Ц А теперь, мой дорогой Рошфор, Ц сказал своему конюшему кардинал де Ри
шелье, Ц срочно скачите в Бетюн. Миледи ждет Вас там.
В этом трогательном месте Рошфор всегда добавляет, что он чуть было не до
гнал уходящего д'Артаньяна и не поцеловал его на радостях еще раз, уже по-
настоящему. Вот тут он точно врет, и я ему не верю.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
ИТОГО

Без Бекингэма английская эскадра, семнадцатого сентября все-таки покин
увшая Портсмут, напоминала курицу с отрубленной головой, которая и без г
оловы еще в состоянии пробежать несколько шагов, но это все, что она может.

Двадцать восьмого сентября корабли англичан под предводительством лор
да Линдсея были у стен Ла-Рошели, радостно отозвавшейся на ее прибытие зв
оном всех городских колоколов.
Но, кроме моральной поддержки, крепость ничего не получила.
Англичане без толку потыкались в загораживающую вход в гавань дамбу, пос
ле чего попытались разрушить препятствие, обстреливая дамбу силами кор
абельной артиллерии.
С берега по английским кораблям ударили королевские орудия и пушки форт
ов острова Рэ.
Бомбардировка французами английских кораблей была успешнее, чем обстр
ел англичанами дамбы. «Последний довод короля»
Такое изречение было выгр
авировано на королевских пушках, обстреливающих Ла-Рошель
действовал убедительно.
Понадобилось два дня обмена ядрами, чтобы лорд Линдсей окончательно отк
азался от мысли задержаться у крепости подольше. Он посоветовал ла-роше
льцам примириться с законным сувереном, послал к королевским войскам па
рламентера, через которого попросил короля от имени Карла Первого быть с
нисходительным к своим заблудшим подданным, после чего с чувством образ
цово выполненного долга поднял паруса и отбыл в Англию.
Ла-Рошель была обречена.
В блокированном городе давно уже царили голод и смерть. Если до третьего
появления у крепости английской эскадры город жил надеждой на помощь ан
гличан и муниципалитету во главе с непримиримым Жаном Гитоном удавалос
ь подавлять в согражданах мысли о сдаче города, то теперь в сердцах ла-рош
ельцев не осталось ничего, кроме отчаяния и безысходности.
В эти дни на память горожанам приходили строки Ветхого Завета, и они шепт
ались, что гордая ранее красавица Ла-Рошель теперь подобна павшей столи
це Иудеи, о которой плакал пророк Иеремия.
Ц Ах, осталась пустынной столица, полная людом, стала словно вдова госпо
жа народов. Правительница областей отдана в работу! Безутешно плачет в н
очи, на щеках ее слезы, нет утешителя ей среди всех ее любивших. Предали др
узья ее, стали врагами… Ц выговаривали так губы горожан вслед удаляющим
ся кораблям знакомые слова.
Ц Дети грудные без чувств лежат на площадях столицы, матерей своих вопр
ошают: «Где хлеб, где питье нам?» Как пронзенные, без сознания на площадях
столицы испускают дух свой у груди материнской. Найду ли тебе оправдание
? Ц плакали женщины, лишившиеся своих детей, не выдержавших многомесячн
ый голод.
Ц Люди ее стонут, выпрашивают хлеба, драгоценности отдают за пищу, чтобы
восстановить силы… Ц вздыхали их мужья, водя пальцем по впечатанным в б
умагу черным словам, приобретшим такую страшную современность.
А тайные агенты отца Жозефа, работавшие в крепости, обязательно напомина
ли:
Ц О тебе твои пророки лишь ложь и глупость вещали. Не обнажили твое нечес
тье, чтобы изменить твою участь, являли тебе изреченья лжи и coблазна!
И советовали, советовали постоянно и настойчиво:
Ц Умножь свои вопли ночью, в первую стражу, сердце пролей, как воду, пред л
иком Господним, воздень к Нему ладони ради твоих младенцев, что от голода
чуть живые на перекрестках улиц.
Каждый стих, каждая строка Плача словно не об Иерусалиме говорили, стона
ли горожанам об их Ла-Рошели.
Наконец не выдержал и муниципалитет.
Двадцать восьмого октября одна тысяча шестьсот двадцать восьмого года
Ла-Рошель сдалась.
На следующий день во главе войска кардинал де Ришелье въехал в склонивши
й голову город.
Кругом лежали трупы, :на улицах, на площадях, на папертях церквей, под окна
ми домов. Тела, иссушенные голодом, не тлели, а мумифицировались.
Из пяти человек выжил один, против двадцати тысяч королевских войск в по
следние месяцы оборону держали от силы полторы тысячи горожан. Зрелище п
олумертвого города было настолько страшным, что тронуло даже самые ожес
точенные сердца.
Крепость, теперь похожая на полуразрушенный могильный склеп, не подверг
лась обычным грабежам и насилиям. Не только строгий указ короля, но и вид г
орода удержали неудержимых мародеров.
