Если судить по тому, как он себя вел, как меня целовал. Может, он и не готов со мной жить, но перешагнуть через меня он тоже все еще не мог.Во сне я снова видела Тима и с ним целовалась.Я не собиралась ему звонить, но тем не менее позвонила. В субботу утром, когда отец с Яном смотрели телевизор, мать пошла за покупками, а Алисон была на работе. Некоторое время я кругами ходила вокруг телефона, а потом не выдержала и набрала его номер.Иногда мне приходила в голову мысль, что человека, который изобрел автоответчик, надо было пристрелить. Может быть, Тим был дома, работал, но я этого не знала, потому что терпеть не могла оставлять сообщения. Кроме того, я не знала, что ему сказать. Никаких реальных причин для моего звонка не было, мне просто хотелось с ним поговорить. Я прослушала его отзыв и повесила трубку.Жюли тоже еще не приехала из Америки. Я больше не могла находиться одна, мне надо было хоть с кем-то поговорить о Тиме, хотя я точно знала, что они мне на это скажут.При дневном свете и без капли алкоголя в крови мне самой все произошедшее стало видеться в другом свете. Никакой любви у Тима не осталось. Он просто довез меня до дома. Не принял моего приглашения выпить кофе (ничего более оригинального я выдумать в тот момент не смогла). И не пытался вселить в меня ложные надежды. А то, что он меня поцеловал…Я схватилась за голову. Ну почему жизнь такая сложная штука?Тим бросил меня, и я должна с этим смириться. Я должна его ненавидеть. Но у меня ничего не получается!Проснувшись в четыре утра, я едва поборола в себе страстное желание ему позвонить. Стань наконец взрослой, убеждала я себя. Тебе уже двадцать семь, а не семнадцать.
На работе Барри уехал на совещание, и особой суеты не было. В одиннадцать часов я позвонила Тиму на работу.– Его нет, – ответила Шона. – Он в Калифорнии.– В Калифорнии! – с ужасом повторила я.– Да, – продолжала Шона. – Там презентация проекта «Сарацин». Поехали Тим, Джек Бенсон и Лаура Харт.– О!– Он вернется через неделю. – В голосе Шоны слышалось любопытство. – А у тебя что-нибудь срочное, Изабель?– Нет-нет, – заверила я ее. – Совершенно ничего срочного.Положив трубку, я долго смотрела перед собой. Он в Калифорнии. С этой Лаурой, которая так на меня похожа, только гораздо прекраснее. С Лаурой, для которой слова «Символическое кольцо», сеть «Эзернет» или «Расширение файлов» не являются простыми словами. Она понимает их значение. Не то что я. Я снова осталась в дураках…Вечером девчонки пригласили меня пойти с ними отдохнуть. Но я отказалась.– Я шью платье для подруги, – соврала я. – Оно должно быть сегодня готово.До чего же легко обманывать людей!– Ну что ж, как-нибудь в другой раз, – вздохнула Лесли.– Да, в другой раз, – согласилась я.Запирая перед уходом ящики стола, я вдруг нащупала в глубине одного из них связку ключей. Ключей от дома Тима. Я и забыла об этой связке.Очевидно, Тим тоже о ней забыл.Некоторое время я вертела ключи в руках. Надо бы бросить их в его почтовый ящик. Без всяких комментариев. Тим и так поймет, что ключи от меня.После работы я отправилась к его дому. Стоя перед почтовым ящиком, я вдруг поняла, что совершаю нечто абсолютно необратимое. Слегка поколебавшись, я отперла входную дверь.К счастью, кодов сигнализации он не сменил. А то вряд ли мне удалось бы внятно объяснить полиции, что я здесь делаю. Я почувствовала легкое головокружение от окутавшей меня тишины пустого дома. В последний раз, когда я здесь была, мы с Тимом все еще были помолвлены. Хотя и номинально. А теперь я совершала нечто вроде преступления, хотя ничего и не взламывала. Я закрыла за собой дверь и осторожно прошла в дом.Там царил неожиданный порядок. Все чашки и блюдца были вымыты и аккуратно сложены в сушилке. Нигде не валялось полупустых пластиковых коробок из-под карри, журналы и бумаги не были разбросаны в гостиной по всему полу. Даже рабочий стол, на котором стоял компьютер, был чист и опрятен. Дом Тима больше не был похож на себя самого. И я больше не чувствовала себя его частью.Я прошла наверх. Сердце мое бешено колотилось, и я понимала, что не имею права этого делать, но остановиться уже не могла. Господи, пришла мне в голову неожиданная мысль, а вдруг он дома, и только прикидывается, что уехал в Калифорнию? А сам забавляется в постели с Лаурой. От этой мысли меня едва не стошнило.Спальня была пуста, кровать тщательно застелена. Я постояла в дверях и вдруг уловила краем глаза, как в глубине комнаты что-то сверкнуло. На туалетном столике лежало мое обручальное кольцо и сверкало бриллиантом. Я надела его на палец, но оно словно обжигало мне кожу, и я его быстро сняла. Рядом с ним лежало еще одно кольцо, с печаткой, то самое, которое я подарила Тиму на помолвку, и незнакомые мне серьги с красными камнями. На минуту мне стало дурно. Потом я взяла серьги, прошла в ванную комнату и спустила их в унитаз.