Генерал Николаев."
- Еще несколько переводов с просьбами.
"Генералу Альберту.
Через Ладогу 17.05.42 г. в сторону Кобоны в 12.00 выйдет тендер со
спецгрузом для Смольного. Прошу пропустить.
Генерал Николаев."
"Генералу Альберту.

20.03.42 г. Над Ладогой с 15 до 18.00 пролетит спецрейсом ЛИ-2 в
сторону Ленинграда. Прошу пропустить.
Генерал Николаев."
- Здесь еще много таких шифровок. Немцы видно честно выполняли все
просьбы с нашей стороны, хотя в этой папке нет того, что просили немцы. Во
всем этом зловещую роль играет генерал НКВД Николаев, который осел в
Ленинграде. Но вот к концу 1942г. связь резко обрывается.
- А теперь я тебе скажу почему прервалась связь. В бункере, что мы
нашли, на кровати в генеральских лампасах лежала мумия, у которой я извлек
из кармана документы. Вот она воинская книжка. Узнаешь?
- Генерал Альберт?
- Это еще не все. В бункере я взял со стола портсигар, а когда дома его
раскрыл, то нашел вот эту записку. На, переведи.
- Ну-ка, ну-ка.
"Николаев, ты подлец. О нашем месте дислокации знал только ты.
Сегодня "Киров" нас уничтожил. Чтоб ты сдох. Альберт."
- Здорово. И концы в воду. Может быть поэтому КГБ так усиленно рыщет по
раскопам, пытаясь скрыть оставшиеся следы.
- Может быть. Кстати, меня фамилия Николаев смущает, так и
напрашивается связь между нашим Николаевым и тем.
- А как инициалы того Николаева. Наш - С.Н., а тот?
- Постой, постой. Ага, вот нашел. Николаев Н.А. Действительно
интересно, но мало ли совпадений.
- Черт возьми! У меня даже мурашки по коже идут от всего этого. Неужели
это так? Ну ладно, давай вернемся к таинственным складам, о которых Алберт
доносил Кистнеру. Давай еще раз исследуем карты. Просмотрим окружающую
местность.
Май. 1989г.
Нас накрыли.
Мы с Горбатым, действительно, нашли на месте прошлогодних раскопок с
Ольгой и Николаем два разваленных блиндажа, с раздавленными внутри немцами,
но мы еще нашли и большой бункер, где была легковая машина и старый немецкий
бронетранспортер с гусеницами на задних колесах. И, как раз, только мы
пробили лаз через сгнившие ворота с наваленной землей, как появились они.
- Спасибо, ребята, что помогли, - в спину нам раздался знакомый
насмешливый голос, - Все уже раскопали?
Перед нами стоял Николаев с двумя помощниками.
- С трудом до вас добрался. Ого, сколько добра! Ну, теперь вы посидите
здесь, а я посмотрю, что там.
Рядом с нами остался один из спутников Николаева, другой вместе с ним
исчез в темной дыре на склоне холма. Вскоре они появились и Николаев
прошелся вдоль склона, рассматривая наши раскопки. Он подошел к нам.
- Здорово. Ну что, ребятки, теперь с вами делать?
Мы молчали.
- Может быть опять договоримся? Вы что-нибудь мне, только посерьезней,
а я вас не видел. Так как?
- Пойдет, - сказал Горбатый. - Мы только соберем шмотки и скажем после
этого вам.
Под внимательным взглядом Николаева и его спутников, мы собрали
палатку, рюкзаки и Горбатый подошел к офицеру.
- Вот, возьмите, - он вытащил из кармана рубахи карту разведчика и
протянул ее Николаеву, - По ней копали.
Николаев рванул карту, развернул и впился в нее глазами.
- Ах, сволочи, ну как они ловко. Ты посмотри, точно эта точка отмечена
и эта. Да. Не жаль отдавать?
- Жаль.
- Еще бы. Теперь дуйте отсюда. Мы еще с вами в городе поговорим.
