Постарайся это сделать. Правда, мне .не хватает еще четырехсот рублей». Честное слово, не хватало, понимаете? Подошел его автобус, он уехал, а я остался. Мне-то ехать в другую сторону. Чувствую, кто-то взял меня за плечо. Думаю: «Кто же это может быть?» Оглядываюсь—стоит незнакомый высокий человек и улыбается. Мы на остановке были не одни, но он не стесняясь достал из кармана пачку сотенных купюр, отсчитал пять штук, вложил мне в ладонь, прижал их моими пальцами. Улыбается и говорит: «Ты купи себе
этот гарнитур, не теряй его, как в книгах пишут: лови момент! А. когда разбогатеешь, рассчитаешься». Эти пятьсот рублей завязали мне рот. Я дал ему адрес, и недавно он нашел меня. Думал, вот сейчас долг потребует. Но он о нем не говорил. Я пошел его провожать, а он меня и попросил об одолжении: «Вот тебе трафарет, сделай по нему четыре рисунка, на дверях этих людей». Дал адреса, а в ладонь вложил две сторублевки, опять прижал моими пальцами... Даже день назначил, когда надо нарисовать.
— Эту работу кто выполнил, вы сами?
— Сам. Боялся передоверить... и сторублевки не хотел менять.
— Он сказал вам, кто живет в этих квартирах?
— Нет, дал адреса, и все. Два дня ходил, изучал квартиры.
— В ту ночь, когда разрисовывали двери, вы тоже пешком ходили?
— Нет. У соседа брал мотоцикл «Урал»... Боялся, не успею. Записки под двери по его же просьбе положил. Содержания их не знаю...
— Еще?
— Что еще?
— Еще просьбы с его стороны были?
— Всего одна... Пусть рухнет на меня мой дом, если лгу.
— Сами валите на себя свой дом... Но ведь еще одна просьба у него была. Расскажите о ней.
— Какая? Не помню...
— А. самая последняя. Кто вас послал к Гоше Сахат-дурдыеву сегодня и зачем послал?
— Он и послал.
— Кто он, как его зовут?
— Гоша. Гоша Сахатдурдыев. Вот это я должен был передать...— Он расстегнул пиджак, вынул из кармана две пачки денег, положил их на стол.— Сегодня между тремя и четырьмя часами он пришел ко мне, отдал эти деньги и велел передать его жене.
— Больше он ничего не сказал?
— Нет.
— Откуда пришел, куда собирался идти, -не сказал?
— Нет.
— Хорошо...— Подполковник повернулся к Талхату, внимательно следившему за ответами, хотел что-то ему сказать, но на селекторе вспыхнула лампочка, он снял трубку: — «Первый» слушает... Салам, Хаиткулы! Нашли адреса обоих.
Да... Ушли из дома сегодня после обеда... Вполне возможно, что прячутся в городе... Хорошо... Я у себя.— Начальник милиции положил, трубку, забыв, о Талхате, и снова повернулся к допрашиваемому: — И вам не пришло в голову, что вас толкают на нехороший, поступок? Предлагают... навязывают такие деньги. Разве это не вызвало у вас подозрений?
— По правде говоря, не думал об этом. Решил, что какой-то розыгрыш... Конечно, надо было поинтересоваться. Опутал он меня..._
Джуманазаров поморщился:
— Бросьте! Вы были готовы на все. Совершили подлость, за которую придется держать ответ.
...Длинный и Старик между тем опять как в воду канули. Зоркие глаза оперативных работников не оставили без внимания ни один дом, чердак или сарай. Фотографии обоих преступников были размножены и разосланы в районы.
