Тайсон развернул клочок станиоли, в которой была завернута пачка сигарет и коробок спичек. Он закурил без разрешения.
– Вам не кажется, что в ношении сигарет в спортивном костюме есть что-то ненормальное?
Левин, казалось, не слушал, погруженный в свои мысли.
– Если бы это дело выплыло на поверхность восемнадцать лет назад, когда вы еще проходили действительную службу, то перед армией и вами было бы неограниченное право выбора. Но по иронии судьбы время сработало против вас. – Он добавил: – Право выбора ограничивается обвинением или необвинением в убийстве.
Тайсон потушил недокуренную сигарету.
– Я предложил им публичное извинение.
Левин криво улыбнулся.
– Армия не принимает извинений от своих офицеров, поэтому, я думаю, нам этого не дождаться.
– Странное правило.
– Мне нужно тут обсудить одно дело с вами. – Левин извлек крафтовский пакет из правого ящика стола и бросил его на стол. – Курьер из Форт-Дикса привез. Это... – он передал Тайсону пакет с напечатанной на машинке наклейкой, – ваш экземпляр рапорта полковника Гилмера. Если вы дойдете до третьей страницы, пункт семнадцатый, то увидите, что он порекомендовал судебное расследование в трибунале.
Не глядя на пакет, Тайсон положил его на стол.
– Генерал Питерс по совету судебной комиссии адвокатов согласился с рекомендацией. Вот... – Левин положил перед Тайсоном листок машинописного текста, – ваш экземпляр приказа о вызове вас в трибунал.
Тайсон положил листок под лампу и пробежал глазами краткий документ:
От генерал-майора Джорджа Питерса, командира воинской части, Форт-Дикс, Ныо-Джерси.
Заседание военного суда высшей инстанции назначается на 15 октября и пройдет в Форт-Гамильтоне, Бруклин, Нью-Йорк. Членами суда являются:
военный судья – полковник Уолтер Снроул;
присяжные заседатели – полковник Амос Мур, подполковник Стэнли Ласки, подполковник Юджин Макгрегор, майор Дональд Бауэр, майор Вирджиния Синдел, капитан Герберт Морелли, лейтенант Джеймс Дэвис;
состав обвинения – полковник Грехам Пирс, майор Джудит Вейнрот, капитан Салъватор Лонго;
защитник – Винсент Корва.
(Подпись) Джордж Питерс, генерал-майор вооруженных сил Соединенных Штатов.
Тайсон положил листок в стопку уже сложенных документов. Он посмотрел на Левина отсутствующим взглядом, потом спросил:
– Кого из них можно подкупить до начала трибунала?
– Вы можете попросить отсрочку. Поговорите со своим адвокатом.
– 15 октября – это неплохо, – покачал головой Тайсон.
Левин вручил Тайсону обвинительный акт. Тайсон искренне возмутился:
– У меня их до черта. Мне еще один нужен?
Подполковник терпеливо объяснил:
– Если вы успели заметить, то на каждой стадии процесса тщательнее проверка и больше дополнений. Этот документ подписан полковником Пирсом, и он формально обязан вручить вам копию акта завтра в назначенное время и в назначенном месте. С вами может быть ваш адвокат, хотя это необязательно.
Тайсон положил обвинительный акт Левину на стол.
– Так вот, значит, как? Вызвали в суд, выдвинули обвинения и уже готовы осудить. Все одно к одному. Я знаю, что правосудие мешкает, а значит, идет на попятную, но, как сказал Корва, военная прокуратура обязана носить свою старую колониальную панаму.
Левин не возражал.
Тайсон встал и потер рукой потную шею.
– Боже мой! Еще в мае я пользовался сезонкой от своего дома до Нью-Йорка. – Он засмеялся. – Я доволен, что события развиваются так быстро. Нет времени размышлять над непреложным законом своей судьбины.
– Меня беспокоит один пункт в обвинительном акте, – сказал Левин.
– Вы про что, подполковник?
– Я о подтверждении.
– Подтверждении чего?
– На второй странице говорится о «выполнении следующих инструкций». Отсюда явствует, что собирающие суд авторитарии обычно дают присяжным заседателям надлежащие указания.
– Что же это за указания такие?
– Ну, это касается приговора, выносимого судом. Во власти генерала Питерса и других важных чинов, вплоть до главнокомандующего, установить суровое наказание. Когда речь идет об особо тяжком преступлении, вот здесь это место, – он пальцем ткнул в строчку обвинительного акта, – обычно трактуют так... смертный приговор можно не выносить...
Тайсон взял в руки документ. Место, оставленное для специнструкции, было не заполнено. Он вопросительно посмотрел на Левина.
– Вы хотите сказать, что меня могут расстрелять?
– Ну... это вряд ли. Но меня беспокоит, что генерал Питерс не исключает возможность смертного приговора...
– Вас беспокоит? А меня это, подполковник, выводит из себя.
– Конечно. Я вас понимаю. Это угроза. И я искренне удивлен... обычно правительство, министерство юстиции и тот, кто выдвигает обвинение в тяжком преступлении, дают гарантии в обмен на что-то. Но я не правомочен говорить об этом. Однако я действительно знаю, что присяжные не собираются выносить смертный приговор.
