– Возьми мою вену. Позволь мне дать тебе что-нибудь.
Сквозь приоткрытый рот она увидела, как удлинились его клыки, не столько медленно выдвигаясь, сколько вырываясь из челюсти.
– Не уверен… будет ли это… – Его дыхание стало отрывистым, а голос – еще глубже.
Она положила руку на свою шею и медленно помассировала яремную вену:
– Я думаю, это прекрасная идея.
Когда его глаза засияли лиловым, она легла на спину и наклонила голову в сторону, обнажая горло.
– Элена… – Его глаза обвели взглядом ее тело и вернулись к ее шее.
Он тяжело дышал и покраснел, ясный блеск пота покрыл ту часть его плеч, что показывалась из-под одеяла. Но и это не все. Аромат темных специй становился сильнее, пока не пропитал воздух, его внутренняя химия реагировала на потребность в ней и в том, что она хотела сделать для него.
– О… проклятье, Элена…
Вдруг Ривендж нахмурился и посмотрел на себя. Его рука, та, что была так нежна на ее щеке, исчезла под одеялом, и выражение его лица изменилось. Тепло и нацеленность исчезли, оставив лишь беспокойное отвращение.
– Прости, – хрипло произнес он. – Прости… я не могу…
Ривендж выкарабкался из кровати и взял с собой одеяло, вытащив его прямо из-под ее тела. Он двигался быстро, но не достаточно, чтобы она не заметила его эрекцию.
Он возбудился. Член был большим, длинным и твердым, словно бедренная кость.
И все же он исчез в ванной и наглухо закрыл дверь.
А затем запер ее.

Глава 30
Джон сказал Куину и Блэю, что собирается провести ночь в своей комнате., Полностью удостоверившись, что они оба купились на эту ложь, он выскользнул из дома через служебный вход и направился прямиком в ЗироСам.
Ему пришлось идти быстро, потому что он был чертовски уверен, что если кто-нибудь из них решит проверить его комнату, они немедленно начнут поисково-спасательную операцию.
Обойдя главный вход клуба, он пересек переулок, где когда-то наблюдал за тем, как Хекс выбивает дерьмо и пакеты кокса из того здорового мудака. Найдя камеру наблюдения, что располагалась рядом с задним входом, Джон поднял голову вверх и уставился в объектив.
Когда дверь открылась, не было нужды оборачиваться – он и так знал, что это она.
– Хочешь войти? – спросила она.
Он покачал головой, и на этот раз его не тревожил коммуникационный барьер. Дерьмо, он не знал, что сказать ей. Он не знал, почему он здесь. Он просто должен был прийти.
Хекс вышла из клуба и прислонилась спиной к двери, скрестив ноги в тяжелых ботинках.
– Ты рассказал кому-нибудь?
Он, не отрываясь, смотрел ей в глаза и покачал головой.
– А собираешься?
Он снова покачал головой.
Мягким, каким он никогда еще от нее не слышал и не ожидал услышать, тоном, она прошептала:
– Почему?
Он лишь пожал плечами. Честно говоря, он был удивлен, что она не попыталась стереть его воспоминания. Аккуратнее. Чище.
– Я должна была стереть тебе память, – сказала она, заставив его задуматься, уж не читает ли она его мысли. – Но прошлой ночью я была чертовски не в себе, а ты быстро ушел, и я ничего не сделала. Конечно, теперь, когда они перешли в разряд долговременных...
Вот почему он пришел, понял Джон. Он хотел успокоить ее, дать ей понять, что будет молчать.
Исчезновение Тора только укрепило это решение. Когда Джон пришел поговорить с Братом, то обнаружил, что парень снова исчез, опять не сказав ни слова. В этот момент внутри у него что-то перевернулось, как будто огромный камень перекатили с одной части двора в другую – таким образом, изменив ландшафт навсегда.
Джон был совсем один. И поэтому все решения ему приходилось принимать самому. Он уважал Рофа и Братство, но сам Братом не был и вполне возможно, что никогда им не станет. Конечно, он был вампиром, но большую часть своей жизни он провел за пределами расы, так что никак не мог понять отвращения, которое испытывали к симпатам. Социопаты? Черт, как ему казалось, этим дерьмом страдали многие, судя по тому, как вели себя Зейдист и Ви, до того как нашли себе пары.
Джон никогда не сдаст Хекс Королю, чтобы тот отправил ее в колонию. Ни за что.
Теперь ее тон стал жестким.
– Так чего же ты хочешь?
Учитывая, с какими низкими, беспринципными и отвратительными людьми ей приходится иметь дело ночь за ночью, его совершенно не удивил ее требовательный вопрос.
Выдерживая ее взгляд, он покачал головой и провел ребром ладони по своему горлу. Ничего, сказал он молча, одними губами.
Хекс смотрела на него своими холодными серыми глазами, и Джон чувствовал, как она проникает в его голову, прощупывая мысли. Он позволил Хекс увидеть то, что происходит в его мозгах, потому что только это могло убедить ее и успокоить сильнее любых сказанных им слов.
