И мы нашли инвесторов, чтобы запустить еще несколько.– Классно, – вяло откликнулась Лиза. О «Канале 9» она и так уже слышала предостаточно. – А что вы еще делаете?– Ну-у… – задумался Джек. – Почти каждые выходные я навещаю родителей. Так, забегаю на часок. Они уже немолоды, но тем дороже проведенное с ними время. Понимаете, о чем я говорю?Лиза поспешно сменила тему:– А вы бываете на открытиях новых ресторанов? Или на премьерах?– Да нет, – честно признался Джек. – Терпеть этого не могу. Видать, склонности к тусовкам во мне с рождения не заложено, и, по-моему, лучше бы вам не касаться этой темы.– Почему? – удивилась Лиза.– Да бросьте, я же малоприятный и злобный субъект.– Со мной вы еще себя так не проявили, – возразила Лиза.– Я не нарочно, – с легкой грустью ответил он, – просто… ну… так получается, и потом мне всегда бывает стыдно.– То есть лаете вы страшнее, чем кусаете? Джек резко обернулся, отложил гаечный ключ.– Готово! – И добавил: – Не всегда. Иногда я и кусаюсь очень больно.И не успела Лиза поймать его на этом двусмысленном заявлении, как он принялся складывать в свой ящик отвертки и ключи.– Тут таймер с заводом на сутки, устанавливать легче легкого, теперь горячая вода будет у вас в любое время. До завтра, и извините за неожиданное вторжение.– Спасибо вам, Джек, но, может быть, вы… – Лиза не успела договорить.Он уже ушел, дом сразу опустел, и Лиза осталась одна со своими мыслями.Оливер любил хорошо одеваться, ходить на вечеринки, в клубы, разбирался в музыке и живописи, умел завязывать нужные знакомства. Джек – дурно одетый тайный социалист, ходит под парусом, а светской жизни не ведет вовсе. Но при этом он высокий, сильный, опасный, от него приятно пахнет, и вообще, не все же сразу. 24 «Эшлин, ты замечательная! Эшлин, ты замечательная!» Прощальные слова Дилана звенели в ее голове всю дорогу из «Шелбурна» до дома.Когда наконец она подошла к дому, у дверей сидел Бу.– Ты где был? – спросила Эшлин. – Я тебя дня три не видела.Бу возвел взор к небу.– Женщины, женщины! – беззлобно проворчал он. – Вечно пытаются охомутать.Его глаза ярко блестели на небритом лице.– Решил сменить обстановку, – театрально взмахнул он красной, шершавой рукой. – Чудесный порог магазинчика на Генри-стрит так и манил меня, и я на пару-тройку вечеров разместил свою шляпу там.– Значит, гуляешь налево, – подытожила Эшлин. – Настоящий мужчина!– Это ничего не значит, – серьезно возразил Бу. – Душой я здесь.Тут она вспомнила, что в сумке лежит сигнальный экземпляр Патрисии Корнуэлл. В редакции никто на него не польстился, и Эшлин прихватила книжку для Джой.– Ты такое читаешь?– Еще как, – оживился Бу. – Буду читать аккуратно, не волнуйся, верну в целости.– Оставь себе.– Да что ты?– Мне она досталась бесплатно. По работе.– Крутая у тебя работа, – одобрил Бу. – Спасибо, Эшлин, огромное спасибо.Пока она возилась с замком, Бу окликнул ее:– Что ты думаешь о Маркусе Валентайне?– Не знаю даже, что тебе и сказать.Ей вдруг захотелось все рассказать Бу: как Маркус был ей безразличен, потом она увидела его на сцене и изменила свое мнение; рассказать, как умирала в ожидании его звонка и надеялась, что на автоответчике ее ждет сообщение от него…– Смешной, – слабо улыбнулась она Бу. – Правда, он смешной.«Да уж, смешнее некуда. Обещал позвонить, да так и не удосужился, задница». Эшлин бегом побежала вверх по лестнице – вдруг на автоответчике что-нибудь есть?