Хаиткулы наконец-то прилетел из Ашхабада и взял розыск в свои руки. Где их искать? Он знал, что все пути отступления для бандитов отрезаны, на шоссе их задержат, в аэропорту сразу опознают. А если они не в Чарджоу, а проскочили ночью до ближайшего аула и там на попутных машинах .добрались до какого-нибудь города, откуда можно улететь в Самарканд, Бухару, Душанбе? Нет, из райцентров в эти города самолеты не летают... Разве только из Керки? Хаиткулы позвонил в керкинскую милицию, еще раз напомнил о розыске двух преступников, попросил внимательно осмотреть аэровокзал. Какие рейсы были в истекшие сутки? Только в Душанбе? Керкинцы обещали через час дать список пассажиров, вылетевших туда.
Если через два-три дня они не будут найдены, то надо объявить всесоюзный розыск...
КЕРКИ
Хаджат-дайза заболела в Сурхи несколько месяцев назад, болезнь затянулась, поэтому Марал, оставив дочку под присмотром свекрови, вылетела в Керки вместе с Хаиткулы. Через два дня дна должна будет вернуться назад.
Проводив жену до автостанции, Хаиткулы занялся делами. Он объездил и осмотрел весь город, попросил местных милиционеров усилить контроль за переправами и прилегаю-
щими к реке аулами, в аэропорту показал фотографии разыскиваемых преступников сотрудникам, регистрирующим билеты, и стюардессам... Нет, никто таких людей не видел... Чтобы кто-то страдал от кашля? Нет, и таких пассажиров не было.
Хаиткулы попросил дежурного принести ему списки всех, кто улетел вчерашними и сегодняшними рейсами. В комнате, обставленной современной мебелью и увешанной рекламными плакатами, было тепло и уютно, приносившие ему списки девушки шушукались между собой: «Что за симпатичный такой парень пришел к нам?» Однако Хаиткулы ничего не замечал вокруг себя, погрузившись в чтение.
Принесли ему и копии билетов на самолет Керки — Чарджоу. Просмотреть их, а потом выйти на свежий воздух и покурить... Нет, терпеть больше нет сил... Хаиткулы вышел, с наслаждением затянулся. Посмотрел, как один самолет приземлился, другой взлетел. Майор вернулся, занялся той же работой.
Первые же два билета насторожили его. Один был выписан на Сахатдурдыева, второй на Сеидова. Если бы не две эти фамилии рядом, можно было бы и не торопиться. Распространенные фамилии... Они уже попадались ему... Но две вместе! Что за чепуха!.. Только что гонялись за ними в Чарджоу, а они снова туда? Или они сами дураки, или нас считают дураками... Этот самолет, кстати, прибыл в Чарджоу утром. Хаиткулы еще раз расспросил работников аэропорта, наблюдавших за посадкой на этот рейс. Нет, не было похожих на них. Да разве могли они запомнить их, когда перед глазами за день проходят сотни людей?.. Хаиткулы связался с Джуманазаровым. Подполковник взялся разыскать стюардесс и летчиков с рейса Керки — Чарджоу. Через некоторое время Хаиткулы снова позвонил ему.
— Нет, нет, никого из них на самолете не было, досмотр был тщательный.—Джуманазаров заметно нервничал: — Похоже на их ташкентские уловки. Хотят обвести нас вокруг пальца, но... с другой стороны...
Он так и не сказал, что же могло быть с другой стороны.
— Товарищ подполковник, хоть со ста сторон смотреть, мы с вами не ошибемся, если решим, что повторяется ташкентский вариант. Могут нацелиться за реку, а то и в ср-
седние республики. Чарджоу для них большой капкан. Как вы думаете, неужели не понимают?
— Во всяком случае, усилим надзор за квартирами их знакомых. Действуйте пока так, как считаете нужным. Мы вас найдем, когда будут новости.
Хаиткулы снова начал осматривать аэровокзал, заглядывая во все те помещения, где народ скапливался особенно густо.
— Хаиткулы-ага! — послышалось за его спиной. Голос знакомый, но он не спешил оборачиваться, чтобы не привлекать к себе внимания. Когда посмотрел в ту сторону, откуда его окликнули, с трудом узнал в симпатичном лейтенанте Салаетдина, несколько лет назад сопровождавшего его из Керки в Халач за рулем милицейской машины.