– Ты один такой на миллион, Джон Мэтью, – тихо сказала она. – Большинство людей воспользовались бы подобным дерьмом. Особенно, учитывая те обязанности, что я исполняю в этом клубе.
Он пожал плечами.
– И куда ты направлялся сегодня вечером? И где твои друзья?
Он покачал головой.
– Ты хочешь поговорить о Торе? – Когда он впился в нее взглядом, она сказала: – Извини, но сейчас ты думал о нем.
Когда Джон снова покачал головой, что-то коснулось его щеки, и он посмотрел вверх. Начал падать снег, мелкие, крошечные хлопья кружились на ветру.
– Первый снегопад в этом году, – сказала Хекс, стоя вдали от двери. – А ты без пальто.
Он посмотрел на себя и понял, что на нем были лишь джинсы и футболка от Nerdz. По крайней мере, он не забыл одеть обувь.
Хекс сунула руку в карман, а затем протянула ему какую-то вещицу. Ключ. Маленький металлический ключик.
– Я знаю, ты не хочешь идти домой, и у меня есть одно место недалеко отсюда. Оно абсолютно безопасно и находится под землей. Иди туда, если хочешь, и оставайся столько, сколько нужно. Побудь один, пока не успокоишься.
Он собирался снова отрицательно покачать головой, когда она произнесла на Древнем языке:
– Позволь мне сделать для тебя что-нибудь, хотя бы таким образом.
Не прикасаясь к ее руке, он взял ключ и сказал одними губами: Спасибо.
После того как Хекс дала ему адрес, он покинул переулок, оставив ее одну со снегом, падающим с ночного неба. Выйдя на Торговую, он оглянулся. Она все еще стояла там, у двери, твердо уперев ноги в землю и скрестив руки.
Хрупкие хлопья опускались на ее темные волосы и голые, жесткие плечи, нисколько их не смягчая. Хекс не была ангелом, добрым к нему без всякой на то причины. Она была темной, опасной и непредсказуемой.
И он любил ее.
Джон махнул ей рукой и повернул за угол, смешиваясь с толпой людей, путешествующих из бара в бар.
***
Хекс так и осталась стоять на месте, даже когда большое тело Джона исчезло из вида.
Один на миллион, подумала она еще раз. Такой парень встречается один на миллион.
Вернувшись в клуб, она уже знала, что это лишь вопрос времени, когда его приятели, или, может быть, Братство появится здесь, чтобы найти его. Она скажет им, что не видела Джона и не имеет ни малейшего понятия, где он может быть.
И точка.
Он защитил ее, она защитила его.
Конец.
Она направлялась в VIP-зону, когда сработал ее наушник. Когда вышибала замолчал, Хекс выругалась и поднесла к губам часы, произнося в микрофон:
– Приведи его ко мне в офис.
Убедившись, что на танцполе не было работающих девочек, она вышла в общую часть клуба и стала наблюдать, как сквозь толпу тусовщиков ведут детектива де Ла Круза.
– Да, Куин? – спросила она не оборачиваясь.
– Господи, да у тебя, должно быть, глаза на затылке.
Она взглянула через плечо.
– И ты должен всегда об этом помнить.
Аструкс Нотрам Джона был из тех мужчин, которых большинство женщин хотели бы трахнуть. Да и мужчин тоже. На нем была черная рокерская футболка, надетая поверх рубашки от Affliction и байкерская куртка, но в целом он был ходячим стилевым противоречием. Ремень с клепками и подвернутые, изодранные в хлам джинсы, заставили бы группу The Cure[119] рыдать от зависти. За черные, стоящие торчком волосы, проколотую губу и семь черных гвоздиков по всей раковине левого уха, его запросто можно было принять за эмо. Нью Рокс на четырехдюймовой подошве выдавали в нем гота. А татуировка на шее вносила в общий вид тяжелый шик от Hart&Huntington.
А оружие, которое, она точно знала, у него имеется – он что, его под подмышками держал? У него были накачанные, как у Рэмбо[120], руки, и кулаки, под стать мастеру боевых искусств.
Весь его облик, несмотря на несоответствие стилевых элементов, олицетворял чистый секс, и, судя по тому, что она видела в клубе, до недавнего времени он пользовался свой внешностью по полной программе. К слову, приватные комнаты в задней части клуба стали ему как дом родной.
Хотя, после того как его возвели на должность личного телохранителя Джона, он поумерил свой эротический пыл.
– Что случилось? – просила она.
– Джон был здесь?
– Нет.
Разноцветные глаза Куина сузились:
– Ты вообще его сегодня не видела?
– Нет.
Когда парень посмотрел на нее, она знала, что он ни о чем не догадался. Ложь была на втором месте после убийства в списке ее умений и навыков.
– Проклятье, – пробормотал он, сканируя взглядом клуб.
– Если я увижу его, я передам, что ты его ищешь.
– Спасибо, – его взгляд вернулся к ней. – Слушай, я не знаю, что, черт побери, между вами произошло, и это не мое дело.
Хекс закатила глаза.
– Что как раз и объясняет, зачем ты сейчас все это говоришь.