По совету кардинала король распорядился срочно доставить в город продо
вольствие. Король подтвердил, что прощает заблудших и презревших долг св
ой. Никто из защитников города не был наказан. Даже верхушка муниципалит
ета во главе с неистовым Жаном Гитоном, в других условиях непременно бы в
озведенная на новенький эшафот, была лишь выслана за пределы города, пот
ому что никто уже не мог наказать Ла-Рошель больше, чем она была наказана
осадой.
С самоуправлением Ла-Рошели было покончено. Венец ее башен, охраняющий г
ород с суши, разрушен, остались лишь прибрежные укрепления. Также были ср
ыты все замки и укрепления в округе.
Великого оплота протестантства во Франции не стало.
Королевские войска с триумфом вернулись в Париж.

Прошло время, и старые проблемы сменились новыми.
Дорогой брат, как только отношения между государствами возобновились в
достаточной степени, приехал в Париж и попытался унаследовать после мен
я славный особняк по адресу Королевская площадь, дом шесть. Но, к его огорч
ению, дом во время войны конфисковали. Французское правительство отдало
его некоей госпоже N, проживающей с двумя детьми в глухой провинции. Разоч
арованный Винтер вернулся домой.
Там ему тоже не пришлось особо радоваться вступлению в наследство. Вмест
е с поместьями он получил прилагающиеся к ним закладные и мои долговые о
бязательства на очень большие суммы очень известным людям. Благодаря эт
им нехитрым операциям я сразу же после истории с подвесками перевела сво
е состояние во Францию.
Дорогой брат встал перед проблемой: судиться с моими кредиторами и потер
ять миллион Или отдать все без суда и все равно потерять миллион…
Не прошло и года, как он его потерял.
У мушкетеров все благополучно.
Красавец Портос женился на своей прокурорше, которую я имела честь видет
ь в церкви Сен-Ле. Сундучок с монетами, накопленными ее покойным супругом
, позволил господину Портосу оставить службу и зажить мирной семейной жи
знью.
Тонкая душа господина Арамиса не вынесла тягот военной жизни, и он осуще
ствил свою давнюю мечту: принял духовный сан и вступил в недавно основан
ное братство лазаристов. Наверное, скоро мы увидим его в рядах миссионер
ов, с крестом в руках несущих Божье слово народам обеих Америк, Китая и Инд
ии…
Госпожа де Шеврез была так безутешна после его пострига, что вынуждена б
ыла завести три-четыре новых любовника, чтобы скрасить горечь утраты.
Граф де Ла Фер продолжал вести образ жизни безупречного мушкетера: регул
ярно пил и регулярно играл. Потом он вышел в отставку под тем предлогом, чт
о получил небольшое наследство в Русильоне.
Д'Артаньян вместе со своей ротой вернулся в Париж после окончания кампан
ии и принялся готовиться к вступлению в чин лейтенанта.
Он продолжал снимать комнату на улице Могильщиков и обожать Констанцию
Бонасье. Господин Бонасье куда-то исчез и не мешал счастью влюбленных.
Настал тот момент, когда госпожа Бонасье официально стала вдовой и приго
товилась превратиться в Констанцию д'Артаньян.
Сам д'Артаньян, услышав о планах любимой, задумался.
К этому времени любовь утратила для молодого человека чувство новизны и
стала привычной Ц кто осудит его за раздумья? К тому же любовь к женщине
Ц одно, а брак с ней Ц совершенно другое…
До господина де Тревиля дошли последние новости о сердечных делах молод
ого человека, которому он покровительствовал и в чьей судьбе он был горя
чо заинтересован.
Де Тревиль вызвал гасконца к себе и сурово отчитал: «Ты прибыл в столицу з
а карьерой и славой, мой мальчик? Да разве это видано, чтобы, достигнув усп
еха и признания в Париже, связаться с галантерейщицей, пусть она хоть три
жды кастелянша королевы?»
Можно гордо поднять голову, когда тебя обвиняют в незаконных дуэлях с гв
ардейцами, в лихих и опасных мероприятиях, поднимающих славу мушкетеров
… Тогда уста начальника бросают гневные слова, но глаза сияют от гордост
и за тебя.
Но как держать голову, когда твой капитан, твой друг и благодетель искрен
не не понимает, ради чего ты губишь блестяще начатую жизнь?
Де Тревиль, выправляя д'Артаньяна на правильную дорогу, вспомнил время, к
огда сам был молодым, а потом, в порыве откровенности, поведал молодому че
ловеку рецепт правильной карьеры: «Да, мой мальчик, я не отрицаю, что добры
е милости какой-нибудь Дамы лишь придают блеск достоинствам молодого че
ловека, но надо, чтобы Дама была иного ранга, чем та, с которой по неопытнос
ти связался ты.
Д'Артаньян, ты мне дороже сына, ты Ц словно я сам тридцать лет назад! Запом
ни же, мой мальчик, что я скажу, высеки эти слова у себя в голове огненными б
уквами: Интрижка с галантной женщиной Ц галантность. Интрижка с галанте
рейщицей Ц дебош и подлость! Иди, мой мальчик, иди и подумай…»
Д'Артаньян подумал над тем, что сказал ему господин де Тревиль, и съехал с
комнаты на улице Могильщиков.
