Выглянула луна. Глаза Серны зажглись огнем. Филипп вытянул руки вперед и зажмурясь двинулся на нее.
В спальне воздух стал пьяный. Серна была в двух шагах от юноши. Филипп, как будто схватил ее за руку, но пальцы уткнулись в стену.
Филипп хищно приоткрыл глаза. Серна стояла у соседней стены. Будто по воздуху перелетела. Филипп передохнул и закрыв глаза двинулся к женщине. Он уже чувствовал ее горячее дыхание. Растопырил пальцы и… схватил Серну. Но пальцы опять поймали лишь воздух. Серна стояла уже в центре комнаты у кровати. Филипп метнулся к ней, но обнял пустоту.
– Ах, чтоб тебя! – испугался вдруг чего-то юноша. Будто предчувствие его коснулось, будто Эллин преградила ему путь. Но видение растаяло.
– Что ты со мной делаешь. Ты ведьма, да?
Серна стояла отгороженная от него кроватью.
– Иди ко мне, – позвал молодой мужчина. Кто-то в глубине его души кричал, – помни об Эллин! Но он это не слышал…
Далеко от Озерного имения, на своей кровати заворочалась в тяжелом сне Эллин. Она увидела маленького Филиппа, который был в опасности. «Маленький мой», – как мать, произнесла во сне Эллин. Далеко она была, мольбой не дотянуться…
Грудь юноши тяжело вздымалась. Комнату осветила луна, что-то зловещее проступило в любовной охоте, что шла в этой комнате.
Тот, кто час назад был Филиппом, зарычал и бросился на Серну. Женщина увернулась, подставила подножку и Филипп, больно ударившись лицом, упал на пол. Он на секунду потерял сознание, взгляд его был диким. Серна смотрела на луну.
– Я все равно тебя поймаю, – прохрипел мужчина. – Привидение. Наваждение.
– Привидение, – заорал он и бросился в атаку. Серна, как легкое облачко, в мгновение ока оказалась у двери, открыла ее и исчезла. В замочной скважине щелкнул замок. Парень со всей силы налетел на преграду. Дернул ручку на себя. Дверь была на запоре.
– Выпусти меня отсюда, слышишь, ты? – сказал он с угрозой. И тут луна спряталась за тучи. И на минуту Филипп вспомнил, кто он такой.
– Серна. Мне страшно. – Молчание. Лишь зловещий хохот ночной гиены. – Серна, что ты со мной делаешь?
И тут тяжелый низкий голос ответил ему:
– Я пришла, чтобы сказать тебе тайну. – Он замер. – Что же ты затих? Иди в постель. Ложись, и слушай. Не бойся меня.
В его взгляде проступило что-то осмысленное. Правда, только на секунду. Вожделение сменил страх.
Так давай же, – испуганно произнес Филипп. – Я ложусь на кровать. Приди ко мне, рассказывай. Только не пугай.
Он как сомнамбула прошлепал к постели и нырнул в нее. Шакалы завыли злобно, и опять показалась луна.
Дверь со скрипом отворилась. Фигура Серны излучала сияние. Женщина приблизилась и уселась у изголовья.
– Дурачок, – мертвым голосом начала она. – Прежде всего не пробуй играть со взрослыми женщинами. Они тебя все равно обманут. А, во-вторых, тебе сегодня же нужно покинуть этот дом. Батлер хочет тебя обмануть. У него есть свои планы на твою судьбу. Пока ты поступаешь, как он хочет – тебе помогают. Как только он добьется своей цели – тебя оставят.
Белая подушка, белая простыня. Белое лицо Филиппа, который прикован к постели неведомой силой.
– Ты толкаешь меня на то, чтобы я убежал. Но куда? И потом, я должен обмануть человека, который помогает мне.
У изголовья спального ложа стоит зеркало. Серна в нем отражается. Филипп не видит этого.
– Я хочу, чтобы ты был с девушкой, которая тебя любит.
