Он поднял дрожащую руку, гадая, позволит ли Элена прикоснуться к ней?
Она сделала даже больше. Она с силой сжала его руку, поднесла к губам и поцеловала. Она по-прежнему говорила с ним, но, он не слышал ее слов, он попытался сконцентрироваться. Оставайся со мной. Казалось, именно это она хотела ему сказать. А может, он уловил это по тому, как она держала его руку.
Протянув ладонь, Элена погладила его волосы, и он понял, когда она произнесла губами: Дыши глубже, ради меня.
Рив глубоко вдохнул, чтобы сделать Элену счастливей, и когда это произошло, она посмотрела на что-то или кого-то за ним, затем коротко кивнула тому, кто там стоял.
А потом правое плечо взорвалось болью, все тело дернулось, рот широко раскрылся, чтобы выпустить вопль.
Но он не слышал своего крика. Ничего не видел. Агония лишила его сознания.

Глава 71
Элена ехала в особняк на заднем сидении Эскалейда, Рив свернулся на ее коленях. Их вдвоем поместили в заднюю секцию внедорожника, но Элену не волновало, что там едва хватало места для огромного тела Рива. Она хотела быть рядом с ним.
Должна была касаться его.
Когда они вытащили те крюки из его предплечий, она сделала все, что было в ее силах, с ужасными ранами, быстро обмотав их стерильной марлей. Как только она закончила, Зейдист поднял его и вынес из той Богом проклятой темницы, с ней и Вишесом в качестве прикрытия.
На обратном пути они не нашли Хекс.
Элена пыталась убедить себя, что женщина ушла, чтобы присоединиться к сражению с убийцами наверху, но рациональное обоснование помогло ненадолго. Хекс ни за что не оставила бы Ривенджа, не убедившись, что он в безопасности покинул колонию.
Когда страх вспыхнул в ее груди, Элена попыталась успокоить себя, поглаживая полосу темных волос на голове Ривенджа. В ответ он повернул к ней лицо, будто нуждался в утешении.
Боже, в нем могла течь кровь симпата, но Рив доказал, к чему лежит его сердце: он уничтожил Принцессу и защитил их всех от тех ужасающих созданий в масках и мантиях. Что ясно демонстрировало, на чьей он стороне, верно? Если бы он каким-то образом не взял власть над всей колонией, никто бы не выбрался оттуда, включая сражавшихся с лессерами Братьев, которые также вышли из боя живыми.
Она посмотрела на остальных пассажиров во внедорожнике. Рейдж был завернут в кожаную куртку. Обнаженный, он дрожал, кожа была цвета застывшей овсянки. Им пришлось останавливаться дважды, чтобы Брат прочистил желудок, и, судя по тому, с какой силой он сглатывал, вскоре им снова придется сделать остановку. Вишес сидел рядом с ним, и выглядел немногим лучше. Массивные ноги парня были перекинуты через колени Рейджа… а по запрокинутой на бок голове и закрытым глазам было ясно, что принцесса обеспечила ему сотрясение. Впереди них, на пассажирском сидении сидел Бутч, испуская противную сладость, от которой, без сомнений, Рейджа тошнило еще сильнее.
За рулем сидел Тормент, управляя внедорожником плавно и уверенно.
По крайней мере, она могла не беспокоиться о том, как они доберутся домой.
Рив зашевелился, и Элена тут же сосредоточила внимание на нем. Когда он попытался открыть фиолетовые глаза, она покачала головой.
– Шшш… просто лежи. – Она погладила его лицо. – Шшш…
Он передвинул плечи и так сильно вздрогнул, что хрустнула шея. Жалея, что не может сделать для него большего, Элена подоткнула одеяло вокруг него. Она дала ему так много болеутоляющих, сколько осмелилась, наряду с антибиотиками для ран на плечах, а противоядие придержала в запасе, потому что, казалось, скорпионы его не тронули.
Судя по тому, как погибла Принцесса, те пауки и скорпионы жалили только по приказу, и по какой-то причине Рива избавили от этой участи.
Внезапно, он стиснул зубы и напрягся, упираясь руками в сидение под собой.
– Нет, не пытайся сесть. – Она мягко надавила на его грудь. – Просто лежи со мной.
Ривендж рухнул назад, в колыбель ее колен, и поднял одну руку. Нащупав ее ладонь, он спросил:
– Почему?
Она улыбнулась.
– Ты часто спрашиваешь это, ты знаешь?
– Почему ты пришла?
Спустя мгновение она тихо ответила:
– Я последовала за своим сердцем.
Очевидно, это заявление не сделало его счастливым. Наоборот, он поморщился, будто от боли.
– Не… заслужил… твоей…
Элена встревожено застыла, когда его глаза начали кровоточить.
– Ривендж, не двигайся. – Пытаясь не поддаваться панике, она потянулась к рюкзаку с медикаментами, гадая, что за приступ охватил его.
Ривендж поймал ее руки.
– Просто… слезы.
Она уставилась на то, что казалось кровью на его щеках.
– Ты уверен? – Когда он кивнул, Элена достала Клинекс из парки и аккуратно промокнула его лицо. – Не плачь. Прошу, не плачь.
