Лина. – Так что не стоит придавать факту серьезного значения.
Коул кивнул:
– Ни малейшего значения.
– Я уже это сказала.
Он невинно заморгал.
– Просто согласился с тобой.
– Не надо подхалимничать.
– Лина с утра не в духе, – пояснил Коул, обращаясь к Минди. – Весь день стараюсь держаться от нее в стороне…
– И потому шпионишь?
– Каждый раз, как мне приходится пройти мимо, оказывается, что Лина Райли разговаривает обо мне. Говорит, что я неудачник, а сама даже не в состоянии прекратить обсуждение. Вполне естественно, что охватывает замешательство.
Лину вновь пронзил гнев. Опять он насмехается, опять дразнит. Нет, этот человек не святой. Он – демон, опасный, безжалостный, сексуально неотразимый демон. Волк в овечьей шкуре.
– Уже шесть часов. Мне пора, – решительно заявила она.
Фланниган улыбнулся:
– Пока. Желаю приятно провести вечер.
– Надеюсь и строю грандиозные планы.
Лина планировала найти на сайте клиники его фото и немедленно, как можно быстрее отправить в газету по электронной почте. Тогда будет видно, кто посмеется последним!
Глава 8
Следующая неделя оказалась напряженной. Коулу пришлось трудиться не покладая рук, практически без перерывов. Весной всегда много работы, сплошные профилактические осмотры и прививки. А благодаря содействию сторонников Лины, которые присутствовали при выдворении агрессивной Эди Дабронович, в клинике появилось с полдюжины новых пациентов. Что ж, жаловаться не приходилось. Доктор Фланниган любил работать.
А единственный выходной день он неизменно посвящал ремонту своего дома. Сегодня предстояло зачистить и заново покрасить три двери. Воскресным утром солнышко особенно ласково согревало плечи. Май в этом году выдался теплее, чем обычно.
Коул успел вспотеть и решил сделать перерыв: войти в дом, немного посидеть и выпить чего-нибудь холодного. Но в эту минуту во дворе показался Натан.
– Эй, приятель! Видел сегодняшнюю газету?
– Нет еще. А что? – с подозрением уточнил Коул. – Что тебя так обрадовало?
– Неужели человек не может просто радоваться прекрасному весеннему дню?
– Я вижу, у тебя другой повод для радости. Говори, что хотел сказать? Что произошло?
– Это я хотел тебя спросить. Имеются ли какие-нибудь новости, которыми готов поделиться доктор Фланниган?
– На этой неделе провел первую в своей карьере кастрацию домашней крысы.
– Я имел в виду новости о тебе самом.
– Слушай, что бы там ни было, не тяни. Выкладывай быстрее. Не собираюсь стоять здесь целый день и разгадывать таинственные намеки. Надо дверь шлифовать. А может быть, ты пришел помочь?
– Нет уж, спасибо. Просто ехал мимо и решил поздравить.
– С чем? С первой кастрацией крысы?
– Нет. С титулом одного из самых сексуальных холостяков штата Пенсильвания.
– Что ты говоришь? Ужасно смешно.
– Представь себе, не шучу. Вот, смотри. В разделе светской жизни. – Натан развернул газету и сунул приятелю под нос. – Читай и радуйся.
Коул выхватил лист.
– Поверить не могу!
– Честно говоря, мне тоже с трудом верится. Вокруг немало ребят покруче тебя. С какой стати ты вдруг захотел славы?
– Впервые слышу о нелепом состязании.
– Значит, тебя номинировал кто-то другой. Может быть, кто-нибудь из бывших подруг?
– Нет, они не стали бы этого делать без моего разрешения. Ну а я не разрешил бы ни за что на свете.
– Почему же? Что плохого в звании самого сексуального холостяка?
Раздался телефонный звонок. Коул не пошел в дом, предоставив автоответчику выполнить свою работу. Тем более что через открытое кухонное окно разговор был прекрасно слышен.
– Это Коул. Оставьте, пожалуйста, сообщение. Би-и-ип.
– Привет. Меня зовут Тиффани. Утром увидела в газете твою фотографию и сразу решила пригласить на свидание. Позвони. Мое фото найдешь на сайте.
Далее неизвестная Тиффани подробно изложила адрес сайта и номер сотового телефона.
Едва сообщение закончилось, телефон зазвонил снова.
– Привет, меня зовут Бемби. Работаю в клубе «Шугар-шек» танцовщицей. Увидела тебя в газете и сразу решила, что мы могли бы стать прекрасной парой. Позвони.
Телефон не умолкал.
– Да. Похоже, скучать не придется, – ухмыльнулся Натан.
– Но как же газета могла напечатать мое имя и фотографию, даже не узнав, согласен ли я?
– А ты ничего не подписывал не читая?
– Нет. Только расписание и бумажки Лины для офиса. – Коул замолчал, словно громом пораженный. – Лина! Ну разумеется, это ее рук дело!
– Теперь известно, кого благодарить.
– Или винить.
– А на что, собственно, жаловаться? Телефон умный, все делает самостоятельно.
