Эдвину охватила паника. Может, они спрятались? Но где? Господи, дом такой огромный! Можно искать сто лет. Итак, все по порядку.
Она подбежала к магнитофону и выключила музыку.
Ее обступила странная тишина. Как в могиле.
– Ал! – крикнула она. Голос гулким эхом прокатился по комнатам. – Ал! Билли!
Эта тишина словно насмехалась над ней.
Отчаявшись и не зная, что делать, она принялась метаться по соседним комнатам, затем бросилась обратно в фойе. Перепрыгивая через две ступеньки, взлетела вверх по спиральной лестнице, украшенной бронзовыми светилами.
– Ал! Билли! – надрывалась Эдвина.
Задержавшись на площадке второго этажа, она услышала какой-то жалобный крик. Только невозможно было понять, откуда шел этот крик.
– Ma!
– Ал! – закричала она в ответ. – Ал, детка, где ты?
– Ма-а…
Голос звучал справа. Да, это там! И она рванулась туда.
– Ma!
Эдвина тут же остановилась: теперь крик слышался сзади! Ну, конечно, она бежала не в ту сторону! В замешательстве она посмотрела вокруг.
– Ma! – теперь крик действительно звучал где-то справа.
– Ma! – послышалось из дальнего конца холла. От страха у нее все сжалось внутри и перехватило дыхание. Но Ал не может одновременно находиться в разных местах! Это значит, что только один голос принадлежит ее дочери. А кто-то другой всего лишь имитировал.
Нет, это не просто кто-то.
Это убийца!
О Господи! Она сжала револьвер.
– Ma! – послышалось справа.
– Ma! – теперь слева.
Эдвина поворачивала голову на каждый крик.
– Ал! – что было силы закричала она. – Где ты?
– Здесь, мама!
– Нет, я здесь! Здесь!
Эдвина не могла понять, откуда звучит голос ее Ал. Возможно ли это? Неужели два голоса могут быть так похожи?
Сначала иди к тому, что ближе! – приказала она себе.
Со всех ног она бросилась через холл. Она должна спасти Ал, спасти ее от…
Нет! Не думай об этом! Она ворвалась в библиотеку и чуть не упала, споткнувшись о…
… Анук! Все вдруг поплыло перед глазами. В ужасе Эдвина отпрянула назад, не в силах поверить тому, что увидела. Анук! Боже мой! Нет! Это невозможно! Где ее волосы? Боже Милосердный…
Что же это чудовище сделало с ее волосами?
– Ал! – закричала она и уже метнулась обратно, как вдруг в дверях мелькнула какая-то тень, и в следующую секунду безжалостный удар в грудь сбил ее с ног. Со сдавленным стоном она отлетела назад, револьвер выпал из рук.
„Ал!" – хотела она крикнуть, но не могла вздохнуть, не могла даже прошептать это имя. С усилием набрав в легкие воздуха, Эдвина сделала попытку встать на ноги.
И в ужасе опять упала.
Рядом, прямо над ней стояло нечто совершенно чудовищное. Одетое во что-то из черного нейлона, с размазанным по лицу гримом и с ног до головы покрытое засохшими пятнами крови, а на голове – о Боже! – был окровавленный скальп Анук!
Глядя вниз на Эдвину, мисс Кровь произнесла голосом Аллилуйи:
– Ты готовишься к Олимпийским играм, ма?
В отчаянии, Эдвина пыталась глазами отыскать на ковре выпавший револьвер, но он, должно быть, отскочил слишком далеко. Она его не видела.
Упираясь локтями в пол, она попробовала отползти назад.
Последнее, что она помнила, это визгливый безумный хохот, и на голову ей обрушилось что-то тяжелое. Глаза ее закатились. Все провалилось в черноту. Она так и не услышала внизу рев „харлея", когда Змей, перепрыгнув на нем через порог, въехал в дом.
