Они пролетели, рев их моторов ст
их, и их серебряные силуэты по мере удаления становились все меньше и мен
ьше.
Ц Эти? Черт с ними. Ц Она подвинулась было ко мне, но, опомнившись, снова о
тодвинулась. Ц Нет, я не поцелую тебя. Договор есть договор, а уж с тобой-т
о в особенности.
Она включила зажигание, дала задний ход, потом передний и выбралась на до
рогу.
Ц Стив, Ц сказала она, Ц я в самом деле чувствую себя перед тобой в долг
у.
Я смотрел то на серую ленту шоссе, то на зеленый залив, то вверх на голубое
небо, где самолеты превратились в черные точки над горизонтом. Мне нечег
о было сказать: все, что приходило на ум, прозвучало бы ужасно банально.

* * *

Мы часто встречались в последующие недели, всякий раз по ее инициативе, и
оба согласились на новый статус: отношения сохраняются чисто платониче
скими.
Однажды мы сидели во дворике ресторана "Две сестры". Солнечный луч, отража
ясь от стены, приятно грел мне щеку. У Ады, расположившейся напротив, одна
сторона лица была освещена солнцем, другая Ц в тени.
Ц Ничего страшного, если нас увидят вместе, Ц сказала она. Ц Твое общес
тво легко объяснимо, ты же репортер. Ц И она улыбнулась.
Но я видел, что она не думает ни об объяснениях, ни обо мне, а хочет только ус
лышать мое мнение по поводу замышляемого ею грандиозного, но рискованно
го предприятия Ц бала, который должен был, считала она, послужить ее дебю
том в новоорлеанском свете. От меня Ц я вдруг стал доверенным лицом, плеч
ом, на которое можно опереться, и чем еще, черт побери? Ц ожидалось, что я б
уду поддерживать ее в этой затее.
В тот день она почти ни о чем другом не говорила, ее озабоченность была оче
видной, несмотря на сдержанность в манерах и тщательно подкрашенное лиц
о. Я еще никогда не видел ее такой откровенной в своей неуверенности. И это
она, которая совершила не просто невозможное, а нечто фантастическое, бы
ла так озабочена своим приемом и положением в свете, словно жена какого-н
ибудь бакалейщика.
Прием этот должен был состояться через неделю.
Во фраке я чувствовал себя крайне неуютно. Надев его за два часа до выхода
из дома, я припомнил, что, проносив его в течение пяти лет хотя бы раз в неде
лю, потом более десяти лет совсем не надевал. И он оказался мне скорее своб
оден, нежели тесен, ибо за последние годы я не поправился, а похудел.
С бокалом шампанского в руках, оглушенный оркестром, я стоял возле двере
й танцевального зала клуба "Орлеан", в приемлемой близости от Ады, которая
вместе с Томми встречала гостей, и мог незаметно для окружающих наблюдат
ь за ней. ("Не уходи далеко, Ц шепнула она, Ц мне нужна поддержка".) Один раз,
когда поток гостей замедлился, ее взгляд встретился с моим, и на лице мель
кнула быстрая улыбка, в которой юмор и ирония смешивались с росшей в ней с
каждой минутой тревогой.
Даже легкий слой румян не мог скрыть ее бледности, но улыбка не сходила с л
ица. На ней было бледно-голубое, свободного покроя платье, не очень деколь
тированное. (Неделей раньше она рассказала мне, что хотела сделать совсе
м закрытое платье, но портниха воспротивилась: "В конце концов, мадам, ведь
это бал".)
Я слышал, как Томми Даллас сказал:
Ц Ты чудесно выглядишь, дорогуша. Чудесно!
На это она изобразила на своем лице некое подобие улыбки.
С тщательно рассчитанным гостеприимством она протягивала руку прибыва
ющим гостям.
Ц Добрый вечер, губернатор! Миссис Даллас! Вы выглядите превосходно! Впр
очем, как всегда.
