Девушка посмотрела на добычу:
– И как мы все это понесем?
Эльф задумался, почесывая затылок:
– Можно на ветки насадить.
Тем временем девушка присела и стала складывать клубни в подол платья.
– Так годится? – не дожидаясь ответа, она встала, держа края платья двумя руками.
Эльф кивнул головой.
– Донесешь?
– А то.
– Тогда я по дороге соберу хвороста для костра.
Они вернулись к мирно спящему эрлангу. Вскоре небольшой костерок, разведенный эльфом при помощи огнива, весело потрескивал сухими ветками.
– Как их готовят? – поинтересовалась Ева, кивком головы указав на сложенные рядом с костром клубни каявы.
– Просто. Берешь ветку, насаживаешь на нее плод и жаришь на огне. Получается очень вкусно и сытно.
Ева смотрела, как делает Конэ-Эль, и повторяла за ним. Аккуратно счищая подрумяненную шкурку плода, эльф положил себе в рот горячий кусочек каявы.
– М-м-м, – причмокнул от удовольствия Конэ-Эль. – Вкусно как…
Девушка сделала то же самое.
– Никогда в жизни не пробовала подобной вкуснятины, – согласилась она с ним.
– Два ноль в пользу эльфа, – хихикнул Конэ-Эль.
Ева с наслаждением отправила в рот еще один клубень каявы. Когда с ними было покончено, чувство сытости заняло место голода.
– Пить хочется, – сказал эльф.
– Тогда пошли искать воду, – предложила Ева.
– Зачем искать? Вон ее сколько, – указал рукой эльф на океан. – Пей – не хочу.
– Наивный, – хмыкнула девушка. – забыл, что она соленая? Ты даже глотка сделать не сможешь.
Эльф недоверчиво посмотрел на Еву и направился к океану. Девушка издалека наблюдала за ним, как он, морщась, отплевывается и едва слышно ругается.
– Два один, – язвительно произнесла она, когда Конэ-Эль вернулся.
– Но пока еще в пользу эльфа, – резонно заметил Конэ-Эль.
– Пойдем за пресной водой, – вороша угли затухающего костерка, сказала Ева.
Когда последняя головешка перестала тлеть, они отправились на поиски.
– Пойдем вдоль побережья, – предложила Ева, – тут больше шансов наткнуться на речку, впадающую в океан.
– Тогда нам сюда, – указал налево эльф, – мне кажется, я видел одну, когда мы пролетали над островом.
Конэ-Эль не ошибся. Они, в самом деле, вскоре вышли к реке. Но подойти к ее берегу не оказалось возможности. Крутой склон не оставлял им шансов добраться до воды. А пить очень хотелось.
– Предлагаю пройти вдоль русла, может, найдем удобный спуск. Согласна? – спросил Конэ-Эль.
– А у нас есть другой вариант? Пить-то хочется.
Река неторопливо уводила их вверх по склону к своему истоку. Петляя, и все еще не давая возможности напиться, она вынуждала Еву и эльфа подниматься все выше и выше. Шло время. Девушка порядком подустала, да и Конэ-Эль шагал уже не так резво.
– Может, обратно повернем? Другой источник поищем, – предложила Ева. – Сил больше нет. К тому же неизвестно, сколько еще идти.
– Ну, уж нет. Теперь просто дело принципа – дойти до удобного спуска, – упрямо возразил эльф.
Ева вздохнула, но все же пошла дальше. Река круто меняла свое направление, извиваясь, словно змея. Их упорство вскоре было вознаграждено. Дойдя почти до самого начала неширокой, всего пару шагов в длину речушки, они наконец-то смогли напиться вдоволь. Прозрачная вкусная вода вернула силы.
– Жаль, что у нас нет фляги, а то бы набрали этой чудесной воды с собой, – вздохнула Ева.
Эльф молча согласился. Девушка огляделась. Они находились на утесе. Далеко внизу раскинулся океан. Ева и Конэ-Эль подошли к самому краю. Ветер тут же запутался в их одеждах. Ева смотрела на пенящиеся внизу барашки волн.
