https://wodolei.ru/catalog/sistemy_sliva/sifon-dlya-vanny/s-perelivom/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

..
– Плевать я хотел на вас, Браун! На вас и на тех, кто вас послал.
– Не так громко, прошу вас.
– Я никуда не собираюсь сматываться, черт возьми! Я – американский гражданин, и это моя страна. К черту Швецию и армию!
Браун огляделся вокруг.
– Успокойтесь.
Бен поднялся со стула.
– Послушайте, Чет, или как вас там к чертям собачьим зовут, скажите своим боссам следующее: меня могут подозревать в массовых убийствах, но я ко всему прочему герой войны. У меня – два Пурпурных сердца... – Тайсон показал на белый извилистый шов, который обезображивал его правое ухо, потом ткнул пальцем в толстый фиолетовый шрам, подковой огибавший коленную чашечку и спускавшийся к голени. – У меня полная пригоршня медалей и навалом благодарностей. Я также муж, отец и примерный налогоплательщик. Я – уважаемый член общества и никогда не нарушал ни одного закона. Если что и случилось в той забытой богом дыре восемнадцать лет назад, то это заняло тридцать минут из сорока лет моей жизни, тогда... тогда... – Тайсон почувствовал, как учащенно забилось его сердце, он сжал кулаки. Его глаза горели негодованием, когда он смотрел на затаившего дыхание Брауна.
Тот старался быть спокойным:
– Это была первая война в нашей истории, которая не дала возможности ни одного ее участника публично объявить военным героем. Ни одного. – Браун встал. Он внимательно посмотрел на Тайсона. – Вы должны понимать, мой друг, что в этой ситуации нет плохих людей. Ни я, ни ван Аркен, ни правительство, ни газетчики и даже ни вы. Есть только система правления. Закон.
Браун дотронулся до руки Тайсона, кивнув в сторону раздевалки. Пока они шли, он осторожно сказал:
– Никто против вас лично ничего не имеет. Все, с кем я говорил, желают вам добра. Вы читали отчет комиссии о поражении под Фулаем, не так ли? Все, что генерал Пирс написал в нем, было правдиво от начала до конца. Ни тебе сокрытия фактов, ни юридических ошибок, не чувствуется давление начальства, нет отголосков правительственных веяний. Все справедливо.
Дойдя до двери раздевалки, они остановились.
– Передайте им, что я борец, Чет, – твердо сказал Тайсон.
– Передам. – Браун потер живот. – Это точно. – Он снова огляделся вокруг. – Я собираюсь сделать еще одно заявление. Вам придется прислушаться. – Он явно нервничал: – Видите ли, Бен, если вы захотите, вы сможете нанести удар по армии, правительству и стране. Поэтому, если вы намерены продолжать борьбу, боритесь честно. Если же вы собираетесь бежать, бегите с достоинством. Никаких нападок на вооруженные силы, правительство или правоохранительную систему. Никакой критики в адрес военно-правовой системы, никаких разглагольствований о безнравственности войны. Не надо беседовать с репортерами, не бередите старых ран.
– Это все или еще что-то есть?
– Почти. Мы предпочли бы, чтобы вы взяли защитника, назначенного военной прокуратурой. – Браун мельком взглянул на Тайсона и добавил: – Мы не хотим, чтобы вы нанимали Эф Ли Бейли. Вы не смогли бы контролировать опытного юриста по гражданскому праву. Дело с таким специалистом не заладится. Видите ли, он начинает копать вглубь не жалея сил, чтобы прославиться самому. Процесс должен закончиться еще до того, как репортеры из «Таймса» снимут колпачки со своих ручек. Нам нежелательно слушать продолжение саги о Бене Тайсоне в вечерних новостях. И вам тоже. Вы, конечно, не признаете себя виновным в предъявленном обвинении, но, по крайней мере, вы можете отказаться от вызова свидетелей, перекрестного допроса и прочего. За вами оставляют право быть джентльменом. В любом случае вы ничего не потеряете, приняв это предложение. Ясно, что от вас требуется? Время от времени мы напоминаем вам, какова должна быть реакция на определенную ситуацию. – Браун мягко добавил: – Это неплохая сделка, и дает вам гарантии остаться на свободе. Подумайте об этом.
– Обязательно.
Браун улыбнулся и пристально посмотрел на Тайсона.
– Если вы не пойдете на это, вас никто не станет преследовать. Но никому не рассказывайте о нашем разговоре. Ни жене, ни своему юристу, никому другому. Если вы это сделаете и мы узнаем об этом, тогда... тогда придется перейти на личности.
Бен кивнул.
– Я позвоню вам. – Браун протянул ему руку. – Без обид.
Тайсон ответил рукопожатием.
– Когда я вам заехал ногой, это не было сведением личных счетов, Чет. Это выпад против системы.
Браун рассмеялся, повернулся и пошел к бассейну. Тайсон наблюдал, как тот быстро окунулся, вылез и направился в раздевалку. Он думал, что справедливость восторжествует, претерпев любой подлог и наветы.
