Полежаев поднялся ему навстречу:
– Проходите, Константин Григорьевич, знакомьтесь.
Смирнов подошел к столу и представился. Маги по очереди кивали ему головами, называя свои имена. Двоих из этой компании Константин Григорьевич знал, они как раз присутствовали на закрытом совещании в номере у Де'Кампа: представитель школы Огня, господин Де'Жетье и его извечный оппонент – Хранитель заклятий Ночи, темнокожий Банкума. Возглавлял эту группу магистр Третьей ступени, ирландец по происхождению, Брайд Эрвин. Он протянул Константину Григорьевичу бумагу – официальное постановление Международного Совета магов, а по сути – его приговор.
– Ознакомьтесь, господин Смирнов, и если согласны, то подпишите, – с акцентом, но все же на русском произнес Брайд. – Поймите, никто насильно не заставляет вас идти на этот шаг, все сугубо добровольно. Если вы отказываетесь, то напишите об этом внизу, вместо подписи. Повторяю, все сугубо добровольно.
Константин Григорьевич оглядел присутствующих магов – у всех такой безучастный, равнодушный вид, ни капли сочувствия в глазах.
«Впрочем, какое может быть сочувствие, – одернул себя бывший начальник разведки. – Я же для них что-то вроде международного преступника».
Но все же один взгляд отличался от всех остальных, он дышал злобой, ненавистью, желанием убить. Де'Жетье хоть и старался, как мог, скрывать свои чувства по отношению к Смирнову, но ему это не совсем удавалось.
Молча достав из внутреннего кармана пиджака ручку, Константин Григорьевич поставил свою подпись в самом низу документа.
«С решением полностью согласен» – зачем-то еще приписал он.
«Пусть это будет приветом Де'Кампу», – усмехнулся собственному поступку Константин Григорьевич.
Брайд Эрвин окинул бумагу беглым взглядом и протянул ее Полежаеву:
– Я попрошу вас передать постановление господину Де'Кампу.
– Хорошо, – согласился Никанор Кузьмич, убирая документ в ящик стола. – Сегодня же отправлю курьерской почтой.
Покончив с формальностями, Брайд предложил всем не терять больше времени и направиться к линии Барьера. Маги шумно встали и, попрощавшись с Полежаевым, вышли в коридор, оставив Никанора Кузьмича наедине со Смирновым, дав им возможность попрощаться. Константин Григорьевич посмотрел на своего учителя – в глазах Полежаева стояли слезы, старый человек, он еле сдерживал свои чувства.
– Все будет хорошо, – пообещал бывший начальник разведки. – Я найду Еву, покаюсь, и, надеюсь, она поймет все и простит меня.
– Дай-то Бог, – выдохнул Никанор Кузьмич. – Будь осторожен, Костя, понапрасну на рожон не лезь, и береги себя.
Полежаев протянул руку на прощанье.
«Старик, а сил у него ого-го», – оценил рукопожатье своего учителя Смирнов.
В дверь заглянул Де'Жетье:
– Время, господа, время!
– Иду, – обозленно буркнул в ответ Константин Григорьевич. – Попрощаться-то можно?
– Отведенное вам на это время закончилось, – не скрывая раздражения, ответил маг школы Огня.
– С Богом, сынок, – Никанор Кузьмич крепко обнял Смирнова.
Микроавтобус уже ждал у подъезда университета, маги переговаривались вполголоса в ожидании Константина Григорьевича.
– Прошу прощения, господа, что заставил вас ждать, – извинился бывший начальник разведки, садясь на свободное место.
Машина тронулась, Смирнов смотрел в окно на проплывающий мимо город. Увидит ли он еще раз его? В этом городе он родился, вырос, гулял по запыленным шумным улицам. Нет, этот город не любить нельзя! Такой родной, такой многогранный, непредсказуемый.
«Наверное, об этом же думала Ева, когда ехала по этой же дороге, – размышлял Константин Григорьевич. – Но тогда осень только вступала в свои права, а сейчас вон уже и первый снег выпал. Не надолго, все равно растает, превращаясь в грязную мешанину под ногами».
Смирнову хотелось расспросить Брайда о том, собакой какой породы ему уготовано превратиться, но он не стал этого делать, пусть уж лучше это останется «сюрпризом» под самый занавес. Город закончился, и Константин Григорьевич попрощался с ним. Не в силах больше смотреть на мелькающие за окном придорожные деревни, Смирнов закрыл глаза и попытался задремать. Ему больше ни о чем не хотелось думать.
Машина шла без остановок, и вскоре свернула на проселочную дорогу. Только лишь когда микроавтобус остановился у ворот КПЛБ, Константин Григорьевич открыл глаза. Знакомая физиономия Фроловского промелькнула мимо окна, возле которого, осунувшись, сидел Смирнов. Проверив, как положено, все необходимые документы в его неторопливой манере, он поплелся открывать ворота. Машина, проехав вперед, остановилась возле бревенчатого дома.
