Прошло
несколько лет, но вот и Горбачев стал шататься и, наконец, выпустил бразды
правления, отдав их Ельцину. Для нас наступили тяжелые времена, времена
чисток и смены руководства. Убрали подполковника Кузьмина, генерала Федотова
и тех кто меня брал на работу. Лабораторию не разгоняли, нет, но и заказов
не давали. Неожиданно в Москве появился, уже генерал, Ампилов Валериан
Павлович. Он меня разыскал и приехал ко мне в лабораторию.
- Здравствуй Виктор Николаевич. У тебя выпить ни чего нет?
- Коньяк устроит.
- Давай.
Он налил в химический стакан коньяк и одним глотком осушил его.
- Слышал ты неплохо устроился.- сказал он, доставая свою вонючую
сигару, своими пальцами-сосисками, - Здесь можно подымить?
- Валяйте генерал.
Он закурил и знакомые кольца дыма полезли в потолок.
- Так значит, ты здесь и устроился.
- Не темните генерал. Вы же меня знаете. Ведь вы приехали сюда не
коньяк пить, а с чем-то интересным.
- Эта девушка-то, вышла за тебя замуж, или нет
- Наташа. Вышла. У нас сейчас растет сын.
- Хорошая женщина. Уж так наши ее раскалывали и ничего. Уважаю таких. А
я к тебе действительно по делу.
- Опять, какую-нибудь пакость делать.
- Успокойся, я тебе и тогда говорил, каждому свое, кому надо те пакость
и будут делать. А к тебе я с предложением. Можно еще.
Я не успел ответить, как он прихлопнул еще пол стакана коньяка.
- Мне дают институт. Сейчас все рушиться, а этот институт будет
существовать еще сто лет. Мне там нужен директор по научной части. Хочу тебя
пригласить туда.
- Так что за институт?
- Заниматься будешь космической микробиологией. Мутацией космических
клеток на земле и земных в космосе.
- Но я не биолог, я химик.
- Ты что, меня за идиота полагаешь. Я что не знаю, кто ты. Ты лучше
любого Рабиновича знаешь клетку.
- А как же ваши испытательные станции с людьми.?
- Ты говоришь о биологическом оружии. Там будет вместо меня другой.
Самый пакостный человек на свете, да ты его знаешь. Это доктор Кац Михаил
Геннадьевич.
- Что?
Я чуть не упал со стула.
- Что вы сказали.
- Ты что, глухой. Или ты не знаешь эту сволочь?
- Я то знаю, но его ищут.
- Кто? Тебе мозги здесь крутят. Да Кац давно осведомитель КГБ.
Я зевал ртом, пытаясь услышать свой звук.
- Значит меня давно опекало КГБ?
- Неужели не мог башкой покрутить. Тебя просвечивали все время.
- Так они знают мой секрет изготовления препарата.
- Конечно знают. Там не такие придурки, как Рабинович и его мадам
Гапанович. Они с крана, перед твоими окнами, на камеру сняли весь процесс
изготовления препарата. Мало того, тебя прослушивали и просвечивали везде:
на работе, дома, у твоих многочисленных любовниц.
- И вы генерал это знали?
- Знал. Об этом знали Федотов и Кузьмин, об этом знало много лиц в КГБ
и правительстве. Ты только один, занятый своими крысами, прятал рукавом от
всех, свои, ни кому не нужные секретики.
- Так почему же все молчат?
Ампилов уже не спрашивая налил коньяк и допил его. После вкусно
затянулся, развалился в кресле и, выпустив три кольца дыма, сказал.
- Было закрытое решение ЦК о твоем изобретении. Там понимают, какой
тарарам подымится в мире, особенно у нас в России, если опубликовать твои
данные. Тебя решили опекать, но не пущать.
- Я не понимаю много генерал. Людям принесло бы добро то, что я сделал.
- Я знаю, что ты хочешь сказать. Но всему свое время.
- Не хотите ли вы сказать, что КГБ распоряжалось и будет распоряжаться
моей судьбой дальше?
- Хочу. Там есть умные люди. Тебя все время держали под колпаком. Ты
думаешь Стелевич умер от разрыва сердца, Корзухина погибла от автомобиля, а
ты сидел в тюрьме от неправильно сделанной инъекции. Чушь. Стелевич стал
опасен, когда вылез со своими рекомендациями на мировой уровень. Его убрали,
натравив Рабиновича на него. В КГБ учли все и состояние здоровья и напор
мудака Рабиновича и агентов КГБ, что крутились вокруг Стелевича и внушали
ему всякую чушь.
- Вы хотите сказать о верхушке института.
- И их в том числе. Корзухину убрали потому, что Рабинович подослал к
ней красивого мужика, которому она хотела расколоться, по бабьей глупости. А
тебя? Ты стал опасен. Как только больницы загудели, как улей, нужно было
изолировать тебя. К тебе прислали провокатора Каца, который отлично провел
операцию, за что он и получил повышение. Перед тобой все играли. А ты клюнул
и все пытался жить по правилам. За что и поплатился
- Но вы же вытащили меня из тюрьмы?
