С еще склоненной головой, с выражением глубокого интереса на лице и с сердцем, бьющимся в горле, он обернулся.
– Да?
– Я только хотел сказать вам, я еду обратно в госпиталь, – сказал Притчард. – Пусть миссис Джефферсон позвонит мне, как только вернется.
– Конечно, доктор. Как Франклин?
– Спит. Я попросил медсестру остаться на ночь.
Гарри слышал какие-то другие передвижения на лестнице и в холле. Тетрадь жгла ему пальцы. Если бы он мог взять ее с собой. Франклин не хватился бы день-два, но Мишель… Осознавая, что доктор все еще следит за ним, Гарри спокойно положил тетрадь в ящик и закрыл его.
– Могу я что-нибудь сделать для Франклина? – спросил Гарри, провожая врача в переднюю.
– Я думаю, что вы уже достаточно помогли, – ответил Притчард, проницательно глядя на Гарри. – Не поранились?
– Только грязный и в порохе.
– Помойтесь. Если его не удалить, можно получить инфекцию.
Как только доктор ушел, Хастингс провел Гарри в спальню для гостей. Гарри быстро помылся и вернулся в кабинет хозяина. Его работа еще не была окончена.
Сестра у кровати Франклина была молодая, домашнего вида женщина с ясным лицом и коренастым телосложением. Гарри не удивился, что на пальце у нее не было кольца. Он знал, что такие женщины могут быть очень добрыми.
– С ним все в порядке? – прошептал Гарри, мягко постучав в дверь.
– Да. Вы, должно быть, мистер…
– Тейлор. Но, пожалуйста, зовите меня Гарри. Ужасно, как это все случилось.
– Вы все знаете об этом, да? Гарри кивнул.
– Это ужасно, – продолжала она. – Мы пытаемся сделать все, чтобы помочь ему.
– Я тоже хотел бы помочь, – сказал Гарри, заглядывая ей в глаза. – Знаете, если снова что-нибудь случится, когда я с ним. Может быть, вы расскажете, что я мог бы делать?
– Это очень благородно, – согласилась женщина. – Вы, должно быть, очень хороший друг. О, нет нужны говорить шепотом. Морфин ему помогает.
«Морфин!»
Дальше Гарри не слушал.
29
Никогда в жизни Мишель так не нервничала. Когда она шла к пустому креслу во главе стола, ее каблуки стучали как винтовочные выстрелы в тишине, повисшей под куполом зала заседаний. Когда она села, она не увидела ни намека на подбадривание или симпатию в шести лицах, смотрящих на нее.
Мишель положила на стол документы, которые она взяла из машины и открыла рот. Вдруг все слова пропали. Она точно знала, что должна сказать, но единственное, о чем она могла думать сейчас – это Франклин и ужас, застывший на его лице.
Как она могла оставить его одного!
– Миссис Джефферсон, мы все осознаем, что вы озабочены состоянием мужа, – мягко сказал сэр Манфред Смит. – Мы понимаем, что вы хотели бы быть с ним в такое время.
Эти слова председателя «Барклейс» вывели Мишель из оцепенения.
– Благодарю вас, сэр Манфред, но я уверена, с мужем все в порядке. Я готова начать.
Мишель говорила час, прерываясь только, чтобы пустить документы и образцы дорожных чеков по столу. Только теперь она заставила себя не думать о Франклине. За ним смотрит Притчард. Единственное, чем она может помочь Франклину, это сделать то, что он не способен был сделать. Мишель закончила презентацию и глубоко вздохнула.
– Есть вопросы, джентльмены? – спросила она, готовясь к неизбежной инквизиции.
Никто не сказал ни слова. На помощь снова пришел сэр Манфред.
– Может быть, вы нас оставите на несколько минут, миссис Джефферсон, мы обсудим дело между собой?
Мишель покраснела.
– Конечно.
Мишель вышла по возможности с достоинством. В холле она прислонилась к стене, чтобы восстановить самообладание. Все позади. Она все сделала лучшим образом, а все остальное уже не в ее силах. Мишель поспешила найти телефон. Отвечал ей Хастингс, он заверил, что Франклин прибыл в сохранности, а доктор Деннис был и уже ушел. Мишель коротко переговорила с медицинской сестрой и предупредила, что будет дома очень скоро.
Возвращаясь в конференц-зал, она думала, сколько времени понадобится банкирам для размышлений. Она была удивлена, найдя двери открытыми, а людей – выходящими.
– Мы под впечатлением как от вашего предложения, так и от вашей презентации, – сказал сэр Манфред. – Хочу отметить, что вы прекрасно держались.
Сердце Мишель сильно забилось:
– Вы приняли решение? Сэр Манфред улыбнулся.
– Мы изучим предложение и вскоре Дадим вам знать.
Увидев, что Мишель пала духом, он добавил.
– Я говорю только от себя, конечно, но я считаю, что дорожный чек – это то, в чем «Барклейс» и «Глобал» могли бы сотрудничать.
– Спасибо, сэр Манфред, – благодарно сказала Мишель. – Я передам мужу.