— А, это ты, Салаетдин! Салам! — Хаиткулы обнял, потом похлопал по спине Салаетдина.— Вот ты какой? Отлично! Где сейчас? В угрозыске?
— Так точно, товарищ...
— Майор... А для тебя, как прежде, Хаиткулы. Ты возмужал! А я — наоборот...— Он сокрушенно махнул рукой.
— Вас, Хаиткулы-ага, ничто не испортит. Вы особый человек.
— Не перехвали...
— Мне ребята сказали, ктотто из Чарджоу приехал. Я спросил, Мовлямбердыев? Сорвалось с языка... А они пристали: откуда ты его знаешь? Они вас не знают, но гордятся. Такого, говорят, в туркменском угрозыске еще не было...
— И я о тебе спрашивал. Сказали?
— Сказали... потом. С завтрашнего дня я тоже буду дежурить. На переправе.
— Салаетдин, я очень рад, что тебя встретил. Вечером подумаем, надо ли быть тебе на переправе... Понимаешь, они опередили нас на один день. Такой срок в нашей работе слишком велик. При современной технике за один день можно очутиться на другом конце земного шара.
После того как очередной самолет оторвался от взлетно-посадочной полосы, дежурная машина повезла их к дому Салаетдина. Лейтенант не отпускал Хаиткулы, уговаривал зайти к нему: «Сказал старикам, что вы придете». Хаиткулы сдался:
— Пойду, но с одним условием...
— Знаю, хотите, чтобы я анекдот рассказал? Я стажировался в Киеве...
— Сознайся, из Киева приехал, весь напичканный ими?
Он пробыл у Салаетдина недолго, объяснил, почему спешит:
— Мы вообще-то приехали вдвоем, у Марал заболела мать. Дал слово, что вечером буду у них. Не хотелось бы оказаться лгуном... Не хочется просить служебную машину. Бедные шоферы и без того толком дома не бывают, семей не видят, работают день и ночь...
— Вах-хей, Хаиткулы-ага, что же вы сразу не сказали. Вопрос с машиной легко, решить. У соседа справа «Жигули», у соседа слева «Москвич», а еще двор — «Волга»... А на задах сосед — мой одноклассник, мы с ним за одной партой сидели, у него тоже «Жигули». Хороший парень, он не откажется нас подвезти. Поедемте вместе, Хаиткулы-ага?
— Если это возможно...
Они вышли на улицу, отыскали владельца «Жигулей». Поздоровавшись с Хаиткулы, он стал возбужденно рассказывать Салаетдину о чем-то, интересовавшем обоих молодых людей:
— ...Чуть не отстали! Хорошо, нашлись добрые люди, продали. Я уже начал жалеть, что побеспокоил тебя.
— Не жалей. Я вчера весь день провел в Достлуке1, недавно приехал. Хорошо, что это самое «чуть» получилось... Разве они не на всю неделю приезжали?
Когда машина тронулась, уже опустились сумерки. Вечером городок принял совсем иной, чем днем, сказочный вид. Фонари освещали узкие улицы, по которым когда-то передвигались только на арбах или верхом. Хаиткулы вдруг насторожился: «Чуть не отстали?.. Кто?.. Добрые люди продали билеты?.. Кто продавал? Сколько билетов? Куда?..»
Для майора эта поездка почти сразу потеряла интерес, и он решил подключиться к разговору:
— Керки — небольшой город, а все равно с билетами бывает туго?
Водитель «Жигулей» охотно откликнулся:
— Когда что-нибудь очень нужно, всегда так бывает... А в Чарджоу ведь несколько рейсов в день бывает...
— Если ваши гости из Чарджоу, они могли и на автобусе уехать. Кажется, три... или четыре рейса туда.
— Не три, не четыре, а два. Кроме автобусов есть еще «Колхиды», которые хлопок возят. Но они не годятся для срочных дел, яшулы.
Хаиткулы засмеялся:
— Какой из меня яшулы? Я же не намного старше вас... — Ну, тогда — ага.