Красный огонек мигал. У Эшлин закружилась голова. Она поспешно нажала кнопку «Пуск», и, пока перематывалась пленка, быстренько погладила по животу Будду, нащупала в кармане счастливый камушек, дотронулась до заветного хрусталика и нахлобучила счастливую красную шляпку.Но, увы, сообщение было от Теда. И он ждал ее звонка. Эшлин сняла трубку, набрала номер Теда, сказав вместо приветствия:– Вот бы сейчас здесь был служащий министерства сельского хозяйства!– Уже иду!– И Джой захвати.Через минуту она встретила Теда и Джой словами:– У меня проблемы с мужчиной.– У меня тоже, – гордо откликнулась Джой.– Человек-барсук?– Член-барсук, – уточнила Джой. – Мучает меня. Но тебя-то, Эшлин, кто расстроил? Этот, как его, Джек Дивайн с работы? Говорила я!– Это не Джек Дивайн, – возразила Эшлин, – а тот юморист, Маркус Валентайн.– И что у вас с ним? – поджала губы Джой.Эшлин рассказала все с самого начала – про знакомство с Маркусом на вечеринке, про записку «Позвони муа!»…– Но это ведь было в его номере! – взволновался Тед. – Значит, ты – та самая девушка! Обалдеть!Эшлин подняла руку, призывая к спокойствию.– Потом в позапрошлые выходные я снова встретила его на вечеринке в «Рэтмайнз», и он опять мне не понравился. Но в субботу вечером увидела на сцене, и тогда он определенно начал мне нравиться. Он сказал, что позвонит, и не позвонил.– Конечно, не позвонил! Сегодня только понедельник! Если он и позвонит, то во вторник или в среду, – уверенно сказала Джой.– Откуда ты знаешь?– Такие у мальчиков правила. Тед, подтверди. Ты знакомишься с девушкой в субботу и до вторника не подаешь голоса, чтобы не проявлять никакого нетерпения. А вот если он не позвонит до среды, тогда уж пиши пропало.– А если в четверг? – встревожилась Эшлин.– Слишком близко к выходным, – многозначительно покачала головой Джой. – Они считают, что у тебя уже все распланировано, и не хотят нарываться на отказ.– А ведь субботний вечер у меня действительно занят, – чуть повеселела Эшлин. – Я обещала Дилану и Клоде посидеть с детьми.– Можно с тобой? – выдохнул Тед.– Только не говори, что ты влюбился в эту куклу, – процедила Джой.– Она красивая, – надулся Тед.– Жутко избалованная и…– Так можно с тобой? – не слушая Джой, взмолился он.– Тед, если я еду к Клоде сидеть с детьми, значит, самой Клоды не будет. Неужели это не понятно?! – рассердилась Эшлин. Надо же, какое нахальство: пытаться через нее закрутить роман с самой замужней из ее подруг!– Все равно… Слушай, а спроси ее, можно ли мне прийти? Тебе же одной с двумя детьми не управиться.Все еще злясь, Эшлин понимала, что Тед прав. Одной ей не выстоять против Молли с Крейгом.– Ладно, спрошу.Но если Клода действительно так трясется над своими чадами, как говорил Дилан, вряд ли она пустит Теда на порог.– По-моему, Маркус Валентайн должен позвонить завтра вечером или в среду.– Завтра вечером меня здесь не будет.– А куда это ты собралась?– На урок танцев.– Что?!– Мне понравилось, – начала оправдываться Эшлин. – Курс – десять недель. А я так расплылась.– Теперь зато совсем отощаешь, – простонала Джой.– Это вряд ли, – вздохнула Эшлин. – Сколько лет ходила в спортклуб и ни на сантиметр не похудела.– Ходила! Если бы ты действительно ходила! – всплеснула руками Джой. – Мало только платить за членскую карту.– А я ходила, – обиделась Эшлин. И правда, она ходила, делала сотни приседаний, кручений и прочих упражнений для талии, качала пресс, доставала коленом до локтя другой руки, пока лицо не наливалось кровью и в глазах не становилось темно. Когда стало ясно, что качать пресс можно хоть до потери сознания, а талия все равно не убавится ни на сантиметр, Эшлин сдалась. Все остальное в ней не так уж плохо, и нечего себя мучить зря.