– А что, если начнет, тогда надо беспокоиться?– Во всяком случае, пока не начала, будь спокоен. Возможно, она просто устала, и ей нужно отдохнуть. Придумай что-нибудь. Развесели ее, поезжайте куда-нибудь вдвоем.– Сейчас никак не могу взять отпуск, – поспешно сказал Дилан.– Тогда закатите какой-нибудь сногсшибательный обед в ресторане.– Клода волнуется из-за няни.– А что с няней не так?Дилан улыбнулся смущенно:– Боится нарваться на извращенку. Или что няня будет бить детей. Честно говоря, я и сам иногда боюсь.– Господи, делать вам нечего, выдумываете себе поводы для беспокойства. Найдите надежного человека. Чем, например, плоха твоя мама?– Ой, нет! – покачал головой Дилан. – Это неудачная мысль.Эшлин кивнула. Верно, не возразишь. Как только две миссис Келли – молодая и не очень – встречались с глазу на глаз, они тут же сцеплялись, не в силах прийти к единому мнению, как заботиться о Дилане и его детях.– А маму Клоды совсем доконал артрит, – добавил Дилан. – И с детьми ей не справиться.– Хочешь, я с ними посижу, – предложила Эшлин.– Вечером в выходной? Это ты-то, молодая и свободная?Поколебавшись, Эшлин сказала:– Да. – И повторила запальчиво: – А что тут такого?У Эшлин были свои причины для этого широкого жеста. Если она будет чем-то серьезно занята, шансы на то, что Маркус Валентайн позвонит, существенно возрастают.– Вот спасибо, – воспрял Дилан. – Эшлин, ты просто чудо! Я закажу столик в хорошем ресторане на субботу вечером.Напоследок Дилан, преисполненный благодарности, крепко сжал руку Эшлин.– Эшлин, ты замечательная, – проникновенно сказал он. 23 А в десяти минутах ходьбы от Эшлин и Дилана Лиза ужинала в «Кларенс» с Джаспером Френчем, знаменитым шеф-поваром. Ресторан выбирал сам Джаспер – чтобы, ни в чем себе не отказывая, ругать кухню, которая и вполовину не сравнится с тем, что готовит он у себя, в своем великолепном заведении. Джаспер был недурен собой, мрачен, себя явно считал гением и ничего, кроме ревности, к собратьям по ремеслу не испытывал.– Любители, – вещал он, размахивая шестым по счету бокалом вина, – любители и дилетанты, ничего больше. Марко Пьер Уайт – дилетант! Аласдэр Литтл – дилетант!«Боже, какой зануда», – улыбаясь и кивая, думала Лиза. Хорошо, что трудные мужчины – ее конек.– Потому-то, Джаспер, мы и выбрали вас. Вы будете частью успеха «Колин».Что было не совсем так. Джаспера она выбрала, когда Конрад Галлахер, сославшись на занятость, отказался от предложения.Пока Джаспер приканчивал вторую бутылку, Лиза соблазняла его перспективами сотрудничества. Ничего, по существу, не обещая, намекнула, что колонка в «Колин» легко может привести к авторской программе на «Канале 9», принадлежащем «Рэндолф медиа».– Я займусь этим! – решился наконец Джаспер. – Пришлите мне контракт завтра утром!– У меня он случайно с собой, – мягко сказала Лиза, куя железо, пока горячо.Джаспер поставил подпись – и очень вовремя, потому что возник неловкий момент. Официант пришел забрать у Лизы тарелку, а там, как водится, был полный беспорядок, но почти ничего не съедено.– Вам не понравилось? – осведомился официант.– Что вы! Все было изумительно, только… – Лиза увидела, что Джаспер внимательно следит за нею, и быстро сменила резкий приговор на более нейтральный. – Было очень вкусно.– Если вы ей принесли что-то столь же оскорбительное, как и мне, я не удивлен, что она не могла проглотить ни куска, – не выдержал Джаспер. – Блины с кровяным пудингом? Это даже не устарело. Это просто смешно!– Весьма прискорбно слышать это, сэр, – скользнул глазами официант по пустой тарелке Джаспера. – Не будете ли вы любезны заказать десерт?– Нет, не будем! – пылко воскликнул Джаспер, к огорчению Лизы, ибо эту неделю она сидела на пудинговой диете. В облегченном варианте, разумеется: свежие фрукты, шербеты, муссы. Уж добрых десять месяцев она не позволяла себе никаких иных лакомств.Лиза заплатила по счету, и оба поднялись из-за стола – Джаспер менее уверенно, чем Лиза. У дверей обменялись рукопожатием, затем Джаспер спьяну попытался поцеловать Лизу, но она кокетливо уклонилась. Незачем, тем более контракт уже подписан.Пошатываясь, Джаспер побрел вверх по улице, и, стоило Лизе остаться одной, как на нее снова нахлынула тоска. Почему жить здесь настолько труднее? В Лондоне у нее все получалось. Даже после ухода Оливера она справлялась неплохо. Заставляла себя работать, выполняла то, что задумала, трудилась в поте лица, твердо зная, что таких, как она, всегда ждет награда за труд. Но награда досталась кому-то еще, а она, извольте радоваться, прозябает здесь – в Ирландии.