На крыльце, в валенках и старом засаленном пуховике, стоял Артур Михайлович и наблюдал за тем, как из микроавтобуса выходят приехавшие. О цели их визита он знал, благо Никанор Кузьмич предупредил, и ему до боли было жаль своего друга. Неторопливо сойдя с крыльца, он подошел к магам и, представившись, поздоровался с ними.
– А я и не догадывался, что русские берут на службу леших, – процедил сквозь зубы Де'Жетье.
Обойдя магов, Артур Михайлович направился к Смирнову, курившему в стороне.
– Перед смертью не накуришься, факт, – попытался пошутить Константин Григорьевич.
– Брось, Кость, ну почему сразу «смерть»? Все не так уж и мрачно, – закурил за компанию Артур Михайлович.
– Посмотрим…
Смирнов затянулся, молча выпуская табачный дым через нос и краешки зажатых губ.
– «Дракончик сердится»? – вспомнил старую шутку Артур Михайлович.
– Да уж…
– Господин Труховецкий, – окликнул главного инженера Брайд. – Может, вы все же соблаговолите отвести нас к линии Барьера?
Магам явно не нравилась новая заминка, они хотели как можно быстрее приступить к делу.
– Сволочи, поговорить даже не дадут, – Артур Михайлович в сердцах бросил окурок на землю и придавил его валенком.
– Пошли, они и так ждут меня весь день, – Смирнов затушил сигарету. – Все, последняя…
Главный инженер направился к линии Барьера, ведя за собой магов, Константин Григорьевич замыкал процессию. Он не думал, что будет так нервничать. Стараясь сохранить внешнюю невозмутимость, он упорно боролся с внутренней лихорадкой. Из-за этого сильно мерзли руки, и пальцы стали совершенно белыми.
Вскоре перед ними предстал Барьер. Его вид оставлял желать лучшего: во многих местах сосны окончательно почернели, и хвоя с них полностью осыпалась. Напряженный низкий гул стоял такой, что хотелось заткнуть уши, вибрации затрагивали каждую клеточку, разбегаясь неприятным нервным зудом по коже. Маги качали головами, выражая свое беспокойство, Артур Михайлович тяжко вздохнул, разводя руками:
– Что поделать, господа, это резонанс на порчу Барьера с той стороны. Мы пытаемся исправить поломки как только можем, брошены все силы на это.
– Все это весьма и весьма печально, – поглаживая небольшую бородку и причмокивая губами, произнес магистр Изменения Сущности, господин Полесску. – Меня вот что беспокоит – не создаст ли наш переход еще большего диссонанса? Еще неизвестно, как сам Барьер отреагирует на внутреннее воздействие, не приведет ли это к несанкционированному движению частиц внутри контура и не последует ли за всем этим нежелательный результат?
– Я вас понял, – Артур Михайлович прервал витиеватую фразу Полесску, – вы хотите спросить, не шарахнет ли по вам Барьер, когда окажетесь внутри зоны перехода?
– Совершенно верно, – слегка недовольный тем, что его фразу так утрировали, согласился магистр Изменения Сущности.
– Будьте спокойны, ничего не случится, и вы пройдете спокойно, – заверил его главный инженер.
– Тогда не стоит больше затягивать с переходом, отправляемся, – Константин Григорьевич первым направился к Барьеру.
– Не торопитесь, господин Смирнов, – остановил его Брайд. – Или вы забыли?
Де'Жетье злобно сверкнул глазами.
– Ничего я не забыл, – спокойно ответил Константин Григорьевич. – Просто подумал, что это произойдет там…
– Неоправданный риск – превращать вас там. За Барьером могут почувствовать выброс магической энергии, а для нас это крайне нежелательно, – пояснил Брайд.
– Я в вашем распоряжении, – развел руки в стороны Константин Григорьевич.
– О'кей, – согласился ирландец. – Господин Полесску, прошу.
К Смирнову подошел магистр Изменения сущности и пристально посмотрел в глаза. Константину Григорьевичу показалось, будто к нему лезут в душу, проникая резко и безапелляционно, грубо и нагло, по-хозяйски осматривая каждый закуточек, прощупывая все, до чего можно дотянуться. От этого становилось холодно и обидно, у Смирнова возникло чувство, словно его поставили голым посередине базарной площади на всеобщее обозрение. Потом вдруг мир вокруг резко изменился, сделавшись непривычным: исчезли краски, но появились новые звуки и запахи. Сперва Константину Григорьевичу показалось, что он попросту лежит на земле, потому что вместо лица Полесску увидел нога. Смирнов захотел было встать, но понял, что и так стоит, только не на ногах, а на четырех лапах. Изменившийся мир оказался непривычным.
«Ничего, пообвыкнусь, – успокаивал себя бывший начальник разведки. – Хорошо, что думать могу по-человечески… Хоть это не отняли».