72
– Пока, Джонни! – произнес вслух Р.Л. и, направив на телевизор пульт дистанционного управления, нажал кнопку.
Сидящий за столом Джонни Карсон, улыбающийся зрителям своей мальчишеской улыбкой, пропал вместе со вспышкой.
Р.Л. бросил пульт на ночной столик и взглянул на полированный латунный будильник от „Тиффани". Он показывал первый час ночи. На этой огромной кровати в колониальном стиле для одного слишком много места! Он чувствовал себя одиноким и покинутым. Почему она так задерживается?
Р.Л. уставился в потолок и вздохнул. Он специально договорился с одним из сослуживцев, что тот даст ему этот дом на выходные; приехав сюда, он надеялся, что они с Эдвиной смогут хоть немного отдохнуть здесь во время подготовки к демонстрации моделей. Очевидно, он ошибся.
Повернув голову и взглянув на телефон, он решил позвонить в особняк, но тут же передумал: нет, звонок лишь напомнит о его нетерпении и создаст дополнительные сложности, а это как раз то, что Эдвине сейчас меньше всего нужно. И потом, разве она не предупреждала его, что может задержаться допоздна?
Да, конечно. Но так поздно? Уже за полночь?
От нечего делать он снова взял пульт и включил телевизор. Посмотрел, что идет на разных каналах Реклама, какая-то поздняя телеигра, опять реклама, ток-шоу, снова реклама. Рок-звезды, производящие какафонию звуков, царапая ногтями по доскам, которые они называют гитарами, и скачущие под эту „музыку".
Развлекательные программы для подростков. Ничего интересного. Да что ж такое? Ни одного старого фильма.
Р.Л. выключил телевизор. Несколько минут лежал, уставясь в потолок. Господи, как тихо! Ему безумно недоставало Эдвины.
Почему она так задерживается, черт возьми? Какая жестокость! Она нужна ему. Очень нужна.
Если она сейчас не придет, он оденется, поедет в особняк и будет просто ждать, пока она не выйдет. И потом отвезет ее сюда. Пусть это будет для нее сюрпризом.
Но он даст ей еще сорок пять минут. Нет, от силы полчаса.
Самое большее.
Змей решил въехать прямо в дверь. Отбросив шлем в угол, он искусно маневрировал мощным „харлеем", точно направляя его через комнаты и холлы первого этажа. Шины царапали инкрустированный пол, на дорогие ковры капало масло, на импортном мраморе оставались следы горелой резины.
Огромный руль едва проходил в двери, обдирая косяки, но это не смущало его. Он – это сила. Да если надо, он тут все в бараний рог свернет. Будьте уверены.
Смрад выхлопных газов заполнил комнаты.
Подняв переднее колесо в воздух, он проехал по бесконечно длинному коридору.
На первом этаже никого не оказалось. Это его не обескуражило – надо только хорошенько поискать, и дичь найдется.
Дав газу, Змей с ревом вылетел в фойе и юзом проехался по всей окружности. Затем, нацелив переднее колесо на ступеньки спиральной лестницы, он включил первую передачу, отпустил сцепление и дал газ.
Это было все равно, что въезжать на поднимающуюся уступами каменную гору.
Низ рамы и выхлопная труба задевали за каждую ступеньку, нещадно царапая их, и от этого металлического визга и скрежета разрывались барабанные перепонки.
Но Змей не обращал внимания ни на ступеньки, ни на мотоцикл. Дорогой интерьер не имел для него никакой ценности, а мотоциклы он никогда не покупал. Он их просто угонял. Если один ломался – ну что ж, он его выбрасывал и „заменял" на другой.
Наконец с неимоверным грохотом „харлей" тяжело перевалился через последнюю ступеньку и выехал на площадку. Змей остановился и несколько раз газанул, затем посмотрел в одну сторону коридора, в другую.
Куда все подевались? – недоумевал он. Они что, не слышат его?
