Не придя ни к
какому утешительному заключению, она, наконец, заснула и в своих кошмара
х видела, что вышла замуж за короля, что в Сент-Джеймсском дворце появился
великолепный двор, средоточие мудрых и привлекательных мужчин, где изыс
канность и веселье шли рука об руку, а все присутствующие восхищались пр
екрасной королевой, чья простота в обращении и грация вызывали зависть в
сех придворных дам.

К тому времени, когда она вернулась из аэропорта Хитроу, наступила полно
чь, и особняк в Филимор-Гарденс казался самым пустынным и одиноким место
м на земле. Стоя в спальне посреди нагромождения чемоданов, Сидония расп
лакалась. Никогда еще со времени переезда квартира не казалась ей такой
пустой и унылой, что по странной ассоциации было связано с ушедшим счаст
ьем.
Сидония знала, что причиной ее подавленности не было недосыпание. Из Пул
ково, санкт-петербургского аэропорта, она вылетела в семь часов вечера. Е
е провожали Василий и Алексей, который утирал глаза рукавом и назвал ее «
великим и гениальным музыкантом», прежде чем поцеловать в обе щеки. Стра
нно, но в Хитроу она оказалась в десять вечера, потеряв на перелет два часа
. Несмотря на то что в Лондоне еще была полночь, внутренние часы Сидонии по
дсказывали, что уже два часа утра и самое время лечь в постель. Однако ее е
ще переполняло возбуждение, и Сидония знала, что не успокоится, по крайне
й мере, еще час. Еще со времен своих первых концертов она научилась хитрос
ти оставаться на ногах до полной усталости, чтобы в конце концов как след
ует отдохнуть. Сидя в кухне и потягивая чай, Сидония мысленно вспоминала
гастроли в России.
По великому множеству причин они были одними из самых успешных в ее жизн
и. Ошеломляющее сочетание обширных владений царей, Доброжелательных лю
дей, всеми силами старающихся показать, как высоко они ценят искусство м
узыканта, и, разумеется, неукротимый характер одаренного множеством тал
антов Алексея создали незабываемое впечатление.
Единственное скверное воспоминание было связано с Наиджелом, как и след
овало ожидать. После проведенного с ней ужина, на котором Найджел мало ел,
зато пил слишком много водки, он возжелал разделить с ней постель. Настой
чиво преследуя ее до самого номера в отеле, он прижал бывшую жену к стене,
закрыв ее рот вонючими и слюнявыми поцелуями. Отпустив ее руку, чтобы рас
стегнуть брюки, он дал Сидонии возможность высвободиться, отчаянным уда
ром отбросить его прочь и ускользнуть. Оглянувшись через плечо в дверях
своего номера, Сидония увидела, что ее бывший муж лежит на полу номера, а е
го брюки спущены до лодыжек и выставляют на обозрение кошмарные белые и
длинные трусы.
Единственным московским знакомым, чей адрес знала Сидония, был Алексей.
Она добралась до его дома на такси и провела там ночь, вздрагивая от облег
чения, попивая отличное шампанское с черной икрой. С рассветом, когда рос
сияне уже собирались на работу, Сидония с Алексеем затеяли импровизиров
анный концерт Ц она играла на фортепиано, он на скрипке. Под конец он пров
одил ее до отеля, поднялся вместе с ней в номер, где Найджел еще приходил в
себя, ползая по полу в спущенных брюках. Вернувшись к стойке администрат
ора, Алексей под неудержимый смех Сидонии позвонил в номер по внутреннем
у телефону.
Ц Доброе утро, Ц сказал он. Ц Это мистер Белтрам? С вами говорят из КГБ. М
ы следили за вами. Сейчас вы находитесь в комнате женщины, на вас большие ш
ирокие трусы. За такое преступление вы будете сосланы в Сибирь на восемь
десят два года. Убирайся оттуда живее, жирный ублюдок!
Возбужденные шампанским, бессонной ночью, новый знакомством, они позавт
