- Простите, мадам, мы здесь прокомментировали ваши
высказывания,- уже по английски обратился я к Магди,- и пришли к выводу, что
спецагенты были хуже подготовлены, чем я.
Магди улыбнулась.
- Я не верю в это, господин Костров. Я знакома с одним из этих агентов,
он восемь лет тренировался в Китае, имеет много призов и признан самым
сильным человеком азиатского континента. Однако вы уложили его на первой
минуте.
- Наверно, мадам, вам капитан показал фильм, который он снял. Вы
говорите о первом?
Магди прикусила губу.
- Да, я смотрела его,- она с вызовом поглядела на меня,- и
действительно говорю о первом.
- Вот сукин сын, этот капитан,- опять по русски сказал Петр Акимович,-
оказывается он устроил представление и еще заснял его на пленку, а потом
хвастает ей направо и налево.
- Однако, журналисты и всякие любопытные еще не крутятся вокруг нас,
значит он показывает пленку избранным,- отвечаю по русски.
- Похоже, мадам слишком много знает.
- Господа, это неприлично. О чем вы говорите?- глядя на меня спрашивает
Магди.
- Мы с господином Ворониным, обсуждаем поведение капитана и находим что
он поступает не по джентльменски.
- Вы только не говорите ему, что я вам сказала.
- Конечно, мадам.
- Зовите меня просто, Магди. Слово "мадам" всегда вызывает
напряженность в разговоре, я бы хотела с вами быть по-проще.
- Хорошо, Магди.
В это время раздается хруст гравия и перед нами появляется Идрис.
- Вот вы где спрятались? Господа, афганские представители справились
раньше времени и готовы подписать контракт.
- Пошли, Костя.
Воронин встал и все направились к вилле.
Оказывается у афганцев все давно готово, даже присутствует своя печать.
Все документы были оформлены и на прощание старейшина сказал.
- Мы уже восемь лет ведем эту войну и хотим быстрей кончить. А чтобы
кончить, нужна победа, маленькая победа, иначе ваши правители ничего не
поймут. Наша сделка источник этой победы. Я не хотел бы, господин Воронин,
этим вас обижать, поэтому хочу сказать. Если мы с вами еще раз не
встретимся, значит мы победили, если встретимся- борьба продолжается.
Поэтому на всякий случай говорю не "прощайте", а до свидания, господа.
Маджохеды встали, поклонились и не смотря на просьбы, неизвестно откуда
появившейся Магди, остаться на обед, ушли. Обед прошел неинтересно. Магди
металась между кухней и гостинной, Идрис рассказывал светские новости,
особенно зло проходился по премьер министру, а мы с Петром Акимовичем
усиленно уплетали салаты, запивая их соками.
Кажется Антонина Сергеевна неравнодушна ко мне. Каждый вечер, заходит в
мою комнату, чтобы пригласить на ужин. При этом садится на кровать и
бесстыдно оголяет ноги.
- Костя, у тебя была девушка?
- Была.
- Ну и что?
- Когда узнала, что я в больнице, она прервала со мной все отношения.
- Значит, ты все-таки был в больнице? Там тебя сделали зомби?
- Антонина Сергеевна, я который раз говорю вам, я не зомби.
- Неправда, я знаю, вас оперировали и что-то вставили внутрь.
- Но это ни чего не значит...
- Ага, значит внутри вас что-то есть. Вот видите, Костя, а вы все
пытаетесь утверждать, что вы обыкновенный. Петя мне сказал сегодня, что в
тот день когда мы гуляли по Карачи на вас никакие ящики не падали, а вы в
действительности дрались и изувечили четырех парней, чемпионов азиатской
борьбы. Он также утверждает, что нормальный человек в течении трех минут, на
которые ты пропадал, четверых не уложит.
- Хорошо, Антонина Сергеевна...
- Тоня.
- Хорошо, Тоня, пусть будет как вы хотите.
- А я еще хочу узнать, зомби мужчины или нет?- она с вызовом смотрела
на меня.
- Зомби сделаны из человеческой плоти.
Тут раздался стук в дверь. Я пошел открывать. На пороге стояла Таня.
- Мама здесь?
- Заходи.
Тоня уже сидела на стуле в нормальном виде.
- Мама, я поговорила с папой, он согласился, что завтра мы сможем еще
раз прогуляться по Карачи и Костя с нами пойдет.
- Чего это вдруг?
- Папа сказал, что через три дня мы уезжаем в Индию.
- Как через три? Мы должны быть здесь еще две недели.
- Но он так сказал.
- Костя, приходи через десять минут. Я сейчас.
Она помчалась к двери и вскоре все затихло.
- Костя, я вам нравлюсь?- подошла ко мне Таня.
Ну и вечерок.
- Нравишься, когда нос не задираешь.
- Неправда, это он у меня всегда такой вздернутый.
Она уперлась в меня глазами.
- Мне кажется,- продолжила она,- я тебя люблю...
- Ай, яй, яй. Ты полюбила зомби.
- Не ехидничай. Я полюбила вот такого.
Дело принимало серьезный оборот.