- Вытащили. Обстановка изменилась. Сперва хотели тебя продержать в
лагере подольше, чтоб обуять твою гордыню и потом вынудить перейти ко мне.
Тебя даже там опекали и не давали уголовникам расколошматить твою прелестную
голову. Тебя слегка проучили, а потом ждали решения комитета.
- Вы хотите сказать руководства КГБ?
- Да их. Но тебе повезло. Умер Андропов и вылез полупокойник Черненко.
Этот был на том заседании, где решался вопрос о твоем изобретении и он
поставил вопрос о тебе. Чувствовал, что заболел раком, а ему так хотелось
жить. КГБ отлично сыграло роль, спекулируя на ваших отношениях с Рабиновичем
и ты вылез в Москву.
Генерал взял бутылку опрокинул ее и долго ждал, когда из горлышка
упадет капля коньяка на его, высунутый за нос язык. Затянувшись пару раз, он
продолжал.
- Сейчас все идет к развалу. На верх всплывают всякие шарлатаны, типа
Рабиновичей. Кстати, по данным КГБ, Рабинович уже тогда, авансом, продал
твой препарат за границу, еще не успев его украсть. Так вот я говорю, нужно
сберечь кадры и тем более тебя.
- Вы не берете меня на пушку, генерал.
- Нет. Ты и так много узнал. Так идешь ко мне или нет.
- К вам... нет генерал, мы не сработаемся, мы антиподы.
- Ха..Ха...Ха..., - заржал генерал - А я знал, что ты так скажешь,
поэтому обрадую тебя. Тебя все-таки назначат директором того
государственного института, а я буду от тебя далеко. Я буду руководителем
отдела КГБ по науке, где будет все и проблемы биологического оружия,
микробиологии и всякого химического оружия и буду держать под контролем тебя
и такого недоноска, как Кац.
- Ну и скотина же вы генерал.
- Ничего мы квиты, я назвал тебя кретином, когда мы расставались. Так
что квиты. Самое главное напоследок. Твое открытие, это государственное
открытие. Государство само знает, что с ним делать и не лезь под колеса его.
Ты понял. Бери институт и занимайся внеземными проблемами. Кстати, я тебя не
поздравил, решением нашего ученого совета, тебе без защиты, присвоено звание
доктор. А то ведь сотрудники твоего института уважать не будут. Пока доктор.
Ампилов встал и, пошатываясь пошел к выходу.
Через неделю меня вызвали в Совет министров и предложили должность
директора института космических проблем. Я до этого переговорил все с
Натальей, Любовью Владимировной, Анатолий Федоровичем и другими моими
друзьями и решил, что пойду. Я дал согласие и вот я директор.
Я работаю как вол. Масса интересных проблем обрушилась на меня, они
засосали и втянули меня в новые открытия и необычные решения. А вот о
проблеме рака, я вспоминаю иногда, когда Наташка говорит маленькому
Андрюшке.
- Вырастешь большой, как папа, то решишь, проблему рака.
А сейчас я задумываюсь, а "БЫЛ ЛИ МАЛЬЧИК?".
Осень 1994 г.

Евгений Кукаркин.
Во всем виноват Мишка

ПРОЛОГ
Во всем виноват Мишка.
Даже сейчас сидя под следствием, я все больше убеждаюсь, что во всем
виноват он.
- Вам знакома эта монета? - спрашивает сидящий напротив толстолицый
очкарик.
Это мой следователь.
Я беру монету в руки и ощущаю ее парящую легкость. Так вот она где, моя
третья монета. Мерзавец Мишка уверял меня, что его избили, а все монеты,
которые я ему передал, отняли. Он просто, две монеты отдал в органы.
- Да.
- Кто вам заказал их?
- Мишка, Мишка Симаков.
- Симаков утверждает обратное. Вы сами, для неизвестных целей сделали
этот рубль.
Рубль вываливается из моих рук и на ребре по спирали катится по
бумагам.
- Пусть утверждает. Он подлец.
- Ладно. Перейдем вот к этим вещам.
Следователь высыпал из портфеля на стол горку блестящих металлических
рублей.
- Вы делали?
- Похоже, я.
- Начнем с момента, когда вы заинтересовались изготовлением этих денег.
Итак, вы утверждаете, что Владимира Руслановича к вам направил Симаков и до
этого вы его ни когда не видели? - спрашивает следователь.
- Да.
- И за все время вашего общения с Владимиром Руслановичем, вы не разу
не поинтересовались как его фамилия и где он живет и работает?
- Не интересовался.
- Хорошо. А теперь, еще раз, подробно, расскажите нам, как вы
познакомились с Владимир Руслановичем, а также о дальнейших деловых
контактах с ним.
У магнитофона на столе противное поскрипывание. Этот пластмассовый
ящик, записывает все мои паузы и неосторожно сказанные слова.

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *
Во всем виноват Мишка.
