Но нельзя сказать, чтобы он оказывал такое благодеяние всем своим нуждающимся знакомым без разбора; всегда можно встретить людей ленивых и распутных, которые, промотав свое собственное состояние и совершенно утратив чувство чести и стыда, добывают средства к жизни, занимая деньги у тех, кто еще не прошел до конца того же самого пути и кому не хватает решимости противостоять их докучливым просьбам. По отношению к таким людям он всегда был неумолим, хотя и не мог окончательно избавиться от их присутствия, ибо благодаря своему бесстыдству и тем прежним связям, какие им удалось сохранить, они повсюду проникают в светское общество.
Не раз подобного рода нищие безуспешно пытались воспользоваться его деньгами. Один из самых ловких, подойдя к нему однажды на Пел-Мел и начав с обычных замечаний о погоде, проклял лондонские туманы и стал разглагольствовать о разных климатах, отдавая предпочтение климату той местности, где родился.
- Бывали ли вы когда-нибудь в Глостершире? - спросил он Перигрина; когда же тот ответил отрицательно, он продолжал: - Там у меня есть дом, и я был бы рад видеть вас у себя. Поедем туда вместе на пасхальные каникулы! Могу вам обещать хороший деревенский стол и здоровые развлечения; у меня есть все необходимое, а также лучшая свора гончих, какую только можно найти в трех королевствах. Не буду распространяться о красоте дома; это, конечно, старое здание, а в таких домах, как вам известно, обычно бывает холодно и неудобно. Но к черту дом! Все дело в акрах грязной земли вокруг него, и, право же, это чертовски хороший участок. Если бы моя старая бабушка умерла... конечно, она не доживет до следующего сезона, потому что ей перевалило за восемьдесят и она совсем одряхлела. Да, кстати, кажется, я захватил с собой письмо, извещающее о том, что доктора уже не надеются на ее выздоровление. Позвольте-ка... нет, черт возьми, я, кажется, оставил его дома в кармане другого кафтана.
Пикль, с самого начала угадав смысл этой речи, слушал ее, казалось, с величайшим вниманием и время от времени прерывал его рассуждения возгласами: "Гм! Ну! Черт побери!" - и различными учтивыми вопросами, в которых тот видел счастливое предзнаменование успеха; когда же они дошли до Сент-Джеймс-сквер, проказник неожиданно перебил собеседника, сказав:
- Вижу, что ваш путь лежит до конца аллеи, а мне сюда!
С этими словами он расстался с гулякой, который попытался его задержать, крикнув ему вслед, что он еще не описал местоположения своего замка. Но Перигрин, не останавливаясь, отозвался: "Как-нибудь в другой раз" - и мгновенно скрылся из виду, оставив пройдоху глубоко опечаленным неудачей, ибо, покончив с описанием, он намеревался попросить взаймы двадцать гиней и посулить, что они будут возвращены, как только ему пришлют деньги из его поместья.
Не худо было бы для нашего героя, если бы он всегда поступал с такою осмотрительностью. Но бывали минуты, когда он забывал об осторожности, становясь жертвой собственной доверчивости и честности. Был среди его знакомых один человек, беседа с которым доставляла ему особенное удовольствие, ибо речь его была откровенна, любезна и обильно украшена разумными замечаниями о хитрости и коварстве рода человеческого. Этот джентльмен спустил значительное состояние, промотав его, впрочем, с большим вкусом и достоинством, и теперь должен был прибегать к уловкам, чтобы содержать семью, состоявшую из жены и ребенка. Нельзя сказать, чтобы он нуждался в самом необходимом, ибо ему щедро помогали его друзья; но такого рода обеспечение было ему совсем не по вкусу, и он строил различные планы, тщетно стараясь вернуть былую независимость.
Сидя однажды вечером в кофейне, Перигрин подслушал разговор между этим предприимчивым джентльменом и незнакомцем, касавшийся дела, которое привлекло его внимание. Незнакомцу было передано под опеку наследство в полторы тысячи фунтов, завещанное дочери первого джентльмена какой-то теткой, а отец настойчиво добивался получить от него эти деньги, уверяя, что сейчас ему представляется возможность поместить их очень выгодно, к благополучию семьи. Опекун напомнил о характере своего обязательства, по которому он нес ответственность за деньги, пока девочке не исполнится восемнадцать лет, но в то же время дал понять, что если тот может представить обеспечение, которое застрахует его от всяких случайностей, он немедленно передаст в его руки наследство. В ответ на это предложение отец сказал, что нелепо предполагать, будто он станет рисковать деньгами своего единственного ребенка, пускаясь в ненадежные предприятия, и посему он считает разумным, чтобы они находились в его распоряжении; что же касается до обеспечения, то у него нет желания беспокоить друзей делами, которые могут быть улажены без их вмешательства; далее он заметил, что не видит никакой услуги в согласии опекуна, если оно опирается на обеспечение, под которое можно получить такую же сумму у любого ростовщика.
