Каждый может не совершать этого путешествия, но
если отправиться в него, придется отринуть любые автори-
теты и ценности - кроме самого опыта, который и стано-
вится высшей ценностью и авторитетом.
Такое путешествие, я думаю, знакомо многим людям.
Равно как и его условия - откладывание существования на
потом ради познания. "Говорить, думать значит, если толь-
ко не шутишь... увиливать от существования: это не уми-
рать, это быть мертвым. Это значит идти по потухшему и
покойному миру, по которому мы обычно тащимся: здесь
все подвешено, приостановлено, жизнь отложена на потом"
(7, с. 21). Привычное ощущение того, что какая-то часть
сознания, твоего Я бесстрастно наблюдает за всем проис-
ходящим в твоей жизни, планирует и регулирует. И проект
пожирает существование.
Путешествие на край человеческих возможностей есть
обратная сторона разумного и размеренного сознательно-
го существования, составляющего фундамент современной
цивилизации. К.Г.Юнг, обсуждая компенсаторную природу
бессознательного, указывает на абсолютное доминирова-
ние функции сознания во всех сферах жизни:
Конкретность и направленность осознающего разума
являются чрезвычайно важными приобретениями, за кото-
ПРОТИВ ПСИХОТЕРАПИИ
рые человечество заплатило очень высокую цену, и кото-
рые, в свою очередь, сослужили ему большую службу. Без
этих качеств были бы невозможны наука, технология и ци-
вилизация, поскольку все они предполагают непрерыв-
ность и направленность идущих в сознании процессов. Эти
качества абсолютно необходимы как государственному де-
ятелю, врачуй инженеру, такипростомурабочему{6, с.16).
Однако спокойная и размеренная жизнь не всегда чело-
веку по вкусу. Пресыщение, усталость - часто встречаю-
щаяся психологическая проблема. Многие психотерапевты
слышали жалобу на то, что "все вроде бы и есть, а жизни
нет". Нужна ли здесь психотерапия? Отклик теолога Габри-
эля Марселя на "Внутренний опыт" называется "Против спа-
сения", он обвиняет Батая в чрезмерном увлечении изли-
шествами (эксцессами) и непонимании сущности божест-
венной любви. Тут можно вспомнить Ницше: "Христианство
дало Эроту выпить яду; он, положим, не умер от этого, но
выродился в порок". Зачастую именно психотерапия выпол-
няет роль такого яда.
Предостерегая от крайностей, разрешая проблемы, пред-
лагая помощь в трудных жизненных ситуациях, терапевт сме-
щает акценты на средства вместо цели. По-настоящему
умелый консультант очень эффективно, незаметно и изящ-
но осуществит профилактику путешествия на край челове-
ческих возможностей. И что потом? И где все то, что было
жгучей страстью эротического экстаза, с могуществом смер-
ти лишающего нас разума, областью сладострастия и без-
удержного ужасного исступления? Что хорошего в том, чтобы
заменить вакханалию "угрюмым топтанием заключенного по
своей темнице; бывает, что этот узник, пытаясь обмануть
свою тоску, выделывает кой-какие кульбиты; но кого можно
провести этой гимнастикой? Даже самого его нельзя"(3, с.53).
Не правда ли, очень похоже на психоанализ?
Рассуждая о возможностях и последствиях психотерапии,
интересно получить ответ на вопрос о том, как соотносятся
между собой психотерапевтическая помощь и опыт-предел
(термин Мориса Бланшо для обозначения сущности внутрен-
него опыта у Батая). Первая содержит в себе утешение, со-
веты, позитивный опыт общения и взаимопонимания, безоце-
216
Н.Ф.Калина. Основы психотерапии
ночное принятие, ответы на вопросы, продуктивные алго-
ритмы получения экзистенциально значимых знаний, навы-
ков и умений, поддержку, теплоту - и еще массу аналогич-
ных, приятных и полезных вещей. Опыт-предел вообще не
является конструктивным:
Опыт-предел - это ответ, который получает человек, когда
решил радикально поставить себя под вопрос. Это решение,
компрометирующее всякое бытие, выражает невозможность
человека остановиться - ни на миг, ни на одном утешении
или какой бы то ни было истине, ни на интересах или резуль-
татах действия, ни на достоверностях знания или веры... Од-
нако эта страсть негативной мысли не принижает человека,
не сражает его бессилием, не приговаривает его к невозмож-
ности самоосуществления (3, с.67).
К числу известных экзистенциальных потребностей че-
ловека (в любви, понимании, самоактуализации, счастье)
Батай прибавил еще одну - потребность быть всем. Удов-
летворение этой потребности - со всей полнотой, с пред-
вкушением опыта предела - требует от индивида господ-
ства над всеми категориями знания, возможностей совер-
шенного дискурса, оторванного от любых форм порабоще-
ния. Действия же, увлекающие нас к этому, являются чистой
"негативностью": человек достигает удовлетворения, ре-
шившись на непрестанную неудовлетворенность, он дохо-
дит до совершенства, поскольку идет до края самоотрицания.