– Сальса – дело другое. Это не ради талии, а просто для развлечения.– У тебя появилось хобби, – снова встревожилась Джой. – Ты станешь, как те чудаки, у которых есть хобби.– Это не хобби, – возразила Эшлин. – Мне действительно хочется этим заниматься.– Кстати, о сальсе, – вмешался Тед. – Я пробежал глазами твою статью. Просто класс. У меня есть две-три идеи, но, в общем, и так все замечательно.– Правда? – не смея верить, спросила Эшлин. На прошлой неделе она корпела над репортажем целых три ночи.– А посмотри, что я для тебя сделала, – протянула ей Джой листок бумаги с нарисованными следами, иллюстрирующими последовательность движений в сальсе. Джой набросала их в забавной, мультяшной манере, со стрелочками и пунктирными линиями для пущей ясности.– Вот здорово! – обрадовалась Эшлин. – Вы оба просто чудо!Статья из кошмара постепенно превращалась в нечто пристойное. Помимо снимков Джой и своих собственных, она заставила Джерри, художественного редактора, подобрать фотографию танцующей пары, и он нашел просто изумительную: выгнувшая спину дама со стелющимися по полу черными волосами и многозначительно нависающий над ней партнер. Очень притягательно. Эшлин даже ненадолго перестали грызть подозрения, что она не соответствует занимаемой должности.Зазвонил телефон, и, поскольку автоответчик был еще включен на прослушивание, все замерли в ожидании. Неужели это Маркус Валентайн?– Ни за что. Говорю же тебе, – прошептала Джой, – сегодня только понедельник.Звонила Клода.– Твоя зазноба, – язвительно заметила Джой Теду. Сообщение было совсем коротким, но после разговора с Диланом Эшлин оно насторожило.– Эшлин, – говорила в пустоту Клода, – позвони мне обязательно, как только вернешься. Хочу поговорить с тобой кое о чем. 25 Во вторник утром, когда тщательно накрашенная Трикс, громко цокая высоченными каблуками, вошла в редакцию, ее сопровождал слабый, но явственный запах рыбы. Задавать Трикс прямые вопросы, однако, Эшлин не решилась. Да и все молчали до появления Келвина. Он, в конце концов, человек молодой, невоспитанный, и вульгарность – его отличительная черта.– Трикс, от тебя воняет. Надеюсь, что только рыбой.– Да, рыбой.– Почему, разреши узнать?– Мне нужен мужчина с автомобилем, – надулась Трикс.Келвин энергично похлопал себя по щекам.– Нет! – бодро сказал он. – Теперь я точно не сплю, но по-прежнему ничего не понимаю.– Мне нужен мужчина с автомобилем, – обозлилась Трикс. – Поэтому я познакомилась с Полом, а он развозит рыбу и после работы может пользоваться фургоном.При мысли о Трикс, нарядной и яркой, сидящей на горе рыбы, вся редакция в корчах сползла под столы.– Я сижу на переднем сиденье, рядом с водителем, – не сдавалась Трикс, – а не в кузове, где лежит рыба.– А где же другие твои поклонники? – спросил Келвин.– Я их всех послала на фиг.Эшлин яростно стучала по клавиатуре. Набрала статью про урок танцев и, закончив, отдала ее Джерри, который вставил туда рисунки Джой и фотографии.– Хочу поиграть немного с типажами и цветопередачей, – сказал он. – Дай мне время, потом покажем Лизе. Посмотришь, я из этого конфетку сделаю.– Верю, – кивнула Эшлин. Джерри был само хладнокровие, спокойная уверенность. Он никогда не поддавался панике, каким бы непонятным и трудным ни был заказ.Пока делать было нечего, Эшлин решила позвонить Клоде.– Ты сказала, что хочешь о чем-то поговорить?