– Вот я и говорю, – робко продолжил мужчина, – только отработал его розгами (а этот стервец ни в жисть не плачет, аж зло берёт), так повалил такой град! Размером разве что не с кулак! Всю кукурузу побил. Ничего не осталось!
– А при чём здесь магия, милейший Автан? – спокойно осведомился Золдан, перебирая в руках магические малахитовые чётки искусной гномьей работы. – Град ведь и сам по себе пойти мог.
Крестьянин снова покраснел, но со словами королевского чародея согласился:
– Мог. Но ведь, ваше магическое святейшество, – с обидой в голосе продолжил мужчина, – пошёл-то он только над его не окученной делянкой!
Маг удивлённо приподнял брови:
– Ещё какие-нибудь странности замечали? – снова поинтересовался он, глядя на угрюмого мальчишку.
– Да с ним ни дня без странностей. – В сердцах бросил отец. – То залезет в буфет за вареньем, а, чтобы мать не отогнала, крысу позовёт из погреба. Эдак, пальцами щёлкнет, и вот она, крыса, бегает вокруг табуретки, не даёт жене спуститься на пол, а этот шалопай варенья объестся и бегом в лес, чтобы уши не оторвали. Или, например, не хочет зимой за дровами идти на улицу, эдак тоже щёлкнет пальцами-то, и огонь в печи сам собою горит. Ну, от этого хоть польза какая… А бывает, гадости замыслит. Например, если хочешь ему по шее надавать, ну, чтобы душу отвести, он, паразит, спрячется в шкафу и достать его оттуда нет никакой возможности, словно стена невидимая отгораживает. Замучались мы с этим дармоедом, просто сил нет, думаю, может, вы в ученики возьмёте, кажись ведь, умеет чёй-то.
Чародей глубоко задумался, подперев холёной рукой подбородок. Н-да, давненько он не видел такого одарённого ребёнка. Сочетание возможностей просто потрясающее – погодная магия, умение повелевать животными и, одна только Сила знает, что ещё.
Крестьянин с надеждой всматривался в бесстрастное лицо мага.
– Бать, пойдём отседова, – начал, было, мальчик, но схлопотал от отца увесистый подзатыльник и снова насупился.
Наконец, Золдан очнулся от своих размышлений и опять обратился к мужчине:
– Это ваш родной ребёнок или приёмный?
Мальчишка навострил уши и пытливо воззрился на отца. Тот в очередной раз судорожно смял в руках картуз и тяжко вздохнул:
– Родной… Был бы приёмный, уж, поди, убил бы, супостата.
Чадо шмыгнуло носом и снова враждебно уставилось на чародея.
Золдан встал со стула и, заложив руки за спину, пару раз прошёлся по комнате. Мальчишка внимательно наблюдал за каждым его движением, но в основном внимание паренька было приковано к широкому серебряному браслету, красовавшемуся на запястье королевского чародея. Золдан, тем временем, подошёл к высокому стрельчатому окну и, заложив руки за спину, задумчиво посмотрел куда-то вдаль, после чего, не поворачиваясь, ответил нервно переминающемуся с ноги на ногу крестьянину:
– Я забираю вашего сына на воспитание. Но учтите, отныне вы не имеете на ребёнка никаких прав, если только он сам не решит иначе. Вы поняли? – Обрадованный отец поспешно закивал. – Тогда, – продолжил чародей, – вот вам небольшая сумма в качестве компенсации за расходы на поездку. – Маг повернулся и извлёк из широкого хитона увесистый кошель с серебром. Крестьянин при виде денег раскланялся с удвоенным почтением и, подтолкнув сына к чародею, быстро ретировался за дверь.
Паренёк даже не проводил отца взглядом, застыл посреди комнаты, нахохлившись, словно воронёнок. Чёрные, давно нечёсаные волосы, торчали во все стороны, бледное лицо испачкано в пыли, рубашонка застёгнута только на две верхние уцелевшие пуговицы, короткие штанишки открывали поцарапанные, все в синяках и кровоподтёках, босые грязные ноги.
Золдан снова сел на стул и поманил к себе это худое немытое создание. Мальчишка не шевельнулся, только упрямо шмыгнул носом и для верности отступил на шаг к двери.
Маг резко рванул непокорного пострелёнка к себе при помощи слабого броска Силы. Мальчик дёрнулся, но не сдвинулся с места. Золдан довольно улыбнулся – поразительные способности…
Вздохнув, чародей сделал небрежный взмах рукой над стоящим рядом столиком. На мраморной столешнице прямо из воздуха возникла хрустальная вазочка со сливочными тянучками.
– Ты, я слышал, любишь сладкое? Варенья у меня нет, но, думаю, конфеты тебе понравятся не меньше. Угощайся… – и маг с интересом воззрился на ребёнка. Мальчишка несколько секунд исподлобья смотрел на бородатого чародея, после чего звонко щёлкнул грязными пальцами. Вазочка со сладостями взмыла в воздух и изящно приземлилась в исцарапанные детские руки. Что ж, этот чумазый ребёнок уже имел свой, весьма оригинальный, стиль волшебства.