Вчера, несмотря на воскресенье, она так и не позвонила маме. Слишком погано было на душе. Вчера вообще оделась только затем, чтобы выйти в убогий магазинчик на углу за газетами и мороженым, а вернувшись домой, опять залезла под одеяло, да так и провела весь день, куря сигарету за сигаретой. И никаких контактов с внешним миром, кроме стука мяча восьмилетнего паршивца-соседа о входную дверь.Перед тем как поймать такси, она заглянула в газетный киоск за сигаретами, и сердце екнуло при виде свежего номера «Ирландского сплетника». То был один из конкурентов «Колин». Детальный разбор ошибок противника поможет занять остаток вечера. Теперь и домой возвращаться не так противно.Войдя в дом, Лиза бросила сумку на пол, поставила чайник, проверила автоответчик. Сообщений нет, да оно и неудивительно, ведь почти никто еще не знает ее новый телефон. И она в который уже раз почувствовала себя одинокой и брошенной.Сбросила модельные туфли, повесила на спинку стула платье, переоделась в спортивные штаны и коротенькую майку. И в эту минуту раздался звонок в дверь.Теряясь в догадках, Лиза распахнула дверь. На крыльце, чуть нагнув голову, чтобы не ушибиться о притолоку, стоял Джек.– Ой, – глупо отреагировала Лиза.Первый раз она видела его не в костюме, а в длинной рубашке без воротника, распахнутой на груди. Не по фасону, а потому что пуговиц на рубашке не было. Холщовые штаны выглядели так, будто отслужили своему владельцу в двух мировых войнах. На коленке зияла длинная прореха, в которую была видна голая нога. Волосы были взлохмачены больше обычного, да и лицо было не в лучшем состоянии: по-хорошему, Джеку надо бы бриться дважды в день.Прислонясь к косяку, он, как полисмен удостоверение, предъявил на раскрытой ладони какую-то железку.– У меня тут таймер для вашего бойлера. Что прозвучало слегка двусмысленно.– Извините, что столько тянул. – Даже замялся. – Я не вовремя?– Входите, – пригласила Лиза. – Входите же.Она несколько опешила: в Лондоне никто к ней домой так запросто не заваливался. Она никогда не назначала встреч, не заглянув предварительно в изящный ежедневник, – играть в игру «Я важнее тебя, и дел у меня больше» совсем не пустая забава. Это сложный ритуал, ограниченный строгими правилами. Прежде чем условиться, надо выслушать и отклонить по меньшей мере пять предложений.– Будущий вторник? Не могу, буду в Милане. Что дает собеседнику возможность ответить:– А по средам не могу я: у меня уроки чайной церемонии.Правильный ответ на это:– А по четвергам я никак: занимаюсь китайской энергетической гимнастикой.Прелюдию завершает вторая сторона:– В выходные и думать даже нечего. Еду с друзьями в Озерный край.На что умный человек скажет:– И вся следующая неделя выпадает, лечу в Лос-Анджелес по делам.Когда наконец встреча назначена, еще возможно отменить ее накануне, сославшись на недомогание из-за смены часовых поясов, обед с клиентом или необходимость срочно лететь по делам в Женеву.Подобно солнечным очкам от Гуччи или сумочкам от Прада, недостаток времени – знак вашего статуса. Чем меньше у вас времени, тем вы значительнее. Джек, судя по всему, этого не знал. Или в этой стране вообще жили по другим правилам.Он восхищенно оглядывался по сторонам.– Вы провели здесь – постойте, сколько же? – три, нет, четыре дня, а у дома уже совершенно другой вид. Взять хоть это…Он показал на широкую стеклянную вазу с белыми тюльпанами.– Или вот…Теперь его внимание привлекла композиция из сухих цветов.Хорошо, что он не видит начинающих покрываться плесенью пустых кружек, подумала Лиза. Любой ее дом – торжество стиля над гигиеной. Надо бы найти домработницу…– Хотите выпить? – предложила она.– А пиво у вас есть?– Гм-м… нет, но есть белое вино.Когда он принял из ее рук бокал, ей вдруг стало до смешного приятно.– Принесу из машины инструмент, – извинился он. Пригнувшись, вышел и почти сразу вернулся с синим металлическим ящиком.Боже, вот это мужчина! Лизе пришлось сделать над собой гигантское усилие, чтобы не дотронуться до Джека, не скинуть с него рубашку, чтобы оголить широкую, в меру волосатую грудь, провести руками по гладкой, мощной спине…– Ничего, если я открою дверь во двор? – пресек он Лизины фантазии.– Да, конечно, пожалуйста, – завороженно ответила Лиза.Джек прошел через кухню, отодвинул не тронутую с его последнего посещения щеколду. В кухне терпко запахло душистой вечерней листвой, ветерок принес перекличку устраивающихся на ночлег птиц. Мило. Для тех, кому такое нравится.– Уже выходили в сад? – спросил Джек. «Нет, конечно».– Да.– Здесь такой покой, не сразу и поймешь, что ты в городе, – кивнул он за дверь.– Да, здесь чудесно! «Расскажи мне об этом!»