– Я должна тебе сообщить то, чего ты не знаешь. Эллин заберут из ее дома. Предстоит долгий путь. Если она достигнет его конца, тебе ее никогда не видать. Твое счастье – в пути. Пробуй путешествовать. Не верь никому. Каждый хочет тебя обмануть. Только в пути Эллин станет твоей. Если этого не произойдет – ты умрешь. Остерегайся девушек с цветочным именем. Не оставайся с ними наедине. И никогда не ешь пищу, которую сам не готовишь. Я помогаю тебе, потому что ты любишь. Если хочешь любить – убегай от Батлера. Он тебя обманет дважды. Глаза Серны закатились.
– Это тайное знание. Не бойся его. Мои предки ему верили. Дар прорицательницы у меня от бабушки. – Серна посмотрела в окно. В стекле она видела отражение беззубой старухи.
На кровати лежал прежний Филипп. Где-то далеко от него, в другой спальне, Эллин очнулась от кошмара. Маленькая девочка видела, как ее любимого похищают. Кто-то добрый вернул его к Эллин. Девушка улыбнулась.
– А зачем Чарльзу Батлеру надо было меня обманывать? – спросил Филипп.
– Мой хозяин всегда поступает так. В непредсказуемости – его сила. Зачем он тебя обманывает? Такой уж он человек. Ты пригодишься ему в самом неожиданном деле, но он не знает, что в том деле, для какого он тебя готовит – удачи ему не будет.
Филипп замечал в поведении Батлера какие-то странности. Он все время говорил про шарлатанов и клоунов, как будто намекая на то, что сам всех обманывает.
Серна зажгла свечу и поднесла к глазам Филиппа четвертушку бумаги, перегнутую пополам. На ней корявыми буквами было написано: «Доверяй поездам. Выручай Серну. Бойся слепых девственниц. Езжай на поезде».
Слова были написаны кровью.
– А что ты мне скажешь про Эллин. Где она? Что с ней будет?
Под окном кто-то пробежал детскими шажками. Белая постель освещала комнату.
– Эллин будет несчастлива. Потом все изменится. У нее будет шесть детей. Трое из них умрут. Все мальчики. Счастливы будут девочки. Самой сильной будет старшая. Ее назовут Скарлетт. Она будет любить потомка того человека, который тебя сейчас обманывает.
– Это фамилия Батлер? Да?
На ночном столике лежала Библия, – страницы ее сами раскрылись. Филипп приподнялся на локте. Прочитал. «Верь говорящему. Послание пророка Иеремии».
– Врагом Скарлетт будет ее возлюбленный. Его зовут… Эшли Уилкс. Поэт. Поэты будут приносить несчастье тебе и детям Эллин.
– У нас будут разные дети?
Свеча мигнула и погасла.
– У тебя не будет детей от Эллин. Но у Эллин будут от тебя дети.
В полной тьме лицо Серны стало красивым. Очертания стали мягче.
– То, что я тебе говорю – тайна. Тайны не бывают ясные. Думай и поймешь. Но не бойся. То, что я тебе говорю – это путеводитель. И помни – твои соперники – потомки людей с фамилией Уилкс. Грубые, коротконогие ирландцы тебе друзья. Они и их потомки тебя защищают. У потомков той, что ты любишь, будет ирландский характер. Они породнятся с фамилией О'Хара.
– А моя фамилия. Она у кого-нибудь останется?
– Не волнуйся. Твоя фамилия не умрет. Но ее победит ирландская. И еще дочь Эллин Скарлетт будет гордиться той землей, на которой родится. Эту землю будут звать очень красиво. Поместье Тара.
Мужчина лежал рядом с сидящей на кровати женщиной. В его лице отражались звезды. Он видел себя и Эллин. Серна не видела ничего. Перед ее глазами была земля, в которую закапывают человека – мужчину много лет спустя. В этой земле не было никакого света.
– Грустно как, – прошептал Филипп. – Сделай так, чтобы я увидел Эллин.
– Если тебе это поможет, ты увидишь ее.
Серна заглянула в самое нутро души Филиппа.
В нем она увидела реку, на которой колыхался плотик. На этом плотике кто-то был.