Мишель быстро попрощалась с послом и покинула вечер. Прибыв домой, она немедленно пошла посмотреть на Франклина. Он мирно спал, и медсестра Мартин заверила ее, что все хорошо. Сэр Деннис позвонит завтра утром, чтобы сделать следующее назначение. Устав безмерно, Мишель спустилась в библиотеку.
– Ты, наверное, устал, – сказала она Гарри.
– Рад был помочь, – ответил Гарри, поклонившись.
– Иди домой и отдохни. – Мишель поколебалась. – И Гарри, пожалуйста – никому ни слова о том, что произошло с Франклином. Ему было плохо, но публике об этом знать не надо.
Гарри развел руками:
– Я понимаю.
Гарри сказал себе, что его совесть чиста. О поведении Франклина он ничего не расскажет. По крайней мере, не сейчас. Но есть другие вопросы, относительно которых он уже решил, что делать. Его план был опасен, однако, если удастся его осуществить, оба – Мишель и Франклин больше не будут иметь ничего общего с «Глобал». Роза увидит, что остается только одно лицо, которое может заполнить этот вакуум.
На следующее утро Гарри написал письмо, которое переписывал несколько раз, чтобы достичь уверенности, что оно выражает точно то, чего он хочет. Подписав, он вложил его в толстый конверт и передал в офис адресата. Потом Гарри стал ждать. Он разочаровал леди Патрицию, проигнорировав их обед, но был вознагражден за терпение. В час дня зазвонил телефон и тихий голос дал Гарри инструкции.
В свете единственной лампы своего офиса сэр Томас Балантин демонстрировал каждый из своих 75 лет. Кожа его черепа была усеяна пигментными пятнами, которых не могли скрыть несколько оставшихся прядей седых волос. Его руки, сложенные на столе, были разрисованы толстыми глубокими венами под полупрозрачной кожей, пальцы и суставы распухли от артрита.
– Ваше письмо интригует, – сказал сэр Томас хриплым шепотом. – Оно много обещает, но мало констатирует.
– Поэтому я знал, что вы захотите увидеть меня, – ответил Гарри.
Сэр Томас Балантин вздохнул с длинным медленным шипением. Он не выносил наглости, особенно от иностранца, приглашенного в его дом, наиболее приватное место в приватном, тщательно охраняемом мире. Да, этот Гарри Тейлор, такой, какой он был, и, что еще важнее, на что он был способен, заслуживал его терпения. Сэр Томас сказал правду: письмо Гарри заинтриговало его.
«Хотя мы с вами не имеем удовольствия быть знакомыми, это было бы в ваших интересах и в интересах компании, главой которой вы являетесь, внимательно выслушать, что я скажу…»
Писавший разбирал успех векселя «Глобал» в США и намерения Розы Джефферсон вывести компанию на международную арену. Он заключил утверждением, что у него есть ценная информация для главы администрации «Кукс» и требовал ответа, чтобы устроить встречу.
Сэр Томас прочел письмо несколько раз. Он знал все о «Глобал» и властной Розе Джефферсон, хорошо осознавая ее успех с векселями и тот факт, что Франклин Джефферсон был в Лондоне, хотя никто не мог определенно сказать, зачем. Сэр Томас также проверил данные о происхождении и биографии Гарри Тейлора. Единственным пятном на безупречной карьере была его отставка в чикагском «Глобал», за которой следовал немедленный перевод на Нижний Бродвей. Наблюдатели сэра Томаса предполагали, что причиной для таких перемен была связь Розы с молодым сотрудником. Сэр Томас считал возможным, что в то время как Роза Джефферсон простила своему любовнику его грехи, возможно, он не был готов сделать то же самое.
– Вы заключаете, что Роза Джефферсон намеревается составить конкуренцию «Кукс», – произнес он голосом, сухим как осенние листья. – Каковы ваши доказательства?
Гарри закинул нога на ногу и поднял голову.
– Вчера вечером в американском посольстве при праздновании 4 Июля Франклин должен был иметь маленький t?te-?-t?te с директором «Барклейс» и другими городскими банками. Что это вам говорит?
– Что это говорит мне?
– Джефферсон хотел рассказать «Барклейс» и другим, что «Глобал» готова делать бизнес в Британии и Европе. Встреча была настолько важной, что, когда Джефферсон слегка пострадал от взрыва, вместо него провела презентацию его жена.
Теперь сэр Томас был определенно заинтересован. Устраивая такую встречу, Франклин Джефферсон должен был иметь много бесед, чтобы свести директоров банков. Сэр Томас об этом ничего не слышал.
– Почему он гоняется за банками? – спросил сэр Томас, говоря в темноту.
– А почему Роза Джефферсон ходила в Первый Национальный, Фиделите и к другим американским видным деятелям? – риторически спросил Гарри. – Потому что она хотела убедиться, что они станут продавать и принимать ее векселя.
– Вы говорите, она хочет распространить бизнес, связанный с векселями, на другие территории?
Голос главы «Кукс» прозвучал скептически.
