* * *
Люция с еле сдерживаемыми слезами смотрела на Книгу.
Глупая, безмозглая ведьма, неужели ты думала, что великие магические знания откроются тебе так же просто, как ты открыла древний фолиант? Медная застёжка расстегнулась с лёгким щелчком, и испещрённые непонятными записями страницы замелькали перед глазами, но всё это не приблизило девушку к тайне Рогона даже на пару шагов. Кусая губы, еле сдерживая желание изорвать в клочья эту дрянную книжонку, Люция зашагала по комнате. Что же делать?
Девушка вновь взяла Книгу в руки, открыла, пролистала, посмотрела страницы на свет. Злые слёзы сами собой катились по щекам. Дура, набитая дура, Силы у неё так и не прибавилось, зато теперь по следам мчится разъярённый, негодующий маг, который только и жаждет, чтобы стереть бестолковую деревенскую колдунью в порошок.
Наконец, решив, что утро вечера мудренее, ведьма со вздохом разделась и легла в кровать. Зашипев, погасла лампа, тонкий фитилёк ещё несколько секунд чадил, а потом потух окончательно. В окно, сквозь кусты шиповника пробивался слабый свет луны. Тени листьев плясали на потолке причудливый танец… Погрузившись в свои мысли, девушка ворочалась с боку на бок, но заснуть так и не смогла.
Спустя несколько часов, едва первые краски рассвета скользнули сквозь стёкла, ведьма встала, неспешно оделась, пригладила волосы гребнем и отправилась умываться.
Когда заспанная, розовая со сна Фрида спустилась вниз – молодой домработницы уже и след простыл. У окна в вёдрах стояла принесённая Люцией вода, на плите – предусмотрительно разогретый чайник.
Через час служанка вернулась с огромной корзиной провизии и не менее огромными глазами:
– Фрида, торговки на рынке говорят, будто сегодня на Дворцовой Площади королева-мать станет раздавать деньги… Представляете? Золотые монеты!
Хозяйка дома улыбнулась своей провинциальной помощнице:
– Милая Люция, обычай кидать монеты в толпу существует очень давно, но, поверьте мне, девушке лучше не принимать участия в подобных забавах, вас просто затопчут.
Ведьма уныло кивнула:
– Знаю, но это так… – она задумалась, подбирая слово, которое в должной степени охарактеризовало бы подобное расточительство и, просияв, заключила, – Так пышно!
Хозяйка отвернулась, чтобы скрыть улыбку и занялась принесённой провизией.
До полудня Люция помогала Фриде в готовке обеда – чистила и мыла овощи, кипятила воду, занималась нарезкой салатов… В перерыве между работой женщины пили чай с цукатами и болтали о разных мелочах. Когда подошло время дневной трапезы, молодая ведьма наконец-то познакомилась со всеми обитателями гостеприимного дома. Муж Фриды – Ацхей был неразговорчивым и хмурым богатырём. За всё время обеда он перекинулся с домработницей всего несколькими словами (собственно и с женой тоже), от его угрюмой сосредоточенности Люция чувствовала себя чужой и провинившейся, только ободряющий весёлый взгляд хозяйки придавал девушке сил.
А вот семилетний Илан, исподволь рассматривающий незнакомую барышню, совершенно не походил на своего отца – ни степенности, ни наследственной серьёзности, мальчик был точная материнская копия, причём не только внешне. Илан вертелся на стуле, без конца болтал, рассказывая то о мальчишках, с которыми вчера бегал вдоль Канала, то о мастерской дедушки, то о «вот такой щуке», которую видел на рынке, и лишь строгий взгляд отца усмирял непоседливого ребёнка.
Наконец, когда с тягостной трапезой было покончено, Люция с облегчением стала убирать со стола. Ей деревенской простушке, привыкшей к одиночеству и обществу одной только старой бабки, было неимоверно тягостно чинно есть с фаянсовых тарелок при помощи ножа и вилки, не прихлёбывать громко чай и не капать на белоснежную скатерть. Однако первое испытание было пройдено успешно, без каких-либо конфузов.
Намывая посуду в сияющем медью тазу, девушка задумчиво смотрела в окно, обдумывая своё бедственное положение – бесполезная Книга, прежнее отсутствие силы…
– Люция, а, правда, что в вашей деревне сожгли ведьму? – Илан проворно забрался на высокий табурет и преданно уставился в глаза опешившей колдуньи. – Вчера мальчишки говорили, что в деревне, из которой ты приехала, сожгли ведьму.
Девушка грустно усмехнулась:
– Нет, ведьму сожгли в соседней деревне.
– А за что? – мальчишка устроился поудобнее, ожидая обстоятельного рассказа.
– Просто она колдовала во вред людям…
Парнишка нахмурился:
– Папа говорит, что все ведьмы колдуют во вред людям. Значит, всех надо сжечь. А сожгли только одну…
Люция, которой, согласно мировоззрению Ацхея, предстояло в ближайшее время отправиться следом за бабкой, только пожала плечами.