– Откуда вы знаете, подполковник? Если высшие чины не дали инструкцию генералу Питерсу не допускать этого, то присяжные трибунала, – Тайсон пощелкал пальцами по лощеным листам бумаги, – могут принять это за знак, что там наверху только и ждут смертного приговора.
– Интересное наблюдение, – признался Левин. Через мгновение он добавил: – Но любое влияние начальства, даже самое незначительное, противозаконно.
Тайсон собрал бумаги и сунул их в конверт.
– Если у вас ко мне больше нет ничего, тогда ухожу.
Левин почесал затылок.
– Да нет. У меня к вам еще один вопрос. С этого момента вам не разрешается выходить из своего жилища. Заключение значит заключение. Только в случае медицинской необходимости вы можете покинуть дом. Если вы чувствуете, что вам нужно выйти из дома по той или иной причине, вы должны подать письменную просьбу на имя генерала Питерса.
– Это тот, который хочет меня расстрелять, а я даже его не знаю?
Левин налил Тайсону еще немного ликера.
– Это не личные счеты, не думайте. Здесь нет ничего личного.
– В этом-то и весь ужас, подполковник.
Левин сделал глоток из стакана.
– Да. Мне не по себе от вашего заточения. Я замолвил за вас словечко, но когда из Форт-Дикса приехали хозяева и заглянули в полупустой журнал, они чуть не вылезли из штанов от злости. – Левин допил ликер. – Могло бы быть и хуже. Могло бы кончиться и решеткой.
Тайсон говорил тихо, тупо уставившись в пол:
– Могу я выходить во двор?
Левин довольно долго выдерживал паузу.
– Я уверен, что никто не будет возражать. – Потом добавил: – Арест продлится недолго, только до решения суда.
Тайсон нахмурился.
– Тогда я пойду домой.
– Да. Тогда идите домой. – Левин подошел к окну и крайне удивился, увидев белую густую пелену тумана, застилавшую все вокруг, вплоть до второго этажа здания. – Я видел много красивых мест за свою жизнь и только однажды обрел покой в некой швейцарской деревушке. Такого я никогда, ни раньше ни потом, уже не чувствовал. – Он закурил сигару. – В конце «Книги Чисел», в главе тридцать пятой, есть упоминание о создании городов-убежищ, то есть таких мест, куда подозреваемый в убийстве может поехать пожить в покое, пока улягутся страсти и свершится правосудие. «То общество должно рассудить убийцу и мстителя за кровь. Если кто ударит кого железным орудием, камнем, деревянным орудием, так что тот умрет, – то он убийца. Мститель за кровь может умертвить убийцу, лишь только встретит его».
Тайсон не ответил, раздумывая над библейскими изречениями.
Левин отошел от окна, поставил стакан на стол, а дымящуюся сигару положил на пепельницу.
– Ваш паспорт лежит в среднем ящике моего стола. Я вернусь через пять минут. К этому времени вы уже уйдете, поэтому я сейчас желаю вам спокойной ночи. Честь отдавать не надо. – Он протянул Тайсону руку, и тот крепко пожал ее.
Левин тихо удалился. Тайсон обошел стол и выдвинул средний ящик. Его голубой в золоте паспорт лежал на сигарной коробке. Удостоверившись в этом, он с грохотом задвинул ящик.
Тайсон покидал кабинет Левина, держа под мышкой пакет с юридическими документами. Он толкнул стеклянную дверь штаба, шагнул в непроглядную ночь и побрел к себе домой.
Дойдя до входной двери, он услышал позади визг шин тормозившего автомобиля. Голос капитана Галлахера зазвенел в сыром воздухе:
– Спокойной ночи.
Тайсон вошел в дом, сильно хлопнув дверью. Теперь он уже не вправе открывать ее до наступления утра.

Часть третья
Я открою тебе величайший секрет, мой друг. Не жди последнего решения суда, ибо он вершится каждый день.
Камю
Глава 42
Бен Тайсон растворил дверь своего дома и пошел вдоль дорожки. Водитель джипа военной полиции отдал ему честь и открыл перед ним заднюю дверцу машины. Тайсон стянул с головы офицерскую пилотку и подсел поближе к Винсенту Корве.
Капитан Галлахер, сидевший на переднем сиденье, повернул голову и улыбнулся.
– Куда?
Тайсон молчал. В разговор вступил Корва:
– Подвезите нас к церкви.
Водитель съехал с обочины. Он медленно катил к полковой церкви, что на углу Рузвельт-лейн и Граймс-авеню.
За две минуты они добрались до здания из красного кирпича весьма внушительных размеров. Собор, построенный за короткий период, считался ровесником Форт-Гамильтона, и первое время в нем располагалась школа армейских капелланов. Тайсон и его сопровождающие подъехали к церкви с южной стороны, разглядывая широкие лужайки и клены, хранившие уже поблекнувший, но еще пышный наряд. За единственным шпилем церкви вставала подвесная башня на мосту Верразано со стороны Бруклина. Тайсон обратил внимание, что на ступенях стояло где-то около сотни человек.
