– Проклятье, – пробормотал Куин, хищно озираясь своими разноцветными глазами.
Джон похлопал приятеля по ноге и показал знаками:«Слушай, почему бы тебе пойти с кем-нибудь в уборную? Ты меня с ума сводишь своим подергиванием».
– Я не должен оставлять тебя, – произнес Куин, показав на слезу, вытатуированную под глазом. – Никогда. Вот что значит иметь аструкс нотрама[56].
«А если ты в ближайшее время не займешься с кем-нибудь сексом, то будешь бесполезен».
Куин посмотрел, как рыженькая поправила свою короткую юбку, чтобы сесть, не светя при этом тем, что, без сомнений, было зоной бикини, обработанной восковыми полосками.
Женщина без интереса осматривалась… пока не наткнулась взглядом на Куина. И в тот же миг ее глаза загорелись, словно она совершила удачную покупку в Нейман Маркус[57]. Неудивительно. Большинство женщин были такими же, и оно понятно. Несмотря на простоту одежды Куина, хард-кора в ней было достаточно: черная рубашка на пуговицах заправлена в темно-синие З-Брэндс. Черные солдатские ботинки. Черные металлические гвоздики вдоль всего уха. Темные волосы, уложенные торчками. А еще он недавно проколол нижнюю губу, и теперь в ее центре красовалось черное кольцо.
Куин смахивал на тех парней, кто держит свою кожаную куртку на коленях, спрятав в ней пистолет.
Так и было.
– Не, я в норме, – пробормотал Куин, а потом прикончил свою «Корону». – Рыжие не в моем вкусе.
Блэй резко отвел взгляд, якобы внезапно заинтересовавшись брюнеткой. Правда, в его вкусе был лишь один человек, и Куин отшил его так мягко и обстоятельно, как только может сделать лучший друг.
Куина, очевидно, на самом деле и всерьез не привлекали рыжие.
«Когда ты в последний раз был с кем-то?» показал Джон.
– Не знаю. – Куин посигналил о добавке пива. – Не так давно.
Джон попытался вспомнить и понял, что тот не был с женщиной с тех пор, как… Боже, с лета, с той девчонкой в Аберкромби & Фитч. Учитывая, что обычно Куин спал, по меньшей мере, с тремя партнерами за ночь, выдался тот еще период воздержания, и было сложно представить, что строгая диета в виде одноруких разрядок сможет поддерживать парня. Проклятье, даже когда он кормился от Избранной, то держал руки при себе, несмотря на то, что эрекция начинала причинять боль, а самого его бросало в холодный пот. Опять же, они трое одновременно кормились от одной и той же женщины, и хотя у Куина вообще не было никаких проблем с аудиторией, штаны оставались на нем из уважения к Блэю и Джону.
«Серьезно, Куин, да что со мной может случиться? Блэй здесь.»
– Роф сказал всегда с тобой. Поэтому я должен быть. Всегда. С. Тобой.
«Думаю, ты воспринимаешь все это слишком серьезно. Скажем, ну, чересчурсерьезно.»
На другой стороне VIP-секции, рыжая газель развернулась на своем стуле, поэтому все, что находилось ниже талии, предстало полному обзору, ее гладкие ноги уже не скрывались под столом, а открыты взору Куина.
В этот раз, когда парень заерзал, было очевидно, что он поправлял нечто твердое в паху. И это «нечто» не являлось частью его вооружения.
«Тысяча чертей, Куин. Я не говорю, что это должна быть она. Но нам нужно, чтобы ты позаботился о…»
– Он сказал, что не хочет, – заметил Блэй. – Просто оставь его в покое.
– Есть лишь один выход. – Разноцветные глаза Куина переместились к Джону. – Ты можешь пойти со мной. Не то, что мы будем чем-то заниматься, я знаю, это не для тебя. Но ты тоже можешь кого-то подцепить. Если хочешь. Мы можем сделать это в одной из приватных уборных, а ты займешь кабинку, чтобы я не смог тебя видеть. Скажи лишь слово, окей? Я не стану снова поднимать эту тему.
