Никто даже и не подумал спросить, куда это их несет. Леки тоже благоразумно удержался и послушно свернул с прежнего пути вслед за остальными.
Вскоре и лес посветлел, и продвигаться стало легче, но уж больно Леки не нравилось, как стражи при каждом новом повороте, уводящем от нужной дороги, перекидывались словом-другим. Будто спорили на своем языке. Было ведь от чего забеспокоиться. Леки – в лесу не первый день, человек бывалый, и вскоре ему стало ясно, что уже полдня они не столько вперед продвигаются, сколько отходят в сторону, им совсем не нужную. Да еще и опасную, как оказалось.
Дэйи, несший вместе с Лиссом носилки, вдруг резко остановился и окликнул Инхио, возглавлявшего отряд.
– Нельзя больше туда идти, – убежденно сказал он уже на кро, чтобы все поняли. – Дорога, должно быть, недалеко. Еще Час, может, больше – и выскочим прямо на нее.
– Что за дорога? На Мею? Слишком близко… – Инхио с сомнением повернулся в сторону, указанную Дэйи.
– Близко. Такое зверье живет у большаков и у поселков, – уверенно, без тени сомнения отрезал первый страж, – да и деревья здесь…
Леки тут же преисполнился восхищения – ого, чутье! Урок с девятью атаями и так не прошел для него даром, теперь же Дэйи представлялся ему сказочным героем, что может все. Даже в голову не пришло усомниться.
Инхио еще вслушивался в лес. Все молчали.
– Куда пойдем? – наконец спросил он, обернувшись.
– Надо снова сворачивать в чащу, дальше обходить ее нельзя, – убежденно покачал головой Дэйи, опустив носилки.
Это он, конечно же, не второму стражу отвечал, сообразил Леки, это к нам, ко всем остальным его слова. Он с сожалением поглядел влево, где не топорщился сплошной частокол голых колючих веток. Вздохнул. Надо – значит, надо. Но тут взмолилась одна из теток Имы, мать Триго. Неужели нельзя хоть чуть-чуть еще по «твердой» земле пройти? Скользкая лесная почва все же лучше залитых липкой грязью низин, по краю которых они сейчас и продвигались, не особо ныряя туда, но и не выбираясь окончательно на более высокое место.
Дэйи с сомнением покачал головой, но тут неожиданно и Лисс подал голос. Пока можно, нужно идти в обход зарослей. Нок совсем плох от тряски.
– Усыпи его, – сказал Дэйи, – пусть спит.
Ниэдэри только головой покачал. Раненый вчера и так весь день и всю ночь проспал на носилках под действием… Он как-то чудно назвал это зелье. Слишком сильно, слишком опасно: еще день-два, и Нок перестанет сон от яви отличать – что тогда?
– Привал, – объявил Инхио, указав на разлапистое дерево тави невдалеке.
Он оказался коротким, отдыха не получилось. Спор разгорелся между Лиссом и Триго. Последний готов был тащить носилки не то что в заросли, хоть в болото, если страж велит, и Леки подивился то ли решимости его, то ли выносливости. Ниэдэри стоял на своем, и Леки с превеликим трудом удержался, чтобы не припомнить вслух его же слова: уж если страж велит – слушаться нужно, иначе быть беде. Но то-то и дело, что стражи как раз не велели, они молча прислушивались к словам Лисса и Триго, потом как-то незаметно исчезли. Леки успел только Инхио углядеть, да и то на легкий треск обернулся, когда тот в кусты скользнул. Возвратился Инхио тоже первым и немедленно объявил сбор, Дэйи вскоре возник совсем с другой стороны. Стражи неслышно перебросились парой слов.
– Хорошо, – сказал Дэйи. – Мы пойдем в обход. Рядом действительно большак, и недалеко, но угрозы от него пока нет. Там дальше в зарослях, Инхио разведал, встречаются небольшие болотца. Вот от них надо держаться подальше. Выбор невелик, так что пойдем вдоль дороги, мимо болот. На нее не стоит выходить – пока мы не так далеко от Балоки, как хотелось бы. Но зажатые между дорогой и болотами, мы будем беззащитны… некоторое время. Чем быстрее мы пройдем эти места, тем лучше, – заключил он и сразу тронулся вперед.