– Знаешь, я скучаю по ней, – задумчиво сказал эльф.
– По кому? – не поняла девушка.
– По волчице…
Ева пожала плечами – делов-то. Через мгновение рядом с кон-элем на краю утеса сидела серая волчица Она смотрела на эльфа, и ее глаза улыбались. Конэ-Эль присел на корточки возле нее.
– Можно, я тебя поглажу? – нерешительно попросил эльф.
Волчица кивнула головой в знак согласия.
– Спасибо…
Эльф ласково провел рукой по спине волчицы. Ева почувствовала, как мурашки побежали по коже. Конэ-Эль встал на ноги, раскинул руки в стороны и закричал во весь голос:
– Эге-ге-гей!!!!
Его подруга издала не менее пронзительный вой в тон ему. Эльф и волчица, стоя на краю утеса, давали выход эмоциям. Накричавшись вдоволь, эльф вновь сел рядом с Евой. Она не торопилась менять личину.
– Здесь красиво, – задумчиво произнес Конэ-Эль.
«Да, – согласилась Ева, – красиво. Так безмятежно и спокойно. Безмерно жаль, если с твоим миром случится беда. Мы должны постараться не допустить этого».
Волчица легла на траву и положила морду на лапы. Первые звезды неторопливо занимали свои места на небосводе. Вечерело. Эльф и Ева молча наслаждались первозданной красотой. Когда есть о чем помолчать вместе, это великое счастье. Они не следили за временем, никуда не торопились с утеса, понимая, что такой второй возможности у них, скорее всего, не будет. Небо полностью потемнело, и звезды разукрасили его своим причудливым узором. Они озорно подмигивали двум мечтателям, глядя на них сверху вниз. Эльфу захотелось спеть для них, для волчицы. Или нет, уже не только для серой лесной жительницы, а для удивительной девушки, носящей эту личину, для Евы. Три луны, выкатившиеся на помощь звездам, освещали утес. Бархатный голос эльфа, загадочная и чарующая красота, окружавшая их со всех сторон, уносили Еву на вершину блаженства. Эльф все пел и пел, будоража своим голосом душу и сердце девушки. Когда же он замолчал, ока скинула личину волчицы и запела сама. Ева пела на своем родном языке те песни, которые любила с детства. Конэ-Эль не понимал слов, ко чувства, которые вкладывала Ева в каждую нотку, проникали в его сознание. Ему показалось, что он ощущает и видит то, о чем пытается рассказать Ева. Ночные птицы не решались взять реванш. Они отдали свои права на эту ночь двум странным существам, сидящим на краю утеса.
Было далеко за полночь, когда Ева устало замолчала.
– Это так изумительно… – зачарованно произнес эльф.
– Что? – не поняла Ева.
– Твое пение, – улыбнулся Конэ-Эль.
– Спасибо, – смутилась девушка.
Если бы светило солнце, то эльф заметил, как она густо покраснела. Но свет лун успешно скрыл это от глаз Конэ-Эля.
– Что ж, нужно думать о ночлеге. Мы с тобой совсем замечтались, – сказал, вставая, эльф. – Идти обратно к побережью в ночи нет смысла. Попробуем расположиться тут.
Конэ-Эль огляделся в поисках подходящего места.
– Вон, смотри, видишь массивное дерево? – он указал рукой на могучий дуб, росший неподалеку. – Его ствол лопнул у самых корней, образовав большое и вместительное дупло. Лучше места и не придумаешь.
– А как же эрланг? – вспомнила Ева.
– Я предупредил его по амулету связи, что мы придем утром. Он в курсе, не волнуйся. Если что, он сумеет за себя постоять.
Собрав валяющиеся вокруг дерева ветки, эльф и Ева забрались в дупло и прикрыли ветками вход. Конэ-Эль удобно расположился, опершись спиной о стену дуба, и вытянул ноги. Девушка примостилась рядом.