Где-то назойливо шумел трактор. Шум его становился все ближе и ближе.
Он пробивался по старой заброшенной дороге, ломая молодняк почти
пятидесятилетней давности.
Мы шли по лесу и ругали этого недоноска Николаева.
- Надо перепрятать документы и карты, - сказал я.
- Сейчас не лезь. Если мы их приведем к дому Миры - это конец. Надо
предупредить Миру, чтоб спрятала. Я может потом, когда будет поспокойней,
возьму все у нее и перепрячу.
- Договорились.
Июнь. 1989 г.
Меня и Горбатого вызвали в Большой дом.
Николаев был не один. Знакомый строгий полковник сидел на диване и
презрительно разглядывал нас.
- Мы карту изучили, - начал Николаев, - Прошлись по всем местам.
Хорошая карта. Так где вы ее нашли?
- В нашей землянке, под Мгой.
- Так, так. Тут вот какая к вам просьба, ребята. Верните все документы,
что вы нашли и у наших, и у немцев.
- У нас их нет.
- А это что, как вы думаете?
Николаев бросил на стол фотографии бункера с пустыми столами и сейфом.
- Рядом с вашими раскопами мы нашли уже ограбленный пустой бункер.
Только ковры, скелеты и мебель остались нам. Я не сомневаюсь, что вы уже
побывали в нем. Наши эксперты уверены, что это был крупный штаб.... корпуса
и кто-то недавно залез туда.
- Мы там не были, - угрюмо ответил Горбатый.
- А вас, Самсонов, в прошлом году ловила милиция, кажется здесь.
Ко мне, оторвавшись от дивана, подошел полковник. Он взял карту со
стола Николаева и ткнул пальцем в отметку разведчика.
- Что вы, меня никто не ловил. Сергей Николаевич может подтвердить, он
меня видел на платформе, мы поговорили и я уехал в город.
- Где ж вы там были, тогда?
- На берегу Мги, костерок разжег, проспал всю ночь и сюда, в город
выехал.
- Эх, Самсонов, Самсонов. Вы же влипли. По карте разведчика мы нашли
вашу базу и в ней ящики с оружием. В одном ящике не хватает десять
"вальтеров". Да, да, тех самых "вальтеров", что по своим каналам мы заказали
у вас. Вот акты экспертиз, которые подтверждают идентичность пистолетов всей
партии в этом ящике.
- А причем здесь я?
- Притом, что ваши пальчики были в той и другой партии. Вот и здесь,
акты экспертиз.
- Что вы от нас хотите? - поняв, что я попался, спросил Горбатый.
- Документы, что вы стащили в этом бункере.
- Они будут послезавтра.
- А почему не сегодня?
- Надо ездить по городу и в разных местах собирать документы у друзей и
других людей.
- Ну, что ж. Мы ждем вас послезавтра.
Когда мы вышли, Горбатый сказал.
- Хорошо они тебя раскрутили. Вот сволочи. Но мы с тобой, то что нужно
не отдадим.
- А насчет переписки Жданова, Геринга, Альберта и прочих бумаг?
- Ни в коем случае не отдавать. Сейчас мы торгуемся и нас не сажают, а
за эти документы нас не пощадят. Просто уничтожат.
- Как ты думаешь, за нами следят?
- Не знаю, но мой совет - ни кого из наших знакомых постарайся не
навещать. В случае необходимости, постарайся пройти из своего дома, чердаком
и крышами. Так же возвратись.
Мы с Горбатым опять в знакомом кабинете у Николаева. Полковника нет, но
в кабинете сидит молодой, незнакомый нам парень.
- Вот принесли, Сергей Николаевич.
Горбатый вытряхнул мешок, документы и папки разлетелись по всему столу.
Молодой парень поднялся со своего места и подошел к нам. Он начал смотреть
документы и сортировать их по пачкам.
- Ну как, Виктор Афанасьевич?