Когда Куин отвернулся, выглядя совершенно естественно, было сложно не любить парня. Уважение, как и грубость, имело кучу разновидностей, и мягкое предложение удобного двойного секса было своеобразной добротой. Куин и Блэй знали, почему даже спустя восемь месяцев со своего перехода, Джон не был с женщиной. Знали почему, и все равно хотели общаться с ним.
Сбросив бомбу, которую Джон ото всех скрывал, Лэш перед своей смертью в последний раз сказал ему «пошел ты».
Бомбу, из-за которой Куин убил парня.
Когда официантка принесла свежие напитки, Джон оглянулся на рыженькую и, к его удивлению, девушка улыбнулась, поймав на себе его взгляд.
– Может, ей нравлюсь отнюдь не я, – тихо засмеялся Куин.
Чтобы скрыть прилившую к щекам краску, Джон поднес ко рту свою Корону и сделал глоток. Дело в том, что он хотел секса и, как Блэй, хотел его с кем-то особенным. Но однажды потеряв эрекцию перед обнаженной, готовой ко всему женщиной, он не торопился повторить этот опыт, тем более с той, в ком был заинтересован.
Черт. Да ни за что. Хекс – не та женщина, рядом с которой ты захочешь подавиться горячим крылышком. Лишиться эрекции, потому что у тебя кишка тонка, чтобы обстряпать дело? Его эго не переживет такого позора …
Беспокойство в толпе заставило его бросить самоанализ и выпрямиться на диванчике.
Два огромных мавра сопровождали по VIP-секции парня с дикими глазами, держа его под руки. От отбивал чечетку своими дорогими туфлями, едва касаясь пола ногами, его рот также выдавал нечто в духе Фрэда Астера[58], хотя из-за музыки Джон не слышал, что тот говорил.
Трио зашло в частный офис в задней части клуба.
Джон прикончил свою «Корону» и посмотрел на дверь, когда та закрылась. Плохие вещи случаются с людьми, которых туда отводят. Особенно, если их вносит туда под ручку пара из личной охраны Преподобного.
Вдруг тишина приглушила все разговоры в VIP-секции, заставляя музыку казаться очень громкой.
Джон знал кто это, прежде чем повернул голову.
Ривендж прошел через боковую дверь, его появление было тихим, но настолько же очевидным, как и взрыв гранаты. Посреди модно одетых посетителей со своими спутницами, работающих девочек с выставленными напоказ прелестями, официанток, снующих туда-сюда с подносами, парень занимал все пространство, не только потому, что был огромным мужчиной, одетым в соболиную шубу, но и из-за того, как он смотрел по сторонам.
Его пылающие аметистовые глаза видели всех и ни о ком не заботились.
Рив или Преподобный, как его называла человеческая клиентура, был королем наркобизнеса и сутенером, который плевать хотел на необъятное большинство людей. А, значит, он был способен на все, блин, что только захочет, и зачастую именно так и поступал.
Особенно с такими типами, как тот чечеточник.
Боже, для того парня эта ночка плохо кончится.
Проходя мимо, Рив кивнул Джону и парням, те кивнули в ответ, подняв свои «Короны» в знак уважения. Дело в том, что Рив был своего рода союзником Братства, после рейдов ставшим Главой Совета Глимеры, потому что из всех тех аристократов ему одному хватило мужества остаться в Колдвелле.
Таким образом, парень, которого мало что волновало, был во главе хреновой тучи всего.
Джон повернулся к бархатной веревке, даже не потрудившись завуалировать движение. Конечно же, это означало, что Хекс должна…
Она появилась у входа в VIP-секцию, и, по его мнению, выглядела на миллиард баксов. Когда она наклонился к одному из вышибал, чтобы парень смог шепнуть ей на ухо, ее тело было так напряжено, что через вторую кожу ее майки показались мышцы живота.