– Ну вот, – посмотрел он на бойлер. – Вроде бы работы тут на пять минут, хотя как знать…Закатал рукава, обнажив великолепные мускулы, и принялся за дело. Лиза сидела в кухне, подтянув к груди колени, и наслаждалась присутствием в доме красивого мужчины. Будь что будет, решила она для себя, сейчас никаких разговоров о бедственном положении с рекламой. Пока никто не отвлекает, ей представляется великолепная возможность флирта.– Расскажите о себе, – распорядилась она уверенно.– А что вы хотели бы узнать? – откликнулся он, продолжая греметь своими железками, затем повернулся к ней и горячо воскликнул: – Лиза, не надо! От таких вопросов я перестану соображать, как тут все привести в порядок!– Ну, расскажите, как вышло, что в тридцать два года вы генеральный директор коммерческого телеканала, радиостанции и нескольких успешных журналов.Да, разумеется, она слегка преувеличивала, но польстить мужчине – дело верное.– Работа такая, – коротко ответил Джек, точно заподозрив какой-то подвох. – С прежней меня уволили, надо было как-то зарабатывать на жизнь.Уволили? Лиза насторожилась.– Почему вас уволили?– Внес радикальное предложение: платить работникам по справедливости и дать им право голоса в управлении, а они бы взамен не отказывались наотрез от сверхурочных. Но руководство решило, что я слишком левый, и меня попросили на выход.– Вы – левый?!Эти левые – довольно скучные типы. Заставляют всех ходить строем, и машины у них ужасные. «Трабанты», «Лады»… Если вообще какие-нибудь есть. Но у Джека-то, слава богу, «БМВ»?– В дни моей простодушной юности, – заметил он, сильно и точно стукнув по трубе гаечным ключом, – меня можно было бы назвать социалистом.– Но не сейчас? – встревожилась Лиза.– Нет, – мрачно хохотнул он. – Не беспокойтесь так. Я забросил все это, когда понял, что по большей части рабочим вполне достаточно играть в лотерею и покупать акции приватизированных государственных предприятий, а о своем экономическом благосостоянии они позаботятся сами.– Верно, верно. Честно работать – и все будет хорошо, – поддакнула Лиза. Ведь и сама она, если на то пошло, жила именно так. Происхождение у нее самое что ни на есть рабочее – ну, было бы рабочим, если б папа действительно работал, – и ничего плохого с ней от этого не случилось.Джек обернулся и улыбнулся ей.– А теперь, если можно, вкратце послужной список, – попросила Лиза.Джек опять занялся бойлером и без особой охоты скучным голосом начал:– Закончил колледж с дипломом магистра по средствам связи, затем, как всякий нормальный ирландец, махнул за границу – два года в Нью-Йоркской телекомпании, четыре в Сан-Франциско, на кабельном телевидении, вернулся в Ирландию как раз к началу экономического подъема, работал в издательском доме, уволился. А два года назад Келвин Картер предложил мне работать здесь.– И как же вы раскручивались? – спросила Лиза, наслаждаясь видом туго обтягивающей мускулистую спину рубашки Джека. – Ну, например, – озорно улыбнулась она, – вы играете в гольф?– В первый и последний раз прихожу чинить ваш бойлер, – проворчал он.– Да нет, я почему-то и не думала, что вы любите гольф, – хихикнула Лиза. – Так что же вы делаете?– Лиза, не надо задавать мне глупые вопросы. – Джек серьезно посмотрел на нее через плечо. – Вы же сами видите: я чиню ваш бойлер. – Джек помолчал, методично и сосредоточенно работая отверткой, и добавил: – А еще общаюсь со своей подружкой. Хожу под парусом.– На яхте? – оживленно подхватила Лиза, будто не услышав упоминания о Мэй.– Да нет, не совсем. Точнее, совсем нет. У меня одноместная посудина, чуть больше доски для серфинга. Нет, погодите. Еще по ночам играю в «Сим-сити», это считается?– Это что, компьютерная игра? Конечно, считается. А еще?– Не знаю… Мы ходим в пабы или в рестораны и часто говорим, не сходить ли в кино, но – вот уж не понимаю, почему – так ни разу и не пошли.Это «мы» Лизе не понравилось. Скорее всего, оно относится к Джеку и Мэй, а чем они занимаются вместо кино, неизвестно, хотя догадаться нетрудно.– Еще иногда встречаюсь с приятелями по колледжу, телевизор смотрю, но вообще-то в основном я работаю!– Ага, понятно, – кивнула Лиза, но все же решила кое-что уточнить: – То есть вам нравится больше всего работать на телестудии?– Да… – тут Джек напрягся: он вспомнил, с кем говорит. – Ну, в журнале мне тоже нравится. Не поверите, сколько всего приходится делать на «Канале 9»…– И вы легко обошлись бы без журнала и всех этих хлопот? – не отставала Лиза.Джек тактично промолчал.– А на «Канале 9», надо вам сказать, сейчас действительно стало приятно работать. После двух лет непрерывной борьбы персоналу наконец нормально платят, спонсоры довольны, и зрители получили интересные программы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56