Мы считались с ним лучшими друзьями. Жили на одной лестнице, ходили в
одну школу и класс и даже, поступили в один и тот же институт. Мало того,
влюбились в одну девушку Таню, которая училась с нами в одном потоке. И тут
в нашей дружбе произошла первая трещина. Я укатил на практику в Кириши, а
когда приехал, то узнал что Таня и Мишка собираются поженится.
На Тане он не женился, а удрал после института в армию, служить
положенный срок, офицером. Я же поступил в НИИ и меня распределили
технологом в цех изготовления оснастки и оборудования.
Через полтора года в НИИ появился Мишка, которого трудоустроили
технологом в технологический отдел.
И вот он появился передо мной в ядовито зеленых штанах и рубашке с
полосочкой поперек.
- Здорово, Сашка.
- Мишка, черт старый. Никак утихомирился.
- Решил пристать к берегу и стать на якорь, как говорят моряки.
- Значит опять вместе?
- Вместе.
Он снисходительно оглядел мое рабочее место. Грязный стол с пачками
бумаги в небрежных стопках.
- А что это у тебя? - он ткнул пальцем в черный комок на белом листе
бумаги.
- Муха пластмассовая. Я формочку сделал и на литьевом участке отлил.
Рыбаки обалдевают от таких штучек.
- Дай-ка посмотреть. Прелесть какая. Если у тебя есть еще, дашь мне
несколько штучек?
- Возьми, вон в коробке. Первую партию сам опробовал.
- А как ты сделал ее?
- Да просто. Поймал живую муху, обработал ее токопроводящим лаком и
повесил на проволочке в гальванической ванне. Там медь наросла на мухе
комком. Потом комок разрезаешь, муху выкидываешь и все, форма готова.
- Здорово. А это что?
- Тоже самое я проделал с розой, ромашкой и другими цветами. Смотри
какие формы.
- Но они все покрыты хромом?
- А как же. После меди опять в ванну, но уже с хромом.. Твердость надо
придать поверхности, иначе сотрешь медь и форме конец. Вон Маша тащит в
мешке первые цветы. Маш, Маш, иди сюда. Это Мишка, мой старый друг.
Познакомься.
- Маша.
Она с ухмылкой протянула руку.
- Маша, покажи как получилось?
- Смотрите.
Она высыпала содержимое мешка на стол. На грязной поверхности
раскатились разноцветные головки цветов. Яркокрасные, белые и желтые
полиэтиленовые бутоны потрясали тщательностью изготовления.
- Ух, ты. А где стебли?
- Да вот новую форму делаю. Стебли с листьями. Можно было бы листья
отдельно, но уж больно много металла идет. Мы с Машей решили сделать партию
цветов нашим женщинам к 8 Марта, пусть женщины порадуются.
- Сашка, сделай и моим в отдел.
- Маша, как, пороху хватит и на них?
- Да что не сделаешь для хорошего человека.
- А кто из нас хороший? - с надеждой посмотрел на нее Мишка.
- Саша, лучше.
- Конечно, Сашке и в детстве лучшие куски доставались.
Мишка стушевался и стал прощаться.
У Маши день рождения. Я долго думал, что ей подарить и решил сделать ее
слепок. Я купил 12 коробок пластилина и, смешав его, вылепил по памяти ее
головку. Сверху все залил гипсом. Получилась форма. Внутренность формы опять
залил гипсом и изящная голова с закинутыми назад волосами предстала передо
мной. А дальше, закрепив наружный слой и обработав токопроводящим лаком,
сунул голову в гальваническую ванну с серебром. Когда головка была готова,
как назло у рабочего места, появился Мишка.
- Ой. Как здорово.
- У Маши день рождения, вот решил подарить.
- Что ж ты мне не сказал? - забеспокоился Мишка. - Надо и мне что-то
подарить.
Он выскочил из моей комнаты.
Я завернул голову в бумагу и полиэтилен и, договорившись с охранником,
протащил сверток через проходную.
На Маше было красивое розовое платье. Она встретила меня в прихожей и я
нежно поцеловав ее в щеку, развернул сверток.
- Сашка, ты ненормальный.
Маша покраснела и, взяв подарок, пошла показывать его гостям. Через
некоторое время в квартиру ворвался Мишка. Он приволок громадную коробку
конфет и штук десять красных роз.
Весь вечер я ухаживал за Машей, а Мишка, получив от нее отпор, занялся
подругой Маши, оранжевой Мирой. Мы танцевали, пили вино, пели песни и Мишка
под конец вечера сделал очередную пакость.
- Какая красивая головка, - он взял со стола гипсовый слепок Маши. -
Маша, ну вылитая ты.
- Я сама удивляюсь, как Сашка мог вылепить меня по памяти. У тебя
Сашенька несомненно есть талант.
Она погладила меня по руке. И тут головка выскользнула из рук Мишки и
ударившись об стол, грохнулась на пол. Мы замерли, наступила тишина.
- Что же я наделал? - заверещал Мишка. - Машенька прости, вышло
нечаяно.
Головка не разбилась, она ударилась об ковер, но нос отлетел. Я поднял
голову и с ненавистью посмотрел на Мишку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186