– Если не поедешь, всю жизнь будешь гадать и раздумывать, что упустила свой шанс, отказавшись от выгодного предложения. А мне необходимо, чтобы ты не сомневалась в выборе. Вернешься в Рок-Крик не потому, что не сможешь придумать ничего оригинальнее и забавнее, а потому, что захочешь вернуться ко мне.
Еще один, последний и прощальный поцелуй, грустное прикосновение к волосам – и Коул Фланниган исчез.
Лина смахнула слезы. Что тут скажешь? Он прав. Лина не сомневалась, что следует поступить именно так, как посоветовал Коул. Но уверенность в правильном решении не принесла радости. Она так скучала по Коулу!
– Кажется, ты не в восторге, – заметила Айрин спустя сутки. – Хорошо расслышала, что я сказала? Из множества фотографий самых разных моделей клиент выбрал именно твою.
– Да-да, слышу и понимаю. Просто не знаю, как реагировать.
Айрин посмотрела недоверчиво. Дорогие очки от Шанель не могли скрыть застывшего во взгляде удивления. Остриженные по последней моде почти белые крашеные волосы не оставляли сомнений в безапелляционности и умении идти до победного конца. Агент явно стремилась составить компанию героине Мерил Стрип из фильма «Дьявол носит «Прада»».
– Что с тобой сделали в том захолустном углу, где ты пряталась с весны? Загипнотизировали? Приворожили?
– Влюбилась.
– Ну так разлюби, – сухо и строго приказала Айрин. – Речь идет не о какой-то сиюминутной чепухе, а о карьере. Причем здесь любовь?
– Не знаю. Но боюсь, что разлюбить я уже не в силах. Не смогу при всем желании.
– Разумеется, сможешь. Ты же профессионал. Не позволяй глупому парню и смешным чувствам встать на пути к цели.
– Дело не в парне. Нет, конечно, в какой-то степени и в нем тоже. Но все-таки главная проблема заключается во мне самой. За это время я изменилась, Айрин. Очень изменилась. – Лина посмотрела в окно офиса. Агентство хотя и не добралось до Мичиган-авеню, но все же обосновалось в престижной близости к звездно-гламурной главной улице. Соседство выдалось столь тесным, что стоило лишь немного наклониться влево, и можно было без труда увидеть машины, неумолимым потоком мчавшиеся по «Великолепной миле», восхититься сиянием зеркальных витрин и даже с легкой грустью зацепить взглядом невозмутимое спокойствие реки Чикаго. Лина закрыла глаза. Представила волнистые зеленые холмы, замкнувшие Рок-Крик в тесное кольцо. Вспомнила бедную старую яблоню: она изо всех пыталась выжить на убогой центральной площади, возле танка времен Второй мировой войны. По сравнению с городом детства Чикаго казался райскими кущами.
И все же…
– Еще предстоит решить, что значит для меня модельный бизнес: любовь к туфлям или любовь к сумкам, – пробормотала Лина себе под нос.
Уже не оставалось сомнений, что Коула следует отнести ко второму типу. Будь Коул всего лишь любовью к обуви, он ни за что не смог бы доставить такую боль, которую довелось испытать Лине. Он оказался настоящим. Но путь к главному в ее жизни человеку преграждали неисчислимые препятствия. Чтобы обдумать жизненную ситуацию и найти дорогу, требовалось время.
Лина собралась с духом, спрятала чувства под замок в самом дальнем, самом темном чуланчике своей души и следующие три недели честно трудилась над возрождением юношеской мечты. Соседки по квартире так и не нашли ей замену, а потому можно было беспрепятственно вернуться в прежнее жилище. Больше того, обе девушки-соседки на целый месяц уехали в Южную Америку – играть в охоту на диких зверей, – и квартира неожиданно оказалась в полной ее власти.
Лина работала с раннего утра до позднего вечера. Поговорить с Коулом по телефону удалось лишь несколько раз. Она невыносимо скучала по нему. И все-таки это чувство еще можно было понять и объяснить. Куда более удивительной оказалась неожиданная тоска по железным, не слабее хватки удава, объятиям сестры. То и дело вспоминались Скай и Лулу с их парадоксальными замечаниями и экстравагантными выходками. Не хватало Барта Чамли с его спокойными и мудрыми рассуждениями. Не хватало Минди, ее скромности и безграничной доброты.
В Чикаго жизнь выглядела иной. У Айрин отсутствовало сердце. Его заменяла табличка на столе. А на табличке красовалась недвусмысленно измененная фраза из сказки Баума «Волшебник страны Оз»: «Злая стерва со Среднего Запада».
– Ты когда-нибудь любила? – поинтересовалась Лина у Айрин.
– Скажешь еще! Влюблена в работу. Если не хватает сил и мужества отдаться делу всей душой и телом, то лучше сразу свалить.