Кстати о ерзании на сиденье. Теперь он был тем, кому пришлось иметь дело с изменением положения.
Но когда она промаршировала в частный офис Рива, либидо Джона словно окатило льдом. Хекс редко улыбалась, но сейчас, проходя мимо, она выглядела зловеще. Как и Рив только что.
Очевидно, что-то происходит, и Джон ничего не мог поделать с возникшим в груди импульсом «рыцаря в сияющих доспехах». Но, серьезно, Хекс не нуждалась в спасителе. Кто-кто, а она точно будет восседать на коне, сражаясь с драконом.
– Ты выглядишь несколько напряженным, – тихо произнес Куин, когда Хекс зашла в офис. – Не забывай о моем предложении, Джон. Не мне одному здесь неуютно, так ведь?
– Вы меня извините, – сказал Блэй, вставая на ноги и доставая свои красные «Данхилс» и золотую зажигалку. – Мне нужен свежий воздух.
Парень начал курить недавно – привычка, которую Куин презирал, несмотря на тот факт, что вампиры не болели раком. Но Джон все понимал. Разочарование нужно выпускать наружу, но находясь в своей спальне или же с парнями в спортзале, многого не добьешься.
Черт, да за последние три месяца они все набрали мышечной массы, плечи, руки и бедра уже не влезали в одежду. Стоит задуматься над тем, что у борцов есть пунктик насчет никакого секса перед матчами. Если они продолжат вот так набирать фунты, то будут похожи на банду профессиональных рестлеров.
Куин опустил взгляд на свою Корону.
– Хочешь свалить отсюда? Прошу, скажи, что хочешь свалить отсюда.
Джон посмотрел на дверь, ведущую в офис Рива.
– Значит, остаемся – проворчал Куин, сигналя проходившей мимо официантке. – Мне понадобится еще пиво. А, может, и целый ящик.

Глава 10
Ривендж закрыл дверь своего офиса и сдержано улыбнулся, не показывая клыков. Но даже без этого букмекеру, зажатому между Трэзом и айЭмом, хватало мозгов, чтобы понять, что он в полнейшей заднице.
– Преподобный, в чем дело? Почему ты вот так меня сюда тащишь? – затараторил парень. – Я просто работал, а потом вдруг эти двое…
– Я слышал о тебе кое-что интересное, – сказал Рив, обходя стол.
Когда он сел, в офис зашла Хекс, ее серые глаза были остры. Закрыв дверь, она прислонилась к ней спиной, блокировка покруче Мастер-Лок[59], когда нужно не выпускать шулера букмекера и не впускать любопытные глаза.
– Это все ложь, сплошная ложь…
– Ты не любишь петь? – Рив откинулся на спинку стула, находя знакомую позу за черным столом ничего не чувствующим телом. – Не ты тогда исполнял для народа Тони Би[60] в Соле?
– Ну, да… – нахмурился букмекер. – Мне даже свистели.
– Мой партнер, который побывал там… он сказал, ты очень хорошо пел. – Рив кивнул айЭму, у которого, как обычно, было каменное лицо. Парень никогда не показывал эмоции, если только речь не заходила об идеальном каппучино. Тогда на лице мавра можно увидеть отголоски блаженства. – Так и ублажал толпу. Что он там пел, айЭм?
– «Три монеты в фонтане», – своим низким и великолепным голосом айЭм походил на Джеймса Ерл Джонса[61].
– Я чувствую направление. Чувствую ритм, – букмекер поправил свои брюки, мол, «ну, вы знаете».
– Так ты тенор, как старый добрый мистер Беннет, да? – Рив скинул с плеч шубу. – Обожаю теноров.
– Ага. – Букмекер взглянул на мавров. – Слушайте, может, скажете, в чем дело?
– Я хочу, чтобы ты спел для меня.