Джип лихо въехал на бордюр, пересек наискось стриженный газон и остановился прямо перед входом северного административного крыла собора. Капитан Галлахер обратился к Корве и Тайсону:
– Вас просили пользоваться этим входом.
Корва ответил, ехидно усмехаясь:
– Это потому, что вы ездите по газонам и тормозите прямо именно перед ним?
Капитан Галлахер закусил губу.
– Да, сэр.
Корва ловко выпрыгнул из джипа, сгруппировавшись будто парашютист, Тайсон последовал за ним. Бодрящий воздух октябрьского утра слегка пощипывал уши и щеки. Оказавшись между стоянкой и дверью, Тайсон скользнул взглядом по толпе.
– Почему все эти люди собрались вон там?
– Потому что они не могут войти. Вход только по приглашениям. Поэтому они и стоят там.
Тайсон не отреагировал.
Корва добавил, пускаясь в подробное объяснение:
– По всему видно, что они люди военные или служащие силовых структур, поскольку сюда вход запрещен всем гражданским лицам, как и в прошлый вечер. Конечно, в их число не входят те, кто работает здесь, и те, кто проходит на процесс по пропускам.
– А нам не нужно вытребовать себе пропуска, Винс?
Тайсон сознавал, что люди, толпившиеся на узких дорожках, ведущих к церкви, смотрели в его сторону. Некоторые махали руками, другие фотографировали. Они, несомненно, подошли бы еще ближе, если бы не выставленный кордон военной полиции в этом месте лужайки.
– Пойдем, – предложил Корва. – Хватит с нас фотографий. – Он схватился за ручку двери, но военный полицейский в белом шлеме, у которого на такого же цвета ремне висела кобура с пистолетом 45-го калибра, учтиво придержал для проходивших внутрь дверь. Корва поманил Тайсона.
Войдя в длинный коридор, Тайсон снял с головы пилотку. С каждой стороны вестибюля располагались врата судилища, обозначенные красными табличками с именами слуг Господних в лице: дежурного офицера капитана Смита, раввина Эли Вейтца, майора, капеллана.
Корва потоптался у двери. Он сказал Тайсону:
– Когда мы сюда ехали, я заметил, что у главных ворот толпились тысячи людей с лозунгами «Освободите Тайсона!» и «Смерть ублюдку!». – Он выдержал паузу. – Вокруг вас такой ажиотаж, Бен. Вопросы, вопросы... Но я не вижу, чтобы кто-нибудь знал на них ответы.
– Это потому, что вопросы неправильные.
Корва постучал в дверь раввина, потом приоткрыл ее.
Раввин Вейтц, грузный мужчина с седыми колечками волос, вышел им навстречу. Он был в коричневом фланелевом костюме.
– Доброе утро, джентльмены. – Он радушно пригласил их войти.
– Очень любезно с вашей стороны предложить нам свой кабинет, рабби, – заметил Корва.
– Предложить? Я ничего не предлагал. Они сказали: «Суду нужны кабинеты». Свой я отдал защите. Поэтому я прощаюсь с вами, но прежде скажу: «Привет». – Раввин Вейтц собрал бумаги в кейс. – Как долго все это продлится?
Корва пожал плечами.
– Не могу сказать. Сегодня понедельник... Может быть, к пятнице закруглимся.
– Мне понадобится кабинет в пятницу вечером перед службой.
– Да, сэр. Я знаю.
– Разве вы не торопитесь занять место в зрительном зале? – спросил Тайсон.
Майор Вейтц подошел к двери и оглянулся.
– Они предложили мне пропуск на процесс в виде компенсации за предоставленный кабинет. Но там не будет ничего, что бы я хотел увидеть. Итак, удачи вам и да поможет вам Бог. – Раввин Вейтц исчез за дверью.
Корва расположился за столом раввина, доставая из кейса какие-то бумаги. Тайсон бросил на стол свою пилотку. Корва сказал:
– Одалживать помещение церкви для заседания трибунала – это что-то новенькое.
– Да. Довольно эксцентрично.
– Неужели они не могли выделить для суда помещение в гарнизоне, раз уж мы не захотели ехать в Форт-Дикс?
Тайсон махнул рукой.
– Да какая теперь разница? – Он подошел к окну и стал разглядывать улицу через щели в жалюзи. Вдоль Рузвельт-лейн стояли припаркованные автомобили, включая передвижные телевизионные станции. Военная полиция регулировала движение на дороге.
– Им пришлось вызвать из Форт-Дикса два отряда военной полиции, – сказал Корва, – а город выделил до ста полицейских, чтобы охранять наш с вами покой.
Тайсон с глубоким вздохом отвернулся от окна.
– Раньше мне не доводилось выходить на публичное обозрение.
– О... вам нужно привыкнуть к этому.
– Неужели нельзя было устроить закрытое слушание дела?
– Боюсь, что нет, Бен. Я бы хотел, чтобы и пресса, и пришедшие на суд гражданские лица держали всех в курсе событий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93