Глава 13
Генерал Уильям ван Аркен стоял перед возвышением, предназначенным для членов суда. На стене, как раз посередине, красовалась эмблема военной прокуратуры: скрещенный с перьевой ручкой меч. Он обратился к четырем офицерам, сидящим перед ним.
– Хотя мы не имеем полномочий в данный момент для расследования дела Тайсона, мы можем выбрать следователя, который свяжется с ним в день получения повестки и сообщит о предъявляемых ему обвинениях и о его правах.
Трое мужчин и одна женщина сидели за письменными столами, поставленными в ряд в небольшом лекционном зале Пентагона. Заместитель ван Аркена полковник Сэм Спенсер сидел напротив него. Справа от Спенсера – подполковник Юджин Пеллам, личный юрисконсульт ван Аркена. По левую руку Спенсера сидела капитан Лорейн Коннелли из отдела личного состава, рядом с ней лейтенант Джек Гиббз, адъютант ван Аркена.
– Как вы знаете из военного уголовного кодекса, – начал генеральный прокурор, – офицер-следователь по тяжким преступлениям должен быть майором или иметь более высокий ранг. Следовательно, я попросил капитана Коннелли подготовить микрофильмированные досье на двадцать пять кандидатур, которые могли бы провести это расследование. – Ван Аркен отошел к проекционному экрану.
– Напоминаю вам, – продолжал он, – что в интересах справедливости не следует обсуждать как таковой именно этот случай, однако мы можем обратиться к определенным фактам, которыми надо руководствоваться при выборе объективного следователя. – Он посмотрел на юрисконсульта. – Подполковник Пеллам?
Пеллам кивнул.
– Позвольте мне напомнить, что нам вменили в обязанность выбрать следователя, который беспристрастно отнесся бы к делу, значит, он не должен питать ни симпатии, ни антипатии к подозреваемому.
Полковник Спенсер добавил:
– Известно, что любой офицер военной прокуратуры должен быть объективным и компетентным, но в данном случае было бы уместнее обсудить кандидатуры.
– Возможно, прежде всего нам следует обратиться к биографической справке о каждом, – предложила капитан Коннелли. – Послужной список, характеристика, черты характера и так далее. Потом мы сможем сузить поле наших поисков.
Вар Аркен кивнул в знак согласия.
– Хорошо, кого мы ищем?
– Идеального следователя, – ответил Пеллам, – который по возможности без предубеждения относился бы к вьетнамской войне. – Он мрачно ухмыльнулся. – Им может оказаться либо совсем зеленый стручок, либо тот, кто провел последние двадцать лет на Луне.
– Может быть, следователем лучше назначить кого-то, кто решил уйти в отставку? – Гиббз явно колебался, прежде чем добавить: – Того, кому нечего терять и кого не будут понуждать к принятию определенного решения. Он сам захочет оказать любезность армии.
Ван Аркен не ответил.
Полковник Спенсер кивнул.
– Интересная точка зрения. Никто нас в будущем не осудит за то, что мы взяли интригана, готового выполнить любое задание, чтобы заработать звание.
Обсуждение продолжалось еще несколько минут до выступления ван Аркена.
– Подытоживая сказанное, – суммировал он, – хочу добавить, что нам нужен такой офицер, который не служил во Вьетнаме и вообще не был там во время вьетнамских событий. Я согласен, что он должен быть молодым или хотя бы во время учебы быть вовлеченным в активную военную или антивоенную деятельность. – Ван Аркен на мгновение задумался. – Можно найти достаточно много офицеров этой возрастной группы в звании майора, собирающихся уйти в отставку.
– Я думаю, – добавила капитан Коннелли, – он должен пройти четырехгодичное обязательное обучение.
Нет, это, пожалуй, было не совсем то, чего добивался ван Аркен.
– Мне нужен человек, – сказал он, – который бы олицетворял собой добропорядочность армии и военного правосудия.
Все молчали.
Ван Аркен предложил:
– Давайте разберем картотеку. – Он нажал кнопку, подав сигнал тому, кто находился в звуконепроницаемой проекционной кабине.
– Прошу прощения, генерал, – обратилась к нему капитан Лорейн Коннелли, – у меня есть предложение.
Свет погас, и экран ярким пятном загорелся за плечами ван Аркена. Отброшенная на экран тень генерала кивнула головой.
– Да?
– Думаю, нет необходимости кому-нибудь из нас выдвигать кандидата, однако я собираюсь это сделать.
– Кого вы имеете в виду?
– Майор Карен Харпер.
В полутемной комнате повисла тишина.
– Некоторые из вас знают ее. Я познакомилась с ней в Германии, мы работали там вместе. – Коннелли помедлила, затем договорила: – Ее досье лежит вместе с остальными. Почему бы нам не взглянуть на него первым?
Никто не возражал.
Голос капитана звенел в темной глухой комнате.