– Если хочешь, можешь положить голову мне на плечо, – предложил эльф.
Ева улыбнулась и с благодарностью приняла предложение. Хотя она достаточно сильно устала за весь день, но долгожданный сон все равно не шел. Ева сидела и прислушивалась к легкому посапыванию Конэ-Эля.
«Надо же, как быстро уснул, – завидовала она эльфу. – Только закрыл глаза и все. Сон тут же охватил его. А я сижу, как сыч, и даже ни в одном глазу».
Ева вздохнула. И тут девушка догадалась, в чем причина – она просто хочет есть. Каява, может, и утолила голод Евы, но никак не волчицы. Зверя грибами, пускай и очень вкусными, досыта накормить невозможно. Необходимо что-то более питательное. Поняв, что не уснет, пока волчица не наестся, Ева аккуратно выползла из дупла, Конэ-Эль даже не заметил. Прикрыв обратно ветками вход, она сменила личину. Запомнив запах укрытия, волчица отправилась на ночную охоту. Звериный инстинкт тут же откликнулся. Желание утолить голод вело зверя по следу жертвы. В эту ночь волчица добыла себе достаточно жирного зайца. Измотанная погоней, но с сытым желудком, она вернулась к укрытию. Эльф продолжал негромко посапывать. Довольно мурлыкая себе под нос незатейливую песенку, Ева забралась обратно в дупло и расположилась рядом с кон-элем. Глаза слипались, долгожданный сон обволакивал девушку. Ева положила голову эльфу на грудь, и сладко уснула. Конэ-Эль во сне обнял ее рукой. Но, отдаваясь полностью чарам Морфея, она все же задумалась над одним фактом. Ее стало беспокоить, что волчица потихонечку начинает более настойчиво проявлять себя.
В ту ночь Еве опять приснился сон. Она шла по брусчатой мостовой среди невысоких домов. Узенькие улочки вели ее в сторону центра города. О том, куда она идет, Ева просто знала. Ей нужно было попасть в центр города, в парк, который располагался именно там. Кто-то ждет ее, кто-то до боли знакомый. Перед самым входом в парк навстречу вышел парень. Увидев его, Ева отпрянула назад. Лицо молодого человека вызвало шок. Оно оказалось странным, словно его вначале разрезали пополам до самого подбородка, а потом раздвинули обе части в разные стороны. Парень шел прямо на Еву, при этом совсем не замечая ее.
Ева остолбенела. Хотелось сделать шаг в сторону, но ноги будто приросли к земле Молодой человек подошел к ней вплотную. Странно, но Ева не испытывала безудержного страха, только сильную неприязнь и желание избежать соприкосновения со странным человеком. Девушка смотрела в его отрешенные глаза, глядящие куда-то за нее, и чувствовала нарастающее беспокойство. На долю секунды странный человек остановился, а затем прошел сквозь Еву. Мириады холодных иголочек впились в каждую клеточку тела и тут же растворились, оставив легкое покалывание. Ева обернулась, позади себя она никого не увидела.
Поежившись от неприятных ощущений, девушка продолжила свой путь. Она шла по дорожкам горка. В душе зарождалось смутное чувство тревоги. Ева ускорила шаг. Кто-то с нетерпением ждет ее в центральной части парка, кто-то важный для нее. Наконец она пришла к месту встречи. На скамейке, под раскидистым кустом жасмина сидели двое. Девушка тут же узнала их На скамейке сидели Ева и волчица.
Глава 19
МАРАВИЙСКАЯ ПУСТОШЬ
Она проснулась оттого, что заворочался эльф. Спать полусидя оказалось не очень удобно. Эльф выполз из дупла дерева и потянулся, разминая затекшие мышцы. Ева, которой практически не удалось выспаться, выбралась следом за ним.
– Доброе утро, – улыбнулся Конэ-Эль.
– Доброе, – протирая сонные глаза, ответила девушка.
