– Надеюсь, ты классно проведешь время.– Я тоже на это надеюсь, – ответила Жюли, – Кстати, я хотела тебя спросить… Ты не могла бы меня проводить до аэропорта?– Конечно, могла бы. Везет же некоторым!– Ты знаешь, даже если мы с Энди решим, что терпеть не можем друг друга, все равно я постараюсь хорошо провести время, – сказала Жюли. – Отгулять еще один отпуск – уже одно это можно считать подарком. – Она критически посмотрела на меня. – Да и тебе тоже, подружка. У тебя вид измочаленный.– Благодарю. – Я дружески ткнула ее в плечо. – Что бы я без тебя делала?– Причем ты стала хуже выглядеть за последние несколько дней, – продолжала Жюли. – Ты какая-то бледная и безжизненная, и, вообще, сама на себя не похожа.– Просто я уже не знаю, кто я такая на самом деле, – вздохнула я.Жюли помолчала. Над нашей головой прокричала чайка.– Я думала, что у тебя все идет на лад, – наконец сказала она. – Ты так много работала и казалась в норме.– Да. – Я не знала, как ей объяснить. – Только иногда мне хочется обо всем забыть. Просто заснуть где-нибудь и никогда не просыпаться.– Изабель! – с ужасом воскликнула Жюли. – Такого не может быть!– Я не знаю, может или не может, – ответила я сдавленным голосом, – только мне все равно.– О, Изабель! – Жюли порывисто меня обняла. – Ты не должна доводить себя до такого состояния! Разумеется, ты этим переболеешь. Просто нужно что-нибудь, что вернуло бы тебе интерес к жизни!– Что например? – спросила я. – Моя жизнь бесполезна. Что я сделала, чего достигла? У меня нудная работа в дурацкой бумажной компании. Несмотря на все свои обещания, я так и не уехала из дома родителей. Я потеряла жениха и никак не могу с этим примириться. У меня нет будущего…– Нет, есть! – твердо сказала Жюли. – Ты просто в депрессии и жалеешь саму себя, но при чем тут отсутствие будущего? Когда-нибудь ты перешагнешь через Тима, и сама это прекрасно знаешь.– Но если я не хочу перешагивать через Тима! – воскликнула я. – Если я хочу его любить!Жюли глубоко вздохнула.– Что толку хотеть такие несбыточные вещи?– Но я же не могу выключить его, как лампочку? – продолжала я. – Я сама думала, что смогу. Но он постоянно со мной, никуда не уходит. Что бы я ни делала, я постоянно думаю о нем, представляю, как это было бы вместе с ним. Я думала, что со временем станет легче, но нет, Жюли, со временем становится только хуже.– О Господи! – в ужасе воскликнула Жюли. – А я-то надеялась тебе помочь!
На свете не было никого, кто мог бы мне помочь. Мне даже стало казаться, что я действительно больна. У нас в школе когда-то был такой случай: одна девочка очень тосковала после разрыва со своим парнем. И все над ней смеялись. И я тоже смеялась. Я думала… как можно впасть в депрессию, когда у тебя такая фарфоровая кожа и такие красивые голубые глаза? Но теперь-то я очень хорошо это понимала, и мне было стыдно за свое тогдашнее поведение. Мне стало мерещиться, что теперь все смеются надо мной.Однажды, когда я сидела дома одна, мне в руки попалась телефонная книга. Я поискала в ней номер Тима и с удивлением обнаружила, что он там. Такой знакомый, черным по белому написанный номер, который я знала наизусть.Неужели Тим все еще существует?Мне жутко захотелось с ним поговорить, услышать его голос. Нет, не быть с ним, а просто удостовериться, что он действительно находится на том конце провода, живой и здоровый. Некоторое время я боролась с соблазном, а потом не выдержала и набрала его номер. Наверняка включен автоответчик, подумала я. Никаких сообщений я оставлять не буду, не хочу, чтобы он считал меня прилипалой.