Это появилась миссис Алва П. Будэн. Ее муж, Алва П. Будэн, был членом палаты п
редставителей от крайне захудалого округа, расположенного по другую ст
орону Канал-стрит. Но в свете они приняты не были. Член палаты, круглолицы
й коротышка в темных очках под пучками похожих на солому волос, был почем
у-то не в белом, а в черном галстуке. А миссис Будэн, крупная блондинка, похо
жая на шар в своем розовом шелке, явно считала, что имеет успех. Она вся сия
ла, пока Ада расточала им комплименты, а потом в сопровождении мужа, выста
вив вперед грудь, торжественно проследовала в зал с таким видом, будто ей
только что прикололи медаль за доблесть.
Я следил, как розовый шар, подпрыгивая, катался среди танцующих. Затем, меж
ду девятью и десятью часами, я, не веря своим глазам, с тихим ужасом наблюд
ал за прибытием в сопровождении жен или просто приятельниц Луиса Лемора
, имеющего большую власть у "Старых кадровиков" и заработавшего свои день
ги на публичных домах Джеймса Дж. Конкэннона, который прошел путь от скуп
щика краденых авточастей до лучшего в городе специалиста по заключению
подрядов на строительство административных зданий, Чарлза Лемонда, во в
ремя запрета торговца спиртным, а теперь президента пивоваренной фирмы,
Эрни Мориса, владельца ночного клуба и фактического хозяина Французско
го квартала, Чарлза Брандта, самого популярного в городе адвоката по дел
ам мелких преступников, Джимми Лорейна, владельца новоорлеанского спор
тивного зала и многих голосов избирателей, Карло Чеджиано, хозяина извес
тного ресторана и, по слухам, одного из заправил мафии, и многих других.
Зачем она это сделала? Зачем пригласила их? Это же настоящее самоубийств
о. Нет, это не она. Их позвал Сильвестр Марин. Но зачем? Для чего? Что она ему с
делала?
Размышляя над этой загадкой, я следил за прибытием после десяти вечера п
редставителей новоорлеанского высшего света: главного врача больницы
святой Анны Стерлинга Смита с супругой, четы Блэр де Нэгри, Уэбстера Рейл
и с женой, юриста акционерного общества Бенджамина Льюина с супругой, че
ты Герман фон Паулюс, миссис Дороти Грант, полковника Ричарда Бартлета и
его гостей Ц генерала Готфрида фон Ольтенбурга, которого он в 1945 году взя
л в плен и благополучно провел через денацификацию, и баронессы фон Ольт
енбург, президента новоорлеанского банка Уильяма ди Фрассо с супругой и
многих других.
Ада вся сияла, когда они появлялись, а я понимал, что это произошло слишком
поздно. Для чего Сильвестр погубил ее? Мне было физически больно, словно я
видел, как ребенку дали отравленную конфету и тот ее с удовольствием ест.
Для чего?
Ада уже кончила принимать и теперь добросовестно обходила зал. Таким обр
азом она очутилась возле меня. Я хотел было спросить: "Бога ради, что случи
лось?", но воздержался. Что толку от этого сейчас? И только сказал:
Ц Уж больно разношерстные у тебя гости.
Ц Я знаю. Ц На лице Ады мелькнуло беспокойство. Ц Сильвестр сказал, что
нужно пригласить всех, иначе мы наживем врагов. Как ты думаешь, это здоров
о помешает?
Ц Нет, Ц солгал я.
Ц С виду все как будто неплохо? Ц прошептала она.
Ц Превосходно.
Ц Я так рада.
Я взглянул на ее лицо, сияющее, доверчивое, благодарное, и подумал: что же т
акое случилось с ней, если все ее упрямство и жестокость исчезли? Хотя, кон
ечно, я знал. Это был все тот же новоорлеанский комплекс. Тот, кто жил в этом
городе долго и кому этот город был дорог, встречаясь с глазу на глаз с высш
им светом Нового Орлеана, не мог устоять, тотчас же впадал в шок и не отвеч
ал за свои поступки. Я был свидетелем тому, как два перебравшиеся с Севера
миллионера разорились, стараясь быть принятыми в свете. Видел, как други
е Ц с совершенно безупречными верительными грамотами Ц с разбитым сер
дцем уезжали из этого города, в то время как третьи совершали фантастиче
ские поступки, стараясь проникнуть в это общество. Ада не была одинока. Он
а разочаровала меня, но ее желание казалось вполне естественным, и пусть
на веки вечные будет проклят Сильвестр Марин за то, что он ей причинил.
