Но, к сожалению, неизвестный гений из Нового Октагона, придумавший схему связи, такую возможность не предвидел, и, по-видимому, никому — включая и штаб адмирала Турвиля — даже в голову не приходило, пока Второй флот не прибыл в Силезию, что курьера в распоряжении посла Джексона просто-напросто не имеется.
В сложившихся обстоятельствах у адмирала не было иного выхода, кроме как организовать регулярную связь на последнем этапе своими силами. А поскольку обычным курьером не располагал и он, для этой цели ему пришлось выделить пару эсминцев.
Самое плохое заключалось в том, что Второму флоту необходима была абсолютная уверенность в том, что система связи функционирует без сбоев. Если из дома пришлют приказ атаковать, он должен быть передан во что бы то ни стало. Поэтому адмирал Турвиль для обеспечения связи с послом Джексоном отрядил не один, а два эсминца. Два эсминца бросались в глаза не многим больше, чем один, но при этом один из кораблей мог курсировать между Вторым флотом и Гором, осуществляя непрерывную связь, а второй оставался на орбите Осириса на тот случай, если из Нового Парижа поступит приказ о начале активной операции.
Дюма не имел представления о содержании запечатанного пакета, полученного им в этот раз от посла Джексона для адмирала Турвиля. Ничто в поведении дипломата не наводило на мысль о его особой важности, и работа в качестве почтальона лейтенант-коммандера отнюдь не восхищала. С другой стороны, он признавал, что разумнее использовать военный корабль, чем нанимать почтовый, рискуя выдать место дислокации Второго флота.
А в результате он оказался здесь с этим чертовым прилипалой на хвосте!
— Как я понимаю, его сенсорные возможности нам неизвестны? — спросил, помолчав, командир.
— Если предположить, что он держится на самом пределе своих возможностей, до наших им далеко, — ответила Синглтерри.
— Из чего следует, что это скорее силли, чем анди, — сказал, размышляя вслух, Дюма.
— Или, — возразила Синглтерри, — это действительно торговец, оснащенный хорошими для его класса сенсорами. Учитывая рискованность здешней навигации, многие купцы обзаводятся куда более дорогостоящими сенсорными пакетами, чем мы привыкли видеть у себя дома.
— Вполне правдоподобное предположение, — признал Дюма, подумал еще несколько секунд и скорчил гримасу. — Полагаю, Стефани, мы не можем позволить себе рисковать, делая предположения насчет этой жестянки. Конечно, исключить того, что какой-то торговец увязался за нами по чистой случайности, нельзя, но, по мне, вероятность такого совпадения невелика. К тому же, нельзя допустить, чтобы кто-то обнаружил наш флот, а поскольку мы уже очень близко, любой недоумок в состоянии проследить остаток пути. Нам придется выяснить, кто это к нам прицепился.
— А если выяснится, что это военный корабль? — спросила Синглтерри.
— Если это военный корабль, значит это военный корабль, — вздохнул Дюма. — Общий приказ предусматривает передислокацию флота в другую систему в случае возникновения явной угрозы обнаружения. Нам это совсем не нужно, поскольку появится вероятность того, что мы не успеем известить консульство на Горе об изменении местоположения до поступления из центра ожидаемого приказа. К сожалению, если корабль окажется военным, выбора у нас не останется, разве что открыть огонь и стать виновником межзвездного инцидента, а этого я не хочу.
— Даже если это окажется манти? — с деланным безразличием спросила Синглтерри, и Дюма криво усмехнулся.
— Особенно если это окажется манти, — ответил он. — Не скажу, кстати, что адмирал горячо поблагодарит нас, если мы подстрелим силли или анди. К тому же, — рассудительно добавил он, — не будем забывать, что нам неизвестен тоннаж этого типа. Если за нами тащится тяжелый, а то и линейный крейсер, задираться с нашей стороны было бы несколько безрассудно. Разве не так?
— О да, — с жаром сказала Синглтерри. — Безрассудно, я бы сказала именно так, сэр, прекрасное слово, сэр, я просто не могу выразить, как я счастлива слышать, что вы используете его в данных обстоятельствах!
— Так и думал, что вы меня одобрите, — усмехнулся Дюма.
— Ну а если судно действительно торговое?