Я не знала, сколько времени я простояла в ванной комнате. Ноги мои как будто примерзли к полу. Я не могла двигаться, не могла думать. Тим больше меня не любит, у него другая женщина.Шум подъезжающей машины прошиб меня насквозь, как током. Я бросилась бежать из спальни вниз и сквозь занавески на окнах выглянула на улицу. Приехали соседи Тима по второй половине дома. Мне следовало подождать, пока они благополучно не водворятся в свои апартаменты и не закроют за собой дверь. Еще не хватало, чтобы они меня заметили и донесли об этом Тиму!Теперь я стояла перед безжизненным компьютером и не смогла удержаться от соблазна его включить. Он слегка зажужжал, заурчал, и на его экране появились символы разных программ. Я нашла файл «Сарацин 2» и с удовольствием отправила его в «Корзину». Конечно, я знала, что Тим, как и все хорошие программисты, всегда сможет вернуть свой файл обратно. И к тому же у него наверняка есть дубли всех его файлов не только дома, но и на работе. Стало быть, своим действием я причиняю ему всего лишь мелкие неудобства. Среди сложенных в коробке дискет я нашла ту, на которой стояло название «Сарацин», и тоже сбросила с нее все содержимое в «Корзину». Затем я нашла команду «Очистка». На экране компьютера высветилась надпись: «Контейнер „Корзина“ содержит четыре файла объемом 30 мегабайт. Вы уверены, что хотите стереть его содержание?» – «Да», – ответила я с помощью мышки и наблюдала за тем, как все файлы с экрана исчезли.После этого я положила дискету на место, выключила компьютер, забросила связку ключей в самый нижний ящик стола, где Тим их вряд ли найдет в ближайшее время, включила сигнализацию и покинула дом. Глава 8МАТЬ И ДИТЯ (Пабло Пикассо, 1971)
Тим не удосужился позвонить, чтобы узнать, кто стер у него компьютерные данные. Я даже не знала, заметил ли он пропажу или просто подумал, что стер их сам. Точно так же он не поинтересовался второй связкой ключей.Я все время ждала, что он позвонит. Вздрагивала от каждого телефонного звонка и воображала, что всем в доме слышен громкий стук моего сердца.Но они ничего не замечали и продолжали жить своей жизнью: мать разговаривала по телефону с друзьями по боулинг-клубу, отец – с сослуживцами, Ян – со школьными товарищами, Алисон – с разношерстной компанией знакомых. А мне звонила только Жюли. Я и не подозревала, что за последние годы до такой степени растеряла всех своих друзей. Начав встречаться с Тимом, я постепенно оборвала связи со множеством людей.Еще мне звонили с просьбами сшить платье. Но сейчас к этой работе у меня не лежало сердце. Я просто представить не могла, как смогу взяться за свадебный наряд.Поэтому я жила в совершенно замкнутом мирке. Ходила на работу, сидела дома, иногда куда-нибудь выходила, но все это происходило как будто не со мной. Иногда – несмотря на все мои усилия быть в форме – Барри приходилось дважды вызывать меня по внутренней связи, прежде чем я осознавала, что он звонит. Я прочитывала целые главы книги, и только потом замечала, что прочла их дважды. И по телевизору я просматривала целые программы, но после просмотра не могла вспомнить из них ни слова. Я все еще вынашивала план уехать из дома, но не находила в себе сил начать поиски жилья.В этом было все дело: у меня не было сил ни на что.Дни становились короче, погода с каждым днем все отвратительнее, и каждое утро мысль о том, что надо вставать с постели, казалась мне все более невыносимой. Периодически, когда никто не видел, я сидела на работе у своего компьютера и большими буквами, подряд, печатала имя Тима – ТимТимТим, – а если кто-нибудь входил, тут же стирала написанное нажатием одной клавиши. Иногда я пыталась себя уверить: без него мне даже лучше. Когда все успокоится, я буду благодарить Бога за то, что он так устроил. Но периодически я не могла сдержаться и, исчезнув в туалете, тихо, чтобы никто не слышал, плакала.На Рождество по приглашению Жюли в Дублин должен был приехать Энди Джордан. Жюли просто с ума сходила от него. Я была рада за подругу, но в то же время меня грызла самая черная зависть.– Я от него становлюсь как будто газированная, – призналась она мне как-то, когда мы отправились погулять. – Даже когда он несет несусветную чушь, я просто млею от восторга!Я засмеялась:– Это потому, что он говорит не то, что все. Это придает ему своеобразный шарм.– А у него есть шарм, не правда ли? – ухватывалась она за мои слова. – Это ты видела его только в пляжной одежде, а мы с ним однажды ходили вместе ужинать, так он был одет в шелковый темно-синий костюм! Ты можешь себе представить ирландца в шелковом темно-синем костюме?