– Смотри в себя, – велела Серна. – Смотришь? Видишь девушку? Она тебя тоже видит. Позови ее.
Филипп произнес: «Эллин».
За много миль от него девушка подняла голову.
– Кто здесь? – спросила она.
В углу комнаты стоял Филипп. – Филипп, – онемела Эллин. Филипп! Как ты сюда попал. Тебя все ищут. Только не уходи. Прошу тебя.
Эллин хотела подойти к Филиппу. На полу была вода. Много. Глубоко. Ей казалось, что если она встанет – то утонет. А вокруг никого. Филипп рядом. И похоже, что не кровать, а плотик. И бояться нечего. К ним никто не сможет войти. Потому, что вода охраняет, огораживает.
Дотронься до него, дотронься, пока он не ушел, – сказал голос внутри Эллин. – Схвати и не отпускай. Вы одни – он не должен уйти. Не дай ему нырнуть.
Эллин позвала, слабо-слабо, как будто песню запела:
– Филипп! Иди ко мне. Обними меня. И я тебя не отпущу.
Где-то далеко от них обоих в чужой спальне, которая пустовала, находилась Серна. Внутри у нее все сжалось. – Ухвати его девочка. Ухвати. Он твой! Ну же! Примани, примани. Найди способ. Твоя судьба коварная. Много слез тебя ждет. Если сейчас обманешь, всю жизнь обманывать будешь. Попробуй, дорогая.
Филипп зачарованно смотрел, как его Эллин приближается к нему. Он сидел на плотике посреди странной реки. Его маленькая девочка сидела на том же плотике. И в то же время Филипп видел Серну. Она стоит между ним и Эллин и пробует соединить их руки своими распахнутыми в обе стороны.
Тут плотик, на котором Эллин сидела зашатался. Его кто-то из глубины стал раскачивать невидимой рукой. Эллин закричала. Отчаянно – пронзительно.
– Филипп! Филипп!
Филипп ошарашенно оглянулся. Он был не в спальне Батлера. Он находился в спальне Эллин. Каждую минуту мог войти ее отец.
– Филипп, Филипп! Сюда никто не войдет. Отца нет! Филипп, мы в безопасности, – хотела крикнуть Эллин. Но крик не вырвался из груди. Ее любимый, его душа заметалась по комнате, в которой не было его тела. Душа юноши закричала и в пустой спальне Батлера повисло эхо.
Бледный Филипп с каплями пота на лбу лежал перед Серной на кровати. Серна бесчувственно посмотрела на него.
– Эллин, – задохнулся в слезах Филипп. Не уходи, не уходи! Вернись! – Но никого не было.
А смелая маленькая девочка, потянувшись к Филиппу, забыла о своем страхе, о том, что не умеет плавать и прыгнула за Филиппом. На виске заструилась кровь. Девушка очнулась на полу спальни.
Филипп тоже пришел в себя. Глаза его были закрыты. Холодная рука Серны показалась ему раскаленной. Он вскрикнул. И отбросил ее. Серна стала ему противна.
– Я пошла, – сказала она. С вещуньей что-то творилось. Силы покинули ее.
Филипп хотел бежать. Прочь из этого дома. Искать Эллин.
Серна прислушалась к своей душе.
– Тебе надо покинуть дом немедленно, – сказала она. – Батлер может вернуться неожиданно. Я хочу сказать тебе, то что знаю от него. В Саванне Эллин будут прятать в доме Роз Бибисер. Это не предсказание. Это – я подслушала.
Помни, Эллин привезут в Саванну на поезде. Ее никто не будет охранять. Судьба поможет найти ее. Деньги Батлер увез с собой. Но у тебя есть одежда. В ближайшем салуне ты можешь ее продать белым охотникам. На вырученное купишь себе тряпье похуже. На оставшееся доедешь до Саванны. Садиться тебе надо в Милуоки. В Вайоминге – опасно. Там будет садиться Эллин со своей охраной. Если они заметят тебя, то в поезд не сядут. Так что будь в нем заранее. Не испугаешься пойти ночью?
В голосе Филиппа чувствовалась неуверенность.