– Алло! – послышался в трубке такой знакомый голос.Я открыла рот, но ничего не смогла из себя выдавить.– Алло! – снова повторил Тим.Я отодвинула трубку подальше от себя и на нее смотрела.– Алло! – На этот раз с оттенком нетерпения. Я снова приложила трубку к уху.– Алло! – Теперь уже со злостью.Я молчала – просто не могла ничего сказать.Тим положил трубку на рычаг, и я услышала короткие гудки. Руки мои дрожали, колени подкашивались. Несколько раз я сглотнула слюну, а затем снова набрала его номер.– Алло!Я снова не могла говорить.– Послушайте! – сказал Тим. – Это вы только что звонили? Я вас не слышу.Разумеется, не слышишь, подумала я. Но, может быть, ты догадываешься, что это звоню я? Ты должен меня почувствовать, Тим!– Если вам действительно что-то надо, – продолжал Тим, – то перезвоните попозже. А если вы телефонный хулиган, то прекратите свои шутки.Я горько улыбнулась. «Прекратите шутки!» – прошептала я беззвучно. Он повесил трубку. Я снова набрала номер.– Да? – мрачно произнес Тим.Я люблю тебя, Тим, послала я ему мысленное сообщение. Ты должен меня понять! Кто еще может тебе звонить так настойчиво?– Если вы сейчас же не прекратите, я позвоню в полицию!Неужели, Тим? Неужели ты вызовешь полицию ради меня?Он повесил трубку.Я снова набрала номер. Но на этот раз он отключил телефон. Я решила сделать то же самое.Я спросила себя: а вдруг я схожу с ума? Вряд ли. Но все может быть. Последние несколько недель я прожила, как во сне. То есть я, конечно, жила, но при этом была скорее неживой. Наблюдала за событиями своей жизни со стороны, но в них не участвовала.Я решила, что потом еще раз ему позвоню. Мне просто необходимо было слышать его голос.
Мы с Жюли поехали в аэропорт. Она дрожала от возбуждения, предвкушая увидеть Андреаса. При этом она без умолку болтала.– Понятно, что на самом деле все окажется не так, как видится отсюда, – сказала она, когда мы сидели в кафе. – Но мне обязательно это нужно узнать самой.– Он и правда очень мил, – ободряла я ее. – Вполне возможно, что он не позволит тебе вернуться домой.– Я должна вернуться домой! – От волнения у нее дрожали руки. – У меня в этом году больше нет отпусков.– Тебе и так посчастливилось слетать просто так в Штаты, – сказала я.– А Энди надеялся, что вы с Ари…Она скорчила физиономию.– Он же гей, Жюли, о чем ты говоришь? – Я энергично затрясла головой. – Я не собираюсь охотиться на голубого. От этого не произойдет ничего хорошего, кроме психических травм у нас обоих. Кроме того, будь он даже не голубой, он все равно не в моем вкусе.– Да кто сейчас может быть в твоем вкусе? – воскликнула она.– Ты права, – безучастно согласилась я, снимая ложечкой пену со своего капуччино. – Я начинаю склоняться к мысли, что Алисон права. Мне вообще не стоит выходить замуж.– Могу поклясться, что к двадцати пяти годам она сама выскочит замуж, как миленькая! – пообещала Жюли. – И заставит тебя шить ей свадебное платье!Я промолчала.– Что-то ты давно ничего не шила, – вдруг вспомнила она.– Да как-то нет настроения. Какое у меня могло быть настроение, если в своей жизни я, как правило, шила только свадебные платья да еще наряды для подружек невесты? Откуда тут взяться энтузиазму?Жюли посмотрела на часы.– Пожалуй, мне пора, – заторопилась она. Я последовала за ней в посадочный отсек.– Счастливого пути! – пожелала я ей на прощание.– Ты для меня будешь путеводной звездой! – захихикала она. Мы обнялись. – Спасибо за то, что проводила. Увидимся через неделю.– Привет! – И я пошла к своей машине.