– Ты не должна была… приходить за мной. Следовало… оставить меня там.
– Я говорила тебе, – прошептала она, снова вытирая слезы. – Каждый заслуживает спасения. Так я смотрю на мир. – Когда Элена встретила его красивый, переливающийся взгляд, он показался ей еще более магическим, потому что глаза Ривенджа блестели от красных слез. – Так я смотрю на тебя.
Он закрыл глаза , словно не мог выносить ее сострадания.
– Ты пытался защитить меня от всего этого, правда? – спросила она. – На это был рассчитан спектакль в ЗироСам? – Когда он кивнул, Элена пожала плечами. – Тогда почему ты не понимаешь моего желания спасти тебя, ведь ты сделал для меня то же самое?
– Здесь другое… я… симпат…
– Но ты не чистокровный симпат. – Она подумала о его связующем аромате. – Верно?
Ривендж против желания покачал головой.
– Но, не достаточно… вампир… для тебя.
Печаль сгущалась в воздухе, словно дождевое облако, и, пытаясь подобрать слова, Элена снова коснулась его лица… и обнаружила, что его кожа была чересчур холодной. Черт… она теряет его, на своих руках. С каждой милей, с которой они приближались к безопасности, его тело сдавалось, дыхание становилось реже, сердечный ритм замедлялся.
– Ты можешь сделать кое-что для меня? – спросила она.
– С радостью… да, – хрипло сказал Ривендж, хотя его глаза начали закрываться, а тело охватила дрожь. Он сжался в клубок, и Элена разглядела его выступающий позвоночник даже сквозь одеяло.
– Ривендж? Очнись. – Когда он снова посмотрел на нее, его темные, наполненные болью глаза, напоминали фиолетовые синяки, – Ривендж, ты возьмешь мою вену?
Его веки широко распахнулись, когда с ее губ сорвалось последнее, что он ожидал услышать от Элены, наряду с «Мы едем в Диснейленд!» и «Как насчет заскочить в ресторан?».
Когда его губы приоткрылись, Элена опередила его вопрос.
– Если спросишь, почему, я перестану с тобой разговаривать.
Слабая улыбка мелькнула в уголках его губ, но тут же исчезла. И даже когда клыки удлинились, а изо рта показались их острые кончики, Рив покачал головой.
– Не твою, – пробормотал он, касаясь татуированной груди слабой рукой. – Не достаточно хорош… для твоей крови.
Она высвободилась из одной половины парки и задрала рукав водолазки.
– Мне судить об этом, благодарю великодушно.
Когда Элена поднесла запястье к его рту, Рив облизнул губы, и в нем вспыхнул голод столь быстрый и сильный, что краски вернулись к его бледным щекам.
– Ты… уверена?
На ум пришло странное воспоминание, как целую вечность назад, они, в клинике. кружили вокруг друг друга, хотели, но не брали желаемое. Она улыбнулась.
– Безусловно и несомненно.
Элена приложила запястье к его губам, зная, что он не сможет отвергнуть ее… конечно, он противостоял жажде… и проиграл. Ривендж укусил аккуратно и глубоко, раздался стон, когда от блаженства он закатил глаза.
Тихо радуясь его кормлению, Элена погладила волосы, которые отросли по обе стороны от ирокеза.
Это спасет его.
***
Она спасет его.
Не ее кровь. Его спасет ее сердце.
Пока Ривендж пил из запястья любимой, его переполнили чувства, он попал во власть эмоций, которые были сильнее разума. Она пришла за ним. Освободила его. И, хотя ей известна правда о нем, она дала ему свою вену и смотрела на него с добротой.
Но это определяло, каким человеком она была, а не ее чувства к нему, как к мужчине? Долг и сострадание, а не любовь?
Он был слишком слаб, чтобы прочесть ее. По крайней мере, сначала.
Но когда его тело ожило, наряду с мозгом, ее чувства открылись ему…
Долг. Сострадание.
И любовь.
Величайшая радость расцвела в груди Ривенджа. Часть его чувствовала себя так, будто выиграла в лотерею. Но в душе он знал, что его сущность разлучит их, даже если все вампирское население мира никогда не узнает о его смешанной крови: он считался правителем колонии.
Элене там не место.
Он отстранился от ее запястья, и облизнул губы. Боже… ее вкус был изумительным.
– Хочешь еще? – спросила она.
Да.
– Нет. Достаточно.
Она продолжила гладить его волосы, ногти слегка царапали кожу. Закрыв глаза, он чувствовал, как кости и мускулы наливаются силой, пока ее милостивый дар оживлял его тело.
Да, пробудились не только руки и ноги. Член окреп, бедра подались вверх, несмотря на полумертвое состояние и адскую боль в плечах. Но стояк – привычное дело, когда мужчина-вампир берет вену своей пары.
Биология. Невозможно противостоять ей.
Когда температура тела стабилизировалась, Рив выпрямился из сохраняющей тепло позы, скинув в процессе одеяло. Опасаясь, что сверкает своим членом, он потянулся за тканью, намериваясь вернуть ее на место.
Элена добралась до одеяла раньше.