– У меня мужества нет, – задумчиво заметила Лина. – Я же женщина. Зато у меня есть формы. – Она показала на свою футболку – под изображением статуи Свободы значилось: «Подари мне свои формы, свои морщинки, свою природную красоту, которая так жаждет свободы».
– Это ты о весе? Единственное, что вчера отметил клиент, так это масштаб задницы. Но излишки запросто можно убрать на компьютере.
Понятно. И тем самым вновь показать женщинам, что необходимо выглядеть худее, чем ты есть на самом деле. Не поддержать, а унизить.
– Кстати, о компьютере, – вспомнила Лина. – Я говорила, что завела живой журнал? Так вот, опыт оказался чрезвычайно поучительным. Сотни тысяч женщин по всей стране неустанно борются с проблемами собственной внешности.
– Пока что имею дело лишь с одной такой особой – той, что сидит напротив, – съехидничала Айрин.
Стоило Лине вернулась в Чикаго, как внутренний диалог – вернее, яростный спор с собой – возобновился с новой силой. Стоило ли посвящать себя делу, которое на сто десять процентов концентрируется не на сущности, а на внешней оболочке? Лина чувствовала себя чужой в собственной жизни. Не хотела принять, что ее будут судить по величине пятой точки. Пусть люди говорят об уме, характере, а не о цвете губной помады. Да, правда жизни подсказывает, что скорее всего придется заботиться и о том и о другом. И все же…
– Речь идет не о размере платья. Речь о здоровье и счастье, – наконец заговорила Лина.
– Что касается меня, то здоровье и счастье в настоящее время напрямую зависят от согласия Лины Райли вернуться в агентство, – подытожила Айрин.
– Возможно, для тебя действительно важен новый контракт. Но у меня иные ценности, – заключила Лина. – Прости, Айрин. – Она быстро обняла опешившую от неожиданности несгибаемую деловую леди. – Прости, не могу вернуться в бизнес. Должна перевернуть страницу, идти дальше и открыть новую главу жизни.
– Посмотри на себя. Даже расследующий убийство окружной прокурор выглядит счастливее. Во всяком случае, оптимистичнее, – вздохнул Натан. Друзья сидели в «Таверне Ника» и неторопливо, без суеты потягивали пиво. – Что случилось с мужским правилом номер девять? «Никогда не тоскуй по женщинам». Переживать из-за проигрыша любимой команды – вполне нормально и понятно. Но только не страдать из-за женщин.
– И это говорит тот, кто не способен понять предложение руки и" сердца, написанное на небе буквами высотой в двадцать футов.
– Как только догадался, что она имеет в виду, тотчас согласился.
– Я страдаю не из-за женщин. Меня волнует лишь одна дама. Лина. Только Лина, – вздохнул Коул.
– Поверить не могу, что ты сумел признаться в любви на глазах седовласых старушек.
– Ничего подобного. Далеко не все в автобусе были седыми. У одной волосы оказались даже оранжевыми, как апельсин. Но это не имело ни малейшего значения. Я впал в отчаяние.
– Ничего удивительного. Странно, что все равно отпустил ее в Чикаго.
– Дело не в том, отпустил или не отпустил. Лина вольна поступать так, как хочет. А я хочу, чтобы она приняла осознанное решение остаться со мной.
– И ради тебя бросила прекрасную работу в Чикаго? Не слишком ли многого просишь?
– Молодец! Тебе здорово удается сыпать соль на раны.
– Да ладно, брось! – Натан хлопнул друга по плечу. – Вот увидишь: она обязательно вернется. Зря, что ли, ты носишь титул одного из самых сексуальных холостяков Пенсильвании?
– Куда уж там…
– Не возражаете, если присоединюсь? – спросил подошедший Барт Чамли.
– Пододвинь стул, – коротко распорядился Натан.
– Коул, ты давно разговаривал с Линой?
– Дня два назад, – ответил Фланниган и сразу нашел оправдание: – Она целыми днями занята в новом рекламном проекте.
– При случае передай, что информация, которую она сообщила, оказалась очень полезной. Речь идет о некоммерческой организации, готовой помочь в строительстве детской площадки, – с искренним энтузиазмом пояснил Барт. – Сотрудники до такой степени прониклись жизненной правдой собранных Линой материалов, что сразу нас одобрили.
– Нас?
– Рок-Крик. Включили в график работ на начало октября. Группа с помощью местных добровольцев справляется всего лишь за один день. Так что уже осенью пустырь в северной части города превратится в красивую игровую площадку. Лине все удается. Умеет организовать любое дело. Вы еще не слышали, как хвалит ее Ванесса? С тех пор как Лина начала сотрудничать на сайте, популярность сразу подскочила до небес.
– Для меня это новость, – признался Коул.
– А я уже в курсе. – Элджи подошел со стулом в руках. В отличие от Барта на правах друга он не видел необходимости просить разрешения присоединиться. – Мне рассказала Тамека. Только не подумайте, что хвастаюсь. Новый девиз: «Побольше молчи, целее будешь».