– Не выспалась? – поинтересовался эльф, глядя на Еву.
– Угу…
– Да уж, «кровать» у нас оказалась не очень-то удобной. Но ничего, в другой раз придумаем что-нибудь получше.
Соглашаясь с ним, Ева кивнула головой.
– Пойду, умоюсь. – буркнула она, направляясь к воде.
Ночное видение не давало покоя. Она ведь так и не досмотрела сон. Ах, если бы эльф не разбудил, то она смогла узнать, зачем ее ждали в парке. А теперь остается только гадать. Сон ведь не кино, продолжения не будет.
Пока Ева занималась собой, Конэ-Эль связался по амулету с эрлангом. Ящер давно уже проснулся и ждал его сигнала. Возле реки Ева нашла куст с красными ягодами. Она сорвала одну и, растерев ее пальцами, поднесла к носу. Запах у ягоды был ароматным и напоминал земную ежевику. Осторожно лизнув с пальцев сок, Ева попробовала ягоду на вкус.
– Очень даже ничего… – закивала головой девушка, а затем позвала эльфа: – Конэ-Эль, иди сюда. Посмотри, что я нашла.
– О! Да это же целый завтрак! – похвалил эльф.
– Как эта ягода у вас называется? – в любознательной Еве проснулся биолог.
– А у вас? – вопросом на вопрос ответил Конэ-Эль.
– Ну-у-у… – задумалась Ева. – Я бы назвала ее ежемалиной.
– Гы! – улыбнулся эльф. – Странное название «ежемалина». У нас она зовется проще – дурмис.
Настала очередь Евы захохотать. Эльф изумленно приподнял бровь.
– А что?
– Ничего. Похоже на одно наше слово, говорящее об умственных способностях человека.
– Хороших?
– Как тебе сказать… Нет.
Эльф поморщился:
– Ну и ладно. Давай лучше поедим.
Ягоды приятно таяли на языке. Их сок освежал. В это время в небе появился эрланг. Девушка вздрогнула. Она никак не могла привыкнуть к внушительному и устрашающему виду ящера. Заслонив собой солнце, эрланг парил над ними. Конэ-Эль передал ему по амулету, чтоб он снижался. Заняв свои места на спине ящера, Ева и эльф взмыли в небеса. Предстояло долгое путешествие, теперь уже без остановки. Эрланг набрал высоту, и воды океана вновь засверкали далеко внизу.
Преодолев несколько сотен миль океана, путешественники увидели в туманной дымке очертания континента Алиэ. Эльф повернулся к Еве:
– Необходимо активизировать Дарующий, чтоб определить, куда лететь дальше, – крикнул он.
– Что? Прям здесь?
– Ну, а где же еще?
– Может, лучше опустимся на землю?
– Я думаю, не стоит, – возразил Конэ-Эль, – потеряем время. К тому же это может оказаться не безопасным. Континент населен, не хотелось бы встретиться с кем-нибудь из аборигенов.
– А вдруг мы не удержим Дарующий? Что если он сорвется и упадет в океан?
– Этого не должно случиться. Не забывай, тут все же задействована магия.
Решив не продолжать дальше спор, Ева протянула к эльфу руку. Дарующий вспыхнул меж их ладоней. Потоки встречного воздуха не действовали на него, он невозмутимо замер на месте. Первым Дарующий показал Конхен, меч ожидал их на прежнем месте, в Маравийской пустоши. Конэ-Эль еще раз передал эрлангу куда лететь.
Затем Ева и эльф увидели Алиэ. Континент вытянулся с юга до севера причудливым эллипсом. После этого Дарующий отобразил летящего ящера с седоками на спине. Крайний южный мыс континента остался далеко позади. Территория, на которую они влетали в данную минуту, располагалась где-то посередине Алиэ. Маравийская пустошь лежала севернее. Определив куда направляться дальше, эльф и Ева убрали Дарующий.
Они летели среди белых и пушистых облаков, которые своей формой напоминали Еве сахарную вату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55