– Твоя сестра всегда меня недолюбливала.– А твоя мать недолюбливает меня, – объявила я с притворной веселостью.Он залпом проглотил остатки пива и отфутболил пустую банку в сад. Она с грохотом запрыгала по мощеной дорожке.– Мы с Лаурой работали допоздна. Когда мы закончили, я пригласил ее пообедать. В этом нет никакого преступления, и я возражаю, когда ты ведешь себя так, словно оно было.– Я так не говорю.– Нет, говоришь.Некоторое время мы смотрели друг на друга, и глаза у него при этом были очень злыми. Мне не понравилось выражение его глаз.– Я очень сожалею.– И днем мы сегодня тоже работали. И уже почти закончили, когда кое-кто нам помешал.– У меня не было намерения вам мешать.– Я же сказал, что позвоню тебе сегодня вечером, и наверняка бы позвонил.– Просто мы так долго с тобой не виделись!.. – У меня получилось какое-то поскуливание.– Я же не твоя собственность! – Тим разозлился не на шутку.В сад залетела яркая птичка. Я смотрела на птичку и думала о том, что если я сейчас заговорю, то наверняка заплачу. В словах Тима слышалось слишком явное раздражение, даже враждебность. В этот момент я со всей ясностью поняла, что Тим меня больше не любит.От этой мысли меня, несмотря на жару, пробил озноб. Я встала, и птичка улетела, громко хлопая крыльями. Я откашлялась.– Ну так что ж… Лекарство не сработало.– Что ты имеешь в виду? – Тим яростно выдирал сорняки из газона.– Я имею в виду нас.– Не будь идиоткой, Изабель!– Я не идиотка, – вздохнула я. – Я реалистка. Надо было мне раньше такой стать. Вот раньше я точно была идиоткой. Как это так… в мае ты не захотел на мне жениться, но решил жить со мной просто так?! Почему я тебе поверила, нашла такую мысль разумной? Ты что, считаешь меня такой жалкой?– Я никогда не считал тебя жалкой, – возразил Тим.– Но тем не менее ты не захотел на мне жениться.– Тут совсем другое дело. – Тим выглядел сконфуженным. – Я просто не готов к женитьбе. Я же тебе все уже объяснял, Изабель.– Я знаю, что ты объяснял, – сказала я. – Но я тебя не слушала. Я не хотела тебя слушать. Мне больше нравилось притворяться, что все у нас хорошо. Но все было совсем не хорошо – просто не могло быть хорошо.– Мне нужно было некоторое время.– Тебе нужно. А мне не нужно. Но я решила дать тебе это время, потому что надеялась, что все образуется. – Я покачала головой. – Ничего удивительного, что все смотрят на меня с сожалением. Они думают, что я пропащий человек. Ты все сделал для того, чтобы сломать мою жизнь, а я все еще бегаю за тобой, как какой-нибудь влюбленный подросток!– Прекрати драматизировать! – Тим окончательно разбушевался. – Я не ломал ничью жизнь и не собирался этого делать. Я бы поступил еще хуже, если бы женился на тебе, а потом решил, что этого не надо было делать. Я оказал тебе любезность, Изабель.– О да! – Я горько засмеялась. – Огромная любезность, когда мне пришлось отменять всю церемонию, встречаться с агентами и рассказывать им, что ты больше не хочешь на мне жениться. Огромная любезность пережить такое унижение, Тим!– Я думала, ты все поняла.– Я поняла, что мое сердце разбито. Я поняла это очень хорошо.– А выглядишь ты вполне нормально.– А со мной все нормально! – запальчиво объявила я ему. – Я ведь Скорпион. Мне хорошо в кризисе. Я всегда могу найти выход из кризиса. Кое-что перераспределить, кое-что отменить. На людях я держу себя в руках, но каждую ночь, Тим, каждую ночь этого так называемого путешествия на Родос я плакала в подушку!Он снова как-то сник и забеспокоился.– Я очень сожалею, – снова повторил он.Я не хотела доводить дело до такого накала. Но так получилось. У меня просто не было другого выхода. До сих пор я жила в каком-то выдуманном мире. Делала вид, что свадьбу можно отложить до следующего года. Делала вид, что наши отношения ничуть не изменились.Я сняла с руки обручальное кольцо и отдала ему.– Мне следовало сделать это раньше. Я была идиоткой.Он нервно вертел в руках кольцо. На секунду мне показалось, что вот сейчас он мне его вернет, но он сделал по-другому – он зажал его в кулаке.– Я буду его хранить, – сказал он. – Может быть, нам с тобой оно еще пригодится.Я покачала головой, прикусила губу, чтобы снова не расплакаться, и заспешила к машине.