— Вот другое дело. От кого-то я слыхал, как он сказал: «Хоть у меня и усы, но храбрости мало», так и я: скажут «яшулы», дрожь берет — неужели так быстро состарился?!
Теперь уже рассмеялся шофер. Но Хаиткулы вернул разговор в прежнее, русло:
— В кассе возврата купили билеты?
— Нет, с рук.
— Что, разве в Керки билеты не сверяют с паспортами?
— Так здесь же все знакомые и друзья! Знаете, город маленький, то и дело друг с другом видимся. Или на тое, или в транспорте. Все относятся друг к другу по-родственному. Все, в общем-то, хорошие люди.
— Конечно, иначе жить нельзя было бы, если бы плохих было больше...
— Да. Вот и эти, увидев, что мы. ищем билеты, сказали: «Берите, мы остаемся, а то хозяева дома обижаются, что так скоро улетаем, да и вы свое срочное дело сделаете...» Отдали нам билвты.
— Эти, говорите? Что, их было много?
— Их двое, и наших гостей двое. Как раз то, что надо...
— Вы их перехваливаете... Может, какая-нибудь красавица попросила их задержаться?
— Нет-нет, они не такого возраста. Один — яшулы, другой — очень строгий дядя. Они нас не знали, и мы их в первый раз видели. Если не встречаться с такими людьми, неинтересно стало бы жить... Ничего, я им отплатил тем же, услугой за услугу..
— Какой? Наверно, из аэропорта на своей машине до города подвезли?
— Нет-нет, яшулы... вах... ага. Я, когда потом их встретил, пожалел, что не предложил подвезти... Я их сегодня в городе видел, они обрадовались: «Аллах послал тебя к нам. Мы останавливались у знакомых, а вчера загуляли и остались ночевать в гостинице, и нас обокрали. Нет ни документов, ни денег, копейки остались. Помоги, — говорят,— нам вы-
лететь отсюда». Ну как отказать хорошим людям... Купил им билеты и проводил.
— Куда? Когда?! — Хаиткулы, слушавший его спокойно, буквально взорвался.
Водитель оглянулся, на него:
— В Ашхабад, дневным рейсом... на «Ан-24». Вы их знали?
— Вах-хей, дорогой! — Хаиткулы хлопнул себя по коленям. — Это ж те самые, которых мы столько времени разыскиваем! Сегодня в Ашхабад больше рейсов нет? — И сам себе ответил: — Нет... Вах-хей, до утра придется ждать! Едемте назад...
Из милиции он позвонил Джуманазарову. Тот удивился: только что вернувшиеся из Ашхабада преступники снова возвращаются туда?
— Они с ума сошли... Должны же понять, что все пути туда блокированы... Или какая-то крайняя нужда заставляет это делать?
— Какая-то серьезная причина, товарищ подполковник. Если не рассчитались с долгами их клиенты, это черт с ними... Боюсь, тут что-то другое у них на уме. Страшные мысли лезут в голову... Ашхабад расположен у подножья Копетдага. Трассы самолетов проходят как раз там. Перелететь через хребет — это сами знаете что... Им нечего терять. Денег много... возможно, заранее на золото поменяли... Думаю, они нарочно поехали в Керки, чтобы оттуда осуществить свой план... Но ведь ничего пока не случилось, товарищ подполковник?
— Никаких чрезвычайных сообщений не поступало. Перезвони мне...
Через пятнадцать минут Хаиткулы снова позвонил Джуманазарову; выяснилось, что во время рейса Керки — Ашхабад никаких происшествий ле было. Пассажиров, похожих на Сеидова и Сахатдурдыева, среди тех, кто сошел с борта самолета, ашхабадский угрозыск не встретил...
— Товарищ подполковник, завтра утром я все же лечу в Ашхабад. Здесь для них закрыты все входы и выходы.
Салаетдин и его товарищ ждали Хаиткулы в «Жигулях». Думали, что он вышел к ним из милиции, чтобы сказать «спокойной ночи», но он попросил отвезти его в Сурхи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34