– Я? Да ты что, Серна!
В груди все ныло. Хотелось в путь. Ночь и вой шакалов останавливали. Но Филиппу надо было идти. Он видел Эллин, она ушла от него. Ему надо было найти свою любимую.
– Я хочу плакать. Эллин поедет одна. Ах, Серна, я тебе благодарен. Что мне сделать для тебя? – Но рядом с ним никого не было. Женщина как будто растворилась. Филипп оглядел пустую комнату. Ушла.
Филипп одевался в праздничный костюм, который подарил ему Батлер. Сколько ему придется пройти миль, прежде чем он достигнет ближайшего поселения? «Надо ведь, чтобы меня там не узнали».
Филипп вышел из спальни, посмотрел на белую постель. Час назад он ловил в эти силки черную женщину. Как странно! Наваждение всегда настигает Филиппа, когда он оказывается один на один с женщиной. «Эллин, Эллин, где ты!» Она мерещится мне в каждом женском теле. Филипп заторопился к выходу.
У самого порога он наткнулся на Псалома.
– Вы это куда, масса, в такую ночь? – настороженно спросил верный Батлеру раб.
«О господи, он помешает мне найти Эллин».
– Не спится, Псалом.
– Ой ли, мистер Филипп? Что-то вы замышляете! – Негр чувствовал, что его обманывают. – Когда мистер Чарльз уезжал, он наказал мне не спускать с вас глаз. Что бы вы ни говорили, а из дома я вас не выпущу.
Псалом раскинул руки в стороны и загородил выход.
Филипп оказался в растерянности. На счастье, за спиной Псалома показалась Серна. Она шла от озера.
«Как она оказалась на озере?» – машинально подумал Филипп.
Серна на ходу оправляла свое платье. Псалом был полураздет. Но эти детали, могущие подсказать ответ, Филипп не заметил. Он же помнил, как Серна была с ним.
– Серна! – крикнул он. – Меня не выпускают из дома.
Если бы Псалом был посмышленнее, он почувствовал бы, что-то недоброе вокруг себя. Отвратительно заухала сова. Серна наткнулась на поленницу и бессмысленно на нее уставилась. Дрова с громким шумом рассыпались. Серна подняла одно из поленьев. Псалом удивленно обернулся назад.
– Эй, жена, – сердито обратился он к негритянке. – Что ты там делаешь?
Серна молчала. Она смотрела на свою руку и прислушивалась к темным силам, что управляли ею.
– Серна! Мне надо уходить! Ты же сама мне это сказала, – жалобно сказал юноша, у которого отняли любимую.
– Она не могла разговаривать с вами, мистер, – свирепо заговорил Псалом. – Она была со мной. На озере. На плоту.
Сердце заныло. На плоту? На плоту были Филипп и Эллин. Серна равнодушно ответила:
– Может быть мистеру это приснилось?
– Нет! Мне не приснилось, – тихо сказал Филипп.
Псалом все расслышал. Еще раз ухнула сова. Негры боятся ее зловещего крика. Псалом поежился. Уйти бы. Нельзя. Хозяин приказал стеречь молодого мистера.
– Приснилось, – в голосе Псалома росли нотки возмущения и гнева. – Или вы на мою жену напраслину возводите?
Сзади к нему бесшумной тенью приближалась Серна. Псалом этого не видел. Глаза женщины горели дьявольским огнем.
– Ты посмотри на лицо молодого джентльмена.
– А что такое? – Псалом с тревогой уставился на белеющее во тьме лицо Филиппа. – Вы нездоровы, мистер?
Филипп был странен. В ночную пору одеться в самый лучший костюм, который подарил ему мистер Чарльз.
Кто-то мелькнул за спиной Филиппа. Эллин! Молодой человек оглянулся. За ним висело большое зеркало. Собственное отражение во весь рост.
– Серна была со мной, – тихо сказал Филипп.
Псалом стоял в проеме двери и, сжав кулаки, смотрел на молодого господина.
Филипп же глядел на что-то за его спиной. Глаза его широко раскрылись от ужаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51