Можно сказать, что он касается абсолюта, поскольку обретает
власть и силу преобразовывать в действие негати вность,
ничто. "Он можетдостичьабсолюта.-пишетБланшо,-урав-
нивая себя со всем и делая это все достоянием своего со-
знания, но тогда становится очевидным, что страсть негатив-
ной мысли превышает этот абсолют, ибо даже перед лицом
такого ответа она способна ввести вопрос, подвешивающий
этот ответ, способна перед лицом этой всезавершенности
удержать ту настоятельность, что под видом оспаривания де-
лает ставку на бесконечное"(3, с. 69).
Иными словами, опыт-предел - это опыт вожделения
человека без желаний, опыт недовольства у субъекта пол-
ностью удовлетворенного, это жгучая страсть чистого изъ-
ПРОТИВ ПСИХОТЕРАПИИ
яна, где имеет место свершение бытия, всемогущества и
всеведения. Говоря о внутреннем опыте, не только Батай,
но и другие мыслителя подчеркивают его духовный, мисти-
ческий характер. Опыт восхождения к человеческой сущ-
ности многократно подвергался философской рефлексии,
но сравнительно редко исследовался в качестве непосред-
ственного опыта переживания. Психотерапия, стараясь из-
бавить личность от негативности, препятствует выражению
человеческой сущности как вечного недостатка, изъяна
(Лакан называл это зиянием), дающего право и смелость
ставить себя под вопрос. Данную во внутреннем опыте на-
стоятельность праздности и тщету знания (слова), настоя-
тельность расходования и уют провала трудно поместить в
рамки психологической теории или философской системы,
но без нее невозможно привнести в человеческую экзис-
тенцию вместе с полнотой бытия его пустоту:
Опыт-предел есть опыт этой пустоты, что на краю всякой
исполненноеT, опыт того, что имеет место вовне всего, когда
все устраняет всякое вовне, того, чего остается достичь,
когда все достигнуто, что остается узнать, когда все познано:
самого недоступного, самого неизвестного (3, с. 69).
В некотором смысле опыт-предел есть особая форма
совершенства, способ завершенного бытия - но с ничтож-
ным зазором, сквозь который все, что есть, в любой момент
внезапно исторгается, выплескивается, вырывается вовне
силой прянувшей на свободу исступленной избыточности.
Экстатический характер этого опыта не отрицает, а утвер-
ждает его интеллектуальную значимость: потеря сознания
в экстазе есть "схватывание" собственной сущности на пре-
деле разрыва и уступки всему. Внутренний опыт, опыт-предел
не обладает пользой или ценностью, не несет удовлетворе-
ния, он, по Батаю, "высвобождает из смысла совокупность
человеческих возможностей... вплоть до того умирания, из
которого мы черпаем свои последние истины"(7, с. 146).
Переживание внутреннего опыта в какой-то мере сродни
бессознательному существованию, опыт-предел - это
опыт участника экстатического ритуала, наркомана или ши-
зофреника. Вряд ли стоит пропагандировать такие формы
218
Н.Ф.Калина. Основы психотерапии
поведения, но они существуют и, как любые другие, чему-то
учат человека - или оставляют в неведении. Я думаю, что
у психотерапии, кроме внутреннего опыта предела, есть и
другие альтернативы (как понятию "болеть" равно противо-
положны слова "умереть" и "выздороветь").
Урок Батая интересен и непрост, его можно резюмиро-
вать следующим пассажем из "Внутреннего опыта":
Каждому из нас легко заметить, что наука, внушающая
нам столько гордости, даже если она дополнена ответами
на все вопросы, регулярно задаваемые ей, оставляет нас в
конце концов в незнании; что существование мира не может
никоим образом перестать быть непостижимым. И никакое
научное (и вообще дискурсивное) знание ничего не может тут
поделать. Несомненно, что легкость, с которой мы понимаем
это или то, легкость, с которой мы даем многочисленные
решения разным проблемам, создает в нас впечатление,
будто мы развили в себе способность понимания (3, с.237).
С психотерапевтами такое случается достаточно часто.
Знание ответов на множество вопросов, умение находить ре-
шения самых разных проблем, отточенная способность пони-
мания - все это краеугольные камни нашего профессиональ-
ного мастерства. Верно и то, что, по мере его совершенст-
вования достигнутые результаты интересуют все меньше и
меньше. Зато все чаще встает вопрос, с которого начиналось
это послесловие: а зачем? И ответ на него найти трудно.
ЛИТЕРАТУРА
1. Батай Ж. Литература и Зло. - М., 1994. - 166 с.
2. Введение в психотерапию / ред. С.Блох. - Амстердам-
Киев, 1997. - 280 с.
3.7анагофафия31роса/ред.С.Л.Фокин.- СПб., 1994.-346с.
