Его бомбардировали ощущения…
Леденящая темнота. Бесконечная продолжительность перебранок между них самих. Вынужденная непреходящая близость без возможности сбежать. Периоды просвета, более долгие периоды безумия, пока, наконец, не осталось ничего кроме ярости, ненависти и пожирающей жажды мести.
Всё его тело содрогнулось. Это было самое сильное впечатление от них из тех, что он получал до этого, и оно было таким омерзительным, что будь его руки свободными, он, наверное, расцарапал бы себе голову в тщетной попытке вырвать их из своего черепа.
И он понял две вещи: секта Драгаров была более развитой среди жрецов Друдов, чем он думал, если смогли выткать такое могущественное заклинание на холодном железе, и они дали ему что-то ещё помимо обычного транквилизатора. Они дали ему что-то вроде снадобья, которое ослабляло его способность контролировать силу внутри него. Он был подобен человеку, который перебрал виски, и мог, намереваясь нежно приласкать, наброситься с убийственным порывом из чистейшей сентиментальности.
И он не сомневался, что подобный порыв превратит его в полностью тёмного.
Он неглубоко дышал, проталкивая свой рассудок наружу, прочь от хаотичного жужжания в своём разуме. Он попробовал воздух, пытаясь представить себе размер помещения по эху разговора. Было похоже, что оно было с низким потолком и длинным, и был слабый запах мха на камнях. Он понятия не имел, как долго он был без сознания. Он был абсолютно уверен, что он был в катакомбах под зданием.
Каким же дураком он был, что, врываясь сюда, недооценил своего противника! Он действовал необдуманно, гонимый нетерпением и отчаянной нуждой защитить тех, кого любил. Ни разу ему не пришло в голову, что у секты Драгаров могли быть люди, следившие за ним и докладывающие о его каждом шаге. Несомненно, так и было, ибо они были определённо подготовлены к его приходу. Каков был их план? Использовать убийственный наркотик, чтобы ускорить его преобразование?
- Он приходит в себя, - сказал кто-то.
Он предпочёл бы, чтобы они продолжали считать его находящимся в бессознательном состоянии, выигрывая драгоценное время для ослабления воздействия наркотика, но видимо, хоть и оставаясь неподвижным, он каким-то образом выдал себя. Возможно, его грудь поднималась и опадала более глубоко. Он открыл глаза.
- Ах, ну наконец-то, - сказал высокий, худощавый мужчина с седыми волосами, приближаясь, чтобы стать перед ним. Мужчина смотрел на него долгие минуты. - Я - Саймон Бартон-Дру, глава секты. Не совсем так я надеялся встретиться с тобой. Мои извинения за цепи, но на данный момент они необходимы. Предполагаю, Тревор мёртв? - вежливо осведомился он.
- Тревор жив, - сказал Дэйгис, тщательно регулируя свой голос. Он не выдаст этому мужчине ни единым знаком свой внутренний конфликт. - В отличие от вашего Ордена, Келтары не лишают жизни без причины. - И не важно, сколь сильно ему этого хотелось.
Саймон обошёл колонну.
- Мы тоже. Всё, что мы сделали, было продиктовано необходимостью послужить цели восстановления принадлежащее нам по праву могущество. Чтобы осуществить наше предназначение.
- Оно никогда не была вашим по праву. Туата-Де дали его, и Туата-Де забрали его обратно, когда стало очевидно, что люди злоупотребляли им.
Саймон издал короткий смешок.
- И это говорит мужчина, который нарушил свою собственную клятву. Понимай это, как пожелаешь. Не важно, ты приведёшь нас к нему.
- Я никогда не исполню Пророчество.
- Ах, так ты знаешь о нём. Я думал об этом. Откуда ты о нём узнал? Тебе сказал Тревор? Не то чтобы я осуждал его, зная о том, на что ты способен. Всё здесь. - Он махнул рукой позади себя, на стопки манускриптов и текстов, сложенных аккуратно в огромном количестве на полках. - Всё, что могут делать Драгары. Всё, чему они нас научат. Способность перемещаться во времени и пространстве, способность открывать королевства.
- Драгары, которым ты поклоняешься, едва не уничтожили мир однажды, пытаясь открыть королевства. Что заставляет тебя думать, что однажды освободившись, они не сделают этого снова?
- Зачем уничтожать мир, когда они могут править им? - возразил Саймон. - Я думаю, что мы можем установить, что пошло не так в прошлый раз, когда они попытались преследовать Туата-Де. Наш мир намного более развитый сейчас, чем был тогда. И так много верных последователей, желающих приветствовать их.
- Что заставляет тебя думать, что у них вообще есть намерение становиться частью вашего маленького Ордена? Зачем им оставаться с вами? - подстрекал Дэйгис.
- Что ты имеешь в виду? - Короткая вспышка беспокойства сверкнула на худощавом лице мужчины.
- Если они могут путешествовать во времени, что помешает им вернуться в их собственное столетие? Чего, как вы думаете, они хотят больше всего?