В следующую пятницу я решила пойти погулять с девчонками с работы. Сперва мы зашли во «Фруктовый сад», чтобы что-нибудь выпить, а потом отправились в город поесть.Есть мне не хотелось. Голова болела от только что выпитого пива. Это было странно, потому что обычно такая порция на меня не действовала. Я все еще чувствовала себя отгороженной от реальности. Мне казалось, что моей жизнью живет кто-то другой.Марион пребывала в хорошем настроении.– У меня так мало времени заниматься собой! – щебетала она за десертом. – Замужество, дети – все это приходится ставить в жизни на первое место.– Ну не всегда же, – возразила Ньям. – В конце концов, у тебя есть и собственная жизнь.– Да, конечно, – согласилась Марион, – но моя жизнь так крепко связана с их жизнью! Для детей хочется сделать буквально все. Но иногда хочется чего-нибудь и для себя.– Я тоже люблю иногда оторваться, – сказала Ньям, младшая из нас… ей было всего двадцать. – Просто представить себе не могу, что будет, если у меня когда-нибудь тоже будут дети.– Моя сестра всегда такая усталая! – сказала Лесли. – Летом у нее родился второй ребенок. Очень милый мальчик, но все время кричит и кричит. Симона уже без сил. А Стив и рад бы помочь, но мальчишка не идет ни к кому, кроме матери. А старшая девочка такая ревнивица! Симона боится, что она может выколоть Ноэлю глаза.– Ужасно! – воскликнула Анна.– У них это часто бывает, – сказала Марион, поглощая свой десерт и закатывая глаза от удовольствия. – Мои точно так же. Джойс ненавидел Лина, когда тот родился, но это длилось всего несколько месяцев. А Бетси они оба просто обожали, и это длится до сих пор.Я слушала их болтовню без всякого интереса. Какое мне дело до детей и проблем с ними?Все решили пойти в ночной клуб, но я слишком устала. Зачем куда-то ходить, если все равно у меня не было сил ни веселиться, ни танцевать? Я пошла пешком по Графтон-стрит и возле «Речного острова» увидела Тима. Он был одет в черные джинсы, белую рубашку и пестрый пиджак. Рядом с ним стояли еще три человека – все мужчины, отметила я непроизвольно и с облегчением. Они оживленно беседовали.Я стояла на противоположной стороне улицы среди толпы галдящих подростков и не знала, что делать: подходить к ним или не подходить?Вдруг Тим распрощался с остальными и пошел в сторону колледжа Грина. Я бросилась за ним. Тим всегда ходил очень быстро, я едва за ним поспевала.Он остановился на пешеходном переходе, и тут я его нагнала.– Привет, – сказала я непринужденно. Он удивленно оглянулся.– Изабель!– Да, это я, – согласилась я, улыбаясь спокойной дружественной улыбкой.– Ты как? – спросил он.– Отлично. А ты?– Неплохо. Мы тут отдыхали с друзьями.– Мы тоже.В это время светофор переключился, и мы перешли улицу.– Ты сейчас куда? – спросила я.– Домой.– Такси лучше брать не здесь, – посоветовала я. – Здесь слишком длинная очередь.– У меня машина. Я тут в переулке припарковался.– Так тебя наверняка оштрафуют! Или, еще того хуже, эвакуируют!– Все может быть! – засмеялся он. – Но такова жизнь!От его смеха мне стало больно… Его лицо так и сияло.– Ты домой? – спросил он.– Да.– Хочешь, подвезу?– Тебе в другую сторону, – возразила я.– Неважно, – сказал Тим. – Не хочу, чтобы ты мучилась с транспортом.– Ну, если ты так настаиваешь…– Разумеется, настаиваю. Иначе бы не предложил.– Спасибо.Мы пошли к машине… она была на месте, и даже без квитанции.– Ну, вот видишь, – сказал Тим. – У тебя есть шанс.Я села в машину.– Ну, как все? – спросил он, когда мы отъехали.