А это означало, что первый шаг придется сделать Лине. Надо придумать достоверный повод, прийти к Коулу и узнать, что же все-таки происходит.
Лина вышла на улицу и краем глаза заметила, что Барт Чамли сидит на веранде своего дома. После появления рекламного снимка он всеми силами старался избегать встречи. И вот сейчас наконец появилась возможность свести счеты.
– Вас нелегко поймать, мистер Чамли, – заметила Лина, подходя к веранде.
– По-моему, я просил называть меня просто Барт.
– Так вот, Барт. Больше недели я непрестанно вам звоню, а вы даже ни разу не удосужились ответить на сообщение.
Барт равнодушно пожал плечами:
– Общаться со мной через автоответчик – пустое занятие. Если хотели со мной поговорить, надо было просто прийти и постучать в дверь.
– Ну хорошо. Вот я пришла. Должно быть, вы уже слышали, что реклама в газете принесла мне мало радости.
– Правда? – Барт искренне изумился. – Должен сказать, что успех оказался оглушительным – иначе и не скажешь. Продажи на этой неделе удвоились, а число телефонных звонков утроилось. Как это может не нравиться?
Лина задумалась, с чего начать.
– Я выглядела самой настоящей идиоткой.
– Кто это сказал?
– Я сказала.
– Ну значит, ошиблись. Повторюсь: благодаря вам бизнес процветает. Юмор – исключительно эффективный инструмент маркетинга. Поверьте, уж я-то точно знаю: не зря работал цирковым клоуном. Гастролировал с величайшими труппами мира «Ринглинг бразерс» и «Барнум и Бейли». Сейчас уже отошел от дел, но успел недурно повеселиться. Хорошо, что вы не торопитесь. Хочу поговорить с вами о сообществе передвижных домов. Сью Эллен активно работает, но хочется пойти дальше. Можете стереть с лица напряженность и подозрение. Я вовсе не собираюсь превращать территорию парка в цирк с тремя аренами.
– Что же в таком случае планируете?
– Я вырос здесь, в Рок-Крик. И потому вернулся в родной город, хотя вполне мог поселиться в любом другом месте.
– Зачем?
– Выражение лица подсказывает, что вы не слишком жалуете родной город.
– Совершенно верно. Планирую задержаться здесь ненадолго, а потом вернуться в Чикаго.
– К красивой жизни. Наверное, считаете себя чересчур хорошей для захудалого городишки?
– Хотите или нет, а придется признать, что Рок-Крик не самое процветающее место на земле. Даже по сравнению с Сиринити-Фоллз. Тот по крайней мере заслужил титул одного из лучших малых городов Америки.
– Мы с вами одинаково мыслим. Сиринити-Фоллз расположен неподалеку. Так что же есть у его жителей и чего нет у нас? Чего нам не хватает для успеха и процветания?
– У них есть красивый городок. Парк с отличной смотровой вышкой. Ровные, без трещин и ям тротуары.
– Но зато у них нет театра «Тиволи». Вы еще не были внутри? Все восстановлено по образу и подобию славных дней. Не понимаю, что мешает сделать то же самое с остальным городом.
– А я понимаю. В мире существует такой пустяк, как деньги.
– Согласен. Слышал, что Скай выиграла в лотерею крупную сумму и целиком вложила в реставрацию театра. Однако рассчитывать на успех в лотерее не самый надежный бизнес-план. Это понятно даже такому старому клоуну, как я. И все-таки можно сделать немало.
– Ну что же, искренне желаю удачи. – Лина повернулась, чтобы уйти. Фотосессия осталась в прошлом. Прошлого, как известно, не вернуть. Так что единственный выход – вытерпеть жизнь в Рок-Крик ровно столько, сколько потребуется, чтобы привести в порядок финансовые дела, а потом бежать без оглядки куда глаза глядят.
– Но то, что можно сделать, касается непосредственно вас.
– Нет-нет, спасибо. Я же сказала, что надолго не задержусь.
– Но у вас богатая фантазия и большие идеи.
Лина взглянула с подозрением. Большие идеи. Интересно. Может быть, мистер Чамли использует код, а на самом деле имеет в виду ее бедра?
– У вас очень выразительное лицо. Это вам известно? – продолжал Барт.
– Нелишнее качество в модельном бизнесе. Часто помогает.
– И в цирковой карьере тоже помогает, – почти нежно согласился клоун. – В умении заставлять людей смеяться кроется невероятная сила, способная покорить и подчинить.
– В мои жизненные и творческие планы не входит умение кого-то смешить, – предупредила Лина на тот случай, если Барту опять в голову придут блестящие идеи относительно рекламы с ее участием.
– Постыдный факт биографии, и все же вашу позицию можно понять. Замечу, она вовсе не лишает вас способности помочь процветанию родного города.
– Не вижу, каким образом. – Больше того, Лина не понимала, с какой стати должна гореть желанием помочь.
– Что же именно вас здесь так раздражает?
– То, что мы всегда остаемся в роли некрасивой сводной сестры из сказки. Кстати, это относится и к трейлерной стоянке.