После многих докучливых просьб с одной стороны и уклончивых ответов с другой, джентльмен, располагавший деньгами, заявил, что не может отдать капитал, порученный ему в интересах девочки, но готов дать взаймы ту сумму, какая нужна сейчас отцу; если же, по достижении девочкой совершеннолетия, ему удастся получить ее согласие, деньги могут быть перечислены на ее счет, а теперь отец должен найти какого-нибудь кредитоспособного человека, который вместе с ним подписал бы обязательство для обеспечения заимодавца. Это условие являлось препятствием, которое отцу было бы очень трудно преодолеть, если бы его не поддержал наш герой, досадовавший, что из-за таких пустячных соображений страдают интересы человека честного и рассудительного. Пользуясь правами знакомства, он вмешался в разговор в качестве друга, заинтересованного в этом деле, и, получив все необходимые сведения, предложил свои услуги для обеспечения заимодавца.
Этот джентльмен, не зная Перигрина, ознакомился на следующий день с его кредитоспособностью и без дальнейших колебаний вручил его приятелю сумму в тысячу фунтов, на которую они дали вексель, подлежащий уплате через полгода, хотя заимодавец заявил, что не будет требовать денег до совершеннолетия девочки, разве что произойдет какое-нибудь событие, которого он не может предугадать. Пикль поверил в искренность этих слов, ибо у того не было оснований притворяться; что же касается обеспечения самого себя, то он полагался главным образом на честность и заверения своего знакомого, который утверждал, что, невзирая на любую случайность, он всегда в состоянии будет защитить Перигрина от опасности, ибо проект его таков, что по прошествии немногих месяцев сумма неизбежно возрастет втрое.
Вскоре после заключения этой сделки было объявлено о новых выборах в парламент, и наш герой, по совету своего патрона, отправился в деревню для предвыборной кампании от боро и по этому случаю набил себе карманы достаточным количеством банкнотов. Но при осуществлении своего проекта он, к несчастью, затронул интересы одного знатного семейства из оппозиции, члены которого в течение многих лет представительствовали это местечко в парламенте и теперь были столь возмущены вторжением молодого джентльмена, что пригрозили истратить десять тысяч фунтов, чтобы разрушить его замысел. Угроза только подстрекнула Перигрина, который не сомневался в своем влиянии и ловкости, твердо веря, что способен опрокинуть планы его светлости даже в его собственных владениях. Он надеялся, что эта победа утвердит его репутацию и положение у министра, который, благодаря рекомендации его знатного друга, сочувствовал его интересам и был бы очень доволен, если бы один из его сильных противников потерпел столь унизительное поражение и, стало быть, значительно подорвал бы свой авторитет в партии.
Наш герой, опьяненный гордыней и тщеславием, подверг испытанию все свои таланты, дабы осуществить этот проект. Он не останавливался перед расходами на угощение избирателей, но, убедившись, что в этом отношении ему не сравняться с противником, пользовавшимся могущественной поддержкой, пустил в ход те свои способности, какие, по его мнению, обеспечивали ему победу. Он давал балы для дам, посещал городских матрон, с удивительной легкостью приноравливался к их причудам, пил с теми, кто любил осушить рюмку наедине, ухаживал за влюбчивыми, молился с набожными, болтал с теми, кто наслаждался сплетнями, и с великим мастерством придумывал для всех приятные подарки. Это был наилучший способ привлечь тех избирателей, которые находились под влиянием своих жен. Что же касается до остальных, то он атаковал их, сообразуясь с их вкусами, и ставил огромные бочки пива и вина для всех желающих, а в корыстные сердца, не раскрывавшиеся от напитков, он нашел прекрасный способ пробраться с помощью золотого ключа.
Покуда он прилагал такие старания, его противник также не дремал; старость и недуги не позволяли ему лично участвовать в сборищах, но его управители и приверженцы действовали с большим усердием и настойчивостью. Цена на избирательные голоса столь повысилась, что до начала выборов у Пикля иссякли наличные деньги, и он принужден был написать своему покровителю отчет о затруднительном положении, в каком очутился, и просить, чтобы тот поспешил принять меры, которые помогли бы ему закончить дело, стольсчастливо начатое.