– Илан, воруют многие люди, но в темницу бросают только тех, кто пойман с поличным. Наверное, так и было с той ведьмой, она сделала что-то плохое и была уличена в этом.
Ребёнок наморщил лоб, раздумывая над данной версией, но затем, как это всегда бывает с детьми, отвлёкся на новые мысли:
– А ты её видела? Ведьму?
– Да. – Призналась девушка (а зачем, собственно, врать?)
– Она… Очень страшная? – с замиранием в голосе спросил мальчик
– Нет, она была старая и усталая…
– Значит, тебе её было жалко? – с удивлением поинтересовался Илан.
– Да, мне было её жалко, потому что она выглядела очень древней и убогой…
– Но, когда вы узнали, что она наслала порчу на полдеревни, вы, конечно, перестали её жалеть. – Прервал дискуссию на моральные темы безапелляционный голос Ацхея. Хозяин дома стоял в дверях, привалившись спиной к косяку.
Люция сжалась в комок, боясь, что этот грозный мужчина сию же минуту выставит вон вольнодумную служанку, но тот лишь смерил её тяжёлым взглядом и, взяв сына за руку, вывел того прочь из кухни. Юная ведьма только-только собиралась перевести дух, когда дверь снова открылась, и на пороге опять возник хмурый хозяин дома:
– Люция, я бы попросил вас впредь не рассказывать ребёнку сказок о добрых ведьмах и благообразных старушках. В своё время одна из таких «старушек» чуть не сжила со свету прадеда Фриды. Поэтому я не хочу, чтобы мой сын решил, будто на свете есть «хорошие» и «плохие» ведьмы.
Девушка потупила взгляд и со всей возможной кротостью ответила:
– Прощенья просим.
Хозяин дома удовлетворённо кивнул и вышел.
Ведьма, криво улыбнувшись, посмотрела ему вслед. Эх, знал бы ты, голубчик, кто твоя служанка, небось, даже заикаться о «плохих» и «хороших» ведьмах побоялся бы…
Закончив с уборкой дома и прочими обязанностями, Люция, наконец-то, получила возможность немного отдохнуть. Девушка заперлась в своей комнате и снова достала Книгу. Однако читать, сил уже не было. Возвращаясь в Мирар, дабы устроиться в прислуги, Люция и предположить не могла, что это такой адский труд, особенно, если помогаешь беременной женщине. Возможно, не будь хозяйка в «интересном» положении, ведьма и не стала бы так рьяно браться за дело и уж точно нашла бы способ немного поволынить, но в сложившейся ситуации, сидеть, сложа руки, не позволяла совесть…
Ещё немного полистав книгу, Люция с сожалением заметала, что за окном уже сгущаются сумерки. Это значит, что нужно идти накрывать стол к ужину. Спрятав фолиант Рогона под матрац, юная колдунья, исполненная сожаления, отправилась на кухню…
Ужин был неумолимо похож на обед, тот же неразговорчивый, погружённый в свои мысли Ацхей, улыбчивая Фрида и вертлявый Илан. Когда трапеза подошла к концу и Люция расставляла на столе чашки, блюдца и вазочки с вареньем и цукатами, мальчик, набив рот, засахаренными лимонными дольками спросил:
– Лю, а ты расскажешь мне сказку?
Ведьма вздрогнула и вопросительно посмотрела на Ацхея, тот кивнул:
– Она расскажет, но в этой сказке не будет ни слова про ведьм. – Строго предупредил отец.
Сын только пожал плечами, ведьмы его мало интересовали, как всякий паренёк семилетнего возраста, он жаждал приключений, пиратов и сокровищ.
Вечерний чай закончился без эксцессов, когда домочадцы разошлись из-за стола, ведьма помыла посуду и снова уединилась в своей комнатушке, чтобы в очередной раз листать-перелистывать Книгу.
– Лю! – дверь распахнулась и ведьма, подпрыгнув от неожиданности, спрятала Книгу под покрывало кровати, едва успев подхватить на руки Илана. Вот так всегда – маленькие дети привязываются к взрослым либо быстро, без длительных привыканий, либо не привязываются вовсе.
Мальчик устроился на коленях ведьмы поудобнее:
– Ты обещала сказку. Папа сказал, что если ты разрешишь, я могу посидеть в твоей комнате, а, если засну, то он сам отнесёт меня в кровать…
– Хорошо, так и поступим. – Люция позволила мальчику устроиться поудобнее и таинственным голосом начала, – Давным-давно, в некотором королевстве, далеко-далеко отсюда…
* * *
Сумерки повисли за окном плотной завесой, а Илан и не думал засыпать, распахнув глаза, он увлечённо слушал полный приключений и подвигов рассказ про Дракона, Рыцаря и Принцессу.
Ацхей пару раз заглядывал в комнатку, но, увидев, что сын совершенно очарован сказкой, решил не мешать. Взглядом он спросил Люцию, не устала ли она. Девушка отрицательно покачала головой и улыбнулась. Мужчина пожал плечами и ушёл. Зачем гнать мальца спать, если ему нравится сказка? Не выспится сегодня, выспится завтра, детство слишком быстро проходит, чтобы тратить его на соблюдение режима.