Представить себе такого я действительно не могла.– Надеюсь, что он здесь не замерзнет, – продолжала она серьезно. – Он в жизни не бывал ни в одной холодной стране.– А ты же говорила, что он ездит кататься на лыжах в Колорадо?Она поморщилась:– Это совсем другое дело. Там сухой холод. Не то что здесь – влажный, пронизывающий и мрачный.– Надеюсь, ты не говорила ему, что его тут ждет влажный, пронизывающий и мрачный холод?– Я сказала ему, чтобы он взял с собой побольше свитеров и плащ. А он ответил, что у него нет плаща.– Могу поспорить на что угодно, что есть, – сказала я. – Просто он тебя разыгрывает, Жюли.– Ты так думаешь? – Жюли покачала головой, с прошлой недели украшенной целым каскадом каштановых кудряшек.– Скорее всего.– Просто не могу дождаться, когда он приедет, – продолжала она. – Купила ему на Рождество свитер из ангорки. А дома он его, скорее всего, ни разу и не наденет.– Во Флориде, действительно, вряд ли возникнет необходимость надевать свитер!Перед моим мысленным взором предстал Тим в темно-бордовом свитере, который был на нем, когда он сказал, что наш брак не состоится. Все подробности этой сцены вспомнились мне так, словно это было вчера.– Изабель! – окликнула меня Жюли. – Что с тобой?– Ничего.Образ Тима немедленно испарился из моей головы.– У тебя такой вид, словно ты где-то далеко.– Просто задумалась, – сказала я. – А какого цвета твой свитер?Она посмотрела на меня так, словно сомневалась в моей вменяемости.– Бежевый, разумеется. Ты уверена, что с тобой все нормально?– Разумеется, уверена, – нетерпеливо повторила я. – Хочешь еще погуляем?Она покачала головой:– Пойдем лучше домой. Я обещала матери испечь к вечеру торт. Представляешь, она почему-то не может пойти и, как все люди, купить готовый. Ей подавай обязательно домашний!– Моя то же самое, – вздохнула я. – Пудинги, торты, ореховые пироги – она их печет в несметных количествах. И при этом жалуется, что ненавидит это занятие.– Зачем же тогда столько хлопот?– Не знаю. Наверное, срабатывает какой-то первобытный инстинкт. Алисон просто в ярость впадает, убеждая ее не напрягаться, но, между прочим, уплетает за обе щеки, когда перед ней оказывается тарелка с пирожками!Жюли засмеялась.– Хорошо бы у Энди был хороший аппетит. А то мать сильно разочаруется.– Я совершенно уверена, что у Энди будет просто волчий аппетит, – заверила я ее. – И не только на еду.Жюли поморщилась, но не стала мне возражать.
На Рождество к нам из Лондона приехала погостить мамина сестра Рейчел со своим мужем Дэннисом и маленькой дочкой Соркой. Рейчел и Дэннис были единственными нашими родственниками. Разница в возрасте между моей матерью и ее сестрой составляла двенадцать лет, так что Рейчел скорее напоминала мою старшую сестру, нежели тетю. Мы были с ней хорошими друзьями.Рейчел работала в страховой компании и достигла там выдающихся успехов: теперь у нее был собственный офис, на котором красовалась медная табличка с ее именем. Деннис был консультантом по рекрутингу в Сити и тоже неплохо зарабатывал. Можно сказать, что они оба были зажиточными людьми.– Привет, Иззи! – патетично воскликнула Рейчел, когда отец привез их из аэропорта домой. – Как поживаешь?– Эллен, ты выглядишь потрясающе! – продолжала она восхищаться, обнимая и целуя мою мать.– Уймись, наконец, – чуть не задохнулась мать. – Ты не в Лондоне. Хотя сомневаюсь, чтобы в Англии появилась мода на бурные поцелуи.– Не знаю, какая там мода, – сказала Рейчел, разматывая шарф, – только мне всегда хотелось вернуться домой такой вот блудной эмигранткой и устроить дома настоящий дебош!В это время в комнату вошел Деннис. Это был необыкновенно привлекательный человек, хотя его привлекательность заключалась не во внешности, а скорее – в доброте, покладистости и надежности характера. Мать говорила, что он уравновешивает собой ее безалаберную сестру. За Деннисом вошел отец с Соркой на руках.– Какое прелестное дитя! – запричитала мать, глядя на нее тем затуманенным взглядом, которым обычно женщины смотрят на маленьких детей.– У нее зубки режутся, – сообщила Рейчел. – По ночам она иногда плачет.Сорка потянулась к матери, устроилась у нее на руках, а потом изо всей силы ударила ее по уху.– Сорка! – в ужасе воскликнула Рейчел, но мать сделала вид, что ей не больно.В духовке поспели рулетики с сосисками, мужчины ударились в деловые разговоры, Сорка капризничала с дороги, и потребовалось теплое молоко и печенье, чтобы ее успокоить. Мы разошлись по комнатам только после полуночи, но я не особенно волновалась, потому что завтра можно было спать сколько угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56