Я неслась со страшной скоростью, потом притормозила и съехала к тротуару. Пошарив в сумочке, вынула оттуда ингалятор и впустила в легкие распыленную струю лекарства. После этого дышать стало легче, сердце чуть успокоилось.Все мои друзья оказались правы, а я не права. Даже если отношения Тима с Лаурой были сугубо профессиональными – а это вполне могло так и быть, по крайней мере, никаких признаков обратного я не обнаружила, – я не могла принять его рассуждений. Это значило, что на замужестве с Тимом придется поставить крест. Я должна его забыть и поискать себе другого мужчину.Или нет, в этом нет никакой нужды. Я вполне могу жить самостоятельно. Снять себе квартиру, в конце концов. Может, мне удастся найти что-нибудь подходящее неподалеку от работы. Это даже смешно, когда двадцатисемилетняя женщина живет с родителями в одном доме.Я поежилась от мысли, что придется возвращаться домой без кольца. Снова придется проходить через все эти муки!
Поэтому я решила сперва заехать к Жюли. Она сидела в садике и подновляла свой загар. Я села рядом с ней на аккуратно подстриженный газон и протянула к ней руки.– Что случилось? – Подруга была безмятежна.Мне казалось, что в данный момент я смогу прекрасно обойтись без слез… Просто прорепетирую свой рассказ перед возвращением домой. Но не тут-то было. Слезы потекли рекой. Жюли молча сходила в дом и вернулась оттуда с целой коробкой разовых носовых платков мужского размера.– Итак?Я громко высморкалась.– Я с ним порвала, – кое-как выдавила я из себя.– А ты говорила, что вы с ним выяснили все отношения?– Мне очень хотелось так думать.– Так в чем же дело?Я сорвала травинку и порвала ее на мелкие кусочки.– Это случилось прошлым вечером? – продолжала расспрашивать она. – Когда вы не смогли встретиться?Только прошлым вечером, подумала я тоскливо. А кажется, словно это случилось сто лет назад.– Али его видела, – рассказала я. – Он был с другой женщиной.– Вот гад! – Глаза Жюли засверкали от возмущения. – Абсолютная сволочь! Как он посмел так себя вести после всего, что сам же и наговорил? Я бы его просто задушила!– Все было не совсем так, – запротестовала я, сама удивляясь тому, что его защищаю. – Эта женщина с работы. Они вместе делают проект.– Неужели? – Жюли не могла скрыть сарказма.– Я ему верю! Он сказал, что они допоздна работали, а потом пошли что-нибудь перекусить. Ведь это же не преступление, Жюли.– Ха!– Только я все равно не перестаю сомневаться. – Я оторвала новую травинку. – Помнишь, ты мне говорила, что я уже никогда не смогу ему доверять? И действительно, так оно и есть: я все время его в чем-то подозреваю, не могу отделаться от сомнений…– Мне очень жаль, что я вогнала тебя в такое состояние…Я энергично затрясла головой.– Ты здесь ни при чем. Я сама продолжала сомневаться, вот и все. Он пообещал, что сегодня позвонит, но вместо это я позвонила ему сама. Ответа не было. Тогда я представила себе худшее и отправилась к нему домой.Глаза Жюли широко раскрылись.– И что?– Она была там, – выдохнула я. – Правда, между ними ничего не было. Правда ничего. Они просто работали в саду. В руках у них были книги и бумаги, и я поверила ему, что они ничем другим, кроме работы, не занимались.– Тогда почему же ты с ним порвала?– Потому что я больше никогда не смогу ему доверять, – захныкала я. – Я никогда не смогу быть уверена на все сто, что он женился на мне по любви и что он действительно этого хотел. Он просто вышел из себя, когда я начала расспрашивать его о ней. Раньше мы никогда так не разговаривали, Жюли. Я спокойно ходила со своими друзьями, он – со своими, и мы друг друга ни о чем не расспрашивали.– А может быть, следовало, – веско вставила она.– Не знаю, не думаю. – Я обняла руками колени. Палец странно себя чувствовал без кольца. Мне самой было странно, что я только что приняла такое важное решение: мне продолжало казаться, что главное решение принимал Тим.– И что же ты собираешься теперь делать? – спросила Жюли.Я тяжело вздохнула.– Не знаю. Может быть, найду себе квартиру, где-нибудь рядом с работой.– Хочешь купить?Я поежилась.– Такого мне не потянуть. Я уже думала об этом на пути домой. Дома оставаться тяжело, они не оставят меня в покое своим сочувствием. Мать считает, что мужчина должен быть либо мужем, либо ничем. – Я вытерла глаза кулаком. – Может быть, именно из-за этого мне так хотелось выйти замуж за Тима. Она каждый день мне твердила, что я должна выйти замуж до тридцати. В последний раз она объявила, что я и так несколько опоздала с созданием семьи. Даже показала мне статью в журнале, где говорится о бесплодии женщин после тридцати и о том, что потратить свою молодость на карьеру и только после тридцати завести ребенка, – это роковая ошибка многих женщин. Я пыталась ей втолковать, что я не делаю никакой карьеры, что я просто работаю, но она оставалась непреклонной.Жюли засмеялась.– Твоя мать всегда была женщиной-наседкой.