– Он – хороший парень. Просто имей это в виду, хорошо? – Зелено-голубой взгляд Куина был полон ясности, свойственной тем людям, чья жизнь выдалась реально тяжелой. – Если с ним что-нибудь случится, многие очень расстроятся. Особенно я.
Последовала тишина, и ей пришлось отдать Куину должное: у большинства людей не хватало смелости противостоять ей, а угроза в его словах была очевидна.
– Ты молодец, Куин, и ты знаешь об этом. Ты настоящий мужик.
Она похлопала его по плечу и отправилась в свой ??офис, думая о том, насколько мудрым был выбор короля в плане Аструкс Нотрам для Джона. Куин был извращенным ублюдком, но, в то же время, настоящим убийцей, и Хекс была рада, что он присматривал за ее мальчиком.
То есть, за Джоном Мэтью.
Потому что он не был ее мальчиком. Ни в коей мере.
Хекс подошла к двери и распахнула ее без малейших колебаний.
– Добрый вечер, Детектив.
Хосе де ла Круз был одет в очередной дешевый костюм, он сам, его пиджак и пальто – весь его вид выдавал усталость.
– Добрый вечер, – сказал он.
– Чем я могу вам помочь? – она села за стол и жестом пригласила его занять кресло, в котором он сидел в прошлый раз.
Он не воспользовался предложением.
– Не могли бы вы рассказать, где были вчера поздно вечером?
Да не совсем, подумала она. Потому что в то время она убивала одного вампира, и это его абсолютно не касалось.
– Я была здесь, в клубе. А что?
– Это может кто-нибудь подтвердить?
– Да. Вы можете поговорить с айЭмом или любым другим сотрудником. При условии, что вы расскажете мне, что, черт возьми, происходит?
– Прошлой ночью на месте убийства мы обнаружили предмет одежды, принадлежащий Грэйди.
О, черт, она осатанеет, если кто-то пришил ублюдка.
– Но не его тело?
– Нет. Мы нашли куртку с рисунком на спине в виде орла. Всем известно, что он носил такую же. Что-то вроде его личной подписи.
– Как интересно. А почему вы спрашиваете, где вчера была я?
– На куртке пятна крови. Мы не уверены, принадлежит она ему или нет, но завтра все узнаем.
– Опять же, почему вы хотите знать, где была я в это время?
Де ла Круз уперся ладонями в стол и наклонился, его шоколадного цвета глаза были чертовски серьезны.
– Потому что у меня такое чувство, что вы хотели бы видеть его мертвым.
– Мне не нравятся мужчины, склонные к насилию, это правда. Но все, что у вас есть, это пиджак, но не тело, и более того, прошлой ночью я была здесь. Так что если кто-то и прикончил его, то это была не я.
Он выпрямился.
– Вы организуете похороны Крисси?
– Да, завтра. Некролог выйдет в сегодняшней газете. Возможно, у нее было не много родственников, но на Торговой ее любили. Мы здесь как одна большая, счастливая семья. – Хекс слегка улыбнулась. – Оденете траурную повязку, Детектив?
– Я приглашен?
– У нас свободная страна. И вы ведь в любом случае придете, так ведь?
Де ла Круз искренне улыбнулся, агрессия в его глазах поугасла.
– Да, я хотел бы придти. Вы не против, если я проверю ваше алиби? Есть возражения?
– Да без проблем. Я позову их прямо сейчас.
Пока Хекс говорила что-то в свои часы, детектив осмотрел офис, и когда она опустила руку, сказал:
– Вам не очень-то нравится украшать офис.
– Я люблю, чтобы рядом было только необходимое, и чтобы все это стояло на своих местах.
– Ага. Моя жена увлекается дизайном. У нее талант наводить уют. Это так мило.
– Похоже, она хорошая женщина.
– Да, она такая. К тому же готовит лучший кесо[121] из всех, что я, когда либо, пробовал. – Он посмотрел на Хекс. – Вы знаете, я много слышал об этом клубе.
– Да ладно.
– Да. Особенно от моих заместителей.
– А.
– И я проделал небольшую домашнюю работу по Грэйди. Летом он был арестован по обвинению в хранении наркотиков. Дело еще не закрыто.
– Ну, я уверена, его привлекут к ответственности.
– Его уволили из этого клуба незадолго до ареста, не так ли?
– За кражу наличных из бара.
– И все же вы не заявили на него.
– Если я буду звонить в полицию каждый раз, когда кто-то из моих сотрудников тырит зелень у заведения, то на ваш номер придется подключить тариф «любимый».
– Но я слышал, что это была не единственная причина, по которой он получил пинка под зад.
– Правда?
– Торговая, как вы сказали, одна большая семья, но это не значит, что здесь не любят поболтать. И мне сказали, что его уволили, потому что он торговал в клубе наркотой.
– Ну, что и следовало доказать. Мы ни за что не позволим кому-либо торговать этим дерьмом на нашей территории.
– Потому что это территория вашего босса, и ему не нужна конкуренция.
Она улыбнулась.
– Не существует никакой конкуренции, Детектив.
И это была правда. Здесь заправлял Ривендж. И точка. Любые уроды, кто попытался по-тихому сбыть свои мелкие дозы под крышей клуба – наказывались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84