- Вернуть себе своё могущество. Возможность жить снова, править снова. Занять своё законное место в мире.
Дэйгис насмешливо цыкнул. Хотя он не мог понять их языка и не знал, какие намерения были у Драгаров, Саймон этого не знал. Сомнения, посеянные в его голове, могли стать полезным оружием. Если он смог бы продолжать разговаривать с ним достаточно долго, то, возможно, этого было бы достаточно для того, чтобы прошло воздействие наркотика и он смог бы рискнуть прощупать разум Саймона. - Они хотят тел, Саймон, и будут иметь возможность вернуться к себе. Как только ты освободишь их, как ты их остановишь, чтобы они не вернулись назад? Ты будешь не в состоянии контролировать их. Они могут уничтожить ваш Орден в тот же миг, как я изменюсь. Какая польза тебе от них? Они вернутся в своё столетие, предотвратят войну, и полностью перепишут прошедшие четыре тысячи лет истории. - Дэйгис засмеялся. - Вероятней всего, ни один из нас не будет даже рождён к тому времени, когда они покончат с изменениями.
О, да, мужчины в помещении выглядели определённо встревоженными. Беспокойство - это хорошо. Ожесточённый спор был бы ещё лучше.
- Ты собираешься освободить силу, которую ты, возможно, даже не начал понимать, и нет никакой надежды, что ты сможешь с ней справиться. - Дэйгис послал ему леденящую улыбку.
За напряжённой тишиной последовал взмах руки Саймона.
- Достаточно. Я не собираюсь поддаваться на твои уловки. Драгары не стали бы пытаться возвращаться, потому что они подверглись бы риску быть снова заключёнными в тюрьму. Они никогда бы не пошли на такой риск.
- Ты так говоришь, но ничего не знаешь о них. А я знаю.
Челюсти Саймона напряглись, и он подошёл к двум мужчинам, стоявшим неподалёку.
- Я не отклонюсь от курса Пророчества. Мой верный долг исполнить его. И, может, я не знаю о Драгарах так много, как я бы хотел, но я многое знаю о тебе. - Он посмотрел на мужчин. - Приведите её, - приказал он.
Мужчины поспешно удалились из комнаты.
Дэйгис застыл. Кого её? Почти проревел он. Этого не могло быть, говорил он себе. Хлоя была в безопасности и спала внутри охраняемых стен замка.
Он так ошибался.
Когда они вернулись несколько минут спустя, его внутренности скрутило.
- Нет, - шептал он едва шевелящимися губами. - Ох, нет, милая.
- О, да, Келтар, - усмехнулся Саймон. - Красивая женщина, не так ли? Мы пытались добраться до неё в Манхеттене. Но не бойся, ты можешь получить от неё всё, что хочешь, стоит тебе только уступить неизбежному. Полагаю, Драгары будут жаждать женщину после четырёх тысяч лет.
Мужчины грубо выволокли Хлою вперёд. Её руки и ноги были связаны, её лицо было пепельным, с дорожками слёз.
- Мне так жаль, Дэйгис, - задыхалась она. - Я проснулась, когда я услышала, как хлопнула дверь машины, пыталась догнать тебя…
Один мужчина ударил её по лицу, чтобы она замолчала, и каждый мускул в теле Дэйгиса закричал. Он закрыл глаза, сражаясь с тёмным ураганом, поднимавшимся в нём.
Я - человек, и я - Келтар. Я не стану набрасываться вслепую, - говорил он себе снова и снова.
Прошло какое-то время, прежде чем он смог открыть их снова, и когда он это сделал их взгляды соединились.
Я люблю тебя, - беззвучно шептали её губы. - Мне так жаль!
Он качнул головой, отвергая её извинение, надеясь, что она поняла, что он говорил о том, что ей не надо было извиняться. Это была его вина, не её.
Я тоже тебя люблю, девочка, - проговорил он беззвучно слова.
- Как трогательно, - сухо сказал Саймон. Он указал мужчинам, держащим Хлою, чтобы они вынесли её вперёд, остановив их в полудюжине шагов от колонны, к которой был прикован Дэйгис. - Владение частным самолётом имеет свои плюсы, - сказал он, улыбаясь. - Она была уже здесь задолго до того как ты даже приземлился в Лондоне. И сейчас мои люди убьют её, если ты не позаботишься о том, чтобы предотвратить это. Оковы не являются препятствием для мужчины с таким могуществом.
- Ты, сукин сын. - Дэйгис яростно натянул цепи, но бесполезно. Без магии, он ни к чему не придёт.
Гнев поглощал его, сопровождаемый яростным искушением использовать самую ужасающую силу, имеющуюся в его распоряжении. Он ощущал мощь древних, подступающих к его горлу, умоляющих дать им волю. Слова, что несли смерть, плясали на кончике его языка. Он хотел крови, и существа внутри него страстно желали её пролить.