Сам он прибыл после одиннадцати. В темно-синем фраке, который казался бол
ее элегантным, нежели у любого из гостей, он подошел к Аде. Я как раз стоял с
ней.
Ц Как идут дела? Ц спросил он, как можно холоднее ответив на мой поклон.

Ц По-моему, ничего, Ц улыбнулась Ада.
Совершенно неожиданно на нас надвинулась Хильда фон Паулюс.
Ц Сильвестр! Как хорошо, что вы здесь! А я уж совсем отказалась от мысли ув
идеть вас.
Он улыбнулся, мне показалось, с иронией.
Ц Как поживаете, Хильда?
Ц Заходите, поболтаем, Ц сказала она и уплыла.
Ц Я вижу, у вас именитые гости, Ц обратился Сильвестр к Аде.
Ц Они пришли, Ц сияя, подтвердила она. Ц Я так вам благодарна.
Ц Чепуха, Ц так же насмешливо улыбнулся он.
Совершенно верно. Интересно, почему он все-таки решил нанести ей удар?
Я, не извинившись, оставил их и отошел к буфету. Через несколько минут я ув
идел, как Сильвестр кланялся, представляясь генералу и баронессе фон Оль
тенбург. У них, наверное, много общего, подумал я.
Танцующие заняли весь зал, и в одном углу Будэн с супругой чуть не столкну
лись с четой де Нэгри. Но возле буфета, где я стоял, между двумя группами пр
олегла нейтральная полоса. Слева шептались и громко смеялись Карло Чедж
иано, Эрни Морис, Джимми Лорейн и Дж. Дж. Конкэннон. А справа, сбившись в круж
ок, улыбались, обмениваясь заговорщическими взглядами и беседуя чуть ли
не шепотом, доктор и миссис Стерлинг Смит, супруги Уэбстер Рейли, миссис Д
ороти Грант и еще три пары. Дважды взлетал, обрываясь, женский смех, после
чего наступала тревожная пауза.
Я заметил, как, над чем-то рассмеявшись, они разом прекратили свой смех, ко
гда миссис Стерлинг Смит увидела проходившую мимо под руку с Томми Далла
сом Аду и послала ей широкую улыбку, которая явно была предостережением
для остальных.
Ц Дорогая! Ц Она сделала шаг вперед к Аде. Ц Какой чудесный вечер! Мы по
лучили такое наслаждение!
Ц Очень рада, Ц сдержанно отозвалась Ада, но щеки ее порозовели от удов
ольствия.
Ц Губернатор, ваша жена просто прелесть! Я заявляю, что первая леди не им
еет права быть такой красивой. Нам всем завидно.
Ц Ну что вы, что вы! Ц возразил губернатор. Ц Благодарю вас, вы очень люб
езны.
Другие члены этого кружка, обменявшись улыбками, тоже стали расточать ко
мплименты. Раскрасневшись от счастья, Ада пошла танцевать с Томми. Когда
я танцевал с ней, она прошептала:
Ц Баронесса! Подумай, настоящая баронесса у меня в гостях!
После перерыва и дополнительных возлияний шампанского и ромового пунш
а, в котором рома было больше, чем нужно, разделявшая гостей пропасть стал
а исчезать: конгрессмен Будэн танцевал с миссис Смит, миссис Дороти Гран
т оживленно беседовала с Карло Чеджиано.
Ц Я всегда мечтала встретить настоящего гангстера, Ц услышал я ее слов
а через несколько минут.
Затем Томми заставили под оркестр спеть "Ты и я", гости бурно аплодировали
и требовали повторения.