Лейтенанту мушкетеров пристала более вместительная квартира.

Рошфор привез меня из Бетюна в Париж, домой, в особняк на Королевской площ
ади.
Там я дожидалась возвращения Его Высокопреосвященства из Ла-Рошели.
Как только наши победоносные войска вновь разместились в своих казарма
х, меня вызвали в особняк на улице Добрых Детей.
Лавровый венок мне на голову там не возложили, но приятных слов было сказ
ано много. А самое главное, определилось мое будущее.
Кардинал предложил мне обосноваться в провинции Пуату.
Его Высокопреосвященство собирал там, в западном краю, под свою руку зем
ли и должности. Милости короля имеют лишь одну неприятную сторону Ц они,
как и все, преходящи. Поэтому их надо подкреплять чем-то материальным.
Монсеньор начал с того, что стал губернатором Гавра, Гарфлера, Монвилье, П
онт-де-л'Арша, Гонфлера. После успешной кампании он готовился принять Дол
жности генерал-лейтенанта в Бруаже, Олероне и Рэ.
Также король пообещал сделать его сеньорию герцогством, чтобы мы, окружа
ющие, не ломали язык, именуя кардинала Его Высокопреосвященством, а назы
вали его просто и ясно: «Ваша светлость».
Ц Миледи, я хочу, чтобы Вы приобрели, может быть, не очень большое, но прили
чное владение неподалеку от моего Ришелье, Ц сказал он. Ц Поскольку теп
ерь Вы опять призрак и в Париже Вам оставаться нельзя, Вы будете нужны мне
там. У Вас есть деньги?
Ц Нет, сударь… Ц печально вздохнула я, памятуя о том, что только прямой д
оход премьер-министра в нашем королевстве составляет сорок тысяч ливро
в в год. Ц Я даже не знаю, смогу ли я теперь убедить своих банкиров в своем
праве на те крохи, что положила в их конторы в качестве леди Кларик.
Ц Хорошо, Ц решил кардинал, Ц господин де Сурди займется покупкой Вам
замка, а я позабочусь о том, чтобы лица, принявшие у Вас вклады, не стали стр
адать излишней забывчивостью.
Ц Благодарю Вас, Ваше Высокопреосвященство, Ц склонила я голову. Ц Я д
умаю, и мне, и моим детям очень понравятся природа и жители Пуату. Надеюсь,
к замку, который найдет господин де Сурди, прилагается и титул?
Его Высокопреосвященство некоторое время не отвечал. Я не торопила его с
ответом. Лишь спросила:
Ц Правду говорят, Ваше Высокопреосвященство, что море разрушило ла-рош
ельскую дамбу сразу по окончании осады?
Ц И титул, Вы правы, Ц не стал торговаться кардинал.
Ц Еще раз благодарю Вас, Ваше Высокопреосвященство, Вы очень ко мне добр
ы.
Ц Теперь начинаются новые времена… Ц задумчиво сказал кардинал де Риш
елье.
Он был прав, теперь его авторитет возрос, титул «великий» признали даже е
го враги.
Ц Король предложил отцу Жозефу стать епископом Ла-Рошели, его люди отли
чно поработали и по ту, и по эту сторону стен, но он отказался, Ц не то пожа
ловался, не то поделился радостью кардинал.
Ц Отец Жозеф понимает, что только возле Вас он принесет наибольшую поль
зу для страны, Ц заметила я, Ц меня не удивляет его решение.
Ц При осаде Ла-Рошели я познакомился с преинтереснейшим молодым челов
еком из Альби, Ц продолжал размышлять вслух кардинал. Ц Представьте, дл
я него нет секретных шифров. Любое письмо, написанное любым секретным об
разом, он в состоянии прочесть. Я применял его талант для разрешения неко
торых загадок и был просто поражен отличными результатами.
Ц Это не господин Росиньоль? Ц спросила я.
Рошфор уже рассказывал о молодом даровании, которое обнаружил принц Кон
де, и рекомендовал кардиналу.
Ц Да, это господин Росиньоль, Ц подтвердил Его Высокопреосвященство.
Ц Его способности для меня бесценны, но одного господина Росиньоля мне
слишком мало. Если бы была возможность, я разделил бы его на десять частей
, способных дешифровать послания. Поэтому я задумал вот что… Чтобы Вы не с
кучали в провинции, пока время не покроет пеленой забвения все, что случи
лось, я попрошу Вас, зная Ваши способности, разобраться в методе господин
а Росиньоля и научить всем способам составлять и отгадывать шифры неско
льких сообразительных молодых людей. Борьба еще совершенно не окончена,
боюсь, она не окончится никогда, и мне в очень скором времени крайне необх
одима будет служба шифровки и дешифровки.
Ц Хорошо, я займусь этим, Ц пообещала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39