ракали вдвоем, а затем Сидония отправилась на обычную четырехчасовую ре
петицию. День начался прекрасно, живо напомнив ей студенческие времена в
Париже, где тяжелая и упорная работа соседствовала с безудержной удалью
и весельем.
Когда пришло время уезжать в Санкт-Петербург, Сидония была опечалена пе
рспективой расстаться g Москвой, однако захватывающий вид Зимнего дворц
а, загадочного как сон, и Эрмитажа, выстроенного Екатериной Великой для е
е коллекции, слегка возместили утрату. Телефон в номере Сидонии зазвонил
глубокой ночью после ее концерта в легендарной Малахитовой комнате, где
, последняя русская императрица, обреченная на гибель в грязном подвале,
переодевалась к церемонии свадьбы.
Ц Говорят из КГБ, Ц произнес знакомый голос. Ц Вы носите трусы? Если нет
, вы будете приговорены к сорока девяти годам ссылки в Сибирь без права пе
реписки.
Ц Такое ужасное наказание мог придумать только Алексей, Ц ответила он
а. Ц Откуда вы?
Ц Снизу, из холла. Надеюсь еще раз увидеться с вами.
Эти милые глупости и фривольное обращение заставили ее вспомнить о Финн
ане. Сидония виновато подумала, что так и не дозвонилась до него в, ночь пе
ред его вылетом в Канаду. Но тут она могла пенять только на российские тел
ефонные сети. Линии в отеле были ограничены, к автоматам тянулись огромн
ые очереди, кроме того, ее предупредили о шестичасовой задержке разговор
а. Будь она в Москве, Сидония могла бы попросить Василия связаться с Лондо
ном из своей конторы, но в Санкт-Петербурге она никого не знала и была вын
уждена ждать. К тому времени, как ее соединили, в Лондоне было уже одиннадц
ать вечера, и на другом конце провода раздался голос в автоответчике.
Ц Если ты услышишь меня, я хочу, чтобы ты знал: я ужасно скучаю по тебе. Гас
троли проходят с огромным успехом, я напишу тебе, как только вернусь. Я люб
лю тебя, Финнан, я действительно тебя люблю, Ц на одном дыхании выпалила
Сидония, удивляясь, откуда у нее взялась смелость: возможно, на нее так дей
ствовала атмосфера этой в чем-то еще дикой страны, а может быть, освежающе
е общение с Алексеем так воодушевило ее. Но какой бы ни была причина, сообщ
ение уже было записано на автоответчик Финнана.
В течение последних десяти дней гастролей Сидония пришла к убеждению, чт
о молодой скрипач увлекся ею. Иногда, даже во время выступлений, она видел
а, как его славянские глаза с необыкновенным блеском следят за ней, поэто
му даже не сомневалась в том, что может угадать его мысли. Несмотря на чувс
тва к Финнану, Сидония была совершенно очарована юностью и энергией Алек
сея, которые способны были увлечь любого человека, близко знакомого с ни
м.
В последний вечер он пригласил ее поужинать в компании Василия, прибывше
го из Москвы.
Ц Как романтично это звучит! Я бы хотела отправиться на нем, Ц сообщила
Сидония двум русским собеседникам.
Ц В следующий раз обязательно отправитесь, если только этот «следующий
раз» состоится, Ц ответил Василий. Ц Я уверен в этом, Сидония. Завтра я н
апишу Роду и попрошу устроить еще одни ваши гастроли.
Ц В следующий раз, Ц негромко добавил Алексей, Ц будет наш медовый мес
яц, мы умчимся на этом поезде в царство снегов и исчезнем там, на целые нед
ели.
Она рассмеялась, хотя дрогнувший голос скрипача подсказал ей, что сказан
ное нельзя принимать только за шутку. Но теперь он остался в России, Финна
н работал в Канаде, и даже кот еще пребывал в пансионе.
Ц Опять одна, Ц вслух произнесла Сидония, распаковала туалетные прина
длежности и направилась в ванную, твердо решив забыть все и хорошенько в
ыспаться.