– С вашего позволения предпочел бы название «сообщество передвижных домов».
– Как угодно. Смысл в том, что обладатели домов в городе смотрят свысока на жителей «Ридженси». Ну а мы, в свою очередь, взираем сверху вниз на обитателей парка «Брокен-Крйк». Модельный бизнес отличается столь же строгой иерархией. Супермодели снисходят до тех, кто выступает на подиуме. Те, в свою очередь, считают себя выше каталожных. И все они дружно презирают нестандартных, к которым отношусь и я. В жизни вообще все четко распределено по ступенькам, а Рок-Крик лежит почти на дне.
– И что же необходимо, чтобы подняться выше?
– В первую очередь необходима куча денег. Прежде чем успеете спросить, хочу подчеркнуть: у меня этой кучи нет, иначе я не разговаривала бы сейчас с вами.
– Я ответил бы на этот вопрос точно так же. Город обладает крепким стержнем. Просто необходимо что-то в нем обновить, реконструировать.
– В таком случае вам лучше связаться с одним из тех многочисленных телешоу, которые занимаются обновлением и реконструкцией.
– Отличная идея. Но пока дойдут руки, давайте решим, какие именно косметические процедуры возможны?
– В первую очередь запретить садовый дизайн в виде цементных гусей.
– Что, не нравится?
– Нет. Но сами по себе садики хороши, и вообще идея отличная. Может быть, стоит провести конкурс на лучший палисадник парка «Ридженси»? Люди ведь склонны соревноваться. Сразу оживятся. А если вас интересует тема эпохи Регентства в Англии, то очень подойдет английский сельский садик. Возможно, общественный сад на берегу ручья. А в городе можно предложить, чтобы все заведения на Баруэлл-стрит выставили перед своими витринами вазоны с цветами. Не помешало бы выполоть сорняки из трещин в асфальте. А еще полезно покрасить облезшие фонарные столбы. Кстати, в осуществлении проекта может помочь местная футбольная команда.
– Замечательные идеи. Не сомневался, что у вас их множество.
– Моя сестра близко знакома с тренером. Наверное, может попросить его поучаствовать в облагораживании Рок-Крик. Вам стоит поговорить с ней об этом.
– Думаю, поговорить лучше вам.
– Не входит в мои обязанности.
– Так что же, значит, вы не разговариваете с собственной сестрой?
– Разговариваю, но на другие темы. А обновление Рок-Крик – ваше детище.
– Обновление города возможно только общими усилиями.
– Обновить этот город способно лишь чудо.
– И все же вы с ходу выплеснули бурный фонтан прекрасных идей, – заметил Барт. – Должно быть, все-таки думали об этом, пусть даже и бессознательно.
Нет уж, спасибо. Лина решительно отказывалась верить неожиданному заключению. Ей хватало дел и забот без грандиозного проекта возвращения к жизни городка Рок-Крик. И первым пунктом в списке значилась проверка настроения Коула.
Попрощавшись с Бартом, она села в родной голубой «себринг» и уехала.
А вскоре с опаской рассматривала слегка облупленный викторианский особняк, спрятавшийся за зданием ветеринарной клиники. Надпись на парадной двери предлагала обойти вокруг дома, что она и сделала. Постучала.
– Эй, есть кто-нибудь?
Изнутри доносился звук электродрели, но ответа не последовало. Лина снова постучала, на сей раз настойчивее, и дверь распахнулась сама собой. Взгляду открылась картина: Коул в джинсах и серой рубашке с закатанными выше локтя рукавами навис над кухонной дверью. Он стоял спиной к входу. Пояс для инструментов свисал на худые бедра и привлекал внимание к ягодицам.
Взгляд Лины приклеился к сильному пружинистому телу. Во рту пересохло. Глаза сами собой то поднимались вверх, к голове, то опускались на ноги, пожирая доктора Фланнигана, словно пончик «Криспи крим». Нет, слишком сладко. Словно самый замечательный черный шоколад. Не в силах совладать с собственной фантазией, Лина облизала губы.
Коул постоянно двигался: резко наклонялся, выпрямлялся и снова наклонялся.
Ему было жарко, очень жарко. А от созерцания этого зрелища стало очень жарко и Лине.
Наконец мастер повернулся, выключил дрель и снял защитные очки.
– А я как раз гадал, когда ты придешь.
Переключить мозг с наблюдения на восприятие слов удалось не сразу.
– Прости?
– Это извинение?
– Извинение? За что?
– Сама прекрасно знаешь, за что.
– Почему бы тебе не сказать?
– Звание самого сексуального холостяка Пенсильвании. Слышала о таком?
– Правда? Тебя выбрали?
– А тебе не верилось?
– Единственное, что я сделала, так это послала необходимые данные.
– Вот! Я так и знал! – воскликнул Коул. – Знал, что это твоих рук дело!
– И в чем же заключается проблема? Тебе не нравится фотография в газете?