- Танечка. Ты через три дня уедешь. Так ведь?
Она кивнула головой.
- А я остаюсь. Не знаю на сколько, но мы можем никогда не встретиться.
Ты понимаешь?
- Нет встретимся. В Москве встретимся. Я через год вернусь туда. Мне
нужно поступать в институт. И потом, если мы любим друг друга, нам
расстояния не страшны.
Она сверлила мои глаза своим взглядом.
- А что же ты в этом году не поступила?- стараюсь я уйти от опасной
темы.
- Завалилась в иняз на вступительных. Костя... Костя, поцелуй меня.
Я осторожно прижал Таню к себе и поцеловал в верхнюю губу. Она с жаром
прижалась губами и в ней заговорил инстинкт. Она вдруг вошла в технологию
поцелуя так, что я почувствовал волнение в груди.
- Танечка, пойдем нас ждут.
- Еще...
Мы опять поцеловались и Таня разжала руки.
Мы вошли к Ворониным, когда у них был тяжелый разговор. Рассерженная
Антонина Сергеевна убежала на кухню, а Петр Акимович красный от негодования
долго не мог прийти в себя. Наконец ужин был собран и мы поели в полном
молчании. Я по-быстрому убрался к себе.
Звонок телефона подбросил меня на кровати.
- Господин Костров? Это Идрис.
- Вы всегда звоните, когда люди спят?
- Вам-то чего боятся. У вас всю ночь глаз открыт.
- Что нужно, господин капитан?
- Нужна встреча господина Воронина с еще одной делегацией.
- Когда?
- Завтра.
- А кто эти люди?
- Палестинцы.
- ООП?
- Нет, фундаменталисты.
- Вы можете мне позвонить часов в восемь?
- Да. При условии, что в 10 часов вы должны быть у мадам Магди.
- Это я еще не могу гарантировать.
- Вам придется постараться.
Связь прервалась.
- Значит теперь фундаменталисты,- Воронин сидел на своем любимом месте
и опять размышлял вслух.- Конечно, деньги не пахнут, но если об этой сделке
узнают израильтяне, то нам не сдобровать. Черт с ним, Арафатом, хотя тоже
будет недоволен. Поедем узнаем, сколько дадут. На всякий случай я сейчас
подготовлю бумаги. Давай, Костя, соглашайся на встречу.
Магди и Идрис как и тогда любезно встретили нас на крыльце виллы.
После церемоний приветствия, мы очутились в том же самом кабинете. Два
араба одетые во все черное поздоровались с нами и опять Идрис начал
разговор.
- Мои друзья именно те, кто борется за свою независимость и сейчас
хотелось бы, что бы мои друзья нашли с вами общий язык. Господин Воронин,
прошу.
- Я обладаю всеми полномочиями на переговорах, поэтому задаю конкретные
вопросы. Что надо и на какую сумму?
- Вот,- сказал пожилой араб по английски.
Он выложил бумаги перед Петром Акимовичем. Тот как всегда потянулся за
калькулятором. Наступила тишина.
- Около пятьсот миллионов долларов. Но где вы возьмете такие деньги. По
моим данным такой суммы у вас нет.
- Нам их одолжит правительство Пакистана.
- Значит господин Идрис имеет полномочия на заключение сделки от вашего
имени?
- Мы так предполагаем.
Все обернулись к Идрису. Тот еще больше надулся, как индюк.
- Да правительство Пакистана уполномочило меня закупить оружие для моих
друзей. Вот гарантии правительства.
Он вытащил из нагрудного кармана сложенную бумажку и протянул ее Петру
Акимовичу. Тот внимательно ее прочитал.
- Тогда я думаю, мы не будем задерживать ваших друзей, а спокойно все
подпишем с вами.
Пожилой араб забеспокоился.
- А как же мы получим оружие?
- Через пакистанскую сторону. Они являются юридическими заказчиками и
вы договоритесь с ними сами о поставках и транспортировке.
- Понятно. Тогда мы уходим. До свидания господа.
Арабы ушли.
- Однако, господин Идрис, имея такие поручительства вы бы могли и сами
заказать оружие.
- Нет уж. Пусть эти тупоголовые видят, что мы им мозги не крутим.
- Если так. Прошу.
Воронин выложил перед Идрисом контракт.
- Через ту же подставную фирму?
- Естественно.
- Я подписываю контракт. Вот моя печать. Пожалуйста, господин Воронин.
Они быстро оформили контракт и тут же в дверях показалась Магди.
- Как хотите, но пока мы не проведем легкий ленч, я вас не отпущу.
Идемте в гостинную, у меня там все накрыто.
- Что не сделаешь для такой прекрасной женщины,- вдруг расшаркался
Воронин.
Вот это, да.- удивился я про себя.
Стол ломился от фруктов и напитков.
- Может господа хотят что-нибудь выпить покрепче?- Магди улыбалась
Воронину.
- Нет, нет. У нас сегодня тяжелый день. Так ведь, Костя?
- Да Петр Акимович. Мне ведь еще надо выехать в город.
- Хотите, я могу сопровождать вас. Показать вам некоторые
достопримечательности Карачи.