– Полностью согласен, – подхватил Люк, придвигая еще один стул. – С какой стати сидите в этой берлоге, когда вполне могли бы наслаждаться отличной едой в «Магуайр»?
– Лично я предпочитаю поддерживать местный бизнес, – пожал плечами Коул.
– А как насчет поддержки друзей? – поинтересовался Люк. – В нее веришь?
– Еще как!
– Тогда взгляни на эти классные фотографии. – Люк извлек из кармана бумажник и показал несколько снимков. – Приходилось когда-нибудь видеть такого красивого ребенка?
Элджи лукаво улыбнулся:
– Ты хвастаешься перед нами?
Люк серьезно кивнул, пропустив мимо ушей насмешливый тон.
– Всего лишь констатирую факт. Да, кстати, Коул! Когда будешь разговаривать с Линой, не забудь передать, что Джулия осуществляет в библиотеке ту программу, которую она посоветовала.
– Какую именно? – уточнил Натан. – По разработке новых способов нанесения макияжа?
– Программу повышения самооценки, – задиристо заявила Скай. Она стояла в позе забияки, упершись кулачками в бедра. – Поспешные выводы так типичны для жертв тестостерона!
– Сгораю со стыда. Прости. – Натан шутливо привлек невесту к себе и поцеловал в шею. – Позволь загладить вину.
Коул с завистью смотрел на парочку и отчаянно тосковал, думая о Лине.
* * *
Лина направила голубой «себринг» к стоянке. Донни вместе с приятелем пригнал отремонтированную машину в Чикаго, так что родные колеса вернулись к хозяйке в лучшем виде. В городе Лина не слишком нуждалась в машине, но для успешной реализации нового плана средство передвижения было просто необходимо. От волнения ладони покрылись холодным потом. Лина опустила зеркало и придирчиво взглянула на собственное отражение. Это выступление могло стать решающим, самым важным в жизни, так что провалить его она не имела права.
Неловко признаться, но потребовалось целых два дня, чтобы решить, в каком костюме лучше появиться в приемной ветеринарной клиники. В следующий переломный момент жизни Лина проявит больше мудрости и меньше щепетильности в мелочах, но сегодня необходимо быть на высоте.
Однако ирония, по воле которой причудливо извивалась линия жизни, заключалась в том, что утром Лина решительно отвергла все прежние, тщательно продуманные варианты и надела привычные джинсы из «Уол-март» и футболку с призывом «Люби свое тело». Впрочем, под неброской внешней оболочкой скрывалось впечатляющее изысканное белье изумительного персикового цвета. Ну а в качестве счастливого талисмана на запястье красовался тот самый бакелитовый браслет, который она когда-то купила в благотворительном магазине сестры Мэри.
И вот наконец момент настал. Наступил долгожданный звездный час. Лина вошла в ветеринарную клинику города Рок-Крик и обнаружила в приемной сущий ад. Обитель демонов. Огромный датский дог с синдромом хронического беспокойства забился в угол и жалобно скулил. Из противоположного угла ему в ответ выла какая-то мелкая шавка. Попугай сидел в клетке и, словно его заело, безостановочно твердил одну и ту же фразу:
– Дерьмо, все это просто дерьмо!
В стоящих рядом корзинках враждебно шипели и угрожающе, ворчали друг на друга две сиамские кошки.
Лина улыбнулась. Справиться с хаосом? Запросто! А вот жить без Коула – выше ее сил.
– Что здесь происходит?
– Лина, ты вернулась! – Минди поспешила навстречу и радостно обняла подругу.
– Здравствуй, Минди! Великолепно выглядишь!
Минди не стала отрицать, как случалось прежде, а поблагодарила:
– Спасибо. Я и чувствую себя замечательно. Занимаюсь в танцевальном классе Скай. Извини за суматоху. Миссис Петрочелли не выдержала напряжения и два дня назад уволилась.
Лина тут же приступила к исполнению немного забытых, но все равно привычных обязанностей. Громко свистнула, привлекая всеобщее внимание, и начала отдавать приказы:
– Датский дог – в свободный смотровой кабинет номер один. Враждующих сиамцев уберите друг от друга, пожалуйста, как можно дальше.
Обитатели приемной почувствовали, что появилась настоящая крепкая власть, и подчинились. Вскоре в комнате воцарились спокойствие и порядок.
– А где Коул?
– В смотровом кабинете номер два.
– С клиентом?
– Не совсем.
Лина не стала дожидаться разъяснений. Открыла дверь в кабинет и увидела, что Коул зажат в угол воинственной злючкой Эди.
– Всем известно, что вы жалеете бродячих животных, – осуждающе вещала та. – Так вот, то же самое произошло и с Линой. Нисколько не сомневаюсь.
– А вы бы лучше отошли подальше от моего мужчины! – сурово прорычала Лина. – К тому же я не бродячая!
Эди отпрянула так стремительно, что едва не потеряла равновесие.
– Советую скрыться, пока я не приблизилась.
Эди и след простыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35