– Видишь ли, я не модель. Это твоя карьера состоит из фотосессий. А моя карьера заключается в помощи животным; иногда даже – в спасении их жизни.
– Вот еще один способ доказать превосходство.
– Это ты считаешь себя лучше других. Настолько, что даже не согласна обосноваться в Рок-Крик и связать жизнь с кем-нибудь из его обитателей.
– А ты поцеловал меня и тут же предупредил, что не собираешься создавать семью. На самом же деле ты должен помогать, а не осложнять мое и без того нелегкое существование.
– Ты так считаешь?
– Да, я так считаю.
– Что ж, не смею спорить. – Коул отложил дрель со шлифовальной насадкой и принялся снимать тяжелый, набитый инструментами пояс.
– Что ты делаешь? – Голос едва подчинялся Лине.
– Только что закончил чистку кухонной двери.
– Нет, я о поясе. – Лина нервно шагнула к выходу, готовясь к бегству, но была не в силах отвести взгляд от сильных рук и прочих частей тела. – Зачем снимаешь?
Что еще он собирался снять? Вид кусочка загорелой кожи между рубашкой и джинсами едва не превратил Лину в желе.
– Снимаю, чтобы поблагодарить тебя.
– О, это вполне можно сделать и с поясом!
– Нет, нельзя. – Коул подошел ближе и положил руки на кухонную консоль – по обе стороны от Лины. Получилась ловушка.
– Что ты делаешь? – беспомощно повторила она. Голос срывался, почти как у Мэрилин Монро или у героинь рекламы сексуальных услуг по телефону.
– Готовлюсь благодарить. – Коул склонил голову и легко прикоснулся губами к уголку рта. – А ты готова принять благодарность?
Лина снова нервно облизала губы. Большая ошибка: кончик языка коснулся его губ. Все, она пропала. Он целовал ее по-французски, лизал по-латиноамерикански. Наслаждался и дарил наслаждение.
Она запустила пальцы ему в волосы и впервые заметила, какой удачный у него рост. Они безупречно подходили друг другу. Настолько хорошо, что ей даже пришлось потереться о его джинсы.
Коул запустил руки под кофточку и расстегнул лифчик. Да, этот человек умел обращаться с дамским бельем. Не успела Лина глазом моргнуть, как ее грудь оказалась в сильных ладонях, а соски бесстыдно выскочили навстречу движению больших пальцев.
Два слоя джинсовой материй не могли скрыть эрекцию. Уже в следующее мгновение Лина сидела на консоли с широко расставленными ногами и задранной до пояса джинсовой юбкой. Теперь Коул смог прижаться еще крепче.
Одной рукой он держал ее голову, не переставая целовать, и она с радостью отвечала на поцелуи. Другая рука бесстрашно осваивала новую территорию. Прошлась по голому бедру, проникла под юбку, в шелковистую влагу трусиков. Прикосновение гипнотизировало, завораживало. Пальцы искушали и манили, подчиняя и лишая воли.
Лина засунула руку под ремень джинсов, привлекла Коула ближе и обвила ногами, пытаясь взять в плен так же, как он взял в плен ее. Модные босоножки полетели на пол, но разве потеря обуви имела значение? Единственное, что сейчас существовало на свете, – это Коул и то наслаждение, которое он дарил.
Указательный палец скользнул ближе к эластичному краю трусиков. Понимая, что он намеренно провоцирует, она тут же ответила: слегка укусила за нижнюю губу и потерла ладонью едва сдерживающие напряжение джинсы. Уже расстегнула верхний крючок «ливайсов», но в этот момент пришлось остановиться и перевести дыхание: палец наконец достиг цели и принялся ласкать жаждущий горячего прикосновения бутон.
Коул едва подвел Лину к вершине и успел показать открывшиеся на горизонте бескрайние дали оргазма, как дверь распахнулась настежь и кухня наполнилась присутствием Скай.
– Быстрее! Люси рожает!
Глава 9
Лина быстро убрала ноги с бедер Коула, сползла с консоли и не очень уверенно встала на пол.
Черт возьми, кто такая эта Люси? Бывшая подружка Коула? Что случилось с беременными в этом городе? Сначала Джулия, теперь Люси…
– Это твоя приятельница, Коул? – осторожно поинтересовалась Лина.
– О, успокойся, пожалуйста, – поспешила ответить Скай. – Люси – это лама.
Ах да, конечно! Коул ведь ветеринар. Об этом немаловажном факте Лина вспомнила с трудом. Еще минуту назад единственное, что существовало на свете, – это сильные ласковые руки и сладкие губы одного из самых сексуальных холостяков штата. Умелые пальцы на клиторе. Так стоило ли удивляться туману в мыслях?
– Еще успеете побыть вдвоем, – скомандовала Скай. – А сейчас надо спешить на ферму Энджел.
Лина вспомнила, как на ее глазах отошли воды у Джулии, и слегка запаниковала.
– Но ведь я ничего не знаю о родах у лам!
– Поэтому останешься здесь, – лаконично заключила Скай.
– В доме Коула? – удивилась Лина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35