Саймон хорошо распланировал свою стратегию. Он напичкал Дэйгиса наркотиком так, чтобы тот был не в состоянии контролировать то количество магии, которое он использовал, взял в плен женщину, которую Дэйгис любил больше, чем саму жизнь, и собирался убить её, если Дэйгис не воспользуется магией предотвратить это.
А если он воспользуется магией, он преобразуется.
Это было неминуемым, осознал он с особенной отстранённостью. Вот оно. Его загнали в угол, и было некуда бежать. Ни за что на свете он не позволил бы, чтобы Хлоя причинили вред. Никогда. Она была его половинкой, она хранила его Селвар. Его жизнь была её щитом.
На долю секунды, в странно зависшем мгновении во времени, всё было так, словно он был там, в катакомбах, и всё же не там. Его разум ускользнул в тихое место, где воспоминания, словно кадры из фильма, быстро вспыхивали, сменяя друг друга.
Он видел Хлою в первый раз, стоящую в моросящем дожде на шумной улице Манхеттена. Он обнаружил её под своей кроватью. Он чувствовал сочность её губ, когда украл тот первый поцелуй.
Он кормил её кусочками сёмги. Слушал её непрерывную болтовню насчёт какого-то неизвестного тома, и её глаза сияли. Наблюдал, как она затягивалась толстой сигарой.
Он видел её томно чувственные глаза, когда он первый раз привёл её к её первому оргазму в самолёте. Занимался с ней любовью в сверкающем водоёме под бескрайним синим небом в своей любимой Шотландии. Изливался в неё, становился её частью. Наблюдал, как она, устроившись на кресле, практиковалась со щитом, как сказать ему, что она любила его, что обернулось тем, что она сказала ему это, накричав на него. Говорила это ему снова, после того, как он рассказал ей свою самую мрачную тайну. И неизменно оставалась рядом с ним.
И в этот странный миг затишья, он осознал, что если бы он не нарушил клятву, не прошёл бы сквозь камни, чтобы спасти Драстена, он никогда бы не встретил Хлою. Какая ирония в том, размышлял он, что его судьба потребовала его собственного падения, чтобы привести его к женщине, которая стала его спасением во всех смыслах. Если бы ему дали возможность снова вернуться во времени и сделать выбор не нарушать свою клятву, но и никогда не встретить Хлою Зандерс, то он решительно вошёл бы в камни и сделал бы всё снова, с полным осознанием того, что это приведёт к этому моменту.
Просто чтобы иметь счастье любить Хлою то время, что у него было.
Из тихого места его разум стремительно переместился в другое: в мучительно холодную ночь, когда он танцевал на скользкой от льда стене террасы. Он сделал это, потому что всегда знал, что мог покончить со всем этим, умерев. Действительно, простое решение. Нет сосуда - нет возрождения. Мат, эндшпиль, и партия.
Часть его так устала сражаться.
Но он так твёрдо решил тем вечером продолжить битву, отложив мысль о суициде в своём арсенале на крайний случай, испытывая отвращение к подобной идее.
А потом он встретил Хлою, которая подарила ему тысячи причин, чтобы жить.
Он горько улыбнулся. Он не мог взывать дальше к магии, необходимой для того, чтобы освободить её и увидеть её в безопасности, не освободив также Драгаров, что ставило его в безвыходное положение.
Он ни за что не возвестит приход той ”эпохи тьмы, более жестокой, какую человечество когда-либо знало”, которую предсказывало Пророчество. Нечего и говорить о том, как много миллионов человек могло умереть. Что если те слова, которыми он дразнил Саймона, действительно были тем, что планировали сделать те тринадцать? Что если они действительно намеревались вернуться во времени? Может быть, заново сражаться в той войне? Возможно, победить на этот раз?
Это бы полностью изменило четыре тысячи лет истории человечества. Люди вообще могли больше не существовать в настоящем, к этому времени с ними бы покончили.
Нет. Его выбор, его шансы были все израсходованы.
О, любимая, - горевал Дэйгис, - не должно было так всё закончиться.
Когда он открыл свои глаза, то обнаружил, что они засунули кляп в рот Хлои. Её аквамариновые глаза сверкали от слёз.
- Порежь её, - сказал тихо Саймон. - Покажи ему её кровь.
Дэйгис прикусил язык, наполняя свой рот горьким металлическим привкусом. Он знал, что должен всё рассчитать до миллиметра. Он должен был убедиться, что нанесёт себе достаточно смертельную рану, что умрёт до того, как преобразование завершится, но не ранее чем члены секты будут мертвы, а Хлоя - свободна. Он придал себе силы, чтобы действовать с безупречной твёрдостью. Малейшая неуверенность могла уничтожить его. Он должен был быть на сто процентов преданным смерти.
И было чертовски трудно быть таким, глядя на Хлоя.
Один из мужчин провёл клинком по коже её шеи, и хлынули красные капли. Хлоя скорчилась в их руках, извиваясь и борясь.
Сейчас, сказал он себе, в тот же миг прошептав нежное «прощай» своей половинке. Скорбь хлынула на него так резко, так сильно, что он откинул свою голову назад и взревел из самых глубин своей души.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44