- Во-первых, боюсь что у вас могут возникнуть некоторые проблемы.
Господин Идрис может подкинуть нам какую-нибудь пакость по пути. Во-вторых,
меня уже сопровождает женское общество, которое очень ревниво отнесется к
незнакомке.
- Одним словом вы меня отшиваете, господин Костров.
Черт, она сказала "отшиваете", но это же русское выражение. Неужели...
- Наоборот, я с удовольствием прогуляюсь с вами, но в следующий раз.
- Это верно,- сказал Воронин,- мы послезавтра уезжаем, а господин
Костров остается здесь надолго. Так что нагуляетесь еще, мадам.
- Ловлю вас на слове, господин Костров.
- Почему вы так плохо обо мне думаете, господин Костров,- Идрис
огромным ртом пережевывал салат.- Надо же было убедиться с кем я имею дело,
вот и пришлось вас в ту прогулку побеспокоить.
- И как, убедились?- спросил Воронин.
- Вполне.
- Слава богу, а то не успокоились бы.
- Гуляйте теперь спокойно, господин Костров.
Мы действительно спокойно повеселились в Карачи и как-только прибыли
вечером в свои квартиры, я услышал, как в моей комнате надрывался телефон.
- Господин Костров. Это Идрис. Слушайте меня внимательно.
- Я весь во внимании.
- Из министерства утекла информация о нашей сделке для палестинцев.
Боюсь, что мне и вам предстоит трудных два дня, пока господин Воронин здесь.
- Вы хотите сказать, что возможно покушение?
- Да, именно это, черт возьми. Я сейчас расставлю своих агентов вокруг
дома, но прошу вас быть внимательным. И еще, постарайтесь на улицу эти два
дня не выходить.
- Это израильтяне? Моссад?
- Вы подумали правильно. Информация наверняка ушла к ним. Они здесь
имеют громадные связи с уголовным миром и поэтому купят самых лучших
киллеров. Моссад своими руками ничего не делает. Запомните это, молодой
человек. Пока.
Трубка загудела. Я пошел к Ворониным.
- Петр Акимович, вы непротив, я подежурю у вас здесь.
- Боитесь, последствий сделки?
- Хочу просто исполнить свои обязанности.
- Валяй, Костя. Исполняй.
Женщины очень обрадовались, что я остаюсь. Таня щебетала до тех пор
пока мать не погнала ее спать. Все разошлись по комнатам. Я выключил свет и
подошел к окну. Похоже, если агенты Идриса засели на улице, то они следят за
фасадом дома. Правда им мешает небольшой садик перед домом, зажатый стальной
оградой. Но все равно, по фасаду трудно пролезть. Остается дверь. Беру стул
и иду в прихожую.
Проходит час. Вдруг шорох.
- Костя, это я.
В темноте кто-то стоит рядом со мной. Протягиваю руку и нащупываю
ногу...
- Танька, что ты здесь делаешь?
- Мне хотелось до тебя дотронуться. Поцеловать тебя.
- Я тебя поцелую, только прошу, сразу же уходи. Обещаешь.
- Я все понимаю, Костенька, обещаю.
Я сажаю ее на колени и нежно целую в губы. Ее упругие груди вздрагивают
на моих мышцах. Она вцепилась и страстно сосет мои губы.
- Танечка, пора.
- Еще, еще,- она чуть не плачет.
Я целую ее еще раз и поднимаю с колен. Таня стоит и ее грудь упирается
мне в лицо. Целую несколько раз ее сосочки и отталкиваю в темноту. Тихо
стукнула дверь. Опять тишина. Проходит два часа.
Вдруг за входной дверью шорох. Слышу тихое клацканье замка. Появилась
полоска света, дверь потихоньку отходит. Полоска расширяется и показывается
рука с пистолетом. Я делаю рывок со стула и всей массой врезаюсь в дверь. За
дверью кто-то ахнул. Придавленная рука разжалась и пистолет упал на ковер.
Кто-то пытается ее вырвать нажимая на дверь. Но тут раздается тихий хлопок.
Давление на дверь прекращается и я чуть ослабляю нажим. Рука падает на пол.
Распахиваю дверь. В коридоре лежит бородатый мужчина с открытыми глазами.
Изо рта вытекает тонкая струйка крови. Больше в коридоре никого.
Носком ноги выталкиваю застрявшую руку и валяющийся пистолет в коридор.
Закрываю дверь. Опять темнота. Вроде никто не проснулся.
Наступило утро. Открываю выходную дверь. Пусто. Ни трупа, ни пистолета.
Только несколько растертых пятен на шашечках линолеума.
Это был самый тяжелый день. Когда мы завтракали, зазвонил телефон. Петр
Акимович изменился в лице.
- Да что вы говорите? Хорошо.
Он положил трубку. Мы все смотрели на него.
- В городе беспорядки. У посольства черт знает что твориться. Там
тысячи народа, требуют прекращения войны в Афганистане. Посол просил, что бы
мы не выходили на улицу. Там сейчас бесчинствуют банды молодежи. Громят
магазины и дома, особенно с русскими жильцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186