Золдан в который раз за последние полчаса улыбнулся.
– Ты быстро соображаешь, мальчик…
– Меня зовут…
– Мне неинтересно, как тебя зовут, пока ты представляешь собой столь жалкое существо.
Ребёнок снова внутренне ощетинился, но, чувствуя, что сидящий на высоком стуле мужчина превосходит его в знаниях и, самое главное, в Силе, в ответ только промолчал.
– Должен сказать тебе, мальчик, маг – это не столько и не только тот, кто умеет повелевать погодой или животными. Маг – это тот, кто помимо всего прочего хороший воин и грамотный человек. А самое главное… – Золдан снова улыбнулся в смоляную бороду, – самое главное – умытый, причёсанный и с хорошими манерами.
Мальчик отправил в рот пригоршню тянучек и счастливо улыбнулся. Если такую вкуснятину здесь будут давать каждый день, то можно согласиться не только на противные процедуры умывания-причёсывания, но и даже отказаться от излюбленной привычки ковырять в носу.
* * *
На очередном заседании Магического Совета Золдана прямо-таки заклевали коллеги-маги, и всё из-за мальчика. Этот шалопай своими способностями поставил на уши всю когорту чародеев. Золдану припомнили всё – и то, что скрывал паренька от общественности почти семь лет и то, что не сказал никому, с какими мощными энергиями работает его подопечный, и много чего другого по старой «дружбе» не забыли. Главным образом напирали на то, что при ближайшем рассмотрении Участи странного ребёнка, все маги-предсказатели сошлись в едином мнении. Как показала ворожба по Книге Судеб – в будущем сыну крестьянина придётся сыграть немаловажную роль в деле наставничества некоей, неустановленной до сей поры, личности. Причём историческая значимость этой личности была весьма и весьма двусмысленна…
Шум и гвалт вокруг странного ребёнка рос и множился, а Золдан еле-еле успевал отражать атаки своих многочисленных оппонентов. Из двадцати магов на сторону сорокасемилетнего чародея стал только давний друг и соратник Алех-ин-Ксаам – представитель эльфийских магических кругов. Кое-как отбившись от оппонентов, двум волшебникам удалось отложить дело знакомства чародейной общественности и талантливого мальчика на год.
Выйдя из Залы Собраний, оба мага смахнули с учёных лбов холодный пот и, не сговариваясь, отправились в покои Алеха распить на радостях кувшин хвалёного эльфийского вина.
Комнаты чародея были обставлены со свойственным все эльфам излишеством и вкусом. В центре шикарной залы, оформленной в традиционных зелёных тонах, напротив двух глубоких мягких кресел возвышался изящный хрустальный столик, уставленный снедью (главным образом фруктами и сыром нескольких сортов).
Алех усталым взмахом руки установил в комнате мощное заклинание звуконепроницаемости. Конечно, вокруг только свои, но осторожность излишней не бывает, со свойственной всем эльфам предусмотрительностью рассудил бывалый маг.
Жестом волшебник пригласил своего гостя занять одно из высоких кресел. Золдан с наслаждением сел и вытянул перед собой ноги, затекшие за три часа сидения на жёсткой скамье Залы Собраний. В комнате эльфийского мага царил приятный полумрак и витал лёгкий аромат гиацинтов – букет этих красивых цветов стоял на каминной полке. В камине весело потрескивал огонь, его радостные сполохи отражались на шёлковых изумрудного цвета обоях, плясали на резных ножках хрустального столика и серебряных кубках.
Молча Алех взял со стола чеканный кувшин и наполнил бокалы тёмно-зелёным вином.
– Замечательный напиток, – похвалил Золдан, сделав большой глоток, – лет семьдесят, не меньше, и, вероятно, под присмотром мага-винодела?
– Именно семьдесят, – довольно улыбнулся эльф и, с небрежной изысканностью отбросив с плеч длинные пряди светлых волос, тоже опустился в кресло.
– Ну, а теперь поговорим по существу. Откуда ты взял этого невиданного мальчика? – Алех пригубил вина и вопросительно посмотрел на друга.
Со вздохом Золдан поведал историю появления ребёнка.
Эльф выслушал, не задавая вопросов, только изредка делал глоток-другой из кубка.
– Как я понял, мальчишка своенравный?
Маг закатил глаза:
– Прекрасно знает чего стоит – дик и необуздан. Единственное, чем я пока ещё могу надавить на него, так это своим авторитетом. К сожалению, мой авторитет, хотя и высок, но способности, в сравнении с его, просто меркнут. Сам понимаешь, Алех, не могу такого дикаря представить Совету. Надо ещё как минимум год пообтесать. Нет во мне уверенности, что мальчишка примет как честь предложение (а уж если правде в глаза смотреть – откровенный приказ) войти в состав Магического Совета. Он по натуре интриган и жаждет приключений, хочет использовать свою Силу по назначению и желанию, а не по разрешению чародейных кругов. Боюсь, парнишка запросто может перейти в Гильдию Чернокнижников, если на него оказать давление. Ну не захочет юноша, в котором кипит Сила, протирать хитон на скучнейших заседаниях.