— В таком случае выбор несколько шире. Начать с того, что купец не станет спорить с военным кораблем, который приказывает остановиться и допустить на борт команду для досмотра. Мы могли бы послать на него призовой экипаж и доставить судно адмиралу Турвилю. Пусть держит его на месте дислокации флота хоть до бесконечности, а то, что купец не прибыл по месту назначения, наверняка спишут на пиратов. Если мы получим приказ атаковать, адмирал с извинениями отпустит его на все четыре стороны и, возможно, даже возместит ему убытки за счет правительства.
— А если приказ не придет? — тихо спросила Синглтерри.
Дюма снова поморщился, понимая, что она имеет в виду. Полученные приказы не оставляли сомнений в том, что, если нападение не будет предпринято, никаких следов и свидетельств пребывания Второго флота в Силезии остаться не должно. О том, что должно случиться с командой торгового судна, знавшей об этом флоте, лейтенант-коммандер не хотел даже думать. Хотя, даже с учетом столь мрачной перспективы, предпочел бы узнать, что столкнулся не с военным кораблем, а именно с торговцем.
— Там видно будет, — ответил он, помолчав. — Сейчас надо сосредоточиться на текущих вопросах. Если это торговец, мы переправим ему на борт вооруженный отряд. Пусть остаются на месте. Мы отведем “Гекату” на рандеву и доложим обстановку адмиралу Турвилю. Понадобится ему это судно — вернемся и отконвоируем его к адмиралу. Решит командующий сменить место дислокации — заберем наших людей, вежливо извинимся и отпустим купца восвояси. Вариант не идеальный, но из всех возможных дает нам наибольшую широту маневра. В конце концов, командующий ожидает от нас проявления инициативы.
— Мне кажется, капитан, что это сработает, — задумчиво сказала Синглтерри.
— Очень надеюсь, — весело откликнулся Дюма. — Ведь если не сработает, нам придется чертовски долго объяснять адмиралу, почему корабль Флота Республики не справился с одним-единственным торгашом!
Глава 46
Хонор отступила, дав возможность коммандеру Денби подняться на ноги.
Командир третьей эскадрильи ЛАК “Оборотня” двигался медленнее обычного и слегка встряхивал головой, словно прислушиваясь к отдаленному, слышному лишь ему звуку.
Наконец Денби снова встал в стойку, но Хонор покачала головой и вытащила изо рта капу.
— Прошу прощения, коммандер, — сокрушенно произнесла она. — С вами все в порядке?
Денби тоже избавился от капы, осторожно пошевелил правым плечом и криво ухмыльнулся.
— Вроде бы да, ваша милость. Скажу наверняка, когда эта проклятая птица перестанет свиристеть мне прямо в ухо!
Хонор рассмеялась. И она, и коммандер были одеты в традиционные ги , и хотя на поясе Денби красовалось всего лишь пять узлов, обозначавших ранг, как мастер рукопашного боя он показал себя весьма неплохо. Как и многие другие офицеры, занимавшиеся coup de vitesse — пожалуй, среди офицеров личного состава ЛАКов “Оборотня” их было на удивление много, — Денби всегда был к услугам командира станции, когда ей требовался спарринг-партнер.
К сожалению, коммандер забыл о возможностях её искусственной руки. Успех только что проведенного им приема зависел от реакции соперника на жесткий захват левого локтя. Получилось не совсем так, как подсказывали Денби его рефлексы. Неожиданный контрприем Хонор сбил его с ног, и он ударился о мат сильнее, чем хотелось бы ей. Возможно, она не ожидала, что он настолько откроется из-за того, что её левая рука не согнулась так, как он рассчитывал, — и отреагировала рефлекторно.
— Ну что ж, — сказала она, — пусть пташка отпоет. Время терпит.
— Спасибо, ваша светлость. Похоже, рулада уже стихает.
Ухмыльнувшись, Денби вернул на место капу, и Хонор улыбнулась в ответ, прежде чем последовать его примеру. Партнеры вышли на середину площадки и приняли стойку. Хонор внимательно следила за Денби. За время похода они достаточно часто спарринговали, и она чувствовала его очень хорошо. Без всякого чтения эмоций легко было догадаться, что падение вызвало у коммандера острое желание опрокинуть герцогиню на её светлейшую задницу. Правда, желание — это одно, а его исполнение — совсем другое, и...