Перед магами стоял старый, угрюмый, беспородный пес. Шерсть грязно-серого цвета немного завивалась, придавая ему тем самым какой-то неряшливый, беспомощный вид. Обвисшие уши, куцый хвост, кривенькие короткие лапки, от всего внешнего вида пса складывалось впечатление, что Полесску просто поиздевался над Смирновым, наградив его всеми этими прелестями.
Де'Жетье ядовито хихикал, глядя на псину, Артур Михайлович горестно вздыхал. Главный инженер подошел к собаке, присел на корточки и, взяв в ладони морду пса. чуть слышно сказал:
– Держись, Кость, ты все равно был и остаешься моим лучшим другом. Не позволяй им ломать себя, мы все совершаем ошибки и расплачиваемся за них, но никому не позволено ломать душу. Понимаешь меня?
Труховецкий говорил сбивчиво, от волнения слова никак не хотели логически выстраиваться в умные и красивые фразы, еще бы, не каждый день твоих друзей превращают в животных. Но он знал, Константин слышит его и понимает смысл его слов. Пес прикрыл глаза, давая тем самым понять Артуру Михайловичу, что он услышал все, что тот сказал.
«По всей видимости, видок у меня еще тот, раз Артур так волнуется», – сделал вывод Константин Григорьевич.
– Господин Смирнов, – обратился к собаке Брайд, – вы идете или решили тут остаться?
Пес ткнул мокрым носом в ладонь Артура Михайловича, прощаясь с ним, и затрусил на своих смешных лапках за ирландцем. Главный инженер смотрел, как маги и его друг исчезают за линией Барьера. Постояв еще немного в одиночестве, Артур Михайлович, передернув плечами, побрел обратно.
«Напьюсь, непременно сегодня напьюсь», – решил для себя главный инженер.
Плотная атмосфера межмирья накинулась на незваных гостей. Барьеру и так в последнее время приходилось несладко, ежесекундные электрические разряды разрывали его, а тут ко всему прочему еще и грубое вмешательство. Чтоб отомстить за свою боль, Барьер попытался скрутить и раздавить посягнувших на его покой.
Константин Григорьевич почувствовал, как начинает задыхаться: его словно зажали в тиски и стали сдавливать с двух сторон. Еще пара секунд и он не сможет покинуть межмирье. Но, сделав над собой усилие, Смирнов рванул вперед и с глухим хлопком выскочил по другую сторону Барьера. Маги уже стояли там, тяжело дыша. По всей видимости, им тоже пришлось несладко во время прохождения.
Не обращая никакого внимания на Смирнова, они, придя в себя, стали обсуждать дальнейшие действия. Присутствие собаки не мешало им малоуважительно отзываться об Артуре Михайловиче и состоянии КПЛБ. Быстро повторив план их действий и распределившись по парам, маги, пожелав друг другу удачи, стали по очереди исчезать. Первая пара, возглавляемая Брайдом Эрвином отправилась на Алиэ, вторая пара магов выбрала себе для поисков Евы Барсан. На Кармансене остались Де'Жетье и Банкума, им предстояло прочесать каждый уголок этого континента.
– Надо уходить отсюда, срочно, – Банкума оглядывался по сторонам, – такой мощный разрыв структур Барьера не может остаться незамеченным. А «встречающие» нам ни к чему.
Смирнов с удивлением отметил про себя, что маги так легко воспользовались перемещением, хотя это совершенно не опробованный метод, всего лишь теорема, которую выдвинул Лампенель. Получается, что подпространство перехода существует, только надо суметь им воспользоваться. По всей видимости, Де'Камп это сделал, но хранил в тайне от всего сообщества магов, и обучил этому только поисковую группу перед их отправкой в Магический мир. Смирнов засомневался, вряд ли старый лис Лоренцо будет открывать свои секреты. Мгновенное исчезновение магов вызывало в Константине Григорьевиче жгучий интерес, но увидав в руках Банкумы и Де'Жетье амулеты перехода, понял, что к чему, что маги по старинке искусственно свертывают пространство.
– Ты установил свой «прыгунок»? – поинтересовался Банкума у мага Огня.
– Сейчас, – Де'Жетье вводил координаты в амулет. – Значит, к ушастым направимся…
– Зачем ты так пренебрежительно об эльфах? – покачал головой темнокожий маг. – Бессмертные хоть и высокомерны, но, узнав о проблеме помогут нам.
– Я бы на это не очень рассчитывал. – скептически заметил Де'Жетье.
– Ну, что? Готов? – Хранителю заклятий Ночи явно не терпелось покинуть местность.
– Все, пошли, – дал отмашку огненный маг.
Пес молча наблюдал за их разговором, стараясь понять, что же лично ему делать дальше. Послышалось легкое жужжание «прыгунка». и темнокожий маг исчез. Рядом с псом остался только Де'Жетье. Он зло поглядел на Смирнова:
– Ну что, скотина, только ты и я… Слушай меня внимательно, тварь! Из-за тебя идиота я, магистр, должен, как какой-то рядовой магишка ошиваться в этом убогом мире в поисках вашей девки, вместо того, чтоб преспокойно сидеть дома и заниматься своими делами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55