– И в то же время она постоянно твердит, что хочет, чтобы мы веселились и развлекались в свое удовольствие, – сказала я. – Может быть, потому, что сама она вышла замуж в двадцать лет, а меня родила в двадцать один. Ей хочется, чтобы хоть мы повеселились вдоволь.Жюли вздохнула:– Ты же знаешь родителей. Они всегда все делают наоборот, не то, что от них ожидаешь. Помнишь, когда я встречалась с Уиллом? Моя мать все сделала для того, чтобы мы расстались, а до этого она же просто поедом меня ела, чтобы я завела себе бойфренда.Я непроизвольно засмеялась.– Но, Жюли, что ты хочешь! Это же Уилл!– Ну да. – Она тоже улыбнулась. – Конечно, у него был такой вид, как у ангела смерти, но все равно он очень хороший парень!– Жюли, своим видом он наводил на меня настоящую панику! – сообщила я ей. – Я все время боялась, что встречу его как-нибудь с его дружками, и они сделают со мной что-нибудь непотребное.– Он был не таким! – горячо возразила Жюли.– Да-да, я знаю, – торопливо заверила ее я. – Я хочу сказать, что он мне таким казался.– Тем более что он действительно долго не продержался, – вздохнула она. – У меня тогда как раз была фаза бунта. – Она взмахнула рукой, указывая на свой недавно покрашенный дом, тщательно возделанный сад и нахмурилась. – Мне хотелось иметь что-нибудь совсем другое, только не это.Я понимающе кивнула. У Жюли был дом практически такой же, как у моих родителей. Вернее, половина двухквартирного дома с четырьмя спальнями, построенного в середине пятидесятых. В таких домах были большие комнаты, большие сады, все вылизано и расчерчено, а владельцами таких домов были, как правило, люди возраста моих родителей. То есть те, кому в молодости пришлось хлебнуть бедности, кто прошел через ранний брак, скопил немного деньжонок, а тратил их преимущественно на летние отпуска, на хорошие кухонные гарнитуры, на новые ванные и оранжереи.Вот у меня не было фазы бунта. Мне с самого начала хотелось быть такой же, как эти люди. Разница лишь в том, что нам с Тимом не пришлось хлебнуть бедности.Мы с самого начала должны были стать успешной счастливой парой.О Господи, подумала я в отчаянии. До чего же я все тщательно спланировала! И все это почти что осуществилось. Почему я вовремя не заметила, что Тим по дороге струсил? Почему я не разглядела его сомнений? Почему не стала такой, какой он хотел меня видеть? Почему такое случилось со мной, кричала я безмолвно? Почему?Жюли помалкивала, сидя рядом со мной. Она глядела в пространство, давая мне время прийти в себя.– Сейчас тебе наверняка очень плохо, – через некоторое время сказала она, – но ты все преодолеешь.Я криво улыбнулась.– Знаю! Люди многое преодолевают. Только вряд ли с другим мужчиной я буду чувствовать то же самое, что с ним.– Ты найдешь себе другого мужчину, с которым почувствуешь себя еще лучше, чем с ним!– Дай мне поваляться в своем горе. Я тебе сообщу, когда мне станет лучше.– Хорошо. – Она меня обняла. – Хочешь, я тебе покажу свой новый костюм?Я кивнула, и мы пошли в дом обсуждать вещи, которые действительно имели реальное значение.
Как ни странно, исчезновение моего обручального кольца первым заметил Ян.Когда я приехала домой, все сидели за обедом. Пахло ростбифом, и я удивилась, почему это мать решила готовить ростбиф в такую жаркую погоду?– Вчера было холодно и мокро, – объяснила она в ответ на мой вопрос.– Кроме того, – с набитым ртом продолжил Ян, – я растущий организм. Мне нужно много еды, чтобы наращивать мускулы. Не то что вы, девчонки, которые целый день могут бродить без еды, как тени.– Мускулы! – захихикала я, тыкая его в бок.Он поймал мою руку.– А где кольцо?За столом воцарилась тишина. Отец положил на тарелку свой прибор и торжественно воззрился на меня.– Я вернула его Тиму. Я передумала.– Вот дерьмо! – Алисон не постеснялась.– Алисон Кавана! – строго одернул ее отец. – Ты же знаешь, что я не люблю, когда произносят такие слова!– Пардон! – пробормотала она, хмуро глядя из-под своих длинных ресниц. – Так что, значит, все кончено, Изабель?Я подтвердила.– Но я-то думала, что вы все уладили! – запричитала мать. – Я-то думала, что вы осенью поженитесь! Что вы со всем этим покончили!– А я-то думала, что вы все обрадуетесь, – отрезала я. За столом снова наступило молчание.– А я очень рад, – наконец произнес отец.– И я тоже! – воскликнула Алисон.– Делай, что хочешь, – пробормотал Ян.– Ну разумеется, я тоже очень рада! – не очень уверенно подтвердила мать. – Я тебе всегда говорила, что он тебя не стоит. Но тогда ты еще не совсем разобралась в своей душе, Изабель. Мне не хотелось, чтобы ты сделала что-нибудь, о чем потом стала бы жалеть. Мне не хотелось, чтобы ты порвала с ним на пике отношений.– Я и не порвала с ним на пике отношений.– А что же ты сделала? – уже спокойно спросила Алисон.Я сжала под столом кулаки.– Я сделала это, потому что поняла, что больше никогда не смогу ему доверять. Потому что он может еще сто лет решать, жениться ему на мне или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56