Теперь уже он возглавлял отряд, а Триго с Инхио сменили прежних носильщиков. Леки опять достался присмотр за лошадью Триго. Некоторое время они продолжали двигаться на восток, потом свернули немного южнее, потом еще круче. Леки сообразил, что недалеко, должно быть, та самая дорога. Лес заметно поредел, кусты расступались перед всадниками неожиданно легко, не надо было снова и снова соскакивать на землю и тащить упиравшихся коней через заросли колючки. Леки, да и все остальные, заметно приободрились. Даже то, что подъемы и спуски от шага к шагу делались все круче и круче, никого не озаботило, кроме носильщиков.
Леки притаился, растворился в кружеве лесных веток, стараясь, как Дэйи, учуять недалекий большак, уловить голос леса, что не раз выручал его в Айсине. Он старательно прислушивался и принюхивался, но его чуткий слух поймал лишь редкие лягушачьи песни справа от отряда. Обещанные болотца, должно быть. Что в них страшного-то? Даже утопнуть трудно в таком. Он опять прислушался. Вон и кваквы там грустные какие-то, точно пришибленные. Холодновато сегодня для них, они и приуныли.
И вдруг Дэйи резко натянул поводья. Отряд разом стал как вкопанный. Зазевавшийся Леки едва успел Ста в сторону отвернуть, чтобы не столкнуться с одной из тетушек Имы. Страж поднял руку. Все замерли.
– Люди, – сказал он наконец. – Очень много.
Инхио прислушивался тоже, опустив носилки с многострадальным лекарем на землю.
– И звери! – Дэйи стремительно обернулся назад. – Отходим к болотам! Как можно ближе!
Он соскочил с коня.
– Лисс! К носилкам!
Ниэдэри без слов поспешил сменить Инхио.
Дэйи бросил Леки повод своего коня.
– Скроетесь в болотах! Но далеко не заходите! – четко и резко отдавал он приказания, поспешно разыскивая что-то в одной из своих седельных сумок. – Не разбегайтесь! Найдите лощину и укройтесь! Здесь их много. Не показываться, голоса не подавать! Что бы ни случилось!
Он извлек наконец какой-то черный мешочек. Краем глаза Леки успел приметить, что Инхио также извлек какой-то сверток из своего снаряжения.
– Это солдаты? – только и успел спросить Леки.
Дэйи кивнул.
– Солдаты, больше некому, слишком много их. И звери с ними обученные. И ветер с нашей стороны. – Он сам стеганул Ста ладонью. – Ну же, вперед!
Все сбились в кучу, торопясь к болотам, пытаясь по возможности держаться вместе, как велели стражи. Леки несколько раз оглядывался назад, но между ветками ему удалось разглядеть лишь Инхио, старательно посыпавшего чем-то из своего мешочка их следы. Вот он бросил еще щепоть – в сторону, дальше побежал, еще щепоть. Бац! Затылок Леки, вместо глаз смотревший вперед, столкнулся с изрядной преградой. Еле в седле усидел. Хорошо еще, ветка оказалась нетолстая, легко поддалась. Леки уставился вперед, шипя и кляня себя, – и тут же жирный кусок лесной земли, вылетевший из под копыт коня Имы, залепил ему все лицо. Он стряхнул с губы мокрый лист, отдававший прелью. Заскрипело на зубах. В сердцах Леки соскочил с коня. Все равно вот-вот холм впереди, мокрый, скользкий – верхом не въедешь.