Ее глаза вспыхнули в полумраке, когда она подоткнула одеяло туда, где оно лежало изначально.
Рив сглотнул пару раз, ее вкус задержался на языке и задней стенке горла.
– Прости за это.
– Не извиняйся. – Она улыбнулась, смотря ему в глаза. – Ты здесь не властен. К тому же, возбуждение означает, что ты выбрался из опасной зоны.
Попав прямиком в эротическую. Шикарно. Ничто лучше экстрима не добавит жизни остроты.
– Элена… – Он выдохнул, медленно и долго. – Я не могу вернуться к своей прошлой жизни.
– Если ты говоришь о наркотиках и проституции, я почему-то не против.
– О, с этим дерьмом покончено в любом случае. Но, нет, я не могу вернуться в Колдвелл.
– Почему нет? – Когда он не ответил, она сказала: – Я надеюсь на это. Я этого хочу.
Связанный мужчина в нем воскликнул «Йохуууу, обеими руками за!». Но он должен быть практичным.
– Я отличаюсь от тебя, – сказал он снова, будто слова стали его саундтреком.
– Нет, не отличаешься.
Ее нужно было убедить, и Рив не придумал ничего лучше, чем взять руку Элены, и, потянув под одеяло, положить на свой член. Прикосновение послало дрожь удовольствия по телу, бедра подались вперед, но Рив напомнил взбунтовавшемуся либидо, что собирается показать ей конкретные отличия.
Он положил ее руку на шип, туда, где основание члена было слегка неровным.
– Чувствуешь это?
Казалось, мгновение она собиралась с мыслями, будто боролась с той же эротической волной, что и он.
– Да…
От хриплого голоса, которым она выдохнула слово, его спина взмыла вверх и опустилась, заставляя член скользить в ее ладони. Когда его дыхание стало коротким, а сердце гулко забилось, голос понизился еще сильнее.
– Он цепляется, когда я… когда я кончаю. Я отличаюсь от тех, с кем ты была раньше.
Пока она изучала его, Рив старался не двигаться, полученная от питания сила, вкупе с ее рукой, были слишком соблазнительны. Он двигался в ее хватке, выгибаясь на коленях Элены, чувствуя ее удивительный контроль над ним.
А это заводило еще сильнее.
– Поэтому ты вышел из меня? – спросила она.
Рив снова облизнул губы, воскрешая в памяти ощущение ее лона, окружающего его…
Эскалейд наехал на выбоину, напоминая Риву, что темное убежище в задней части внедорожника обеспечивает уединенность лишь отчасти: в действительности же, они были не одни в автомобиле.
Но Элена не убрала руки.
– Поэтому?
– Я не хотел, чтобы ты знала об этом. Я хотел… быть нормальным для тебя. Хотел, чтобы ты чувствовала себя в безопасности со мной. Поэтому я лгал. Я не собирался в тебя влюбляться. Я не хотел, чтобы ты…
– Что ты сказал?
– Я… я люблю тебя. Прости, но таковы мои чувства.
Когда Элена замолчала, Рив забеспокоился, что в своем бреду неверно истолковал происходящее между ними. Мог ли он просто спроецировать на ее чувства то, что хотела найти слабая его часть?
Но потом она прижалась к нему губами и прошептала:
– Больше не вздумай скрываться от меня. Я люблю тебя таким, какой ты есть.
Когда поток признательности и эмоций в стиле «Срань господня!», «ОМБ» и «Спасибо тебе, манна небесная» пересилили все логическое, Рив потянулся к Элене, аккуратно удерживая ее голову, целуя ее. В это мгновение ему было плевать на все неподвластные им осложнения, вещи, которые разлучат их так же уверенно, как восстанет пылающее солнце в конце ночи.
Быть принятым… принятым и любимым за то, кем он являлся, тем, кого он любил, это слишком огромное счастье, которое не убавит холодная реальность.
Они целовались, и Элена снова начала двигать рукой под одеялом, ее ладонь ласкала твердый ствол.
Когда Рив попытался отстраниться, она снова захватила его губы в поцелуе.
– Шш… доверься мне.
Ривендж отдался на милость страсти, нарастающей волне, которую Элена пробуждала в его теле, позволяя ей делать именно то, что она хотела. Он пытался вести себя тихо, не хотел, чтобы остальные узнали, и молился, чтобы, по крайней мере, двое на сиденьях впереди были без сознания.
Потребовалось немного времени, чтобы его яйца сжались, а руки запутались в ее волосах. Задыхаясь у ее губ, он с последним рывком кончил, покрывая влагой ее руку, свой живот и одеяло.
Когда ее рука опустилась к шипу, и она ощутила, как тот удлиняется, Рив застыл, молясь, чтобы ей не стала отвратительна его физиология.
– Я хочу почувствовать его внутри себя, – простонала она у его губ.
Когда до него дошел смысл ее слов, Рив зашелся в новом оргазме.
Черт… он не мог дождаться, когда они попадут туда, куда там они ехали.

Глава 72
Следующим утром Элена проснулась обнаженной в кровати, в которой она спала перед тем, как отправиться в колонию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84