Сообщение о помолвке появилось в начале февраля: «Герцог и герцогиня Рич
мондские имеют честь объявить о предстоящем браке между их сестрой, леди
Сарой Леннокс из Холленд-Хауса, Кенсингтон, и Томасом Чарльзом Банбери, э
сквайром, членом парламента от Бартонхолла, Бартон и Милденхолл, графств
о Суффолк».
Объявление вызвало шумные пересуды, ибо юная пара была слишком красива и
богата, или в будущем могла стать богатой. Хотя в настоящее время у Чарльз
а Банбери было больше долгов, нежели денег, он являлся наследником титул
а баронета, огромных поместий и прочих реальных благ. Некоторые считали,
что этот брак «заключен на небесах», но другие подозревали, что Сара прин
яла предложение красавца назло королю, в то время как Гораций Уолпол ехи
дно замечал, что Банбери женится, дабы «показать, что он мужчина». Тем не м
енее никто не осмеливался попросить его объяснить суть этого замечания.

Приверженцы мистера Банбери считали, что он мог бы выбрать себе более мо
гущественную в политическом отношении семью, чем та, из которой происход
ила его невеста. Чарльз вступил в знаменитый Литературный клуб Джонсона
. Но истинной его любовью не были ни политика, ни литература, ибо французск
ий маркиз питал особую склонность к скачкам и нигде не чувствовал себя б
олее счастливым, чем когда сидел на ипподроме, окруженный подвизающейся
там братией. Лошади были для него всей жизнью. Да и Сара знала в них толк. Де
йствительно, она была приятно удивлена, узнав, что такой щеголь, как ее буд
ущий муж, способен так воодушевляться и проявлять чудеса сообразительн
ости, когда дело доходило до покупки и подбора лошадей. Политические про
тивники называли Чарльза «цыплячьим оратором» и «хилым Геркулесом», но
в том, что касалось скачек, он считался признанным авторитетом.
Ц Ты любишь его? Ц шепотом спрашивал Чарльз Джеймс у своей тети.
Ц Конечно, Ц с подозрительным жаром ответила она.
Ц Значит, он способен сделать тебя счастливой?
Ц Почему бы и нет? Ведь он Ц самый элегантный мужчина в столице.
Ц Элегантность Ц это еще не все, Ц сдержанно ответил мальчик, помедлил
и добавил: Ц Но ведь Чарльз не слишком элегантен, верно, Сэл?
Ц Что ты хочешь этим сказать?
Ц Ничего, Ц беззаботно ответил племянник и отказался продолжать разг
овор.
Погода переменилась, и началась оттепель, живот королевы округлялся и ро
с как на дрожжах, Сара примеряла свадебное платье, а король внезапно и стр
анно заболел. Совершенно неожиданно его одолела сильная простуда, котор
ая не поддавалась обычному лечению. Болезнь вызывала резкий кашель, сопр
овождающийся давлением в груди, которое его величество описывал как «ос
трое колотье». Семь раз у него открывалось кровохарканье, для его лечени
я трижды приходилось пользоваться мушками.
Почему-то эта болезнь вызывала у всех тревогу, но никто, даже придворные в
рачи, не могли точно сказать почему. Ее таинственные осложнения оставали
сь непонятными, и некоторые придворные придерживались мнения, что это на
казание королю, посланное за столь недостойное пренебрежение чувствам
и Сары Леннокс. Пришел май, и невеста, пока еще с обожанием взирающая на св
оего красавчика-жениха, перестала считать дни и приготовилась идти к ал
тарю, но не на величественной церемонии королевского бракосочетания, а в
простом венчании в часовне Холленд-Хауса.

Она пробудилась от покалывания в пальцах и странной пустоты в животе, ко
торая убедила Сидонию, что здесь вновь замешаны потусторонние силы и что
в этот день она обязательно увидит Сару. Но, как бы она ни была очарована в
идениями прошлой жизни, другим временем, текущим параллельно ее собстве
нному, сегодня Сидония чувствовала необычный испуг и беспокойство. Она п
оняла, как много значило для нее легкое отношение Финнана ко всему неест
ественному, каким спокойствием веяло от его ирландских манер. Внезапно о
на встревожилась при мысли, что в последующие шесть месяцев ей некому бу
дет поведать обо всех странных или пугающих событиях, случившихся с ней.
Сидония тосковала по Финнану не только из-за утраты его дружеской привя
занности и соседства, его любви и нежности, но и потому, что для нее он был в
оплощением здравого смысла.
Начиналось воскресенье, однако с этим днем у Сидонии не было связано осо
бых радостей. Из других квартир не доносилась музыка, Дженни не было дома,
или же она сегодня не стала печь домашний хлеб, так как запаха его не ощуща
лось. По комнате вдруг пронесся ледяной ветер, и, медленно и неохотно подн
явшись с постели, Сидония отправилась включить центральное отопление и
убрать свой запущенный дом.
Ее ждала пачка корреспонденции, и одно письмо с канадской маркой она вск
рыла немедленно. Письмо было таким, как она и ожидала, Ц написанным рукой
Финнана, нежным, но очень кратким:

«Милая девочка, как видишь, я
прибыл благополучно и уже начал устраиваться на новом месте. Больница пр
осто великолепна, Ц современное здание с новейшим оборудованием, каког
о только можно пожелать. Здесь радушно относятся к приезжим, дом, который
мне предложили, очарователен и просторен, хотя и не имеет ничего общего с
нашим старым особняком, а также моими прекрасными и беспокойными соседя
ми (разумеется, первое относится к тебе, а второе Ц к Дженни!).
Главой исследовательского проекта стал профессор Джой Тек (уверяю тебя,
совершенно нетипичный медик Ц скорее он похож на американского футбол
иста!), а ему ассистирует суровая леди Ц доктор Джинни ОТ Рурк. Как видишь
, ее фамилия свидетельствует о шотландских или ирландских предках, но эт
ого я еще не успел выяснить. Эта дама представляет собой совершенно свер
хъестественное сочетание густых белокурых, по-видимому, натуральных, во
лос, огромных голубых глаз, острого ума и блестящей медицинской квалифик
ации. Она меня просто ужасает.
Если бы ты знала, как расстроило меня то, что я не успел увидеться с тобой в
последнее утро! Бинки, моя бедная пациентка, избавилась от земных страда
ний около пяти утра, потому я и опоздал. Конечно, мне было не обязательно о
ставаться с ней до конца, но почему-то я не мог уехать, и потом я знал, что ты
меня поймешь.
Я уже скучаю по тебе, скучаю по той великолепной музыке, которой ты наполн
ила мою жизнь, но верю, что время промчится незаметно и для нас вновь насту
пит весна. Помни об этом, Сидония. Передавай мои пожелания самого доброго
Дженни и Максу. Кроме того, пожелай от меня всего наилучшего Саре Леннокс
и всей компании!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70