- Подлинные, Сергей Николаевич, но того что мы ожидали, нет. Зато есть
воинские книжки и фамилии в них, именно тех, о ком вы не раз упоминали.
- Вот как? Так это все ребята? Вы не обманываете?
- Нет, Сергей Николаевич.
- Хорошо. Вот что напоследок я вам скажу. Чтоб больше мы вас на
раскопах не видели. Это наше последнее предупреждение. Поняли?
- Сразу дошло до нутра, - вырвалось у Горбатого.
- Раз поняли, валяйте отсюда.

СКЛАД
Август. 1989 г.
- Горбатый, я кажется нашел. Смотри, эти накладные указывают, что грузы
со станции Волосово направлялись на Бегуницы и здесь они уходили в лес. На
этой немецкой карте, между Волосово и Бегуницам в левой стороне дороги,
стоит крестик у просеки. Здесь сплошные горки и холмы. По нашей фотокарте,
снятой с самолета, просеки уже нет, сплошные массивы обработанной земли,
среди лесов. И это, я думаю, вот здесь, у холма.
- Я тоже пришел к такому выводу. Так как, рискнем?
- Рискнем. Выезжаем без палатки. Лопаты берем только железом. Палки
срубим там. Встреча в Волосово, на краю поселка.
- Я пошел готовиться. До завтра.
Половина горки была засеяна клевером, на другой рос березовый лес. Мы
начали шурф в лесу между берез. Два метра сплошной нетронутой глины.
- Пошли отсюда, - предложил я.
Мы пошли вниз к лесистой подошве холма. Не доходя метров десять до нее,
я начинаю снимать дерн. Первые полметра прошли с трудом и я хотел уже
бросить, как вдруг пошел песок. Дергаю Горбатого за рукав и мы начинаем
остервенело выкидываем грунт. Лопаты одновременно ударились в дерево.
Большие бревна показались наружу.
- Нашли, - почему-то шепотом сказал Горбатый.
- Нашли, - как эхо повторил я.
Мы сориентировались относительно направления бревен и помчались к
подошве холма. Лопаты мелькали с выброшенной землей. Мы пробивали траншею в
холм и вдруг... Лопаты ударились в дерево.
- Бери топор, я оголю два ствола, - скомандовал Горбатый.
Бегу за топором на вершину и обратно. Две лесины оголены уже на метр
длинны. Лесины сохранились из-за глины неплохо, несмотря на то, что прошло
больше сорока лет, и я потрудился на славу, превратив в щепу древесину. Лаз
готов, и первый с фонарем, в него влезает Горбатый.
Большая площадь склада забита ящиками, между ними ровными рядами
дорожки. Некоторые из ящиков разбиты, торчат ковры, гобелены, фарфоровая
посуда. Вход с другой стороны. Возле него знакомые ящики с оружием и
патронами.
Подхожу к большим потемневшим ящикам и пытаюсь лопатой сковырнуть
крышку с одного из них.
- Стой, - говорит Горбатый.
Он подходит ко мне с фомкой.
- Нашел в канцелярском столе, у входа. Дай попробую.
Крышка легко отваливается. Скидываю слой стружки и под лучом фонаря
зажелтел бугорками янтарь.
- Юрка, это плиты, наверно, из янтарной комнаты.
- Не может быть, они утоплены в Калининграде!
- Ты что, не видишь?
Горбатый приподнимает одну плиту, длинной где-то полтора метра и кладет
ее на край ящика. Под следующим слоем стружки появилась другая янтарная
плита.
Мы забрасываем плиты в ящик и накидываем крышку. Начинаем взламывать
все ящики подряд. Там картины, здесь серебряные сосуды, в другом иконы. Боже
мой, теперь мы знаем - это награбленные полковником Альбертом произведения
искусств.
Меня трясет за плечо Горбатый.
- Уже много времени, пора уходить.
Мы выползаем на воздух. Солнце висит с боку и до боли режет глаза,
несмотря на то, что мы смотрим на свои тени.
- Сходи за завтраком, - просит Горбатый.