Он выключил мотор. Наступила напряженная тишина, а потрескивание остывающего двигателя напоминало часовой механизм бомбы замедленного действия.
Змей сложил рупором грязные ладони.
– Шерл! – взревел он. – Я знаю, что ты здесь! Давай выходи, или я сам найду!
Он поднял косматую голову и прислушался. Дом молчал. Черт! Подозрительно тихо, а дверь была распахнута настежь.
– Ну погоди, сука проклятая! – орал он. – Я до тебя доберусь! Ты еще пожалеешь!
Чуть приподнявшись на сиденье, он ногой включил стартер. От внезапного рева треснули два зеркала в позолоченных рамах.
Отжав сцепление, он помчался в дальний конец холла и, снизив скорость, круто свернул вправо, в первую комнату. Он начнет свои поиски отсюда и пусть медленно, но доберется до конца, не пропуская ни одного угла и закоулка, ни одной щели.
Это страшнее, чем кошмар, думала Билли Дон; вселяющий ужас мотоциклетный рев неумолимо приближался. Она с трудом подавила стон. Наверное, это и есть ад. Страшнее этого ничего нет.
Они с Аллилуйей тесно обнялись, ища друг у друга поддержки и сил. До появления Змея они успели перебежать на второй этаж в детскую и сейчас, съежившись, прятались за трехстворчатой ширмой, закрывающей угол. В соседней комнате, ломая и разбрасывая мебель, ревел мотоцикл Змея.
– Мне страшно, – прошептала Аллилуйя и посмотрела на Билли. – Билли, что же нам делать?
Та сильнее прижала ее к себе.
– Тс-сс, – и закрыла ей рот ладонью. Рев мотоцикла уже слышался в холле. Их комната была следующей.
Почти в ту же секунду в дверь с грохотом въехал „харлей". В рамах задрожали стекла.
Затаив дыхание, Билли осторожно наклонилась к ширме, приложив глаз к тонкой щелке между створками.
Стоя посередине и медленно поворачивая голову, Змей оглядывал комнату. Внешне он ничуть не изменился, все тот же, каким она его знала раньше. Такой же отвратительный, грязный, вонючий, в той же старой одежде. Что она могла в нем найти? Боже мой, тогда, наверное, это была моя последняя надежда!
Вдруг она вся напряглась: теперь он повернулся к ширме и смотрел прямо на Билли. У нее перехватило дыхание. Затем его взгляд скользнул в сторону, и она почувствовала огромное облегчение. Но неожиданно он вернулся на прежнее место и вновь сосредоточился на ширме. Змей не отрываясь смотрел в ее направлении, зрачки сузились и превратились в точки, подозрительный взгляд, как бурав, казалось, проникал сквозь тонкую перегородку.
Билли застыла на месте, не смея шевельнуться. А что, если через щелку он заметил тень? У него всегда было исключительное зрение. Краем глаза он видел малейшее движение.
Эти несколько секунд превратились в целую вечность. От нервного напряжения на лбу у нее выступили капельки пота. Ну почему он не уходит? Она жалела, что спряталась именно здесь, за ширмой. Это так очевидно. Но больше всего она жалела о том, что вообще когда-то встретила Змея.
Змей…
От одного его вида у нее сжималось сердце и мутилось сознание. Память иногда ведет себя очень странно. Она уже почти забыла, каким сильным было это грубое животное; его большое, массивное тело, казалось, заполняло собой всю комнату. Но она не забыла, насколько он опасен, это она помнила хорошо. Где бы он ни появлялся, он окружал себя ненавистью и жестокостью.
– Шерл! – заорал Змей. – Ты здесь?! Вздрогнув, Билли отпрянула от ширмы и вцепилась Аллилуйе в руку.
Еще никогда Аллилуйя не видела такого страха, таких обезумевших, затравленных глаз.
– Черт тебя подери! – завопил Змей. – Отвечай мне! – Послышался удар, и со стола с грохотом упала и разбилась лампа.