4. Татенко В.А. Психология в субъектном измерении. -
К" 1996.-404 с.
5. Фуко М. Воля к истине. - М., 1996. - 448 с.
6. Юнг К.Г. Синхронистичность. - М.-К., 1997. - 320 с.
7. Bataille Georges, experience interieure. P., Gallimard, 1943.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение I
ЗЛОДЕЙКА
(Опыт анализа семиотических механизмов
метафорической коммуникации на символическом уровне)
Когда двое говорят друг с другом,
что-то на самом деле происходит.
Св. Клара
Исследование психологии Злодейки придется начинать
издалека, с объяснения ключевой метафоры, используемой
для понимания данного типа женщин. Вообще метафоры, эти
"рабочие гипотезы воображения" (С.С.Аверинцев), читателю
лучше всего формировать самостоятельно, опираясь на со-
ответствующий контекст. Но в нашем случае контекст (систе-
матически излагаемый) занял бы неоправданно много места,
так что в большинстве аспектов исходного материала поне-
воле придется ограничиться беглым пересказом отдельных
сюжетов и мотивов. Базовый текст (новелла Х.Л.Борхеса
"Злодейка") и несколько весьма показательных стихотворе-
ний приведены соответственно в Приложениях 2 и 3.
Мировая художественная практика (а также, полагаю,
личный опыт любого читателя-мужчины) содержит немало
типологий и классификаций женской природы. Среди жен-
щин встречаются простушки, кокетки, солдатки, нимфетки,
пейзанки, журналистки, табуретки, тычинки, болонки, хо-
зяйки и, наконец, злодейки. Этот последний тип богато
представлен образами роковых, демонических героинь,
среди которых наиболее известны имена Медеи, Елены,
Федры, Клитемнестры, Лорелеи, леди Макбет, Мата Хари
т.п. Один из лучших портретов Злодейки создан в ХУ111 сто-
летии - это маркиза де Мертей из романа Шодерло де
Лакло "Опасные связи". Классические фигуры злодеек вы-
ведены в книгах Владимира Набокова, Генри Джеймса,
Марселя Пруста, Франсуазы Саган, Эрнеста Хемингуэя.
222
ПРИЛОЖЕНИЯ
Трудно назвать поэта, чье творчество не вдохновлялось бы
la femme fatale - от Катулла до Иосифа Бродского, от Еф-
рема Сирина до Шарля Бодлера.
Злодейка не является фигурой полностью негативной, это
хорошо видно на примере реальных женщин. Натали Гонча-
рова, Авдотья Панаева, Лу Андреас-Саломэ, Сабина Шпиль-
рейн были незаурядными личностями и в то же время клас-
сическими образцами этого типа. Семантическое поле Зло-
дейки содержит богатый набор свойств, а ключевые места
среди них занимают такие признаки, как ум, красота, непред-
сказуемость, женственность, коварство, очарование, власть,
неисчерпаемость, уверенность, демонизм, духовное богатст-
во, смелость. Сущность Злодейки можно описать (очень крат-
ко) как власть, очарование, угрозу и тайну.
Исследования женской психологии и по сей день крайне
немногочисленны, так что не удивительно, что Злодейка не
попала в число объектов психологического анализа. Тем не
менее в психоаналитической традиции следует отметить
ряд работ, имеющих некоторое отношение к разбираемому
вопросу. Это отдельные статьи З.Фрейда ("Табу девствен-
ности", "Женственность", "Женская сексуальность"), иссле-
дования Хелен Дейч и Карен Хорни (12), особенно "Недо-
верие между полами" и "Страх перед женщиной", работы
К.Г.Юнга и Роберта Джонсона. Большинство публикаций
посвящены описанию различий мужской и женской психи-
ки, особенно в сексуальных аспектах, и содержат попытки
проанализировать некоторую извечную опасность, исходя-
щую от женщины. Типичны, например, рассуждения такого
плана: "Мужчина никогда не устает на все лады изображать
непреодолимую силу, влекущую его к женщине, и идущий
бок о бок с этим страх, что из-за нее он может утратить
себя или умереть... всегда и везде мужчина стремится из-
бавиться от своего страха перед женщиной, пытаясь под-
вести под него объективную основу. "Дело не в том, - го-
ворит он, - что я боюсь ее; дело в том, что она сама по себе
зловредна, способна на любое преступление, хищница, вам-
пир, ведьма, ненасытная в своих желаниях. Она - воплоще-
ние греха" (12, с. 102-103).
Однако далеко не каждая женщина является Злодейкой. Их
очень немного, а настоящая, рафинированная Злодейка-ред-
ЗЛОДЕЙКА
223
кая драгоценность, оценить и понять которую столь же
трудно, как и заполучить. Пресловутое предложение Клео-
патры в "Египетских ночах" Пушкина обращено к тем, кто
способен купить (и, следовательно, оценить по достоинст-
ву) "ценою жизни ночь мою".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39