Вельможа сообщил об этих обстоятельствах министру, и дня через два нашему кандидату был открыт кредит у главного сборщика налогов графства, который дал ему взаймы тысячу двести фунтов под его вексель, подлежащий уплате по предъявлении. Благодаря этому новому подкреплению он повел дело столь успешно, что ему было, несомненно, обеспечено большинство голосов, и ничто не помешало бы его избранию, если бы благородный пэр, являвшийся его противником, желая избежать постыдного и унизительного поражения в своем собственном боро, не предложил вельможе пойти на соглашение и не обещал уступить двух членов в другом боро, если ему не будут противодействовать в его местечке. Это предложение было принято с радостью. Накануне выборов Перигрин получил извещение от своего патрона, предлагавшего ему отказаться от своих притязаний под угрозой навлечь на себя неудовольствие не только его, но и министра, и обещавшего, что он будет избран в другом месте.
Никакое другое разочарование не могло вызвать у Перигрина такой досады, какую он почувствовал, получив этот жестокий приказ, который отрывал его уста от чаши успеха и превращал в прах все его тщеславные и честолюбивые надежды. Он проклинал свои придворные связи, с великой злобой поносил гнусные политические интриги, которым был принесен в жертву, и в заключение поклялся, что не откажется от плодов своей ловкости ради удовольствия всех министров на свете. Однако столь похвальное решение не возымело успеха благодаря его приятелю, главному сборщику налогов, который принес ему это известие и тщетно уговаривал его подчиниться, а затем тут же его арестовал за неуплату данных ему взаймы денег; эту меру он осуществил благодаря судебному приказу, которым ему посоветовали запастись на тот случай, если молодой человек окажется строптивым.
Читатель, должно быть, уже хорошо знакомый с нравом нашего героя, может легко себе представить, пришлось ли ему по вкусу такое приключение. Сначала все душевные его силы были приглушены изумлением и негодованием, и прошло несколько минут, прежде чем бешенство его прорвалось, и он с такой силой ударил по голове главного сборщика налогов, что тот рухнул на пол. Эта расправа, совершенная в таверне, куда его умышленно заманили, привлекла внимание бейлифа и его помощников, которые набросились вчетвером на Перигрина, чтобы его усмирить; но ярость наделила Перигрина такой силой и проворством, что он освободился от них в одну секунду и, схватив кочергу первое попавшееся ему под руку оружие, - начал колотить их по головам с невероятной ловкостью. Сам бейлиф, отважившийся захватить его силой, испытал на себе первый приступ его бешенства, получив удар в лицо, в результате которого лишился трех зубов и упал поперек поверженного сборщика налогов, вместе с коим образовал фигуру, напоминающую Андреевский крест. Один из его помощников при виде беды, постигшей начальника, не решился атаковать победителя с фронта и, подойдя сбоку, попытался напасть на него с фланга, но получил от нашего героя два удара, нанесенные левой рукой и левой ногой и столь удачно пришедшиеся по правой его ноге и по шее, что он упал головой в камин, где его подбородок пришел в соприкосновение с решеткой, которая мгновенно прожгла его до кости. Уцелевшие не сочли уместным продолжать бой и, с великой поспешностью покинув комнату, заперли дверь снаружи и стали громко взывать к слугам сборщика налогов, умоляя их прийти на помощь хозяину, чья жизнь находится в опасности.
Тем временем сей джентльмен, придя в себя, предложил вступить в переговоры и, с большим трудом добившись согласия взбешенного кандидата,стал горько сетовать на необузданный и пылкий нрав молодого джентльмена и очень спокойно изобразил опасные последствия его опрометчивости и безрассудства. Он сказал ему, что сопротивление, оказанное им закону, в высшей степени возмутительно и нелепо, ибо Пикль убедится в невозможности противостоять исполнительным властям страны, к которым сборщик налогов легко может прибегнуть, чтобы схватить его и задержать; что помимо унижения, каковое он навлечет на себя столь неразумными поступками, он повредит собственным интересам, вызвав неудовольствие своих друзей в министерстве, которые, как было известно сборщику налогов, в настоящее время расположены оказать ему услугу; что же касается до самого сборщика налогов, то он действовал во исполнение приказа своего начальства, а отнюдь не из желания досадить Пиклю, и, не будучи его врагом, несмотря на возмутительное оскорбление, ему нанесенное, он возьмет назад судебный приказ, если Пикль готов выслушать разумные условия соглашения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132