивным. Кто бы мог подумать?»
Однако существовали и другие вопросы, которые требовали своих ответов. Роза вышла из столовой, прошла в библиотеку и закрыла за собой дверь.
– Почему ты сделал это?
Стивен посмотрел на нее через бокал.
– Ты веришь мне?
После того как Роза промолчала в ответ, он сказал.
– Ведь так, не правда ли? Извини, я разрушил твои иллюзии, особенно сейчас, когда между тобой и Кассандрой такое дружелюбие.
– Ты не ответил на мой вопрос, – ровным голосом напомнила ему Роза.
– Я думал, что это очевидно. Правовые притязания Мишель на «Глобал» целиком основывались на том, что она была женой Франклина. Когда она умерла, она оставила свое наследство той, кто, как мы все полагали, была их дочерью. Но Кассандра не могла быть их ребенком. Таким образом, владение наследством может быть лишено законной силы. Мы вернем назад дорожные чеки в «Глобал Юрэп».
– И, как я полагаю, ты собираешься взять под свое руководство эту часть компании.
Стивен был озадачен едким тоном своей матери.
– Конечно.
– Ты этого не получишь.
Кусочки льда звякнули в бокале, когда Стивен поставил его на стол.
– Прошу прощения? – сказал он хрипло.
– Ты меня слышал.
Роза произнесла следующие слова жестким голосом. Фраза за фразой она рассказала все, что знала, о тайной связи Стивена с нацистами. Приведенные ею подробности шокировали его. Его мать приводила названия подставных компаний, скрываемые Стивеном, количество арендуемых ими судов, перевозимые ими грузы и поставщиков. Она упомянула о Курте Эссенхаймере как о партнере Стивена в рейхе и представила Стивену графики роста его прибыли.
Стивен был ошеломлен тем объемом информации, которым владела Роза. Он перебрал в уме все варианты, пытаясь понять, каким образом его мать могла добыть ее.
«Цюрих!»
Существовал единственный возможный ответ. Несмотря на все сообщения в сводках новостей и личные заверения его агентов опустошительный пожар в помещении Международной службы размещения беженцев все-таки что-то не уничтожил. Кое-что из папки, с помощью которой Стивен заманил Монка в Цюрих, все-таки уцелело. Этого оказалось достаточно для того, чтобы убедить Розу в его причастности к преступным махинациям и заставить ее начать выяснение глубины его вины.
Стивен испытывал искушение попытаться блефовать, отрицая все обвинения, но один взгляд на Розу убедил его не делать этого. Слишком поздно.
– Ты не только предал свою страну и компанию, Стивен, – говорила Роза, – ты предал меня. Ты знаешь, что может случиться с «Глобал», с правительственными контрактами и моим местом в государственных комиссиях, если о твоей деятельности станет известно? Бог мой, когда я вспоминаю обо всем, что я сказала тебе о решениях, которые принимались в Вашингтоне… Ты все передал Эссенхаймеру?
Молчание Стивена говорило само за себя. Роза была на грани нервного срыва.
– Почему? Ради Бога, почему?
Стивен почувствовал, что его кожа по всему лицу натягивается, вызывая боль, как это происходило всегда, когда он приходил в ярость.
– Почему? – повторил он. – У тебя хватает наглости спрашивать меня об этом после того, как я вырос в этом доме, наблюдая за твоими методами и действиями под девизом «Все ради великой славы «Глобал Энтерпрайсиз»? Ты уничтожила своего мужа, моего отца, из-за своей драгоценной «Глобал». Ты не позволяла ничему и никому стоять на твоем пути. Ты убила своего собственного брата так, как если бы выпустила пулю ему в голову. Я все это очень хорошо усвоил, мама. Потому что у меня был самый лучший учитель – ты! Конечно, я имел дела с Эссенхаймером и остальными. Я хотел, чтобы «Глобал Юрэп» была больше и лучше, чем раньше. Я в точности делал то, что сделала бы ты. Так что, пожалуйста, избавь меня от фарисейства. Это тебе не идет.
– Ты ошибаешься, сын! – прошептала Роза.
– Посмотри на себя, мама, – усмехнулся Стивен. – Я точно такой, каким ты меня сделала. Я хорошо усвоил твои уроки. Власть, это единственное, что имеет значение. И теперь она у меня есть!
– Так ли это?
– Да! Никто до конца не понял, что я сделал. Нацисты обречены на проигрыш, но мы тем временем сделаем миллионы. Невидимая империя, которую я создал, останется нетронутой. После войны мы будем сильнее, чем когда-либо.
– А как насчет Кассандры? – спросила Роза. – Как она вписывается в твой грандиозный план?
– Никак. Наши адвокаты докажут это.
Роза поднялась и положила обе ладони на стол.
– Ты высказался, теперь моя очередь. Я уже решила, что ты будешь делать. Господь сделал так, что я никогда не видела, что происходило с тобой. Я должна буду жить с этим и расплачиваться за это до конца моих дней. Но тебе тоже придется возместить убытки. Ты предал свою страну, Стивен, так что теперь ты послужишь ей. Я договорюсь о том, чтобы тебя признали годным к строевой службе. Ты будешь настолько далеко от Германии, «Глобал» и Кассандры, насколько возможно. В Японии. А что касается того, что ты так величественно называешь своей империей, я разрушу ее, кирпичик за кирпичиком. Ты был прав насчет одной вещи: никто никогда не узнает, что ты сделал. Я никогда не позволю тебе увековечить этот позор.
Малиновое лицо Стивена покрылось крапинками ярости.
– Ты не посмеешь сделать этого! Ты не можешь!
– Я могу и я сделаю, – ледяным тоном ответила ему Роза.
– А что, если со мной что-то случится? Я единственный наследник! Твоя плоть и кровь.
– Плоть и кровь, да. Но кто ты в душе? А что касается наследников, Стивен, существует Кассандра. Да, похоже, что Мишель скрыла правду о настоящем отце своей дочери от меня. Она сделала это, потому что чувствовала, что должна это сделать. Она боялась, что я сделаю в точности то, что ты предполагал: отниму все, что она построила. Я не сделаю этого, Стивен. То, что принадлежало Мишель, теперь принадлежит Кассандре.
Роза сделала паузу.
– А что касается тебя, Стивен, я лишу тебя наследства. Так как я никогда не смогу снова доверять тебе, ты можешь забыть обо всем, что связано с «Глобал».
Несколько часов спустя Роза сидела в оранжерее темного дома. Все спали, включая Стивена. Она сама убедилась в этом. В тишине она слышала, как кровь стучит в ее висках.
Задвижка на французских дверях, ведущих в сад, медленно повернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104