– Это месть.
– Месть? Чем же ты перед ней провинился?
– Я сказал, что мне понравилась ее фотография в местной газете.
– Реклама передвижных домов?
Коул грустно кивнул:
– Она очень разнервничалась.
– А ты, конечно, начал дразнить?
– Ничего подобного. Всего лишь сказал, что фотография великолепна.
– И больше ничего?
– Ровным счетом ничего. Женщина просто безрассудна.
– Не забывай, что она все-таки сестра Сью Эллен.
– Так-то оно так, и все же это не оправдание. Лина вовсе не сумасбродна и не эксцентрична. Очень рациональна, разумна и организованна. В офисе никогда еще не было такого порядка. Но как только дело касается меня, она моментально слетает с рельсов.
– Ты так на нее действуешь? Что, не в состоянии прибрать к рукам? И куда только катится мир?
– Никогда не говорил, что при желании не могу прибрать к рукам. – Коул вспомнил о пари с Элджи. Прошла неделя, а он до сих пор не сделал решительного шага. Не было времени. Но теперь, когда Лина пошла в наступление, предстояло подумать о контрударе. И чем быстрее, тем лучше.
Кексы. Сью Эллен помешалась на кексах. После ночного набега на «Уол-март» она остро чувствовала собственное поражение. Расс, конечно, ничего не сказал, но она и сама видела выражение лица тренера, когда тот переводил взгляд с роскошных произведений домашнего кулинарного искусства на ее более чем скромный вклад в школьную распродажу – к тому же покупной.
Как истинный джентльмен, Расс Спирс предпочел смолчать: Но Сью Эллен читала мысли. «Хлам с трейлерной стоянки» – вот что он думал.
Сью Эллен твердо решила доказать, что мужчина ее жизни ошибается. А для этого предстояло испечь самые божественные из всех когда бы то ни было существовавших на свете кексов. Создать такие шедевры, которые заставили бы Марту Стюарт отступить в благоговейном трепете. Для начала надо было научиться общаться с духовкой. Не сжигать произведения, но и не вынимать раньше, чтобы серединка не осталась сырой.
А может быть, во всем виновата духовка? Может быть, просто необходимо купить новое кухонное оборудование? Сью Эллен только что вытащила очередную партию испорченных кексов и в этот момент услышала стук в дверь. На пороге стоял Донни.
– Умеешь чинить духовку? – Сью Эллен схватила его за руку и почти втащила в кухню.
– Духовку? А что с ней случилось?
– Понятия не имею. Отказывается печь кексы. Или сжигает, или оставляет сырыми.
– А ты проверяешь зубочисткой?
– Разве духовки проверяют зубочистками?
– Духовки не проверяют. Кексы проверяют. Просто втыкают зубочистку в кекс, а потом вытаскивают. Если палочка оказывается сухой, значит, все в порядке. Готово, можно вынимать.
– В жизни не слышала ничего подобного. Шутишь?
– Ничуть. Моя мама любит печь разные вкусные вещи.
– А меня она может научить?
– Я и сам могу тебя научить.
На лице Сью Эллен отразилось сомнение.
– Что? – обиделся Донни. – Не веришь, что мужчина способен испечь превосходные кексы? Отойди в сторону и не мешай, женщина!
Сегодня Донни был одет в белую футболку и брюки цвета хаки, а не в обычную униформу санитарно-септической службы. Редко приходилось видеть соседа в обычной одежде, и сейчас Сью Эллен даже удивилась, как хорошо он выглядит.
– Слышал, что на прошлой неделе ты едва не перевернула «Уол-март» в поисках кексов. – Заметив испуганный взгляд соседки, Донни пояснил: – Там работает мама. Сказала, что ты подошла к другой кассе, но она все равно тебя узнала.
– А я и не знала, что она там работает.
– Всю жизнь. Нелегко было одной растить троих детей. А помогать не разрешала. Упрямая, как ты.
– Как я? Но я вовсе не упрямая.
Донни засмеялся, взял ложку и принялся аккуратно выкладывать тесто в проложенные бумагой углубления формы для выпечки.
– И что же здесь смешного? Я не упрямая. Во всяком случае, по сравнению с другими людьми.
– Как скажешь.
Сью Эллен показала на форму:
– Смотри, здесь же еще есть место.
– Доверху не надо наливать.
– Где об этом говорится?
Донни поднял пачку из-под смеси:
– Вот здесь. В инструкции.
Мелкий шрифт сливался, даже в контактных линзах невозможно было прочитать. А надевать очки не хотелось, потому что Расс как-то сказал, что не любит женщин в очках. В Сиринити-Фоллз, в офтальмологическом центре, еще остались кое-какие связи. Может быть, стоит снова проверить зрение?
– Теперь остается только ждать и втыкать зубочистки? – Сью Эллен выдвинула ящик кухонного стола в поисках пачки острых палочек.
– Подожду вместе с тобой, чтобы удостовериться, что все идет как положено.
Сомнительное заявление.
– Значит, считаешь меня полной дурочкой? Не способной даже испечь кексы?