– То есть, как на вечеринке? Потому что для тебя я сделаю что угодно, ты ведь это знаешь, босс. Тебе лишь нужно попросить… то есть, это не обязательно.
– Не на вечеринке, хотя мы вчетвером насладимся твоим выступлением. В качестве компенсации того, что ты украл в прошлом месяце.
– Я не крал… – побелел букмекер.
– Нет, крал. Видишь ли, айЭм – блестящий бухгалтер. Ты каждую неделю приносишь ему отчеты. Сколько, что и кому отходит. Думаешь, никто не владеет математикой? Основываясь результатах игр в прошлом месяце, ты должен был заплатить… сколько там, айЭм?
– Сто семьдесят восемь тысяч четыреста восемьдесят два доллара.
– Запомни, – Рив с благодарностью кивнул айЭму. – А вместо этого ты пришел с… какая там сумма?
– Сто тридцать тысяч девять долларов восемьдесят два цента, – отчеканил айЭм.
– Он ошибается. Он добавил… – тут же заговорил букмекер.
– Догадайся, сколько не хватает… хотя ты и так знаешь. айЭм?
– Сорок семь тысяч пятьсот долларов.
– Получается, двадцать пять тысяч под девяносто процентов. Так ведь, айЭм? – Когда мавр кивнул всего раз, Рив уперся тростью в пол и встал на ноги. – Что, в свою очередь, является учтивой ставкой, установленной толпой Колди. Тогда Трэз немного покопался, и что ты нашел?
– Мой человек Майк говорит, что дал этому парню взаймы двадцать пять штук прямо перед «Розовой Чашей»[62].
Рив оставил трость на стуле и вышел из-за стола, для равновесия держась за него одной рукой. Мавры вернулись в позу, окружив букмекера и вновь взяв его под руки.
Рив остановился прямо перед парнем:
– И поэтому я спрашиваю еще раз: ты думал, что никто не станет перепроверять расчеты?
– Преподобный, босс… пожалуйста, я собирался вернуть…
– Да, именно так ты и сделаешь. И вернешь мне деньги за гребаных мудаков, которые пытаются надуть меня. Сто пятьдесят процентов к концу месяца, или тебя, разрезанным на кусочки, посылкой вышлют жене. И еще, ты уволен.
Парень разревелся, и слезы эти не были крокодиловыми. Они были настоящими, когда из носа течет, и опухают глаза.
– Пожалуйста… они навредят мне…
Рив выбросил руку и сжал ее в кулак между ног парня. Раздавшийся визг подсказал ему, что хоть сам ничего не мог чувствовать, букмекер чувствительностью обладал, и давление приходилось на верное место.
– Мне не нравится, когда у меня крадут, – сказал Рив мужчине на ухо. – Жутко бесит. И если ты думаешь, что банды с тобой плохо обойдутся, я тебе гарантирую, что способен на худшее. А теперь… я хочу, чтобы спел для меня, ублюдок хренов.
Рив с силой повернул руку, и парень заорал во все горло, вопль был таким громким и высоким, что эхом отдавался в комнате с низким потолком. Когда крик пошел на убыль, потому что у букмекера закончился запас воздуха, Рив смилостивился и дал ему возможность отдышаться. А затем…
Второй крик был громче и выше первого, доказывая то, что после небольшой распевки вокалисты поют лучше.
Букмекер дергался и кричал в руках мавров, но Рив не отпускал его, симпат в нем сосредоточенно за всем наблюдал, словно это – лучшее шоу на телевидении.
Прошло девять минут, прежде чем парень потерял сознание.
Когда погасли огни, Рив отпустил его и вернулся в кресло. Один кивок, и Трэз с айЭмом вынесли человека из клуба в переулок, где холод, в конце концов, приведет его в чувство.
После их ухода, Рив внезапно вспомнил о Элене, пытавшейся удержать в руках все те упаковки дофамина на входе в смотровую комнату. Что бы она подумала о нем, узнай, чем занимается Рив, чтобы удержать бизнес на плаву?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84