– Но мы имеем жесткие законы относительно хождения зарубежной валюты в нашей стране. Долларовый вексель здесь не имеет цены. Никто не примет его вместо стерлинга.
– Кто сказал, что он должен быть в долларах? – предположил Гарри. – Или что это будет вексель? Роза Джефферсон создала новый международный финансовый инструмент, который называется дорожным чеком. Держу пари, что Банк Англии уже согласился на его оплату в английских фунтах. А если ваш головной банк подписывает…
– Расскажите мне об этом дорожном чеке, – сказал сэр Томас.
Гарри сделал одолжение, пересказав почти слово в слово, что он прочитал вчера вечером в записках Розы. Хотя лицо пэра оставалось безучастным, Гарри был уверен, что сэр Томас не пропустил ничего. Если британские банки приняли дорожный чек, потому что это было им выгодно, тогда более мелкие финансовые институты будут следующими, а за ними пойдут отели, пароходные и железнодорожные компании – самое сердце туров «Кукс». Вместо того чтобы платить «Кукс», турист сможет переводить деньги, подписав чеки на транспорт, жилье, даже еду.
– Я допускаю: у вас есть доказательства, что такой инструмент существует? – спросил наконец сэр Томас.
Для Гарри это была самая сложная часть. Он не сомневался, что сэр Томас поверил ему, но это еще не означало, что он будет действовать. Скрытые обещания не разобьют лед. Он должен идти с тем, что у него есть: правда.
– Есть доказательства, – сказал Гарри тихо и доверительно. – Я видел это вчера вечером, написанное почерком Розы в Беркли-сквер. Но принести вам я не мог. Я мог бы взять это у Франклина, но не у его жены. И я не хочу попасться.
Сэр Томас поверил ему. Обстоятельства, при которых Гарри Тейлор видел план Розы, были правдоподобны. Но что убедило сэра Томаса в том, что Тейлор говорит правду, так это тот факт, что, придя сюда, он вручил свою судьбу в руки сэра Томаса. Тейлор не хотел быть пойманным во время похищения планов, чтобы быть выброшенным из «Глобал» и угодить в тюрьму. Сэр Томас мог устроить это одним звонком в Нью-Йорк. Что вызывало законный вопрос:
– Допустим, что все, что вы мне говорили, соответствует действительности. Что вы получаете от всего этого, мистер Тейлор?
– Две вещи, – спокойно ответил Гарри. – Во-первых, если я смогу доказать, что Франклин Джефферсон некомпетентен, я буду его последователем в «Глобал». Во-вторых, на случай, если по каким-нибудь причинам «Глобал» меня не устроит, я хочу иметь приличную альтернативу. Я не прошу денег, мистер Томас. Но я рассчитываю, что вы вспомните, что я сделал, если я когда-нибудь снова обращусь к вам.
Сэр Томас был слегка удивлен. В крайнем случае он рассчитывал, что Тейлор будет просить счет в швейцарском банке с депозитом.
«Вы умны, мистер Тейлор, но не искусны. Есть много вещей, которые вам надлежит узнать».
– Очень хорошо. Ваши условия приемлемы. Я обдумаю все, что вы мне сказали. Вы узнаете о моем решении очень скоро.
Гарри не совсем поверил, что он действительно получит то, за чем пришел. Он сидел в темном офисе, думал, что еще сказать.
– Еще что-нибудь, мистер Тейлор?
– Нет…
«О да, – подумал сэр Томас, звоня своему вечернему секретарю. – Ты только начинаешь узнавать, что чувствует человек, становясь Пилатом. Познай это, мистер Тейлор. Это пятно тебе уже не смыть. Неискушенный ты человек».
* * *
Как все, кому за семьдесят, сэр Томас Балантин спал мало. За ночь он делал много работы. Как только ушел Гарри, глава администрации «Кукс» заставил секретаря принести многотомные документы по Розе Джефферсон. Сидя над ними, сэр Томас тщательно изучил каждый аспект векселей, затем спрограммировал, что этот интернациональный эквивалент даст. Он набросал виды контрактов, которые понадобятся Розе Джефферсон для британских банков, как и где чеки будут продавать, возможные комиссионные банков, проблемы банковской расчетной палаты и, наконец, как железные дороги, отели, пароходства могут быть взяты на абордаж. Когда он убедился, что приблизился к стратегии «Глобал» насколько можно близко, он не сомневался, что план Розы Джефферсон был одновременно дерзким и впечатляющим, а для «Кукс», возможно, гибельным. Печально, но ее мечты никогда не увидят света дня.
В пять часов утра, когда сэр Томас закончил эту работу, он почувствовал холодный ветерок. Роза Джефферсон не подозревает, какой удар ждет ее.
До полудня следующего дня Франклин не вставал с постели. Мишель поблагодарила сестру Мартин за ее работу и затем вывела Франклина в сад.
– Долго я был идиотом прошлым вечером? – спросил Франклин мрачно.
Его голос был сиплым от морфия, и бледность была единственным признаком его постоянной усталости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104