Илан задремал только к полуночи. Ведьма держала мальчика на руках, погружённая в собственные мысли. Масляную лампу девушка давно погасила – в темноте было уютнее… В комнате царил приятный полумрак, что донельзя располагало к размышлениям. Лишь спустя довольно длительное время начинающая домработница сообразила, что задремала, полулёжа на подушках, со спящим ребёнком на руках. Возможно, Люция проспала бы так до утра или до тех пор, пока тело окончательно не затекло, но из сладкого забытья ведьму вырвала совсем другая причина. Острый слух колдуньи сквозь сон уловил резкий, хотя и негромкий, шипящий звук.
Колдунья осторожно села на кровати, стараясь не разбудить сладко посапывающего у неё на коленях ребёнка.
Звук больше не повторялся, но Люцию не оставляло чувство приближающейся опасности. Она потрясла головой, что за бред? Дом находится в центре Мирара, до Площади меньше квартала… Скорее всего странное шипение было лишь отголоском её собственного сна. Однако интуиция подсказывала – в стенах дома притаилась неизвестная опасность. Ведьма почти физически ощущала её своим острым колдовским чутьём.
Внимательно прислушиваясь к тишине, Люция принюхалась. Определённо, в чистом доме семьи Дижан появился новый, весьма неприятный запах… Так пахнет только…
Шорох, раздавшийся прямо над головой заставил девушку вздрогнуть. Звук был слабым, едва уловимым, но прислушивающейся ведьме он показался разве что не грохотом. В верхней спальне хозяев кто-то ходил. Причём ходил намеренно тихо.
В серой непроглядной тьме Люция криво улыбнулась. Конечно, ходил. В конце концов, это могла быть Фрида, которая проверяла комнату сына – спит ли Илан в своей кроватке? Это мог быть и Ацхей, решивший спуститься за мальчиком.
Однако все эти мысленные предположения юной ведьмы были разрушены в одно мгновенье, когда наверху раздался приглушённый звук падающего тела, а затем быстрые скользящие шаги, направляющиеся к лестнице.
Молодая колдунья всем телом вздрогнула от накатившего ужаса. Действовать нужно было быстро. Свободной рукой Люция осторожно выудила из-под покрывала Книгу и спрятала этот небольшой, но очень ценный фолиант в карман передника. Затем, стараясь не шуметь, переложила спящего Илана на кровать, встала и неслышно вытащила из-под кровати узелок со своими вещами, благо, хватило ума не перекладывать их в комод. Интуиция не подвела, ведьма, как чувствовала, что придётся бежать из этого дома, сломя голову. Последним из-под кровати девушка извлекла завёрнутый в простыню меч.
Итак, пока всё шло хорошо – ни одна половица под ногами не скрипнула. Люция потянулась, было, к окну, собираясь по возможности бесшумно отрыть створки и подготовить себе путь к отступлению, когда на кухне послышались всё те же скользящие шаги.
Колдунья кинулась к кровати, схватила в одну руку узелок с пожитками и тяжеленный меч, а другой рывком поставила на ноги Илана. Мальчик испуганно распахнул глаза, но не успел даже вскрикнуть – сильная ладонь ведьмы зажала ему рот.
Люция медленно пятилась к окну, одной рукой прижимая к себе дрожащего от ужаса ребёнка, другой (с узелком и мечом) пытаясь нащупать подоконник.
Перепуганный, ничего не понимающий, Илан даже не пытался вырваться и полностью подчинился воле колдуньи, которая между тем, одними губами выговаривала заклинанье.
Дверь в комнатушку домработницы неслышно открылась. Существо, возникшее на пороге и зорко оглядывающее коморку, своим видом повергло Люцию в ступор, девушка, бормотавшая слова заклинания невидимости, запнулась, но, быстро спохватившись, продолжила шептать древнее заклятье.
Стоящая в дверях тварь телосложением отдалённо напоминало человека, разве что вместо кожи она была покрыта какой-то непонятной грязно-бурой коростой. Из всей одежды на хищно озирающемся монстре был лишь широкий пояс, на котором крепились несколько ножен разного размера. В узловатых уродливых руках отвратительного существа посверкивал грубо сделанный, но очень острый нож. На голом черепе, покрытом той же отвратительной коростой, то воинственно топорщился, то вновь складывался перепончатый гребень.
Люции показалось, что от одного вида этого гребня, выпирающего из головы чудовища (и, наверняка, сходящего на нет только у поясницы) её немедленно стошнит. Однако ничего, обошлось, только правая рука ещё крепче зажала рот обмякшему от ужаса мальчишке.
Илан, увидев непонятное существо, затрясся в руках ведьмы, но через мгновенье замер, стараясь вжаться в юбки девушки. Мальчик не понимал, от чего странная тварь с огромным ножом до сих пор не увидела ни его, ни Люцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73