– Майор Харпер вполне соответствует выдвинутым нами требованиям. До скрупулезности внимательна к деталям, проницательна и рассудительна, проявляет инициативу и находчивость, ее внешний вид всегда соответствует ситуации. – В полумраке ей показалось, что генерал одобряет ее предложение. Собравшись с духом, она продолжила: – Подполковник Пеллам с усмешкой заметил, что нам нужно найти человека, который провел двадцать лет на Луне. Ну что же, считаю, что мы с большим пристрастием отнесемся к ней, находившейся последний месяц в изоляции от всех средств массовой информации. Так получилось, что майор Харпер недавно вернулась из тридцатидневного отпуска, который провела на Дальнем Востоке. Сомневаюсь, чтобы она там просматривала какие-нибудь американские газеты.
Ван Аркен резко оборвал ее:
– Выбор военного следователя – это не выбор присяжных заседателей. Не думаю, чтобы офицер военной прокуратуры верил всему, что пишут газеты.
Полковник Спенсер, заместитель ван Аркена, вмешался в их диалог:
– Вообще-то, генерал, мне нравится эта идея. Полагаю, отвечающие за печать тоже не будут иметь ничего против. – Он повернулся Коннелли. – Вы знаете ее биографию?
– Да, сэр. Она из многодетной семьи. Родители – сельские жители, думаю, фермеры. Из штата Огайо. – Ее подмывало добавить «из самого сердца страны», но она побоялась перегнуть палку, поэтому сказала: – До поступления в университет работала в штате Огайо, как зафиксировано в документах. Закончила юридический факультет где-то после двадцати пяти, министерство обороны взяло на себя расходы за обучение.
Лейтенант Гиббз пробормотал:
– За четырехлетнюю каторгу, как и за мою. – Он хмыкнул, стараясь нейтрализовать неловкое замечание.
Ван Аркен подождал, пока восстановится тишина, потом резко нажал кнопку селекторной связи и сказал оператору:
– Давайте Харпер, сержант.
Через минуту первая страница дела появилась на экране. Пять офицеров прочли ее, и полковник Спенсер сказал:
– В настоящее время ее назначили в военно-юридическую академию в Шарлоттсвилль. Это недалеко отсюда, но и не так близко. Если возникнет необходимость, она может сесть на кукушку до Нью-Йорка.
Подполковник Пеллам заметил:
– Шестнадцатого июля заканчивается срок ее службы. Значит, у нее предостаточно времени, чтобы провести предварительное расследование, так что ей не придется отвечать за последствия.
– Судя по документам, – добавила Коннелли, – она успешно провела тридцать два расследования по 31-й статье, а также она замечательно ведет дознание...
– Что вы имеете в виду? – резко спросил ван Аркен.
– А то, сэр, что она докапывается до истины. Подозреваемые мужчины, выражаясь вашим языком, охотно и непринужденно разговаривают с ней. Она вносит элемент неофициальности, поэтому ее не боятся...
– Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь сюсюкал с Тайсоном.
Подполковник Пеллам высказал свое мнение:
– Генерал, Тайсон, очевидно, сообразительный человек. Он знает, что над ним висит 31-я статья, и в ходе расследования он воспользуется своим правом хранить молчание. Думаю, что если женщина обратится к нему... Пусть он трижды женофоб, но он может расколоться. На этой стадии нас уполномочили только руководить данным неформальным расследованием, поэтому мы бы хотели получить как можно больше информации до того, как нам дадут санкцию на дальнейшие действия.
Присутствующие кивнули в знак согласия. Ван Аркен грубовато заметил:
– Тайсон может неодобрительно отнестись к тому, что им занимается женщина. – Он нажал на кнопку, и появилась следующая страница. Пятеро офицеров вчитывались в последовательно сменяющие друг друга страницы досье майора Харпер. Ван Аркен бросил: – Она не замужем. – Никто не прореагировал на это. Генерал обратился по селектору к оператору: – Сержант, дайте фотографию.
На экране быстро замелькали полосы, потом появилось довольно нечеткое изображение. Оператор навел фокус, и экран заполнила фотография женщины со светлыми пушистыми волосами. У нее были большие глаза, веснушчатое лицо, она широко улыбалась. Все молчали.
– Такую бы я впустил в дом, – тихо сказал лейтенант Гиббз.
Раздались смешки. Ван Аркен услышал, что Гиббз сказал еще что-то невнятное и только уловил слово «жена». Послышался смех. Ван Аркен осадил:
– Полегче.
Коннелли рассматривала генерала ван Аркена при резком свете проекционного луча. Она заметила, что он сидит в глубокой задумчивости. Лорейн слышала, что ван Аркен не обратил внимания на плоские шутки его подчиненных насчет жены Тайсона, и решила, что он не очень расположен к человеку, у которого такая жена.
Голос полковника Спенсера нарушил тишину.
– Генерал, я знаю, что женщина, находясь при исполнении служебных обязанностей, может вызвать некоторые осложнения, но если она является олицетворением всего того, что вы ищете, тогда это правильный выбор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93


А-П

П-Я