Белокурый эльф задумчиво кивнул.
– Именно поэтому я и поддержал тебя на сегодняшнем Совете. Конечно, выпустить такого юношу на свободу – не самый идеальный вариант, но отправить его в Совет… Конечно, выявленные маги такой силы должны быть под строгим контролем, дабы в любой момент их можно было призвать к объединённому сотрудничеству. Правда, последний раз на моём веку такой призыв был лет триста – триста пятьдесят назад, когда произошла вся эта заварушка с Рогоном… Н-да, и какая нелёгкая привела к тебе этого крестьянина…
Эльф потянулся к столику, взял с чеканного блюда тонкий кусочек сыра и, задумчиво глядя на огонь, отправил его в рот, после чего запил изумрудным вином.
– Ладно, настанет пора, жизнь сама всё расставит по своим местам.
Золдан кивнул, понимая, что именно с той самой поры, когда жизнь расставит всё по своим местам, и начнутся его главные проблемы.
* * *
Юноша стоял в центре огромной круглой Залы Собраний так же, как много лет назад стоял в кабинете своего будущего наставника – вскинув голову и заложив руки за спину. Только в этот раз он уже знал, чего сто?ит и поэтому с дерзким вызовом всматривался в лицо каждого, сидящего за большим овальным столом чародея.
Тринадцать узких стрельчатых окон с затейливыми цветными витражами, отбрасывали ярко-красные, синие, зелёные, жёлтые и фиолетовые пятна, которые отражались на стенах, полу и лицах присутствующих магов. Высоко под куполом Залы на изящных цепях висела огромная люстра, переливающаяся тысячами волшебных огоньков. Ещё бы, жечь свечи при таком количестве волшебников было бы чистой воды разорением.
Юноша стоял в ореоле цветных теней, ожидая вынесенного ему приговора. Для кого-то, возможно, этот приговор был бы честью. Для кого-то, но не для него…
– Магический Совет постановил, что вы определяетесь Магом Высшей Категории Силы, – начал зачитывать длинный свиток старый престарый седовласый волшебник в длинном белоснежном хитоне и тёмно-синем плаще. – Посему, вас принимают в Магический Совет, – на этих словах маг поднял слегка подрагивающий, весь в морщинах указательный палец, обозначая важность момента, – номинально. То есть, вам дозволяется иметь свободу действий, не порочащих честь и достоинство мага и не употребляемых во вред людям и другим существам, в равной степени наделённым или не наделённым Силой. В случае нарушения полномочий вы будете низложены Советом. Вы также обязаны присутствовать на всех заседаниях Совета и прибывать по первому его требованию в Фариджо, когда понадобится ваша помощь или наставничество.
На этих словах молодой маг скривился.
– Не извольте морщиться, юноша. – Осадил его для порядка Золдан. – От природы вы наделены недюжинным даром, а это не столько удовольствие, сколько обуза. Вы не можете принадлежать только себе, будучи человеком столь редких способностей.
Его ученик бросил на учителя взгляд затравленного животного. Сердце наставника болезненно сжалось. В этом своенравном юноше он увидел себя – таким же дерзким и упрямым он был принят в Совет двадцать два года назад, но прошло время, и что осталось от прежнего свободолюбия?
Чародей вздохнул. Пожалуй, он, как никто другой, понимал этого дерзкого мальчишку…
* * *
С той поры миновало несколько лет… Золдан часто вспоминал своего мальчика, его первые шаги в магии, первые ошибки и первые успехи, его дикий нрав и дерзкое мышление. И вот, что же стало? Старый маг устало поднялся с того самого стула, на котором сидел тогда, много лет назад, когда дюжий крестьянин в новых холщовых штанах и тесной рубашке привёл к нему своего сына. Стул этот всегда путешествовал вместе с магом – единственная вещь, участвующая в его многочисленных переездах и напоминающая о доме…
Теперь борода чародея была такой же белоснежной, как и недавно полученный (в награду за труд) хитон Почётного Мага Наставника. Золдан собирался на покой. Он многого добился в жизни, воспитал не одного ученика, работал при дворе многих известных королей, последние несколько лет состоял при этом, спящем сейчас, городе… Единственное, о чём он жалел, так это о мальчике, да, да, том самом мальчике с горящими синими глазами и дерзким взглядом. Том самом мальчике, которого старый волшебник по праву считал своим сыном, ибо боролся Золдан за этого дерзкого несмышлёныша со всей силой отцовской любви. Но что с ним стало… – Маг закрыл глаза, стараясь не вспоминать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73