Томми заплатил музыкантам дополнительно, и они играли до трех. Гости рас
ходились довольные. Они заверяли, что вечер прошел чудесно.

ТОММИ ДАЛЛАС

Наконец-то все кончилось. Я устал адски, но она сделала все, как ей хотелос
ь. По крайней мере, мне так казалось. Непонятно было только, зачем Сильвест
р собрал весь этот сброд. Некоторые из гостей мало чем отличались от ганг
стеров. И все же она была счастлива.
После бала, одетая в какой-то шелк цвета сливы, она уселась на краю кроват
и в том большом белом доме на Сент-Чарлз-авеню, который был ничуть не мень
ше моей официальной резиденции, и сказала:
Ц По-моему, вечер прошел превосходно.
Ц По-моему, тоже, малышка.
Ц Знаешь, мы одержали победу! Ц Голос ее звенел от удовольствия. Ц Тепе
рь я буду принята в свете.
Ц Послушай, малышка, а разве до сих пор ты не была принята? Ведь ты жена губ
ернатора?
Ц В Новом Орлеане это не имеет значения. Но теперь все в порядке.
На следующий день я вернулся в Батон-Руж. Мы решили, что я буду приезжать в
Новый Орлеан на субботу и воскресенье. Ада была чертовски загружена: нов
ые туалеты, четверо слуг, секретарь. Оставалось только надеяться, что Сил
ьвестр по-прежнему будет щедрым.
Меня такое положение дел вполне устраивало. Пока она сидела в Новом Орле
ане, ожидая, как развернутся события, я мог заняться блондинкой из департ
амента торговли и промышленности (с брюнеткой из общественных работ я да
вно расстался) и любой другой, что подвернется. Черт возьми, они должны быт
ь только рады, что им представляется возможность оказать услугу самому г
убернатору.
Когда в субботу днем я появился в Новом Орлеане, Ада прочла мне список при
емов из светского календаря "Таймс-Пикэн".
Ц Двенадцатого декабря коктейль у Стерлинга Смита. Мы должны к ним пойт
и. А потом рождественский бал у Блэр де Нэгри. Тоже пойдем.
Я еще никогда не видел ее такой довольной.
Но на следующей неделе лицо ее было хмурым и напряженным, и я почувствова
л, что она вот-вот взорвется. Поэтому я не стал ее ни о чем расспрашивать и т
олько к вечеру, не выдержав, сказал:
Ц Дорогуша, ты вроде чем-то взволнована?
Ц Ничем. Ц Голос у нее был ровным.
Ц Правда ничем?
Ц Да. Ц Это прозвучало как приказ, и я замолчал.
Попозже я опять спросил:
Ц Мы едем сегодня на коктейль? Ты вроде что-то говорила на прошлой недел
е.
Ц Нет!
Ее голос был, как дым из вулкана, и я поспешил отпрянуть от края кратера. Но
у меня вырвалось:
Ц Как же так?
Она рванулась ко мне, и на ее лице что-то сверкнуло, словно из дула винтовк
и. На секунду мне почудилось, что сейчас я паду, сраженный пулей.
Ц Потому что нас не пригласили. Мы не приглашены ни к де Нэгри на следующ
ей неделе, ни к Льюинам, ни к фон Паулюсам на новогоднюю встречу, ни куда-ли
бо еще.
Она бросилась к лестнице, спеша уйти, убежать, но снова обернулась.
Ц Небольшая поправка, Ц сказала она, и голос ее задрожал. Ц В сочельник
мы приглашены к Будэнам, на рождество Ц в ресторан Карло Чеджиано, на Нов
ый год Ц к Эрни Морису и в другие столь же блестящие места. Мы имеем такой
успех, нашего общества так жаждут! Ц Она умолкла, чтобы перевести дыхани
е, и было видно, что она дрожит от злости. Казалось, будто она в непрестанно
м движении, а на самом деле она не сходила с места. Ц Жена губернатора!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52