– Да, хочу, – громко ответила Клода, перекрывая детские голоса. – Крейг совсем разболелся, а Молли опять исключили из игровой группы.– Что она теперь натворила?– Кажется, пыталась развести в комнате костер. Но она всего лишь ребенок, она познает мир, выясняет, зачем нужны спички… Чего, спрашивается, они ждали? По крайней мере, в ней есть хоть искорка любопытства. Но, Эшлин, я просто с ума схожу.«Этого-то я и боюсь».– Вот об этом я и хочу с тобой поговорить… Молли, положи нож. Положи!!! Сейчас же!!! Крейг, если Молли тебя бьет, дай ей сдачи!!! Нытик несчастный, – презрительно выдохнула Клода. – Прости, Эшлин, не могу говорить. Перезвоню позже.И повесила трубку. Значит, Дилан прав, что-то с ней не то. Эшлин нервно теребила телефонный шнур. А, к черту все.Пытаясь отвлечься, она рассеянно нажала несколько клавиш. Ага, есть почта… Шутка от Джой. Чем отличается луг от «БМВ»?– Свежий анекдот, – обратилась Эшлин ко всей редакции. Работа немедленно замерла. Ничего, это ненадолго. – Чем отличается…– Слышали уже, – бросил Джек Дивайн, проходя мимо к своему кабинету.– Вы ведь даже не знаете, что я скажу, – возмутилась Эшлин.– На лугу козлы пасутся, а в «БМВ» катаются. И Джек громко хлопнул дверью.– Откуда он знает? – оторопела Эшлин.– Про козлов и «БМВ»? – спросил Келвин. И в ответ на ее кивок любезно пояснил: – Этот анекдот в последнее время ходит повсюду. Поскольку Джек водит «БМВ», то ему пришлось его выслушать уже много раз.– А, вот оно что! Я-то думала, опять с подружкой поцапался.– Неужели вы не понимаете, сколько всего навалилось на бедного мистера Дивайна? – звенящим от праведного гнева голосом заявила миссис Морли. Она даже встала из-за стола, не став, впрочем, от этого заметно выше. – В субботу он до десяти вечера вел переговоры с профсоюзом технических работников. А утром из Лондона заявились трое начальников, в том числе главный бухгалтер концерна, чтобы обсудить очень серьезные вопросы, а вам всем и дела нет. Хотя должно быть, – зловеще закончила она.Несмотря на то что миссис Морли считалась ворчливой старой калошей, ее слова подействовали на трудовой коллектив отрезвляюще. Особенно на Лизу. Ситуация с рекламой не изменилась ни на йоту. Конечно, нервы у нее железные, но такое напряжение доконает хоть кого.Из кабинета вышел Джек.– Только что звонили, – сообщила ему миссис Морли. – Через десять минут будут.– Спасибо, – вздохнул Джек, рассеянно взъерошив рукой волосы. Вид у него был усталый и встревоженный, и Эшлин вдруг стало его жаль.– Хотите чашку кофе перед встречей? – сочувственно предложила она.Он скользнул по ней мрачным взглядом.– Нет. От кофе я проснусь окончательно.«Ну и катись», – уже без всякого сочувствия подумала Эшлин.– Эшлин, взгляни-ка, – позвал Джерри.Она подбежала к монитору и пришла в полный восторг. Джерри действительно постарался: четыре полосы, ярко, забавно, привлекательно, интересно. Текст разбит на куски разной конфигурации, а в центре композиции красуется великолепная фотография танцующей пары с дамой, чьи длинные волосы стелются по паркету.Джерри вывел статью на печать, и Эшлин благоговейно, как священный дар, понесла ее Лизе. Та молча, с непроницаемым лицом, пробежала взглядом страницы. Молчание длилось так долго, что радостное возбуждение Эшлин начало меркнуть и перерастать в беспокойство. Неужели она все не так сделала? Может, Лизе совсем не это было нужно…– Здесь орфографическая ошибка, – сказал ровный голос Лизы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56