Я неторопливо забираюсь на холм, где у первого шурфа брошены наши
шмотки и начинаю из рюкзаков вытаскивать завтраки. Мой взгляд скользнул
между берез на ближайшие холмы и я замираю...Вдали мелкими точками движется
живая цепь.
- Горбатый, - кричу я, скатываясь с холма, - Там менты.
Горбатый бросился наверх. Он вернулся с нашими шмотками и бросил их в
темную дырку лаза. Затем сам скрылся там. Через 2 минуты он вернулся, в
руках у него был "шмайсер" и рожков 5 за поясом.
- Юрка, зарывай склад. Я попытаюсь их отвлечь. Пробегу леском, вон
туда. Как закопаешь - иди на станцию, я потом приду.
- Ты с ума сошел Горбатый. Они будут стрелять.
- Я буду осторожен. Давай, Юрка, время нет.
Горбатый понесся, как лось через лес. Я схватил лопату и с яростью стал
закапывать траншею. Через минут пятнадцать в стороне раздалась стрельба. Шум
ее усиливался. Еще минут двадцать стреляют, а я уже закончил и выравниваю
дерн. Бегу к соседнему шурфу и заваливаю его тоже. Стрельба реже, но она
продолжается. Первый шурф тоже замаскирован.
Бегу по лесу к Горбатому. Стрельбы не слышно. Куда-то далеко зашвыриваю
мешавшую лопату, бегу и бегу...
Горбатый лежит на животе, на вершине холма. Кругом стреляные гильзы.
Поднимаю голову Горбатого.
- Юрка, - тихо говорит он, - Меня убили.
Я сажусь на корточки и кладу голову на колени.
- Что ж ты наделал, Горбатый?
Я глажу его волосы.
- Юрка, - он уже хрипит, - Бросай копать, мы уже давно взрос...
Горбатый затих, а я все глажу и глажу его волосы.
- Руки вверх!
Меня окружает толпа в милицейской форме. Я их не слышу. Я все шепчу:
"Горбатый, что ты сделал?"
Николаев монотонно постукивал карандашом по столу.
- Так что теперь будем с вами делать, Самсонов?
- Мне все равно.
- Что вы там делали?
- Зачем вы убили Горбачева?
- Он оказал вооруженное сопротивление.
- Он муху не убьет.
Николае молчит, только стук карандаша отдается в ушах звуком молота по
наковальне. После длительной паузы он продолжил.
- Я понял только через пять минут, что Горбачев отвлекал нас от тебя.
Но остановить людей было невозможно. И вообще, я считал, что ты с грузом уже
на станции и был ужасно поражен, увидев на холме.
- Я пойду домой, Сергей Николаевич.
- Иди, - вдруг согласился он.
Домой не пошел, а поехал к Ольге и выплакал ей всю горечь происшедшего.
- Юра, тебе уже много лет. Зачем и для чего ты рискуешь?
- Горбатый тоже высказал мне эту мысль перед смертью.
- Так что же ты решил?
- Пока ничего.
- Отдай ты им этот склад. Что нам делать с этим антиквариатом,
картинами, янтарем и прочей мишурой. Продать никому невозможно. Это не
Запад.
- Может ты и права, но Горбатый рисковал из-за этого склада и погиб.
Только это мне и не позволяет сдать его.
- Подумай еще, Юра. Все, что вы нашли - это все государственные
ценности, за кражу которых, бьют.
- Я подумаю, Ольга.
Мы похоронили Горбатого и на следующий день, утром, я взял переписку
Геринга и пошел в Большой дом. К Николаеву меня пропустили быстро. В
накуренном кабинете сидело три человека. Уже знакомый мне Виктор
Афанасьевич, Николаев и моложавый капитан.
- Здравствуй, Самсонов, - приподнялся Николаев.
- Я пришел сдать то, что мы нашли с Горбачевым. Вот, возьмите.
Николаев взял документы, просмотрел и отдал молодому - Виктору
Афанасьевичу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186