– Нет. Считаю тебя удивительной.
– Черт возьми, так оно и есть на самом деле. – Сью Эллен подбоченилась и взглянула гордо, даже слегка воинственно. – Попрошу не забывать.
– Ты незабываема, Сью Эллен.
– Верно, – подтвердила она, принимая известие как несомненный факт, – потому что в мехе ламы вижу лицо Иисуса.
– Нет, потому что отличаешься жизнерадостностью и способностью заражать азартом окружающих.
– Заражать? Как гриппом?
– Нет, как вирусом счастья.
– Получается, что я заставляю людей смеяться? Как клоун?
– Этого я не говорил, – растерянно пробормотал Донни.
– Нет уж, продолжай, пожалуйста! Говори все! Расскажи, как надо мной потешается весь город!
– Кто посмел сказать такое? – прорычал Донни. – В порошок сотру всякого, кто посмеет плохо о тебе отозваться.
– Почему?
– Потому! – Донни уставился в пол и внезапно покраснел. – Сама знаешь.
– Что знаю?
– Знаешь о моих чувствах.
– К кому?
– К тебе.
– Конечно. – Сью Эллен похлопала его по плечу. Сделать это оказалось несложно, так как они были почти одного роста. – Мы же давние друзья.
– Больше чем просто друзья.
– Ну ладно, давние добрые друзья.
Донни вздохнул:
– Что ж, и на том спасибо.
– А ты действительно считаешь, что способен научить меня печь грандиозные кексы? Тогда Расс наконец-то сможет мной гордиться.
– Он уже сейчас должен чертовски тобой гордиться.
Сью Эллен печально покачала головой:
– Он же известный в городе человек. Пользуется всеобщим уважением. Скоро и я буду пользоваться уважением. Когда получу лицензию торговца недвижимостью и научусь печь кексы.
– А почему тебя так волнует его мнение?
– Потому что он – мужчина моей жизни.
– О, я и не думал, что между вами все так серьезно.
– Очень серьезно. Тебя удивляет? С какой стати? Не веришь, что респектабельный мужчина может интересоваться женщиной вроде меня?
– Уверен, что любой мужчина должен почитать за счастье возможность оказаться рядом с тобой.
– О, спасибо! – Сью Эллен фамильярно ткнула Донни локтем в бок. – Настоящий друг.
– Да, это я. Настоящий друг.
Невеселый тон Донни слегка удивил, но раздумывать было некогда: зазвенел таймер. Не до переживаний. Главное – это кексы.
Лина с трудом выдерживала напряжение. Воскресная газета вышла утром и представила Коула в качестве одного из самых сексуальных холостяков штата. Сейчас, во второй половине дня, он уже наверняка узнал новость. Кто-нибудь непременно рассказал, ведь газета разгуливает по городу уже целых полдня. Так почему же Фланниган не барабанит в дверь и не требует немедленного отмщения? Почему даже не звонит?
Скорее всего, отбивается от звонков соискательниц – ведь теперь он на пике славы. Не впервые парень бросает ее, едва добившись известности. На обочинах дороги к успеху валяется немало покрытых синяками и ссадинами тел. Одно из многих – ее собственное.
Не то чтобы Коул мог ее бросить в традиционном понимании отношений между мужчиной и женщиной. Она ведь всего-навсего сотрудница, подчиненная. Подчиненная, которую целовал начальник.
Всю неделю он упорно строил из себя крутого парня. Ничего личного, только работа и снова работа. Наверное, все еще дулся на презрительное замечание о Рок-Крик.
Да и вообще у Коула характер не из легких. Надо же, специально предупредил, что не намерен обзаводиться семьей – и это всего лишь после нескольких поцелуев. Как будто они уже встречались целую вечность.
Флирт давался Коулу так же легко, как дыхание на свежем воздухе. Это Лина не раз замечала в приемной клиники.
Да, если бы он видел ее в Чикаго, на вершине карьеры! Тогда уверенность в себе зашкаливала. Как быстро все изменилось!
Ей уже приходилось слышать невнятный лепет психолога насчет того, что уверенность рождается в самом человеке и не должна отражать внешние события.
И все же правда заключалась в том, что уверенность – результат успеха и призвана скрыть давние секреты, запертые от посторонних глаз в глубине души: спрятать маленькую девочку, в привычном страхе убегавшую от пьяного отца в темный угол. А вдруг сегодня он непременно учинит что-нибудь ужасное?
Но ведь детские страхи – это клише, а идти на поводу у банальности попросту глупо.
Лина снова и снова отдавала себе суровый приказ: переступить, превозмочь. Но маленькая испуганная девочка не уходила, а лишь пряталась еще глубже в подсознание.
После возвращения в Рок-Крик начались ночные кошмары, с зеркальной точностью повторяющие давние опасения! Жизнь в парке передвижных домов не слишком способствовала возрождению уверенности в собственных силах.
И все же в одном можно было не сомневаться: Коул не обрадовался, узнав, что Лина предложила его в качестве самого сексуального холостяка штата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35