Старательно отер лицо полой плаща. Мимо тяжело пробежали носильщики. Они тоже отставали. Леки ухватил поводья всех трех лошадей и потащил за собой. Теперь уже и носилки двигались быстрее, чем он. В гору и вовсе пошло плохо. Кони скользили, да и Леки не меньше. В отчаянии он дергал поводья, прикрикнул даже и тут же прикусил язык сообразив, что не время теперь орать.
Сверху донесся вскрик. Он резко поднял голову. Има отчаянно пыталась взобраться на вершину холма прямо на лошади, и ей почти удалось, но на самом верху ее конь не выдержал, поскользнулся. Сам-то он все-таки удержался, выбрался последним рывком на горб, а вот девушка вылетела из седла и покатилась вниз, пытаясь хоть за что-нибудь уцепиться, но лишь вздымала руками мокрый падолист. Леки кинулся вперед, забыв о лошадях, подставляя руки, однако не удержался сам, сбитый ею с ног. Она даже вскочила первая. Леки снова выплюнул листья, кашляя и отфыркиваясь. Казалось, земля повсюду, даже в горле. Девушка же, перепачканная с ног до головы черной грязью, не мигая, пусто глядела вперед, неловко отряхиваясь от налипшей мокрой прелой листвы.
– Има! – кричала сверху ее мать.
– Има! – Леки схватил ее за плечи и встряхнул изо всех сил, потом еще раз.
Она дернулась и испуганно уставилась на него. Теперь уже обычный страх, такой же, как и у всех людей, сочился из ее глаз.
– Давай наверх! Скорее!
Он развернул ее и подтолкнул. Она обернулась лишь на миг, обняла его руку своей перепачканной ладошкой, словно погладила, и принялась карабкаться на холм.
Леки начал озираться в поисках лошадей. Конь Дэйи ткнулся мордой в плечо. Не отошел ни на шаг. С двумя другими уже спешил Инхио.
– Скорее! Вверх! Я помогу!
– Я справлюсь… – начал было Леки, но Инхио только сверкнул глазами.
– Они нас учуяли раньше! Уже развернулись в цепь! Их очень много! Вперед! – торопил он Леки, и, надо сказать, «подбодрил» его здорово.
Вместе с Виэ тот взлетел на холм, даже не поскользнувшись ни разу. Страж не отстал.
– Отходите как можно дальше!
Он снова сунул Леки поводья и сбежал вниз. Леки устремился в другую сторону, туда, где меж кустов исчезали носилки и спина Лисса. Последние слова стража подгоняли его куда быстрее первого испуга. Псы! Они-то и учуяли отряд. Видать, тонкий нюх, а ведь дело известное, чем у такого зверья чутье тоньше, тем оно свирепее. Этих особо натаскивают. А уж если солдаты в цепь развернулись – куда деваться?
Леки упорно продолжал съезжать со склона. Ноги увязли в грязи. Дно. Он захлюпал вместе с конями к кустам. Лошади, похоже, тоже чуяли опасность, их не пришлось даже понукать, сами полезли в заросли акади. Леки уже упустил всех из виду и вглядывался в следы там, где можно было разобрать. Перевалил еще через один холм, пониже, чем первый, потом еще. Ноги съехали не в грязь, в жижу. Леки попятился. Болота! Те самые, куда соваться не след. Впереди, уже подальше, вырисовывался следующий холмик, сверху поросший вездесущими кустами. Леки жался к кромке болота,двигаясь вдоль склона, где твердая земля уже плыла под ногами, тащил за собой Ста и коня Триго, рассудив, что Виэ о себе лучше всего позаботится сам. И правда, конь Дэйи спокойно плелся следом.
Леки вновь выбрался на холм и увидал впереди ту самую лощинку, где укрылся весь отряд, как вдалеке ему послышался… Лай? Он поспешно рванулся вниз, к остальным. Как будто это могло чем-то помочь! На полпути чуть не скатился со склона, как еще недавно Има, и тут же ахнул, бросив взгляд на поредевший отряд. Ни Имы, ни ее матери в лощине не было!
– Има! – Он кинулся к Лиссу.
Слов не было, так испугался. Но ниэдэри понял его без слов.