Билли и Аллилуйя еще теснее прижались друг к другу Змей дал полный газ.
– Шерл! – орал он, перекрывая то нарастающий, то затихающий рев мотора. – Я знаю, что ты здесь, черт возьми! – Ударом кованого ботинка он перевернул детскую колыбельку.
Билли сильнее вцепилась в Аллилуйю. И вдруг Змей расхохотался:
– Ох, Ширли! Ну Ширли!..
Все внутри Билли сжалось. Он знает! – стучало в голове. Он знает, что я здесь! О, Боже Милосердный, он поймал меня!
Змей отпустил сцепление и, взревев двигателем, медленно поехал вперед. Переднее колесо коснулось ширмы, и она зашаталась. Затем он отвел мотоцикл на несколько шагов назад и опять медленно поехал вперед.
Он играл с ней.
Тот же город, то же время
ВТОРЫМ ПЛАНОМ: МИСС КРОВЬ
Мисс Кровь встревожился, губы плотно сжались, в глазах вспыхнул безумный огонь. Он поспешил в коридор, насколько позволяли ему туфли без задников. Непонятно, откуда вдруг появился этот мотоциклист, но в одном он был твердо уверен: Воин Сатаны не посмеет омрачить праздник Мисс Крови!
Вид его внушал ужас. Резать, колоть и не посадить ни пятнышка? Пропитанный кровью скальп Анук, который он надел на голову, перекосился, тщательно наложенный грим размазался по лицу, засохшие кровяные пятна покрывали всю одежду, от чего она приобрела ржаво-коричневый оттенок. Спустившиеся петли образовали на черных чулках „дорожки".
Пальцы плотно сжимали нож, в любую секунду готовый взметнуться вверх и колоть, резать, пускать кровь. Каждый раз он тщательно вытирал лезвие, и теперь оно, отражая свет настенных ламп, сверкало, как полоска серебристого зеркала.
Рука Мисс Крови еще сильнее сжала рукоятку. Нет, он не позволит какому-то мерзкому неотесанному громиле, ворвавшемуся в дом на своем вонючем мотоцикле, испортить ему этот день. Уж будьте уверены! Какая наглость! Как смеет это животное вторгаться на его личную территорию! Да еще так дерзко посягать на самую желанную добычу! Нет, это слишком! Его распирало желание подкрасться, прыгнуть сзади и впиться зубами в шею.
Но Мисс Кровь никогда не убивает сзади. Мисс Кровь любит нападать спереди, чтобы жертвы видели его; удовольствие состоит в том, чтобы заставить их извиваться, а потом смотреть, как вываливаются внутренности.
О да, лучше всего спереди. Убить, глядя в лицо и чувствуя теплую кровь – это наслаждение. Единственное наслаждение.
73
Билли лихорадочно старалась что-то придумать. Она понимала, что им с Аллилуйей надо как можно быстрее выбраться из дома.
Представив расположение комнат, она быстро подсчитала, что ту, где они прячутся, и ведущую на первый этаж лестницу разделяет метров пятнадцать. Да и чтобы спуститься по ней, тоже уйдет время, она предназначалась для гостей, а не для побега. Это еще метров двенадцать, не меньше. Сколько же отсюда до ближайшего дома? Метров сто? Больше? Будут ли там люди? Неизвестно. Вполне вероятно, что тот сумасшедший, который убил Анук, поймает их еще до того, как они вообще выберутся отсюда.
Но совершенно неожиданно возникло новое обстоятельство. У Змея мотоцикл, и, если она выберет верную тактику, он может оказаться их спасителем. Они с Аллилуйей сядут на заднее сиденье, и он вывезет их из этого кошмара, а через минуту они уже будут мчаться в город. Если, конечно, Змей не забьет ее до полусмерти.
В этом все дело. Она оказалась между молотом и наковальней.
И еще вопрос: может ли она просить Змея о помощи? И главное – окажет ли он ей эту помощь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67