– Хорошо.– Как Алисон?– Лучше всех.– Все работает?У Алисон был диплом по специальности «городское планирование», но в данный момент она работала в обувном магазине. Она не считала обувной магазин работой.– Нет, – сказала я.– Ничего, найдет себе в конце концов что-нибудь подходящее.На мосту мы проехали на желтый свет, и я взвизгнула.– Конечно. – Я снова поудобнее устроилась на сиденье. – Как идут дела с проектом «Сарацин»?– Закончили, спасибо, – сказал он. – Просто какой-то кошмар, а не проект. С виду простенький, а на каждом шагу самые идиотские проблемы.– Как Лаура? – Я была сама небрежность.– Она сейчас в Калифорнии. Счастливая телка!– Да уж! А Жюли во Флориде.– И она? Снова отдыхает?– Помнишь, я рассказывала тебе, что на Родосе мы встретили двух парней? Американских греков?Он наморщил лоб.– Значит, я тебе не говорила. Ну, так вот она поехала на свидание с одним из них.Тим присвистнул.– Отпускной роман?– Все может быть. Со мной такое вряд ли могло случиться, но зарекаться тоже нельзя.Я вдруг вспомнила, что на руке у меня нет кольца. Интересно, что с ним сделал Тим?Он включил радио. Исполняли его любимую музыку 1960-х годов. Я всегда ему говорила, что любить такую музыку слишком претенциозно.Он остановился возле моего дома. Все окна были темными.– Спасибо, что подвез. Очень мило с твоей стороны.– Никаких проблем.– По дороге домой не гони.Он засмеялся.– Изабель!– Извини. Я знаю, что сейчас похожа на твою маму.– Ну, не совсем. Хотя есть немножко.Глядя на него, мне тоже захотелось улыбнуться.– И надевай пальто, когда холодно.Он снова засмеялся.– Спокойной ночи, Изабель.– Спокойной ночи, Тим.
Я не собиралась его целовать – и ему не собиралась позволять себя целовать. Но так получилось, что только что мы сидели в машине, а в следующую минуту уже целовались, причем так, как целуются любовники после долгой разлуки. Каковыми мы в сущности и являлись, подумала я мельком. Его поцелуй был долгим и страстным. Я таяла в тепле его тела, в крепости его рук.– Изабель! – пробормотал он, тяжело дыша.– О Тим! Я так по тебе соскучилась!Он резко от меня отстранился и взглянул своими огромными задумчивыми глазами.– Извини. Это была ошибка.– Ошибка?– Я не должен был тебя целовать. Это несправедливо.– По отношению к кому?– По отношению к тебе, ко мне.– Почему же несправедливо?Я старалась успокоиться, взять себя в руки.– Ты знаешь почему. Извини.Я провела рукой по его щеке. Он отстранился, как будто я его ударила.– Я не собираюсь делать тебе больно.– Зато я делаю тебе больно, – возразил Тим. – Мне бы не хотелось снова причинять тебе боль после всего, что было.Я мысленно сосчитала до десяти.– Все нормально, Тим. Мы друзья.– Ты уверена?Он взглянул на меня с удивлением.– Разумеется. Просто дружеский поцелуй. Я принужденно засмеялась.– Я для тебя оказался не очень хорошим другом.– Только не сегодня, – возразила я. – Ты, как настоящий друг, довез меня до дома.– Я бы любого довез.– Но сделал это именно для меня.– Лучше я поеду.– А может, зайдешь, выпьешь чашечку кофе?Он покачал головой.– Нет-нет, мне нужно идти.– Хорошо.Уже из машины он крикнул:– Не поминай лихом, Изабель, и береги себя!– Звони мне иногда!Я махнула на прощание рукой.Ложась спать, я все еще чувствовала на губах поцелуй Тима. Конечно, он сам был шокирован своим поцелуем. Удивлен силой своей страсти, которая никуда не исчезла. Он все еще меня любил, думала я. Должен был любить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56