– Не бойся за нее! В другой лощине скрылись, наверное, их здесь много.
Но ему самому не по себе было, это точно, Леки не обманешь. Триго тоже то и дело метался по дну лощины, меся ногами грязь.
– Я пойду посмотрю! – дернулся Леки вверх по склону.
– Стой! – ухватила его рука ниэдэри. – Сказано сидеть, не показываться – не показывайся. Только и себя, и их выдашь!
Леки упрямо рванулся еще раз, пытаясь освободиться от хватки ниэдэри, но она оказалась неожиданно сильной. Теперь уже Триго кинулся на помощь Лиссу. Вдвоем они стянули Леки вниз. И вдруг лай раздался вновь. Неожиданно громко. Все притихли. И вот опять вдалеке… и снова рядом, намного ближе.
Мать Триго схватила сына за руку, прижала к себе, словно надеялась, что так они надежнее будут укрыты. Вторая тетя Имы с головой ушла в свой капюшон, лица не увидать. Лисс переводил растерянный взгляд то на Нока Барайма, мирно лишившегося чувств в который уже раз, то на Леки, то на женщин. Где-то за другим пригорком дрожали от страха Има и ее мать. А лай слышался все ближе, уже отовсюду.
И тут и без того встревоженный погоней лесной покров разорвал рев аклея. Леки подскочил. Еще и эта напасть! Аклей, ни с чем не спутаешь! И снова – лай даже захлебнулся на миг. Ревело слева от них. И сразу же, словно в ответ, справа донесся такой же рык, только повыше. Она, опустилось все внутри… Нашли время для весенних игр. И главное, место!
Теперь они в ловушке, думал Леки: справа… слева… впереди псы с солдатней… Словно подтверждая это, слева опять донесся рев, справа ему ответили. Лай совсем захлебнулся. Как будто дальше стал… или тише, еле слышно, Леки почудился еще один рык. Эхо, что ли? Уж трех аклеев сразу быть не может. Разорвали бы друг друга. Уж не собираются ли они тут за аклеиху сражаться? И где-то там – леденело все внутри – две несчастные женщины наедине со страшным зверем. А вдруг он совсем рядом? Леки без сил опустился почти в самую грязь.
Надо было бежать, спасать их, а он сидел, не в силах тронуться. А что он может против аклея? Но все-таки встал. Рев послышался снова, теперь уже дальше. Лай тоже удалялся. Леки полез на холм. Никто не смотрел на него.
«Где же ты? Где ты? Куда ползти?» – повторял он про себя, будто надеясь, что она отзовется. Потом сообразил. А что, если дар свой наконец с пользой употребить?
«Има! Има! Покажись! – шептал он, выползая на холмик, разделявший две лощинки. Соседняя была заболочена. Леки остановился. – Ну хоть позови, понять дай, где ты, я услышу!»
Он закрыл глаза и представил ее, как запомнил: в домике Лисса, у своей кровати, пританцовывающую под неслышную музыку. Потом в одеяле у вчерашнего костра. В мокром плаще под дождем. Он недолго так просидел, лай стал еще тише, и Леки уловил зов… Нет, не зов… дуновенье. Но это могла быть только Има, никто, кроме нее. Танцующая девушка в закрытых глазах Леки остановилась, взглянула и махнула рукой, словно звала за собой. Туда. Леки открыл глаза – и все исчезло. Он снова опустил веки. Има в мокром плаще стояла на холме у другого края соседней лощины и плакала. Леки чуть-чуть разлепил веки, ровно настолько, чтобы виденье не исчезло. Услыхал сердитый окрик Лисса и заскользил вниз, на другую сторону. Вокруг болотца, то и дело падая на одно колено, подобрался к новому холму, но Има будто рухнула за него.
«Ничего, – успокаивал себя Леки, – это же только виденье. Она там, туда надо». Снова взобрался на холм. Увидал Иму дальше, на соседнем склоне. Скатился вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71