— Прошу прощения, миледи.
Голос Эндрю Лафолле заставил Хонор обернуться.
— Еще раз прошу прощения, миледи, — сказал Лафолле, стоявший у входа и страховавший Харрингтон даже здесь, в спортивном зале “Оборотня”.
— Что случилось, Эндрю? — спросила она, снова выплюнув капу.
— Не знаю. Но лейтенант Меарс говорит, что вы нужны на флагманском мостике.
— На флагманском мостике? А зачем?
— Он не сказал. Но если хотите, — он поднял руку с коммуникатором на запястье, — я могу связаться и уточнить.
— Пожалуйста. И будь добр, выясни, насколько это срочно. Если небо ещё не падает на землю, мне хотелось бы перед возвращением на мостик принять душ и переодеться!
— Слушаюсь, миледи, — ответил Лафолле с легкой улыбкой и заговорил в свой наручный коммуникатор, затем поднял взгляд с несколько отсутствующим видом человека, выслушивающего ответ через невидимый наушник. Вдруг выражение его лица резко сменилось, и Хонор вскинула голову, почувствовав в нем удивление и тревогу.
— Что? — резко спросила она.
— Тим говорит, что патрули периметра только что миновала “Смерть пиратам”, миледи, — ответил телохранитель, назвав флаг-лейтенанта не по званию, как он обычно делал из уважения к чувству собственного достоинства молодого человека, а просто по имени. Он встретился взглядом со своим землевладельцем и напряженно добавил: — Он говорит, что “Смерть” повреждена. Очень сильно.
Пару секунд Хонор таращилась на него в оцепенении. Мысли её застыли. Затем движение их резко восстановилось, и одновременно пришло ощущение физического потрясения.
— Насколько сильно? — Вопрос прозвучал сухо и деловито, но она знала, насколько обманчиво это спокойствие. — И что с капитаном Бахфишем?
— Насколько серьезны повреждения, Тим точно не знает, миледи, но, судя по всему, дела плохи. — Эндрю вздохнул, — И на запрос патруля ответил старпом “Смерти”. По его словам капитан Бахфиш ранен.

* * *
Хонор удерживала себя в кресле бота только предельным напряжением воли. Нимиц лежал свернувшись у неё на коленях, и она физически ощущала напряжение его мускулов, когда бот отключил двигатель и к нему протянулись тяговые лучи шлюпочного отсека “Смерти пиратам”.
Одного взгляда сквозь бронепластовый иллюминатор было достаточно, чтобы оценить серьезность ущерба: в корпусе “Смерти” зияли уродливые пробоины. Да, то, что произошло с вооруженным торговцем, можно было назвать “сильными повреждениями”, но, по мнению Хонор, это была слишком сильная недооценка.
Бот мягко качнулся, выравниваясь на внутренних гироскопах, и тяговые лучи мягко уложили его на причальные опоры. К борту подвели рукав переходного туннеля. Хонор с угрюмым удовлетворением отметила, что по крайней мере шлюпочная палуба не разгерметизирована.
В ответ на переполнявшие Хонор тревогу и гнев древесный кот погладил ее по колену средней лапой.
“Они говорят, что с ним все будет в порядке ”, — сообщил он жестами.
— Нет, — ответила Хонор, — они говорят, что он сказал, что все будет в порядке. Это не одно и то же.
“Он не стал бы лгать. Не тебе. Не про это ”.
— Паршивец, — вздохнула Хонор, — иногда мне кажется, что вам, котам, в людях ещё разбираться и разбираться. Эмпатам и телепатам лгать друг другу бесполезно, но нам, двуногим, постоянно кажется, что соврать легко. И если мы хотим уберечь кого-то от волнений...
“Знаю. Но тебе бы он лгать не стал. Кроме того , — несмотря на искреннюю тревогу Нимица, Хонор ощутила его мысленную усмешку, — он знает, как ему влетит за ложь потом, после выздоровления ”.
Хонор уставилась на кота и, к собственному изумлению, рассмеялась.
— Может, ты и прав, — сдалась она. Но тут же снова помрачнела. — С другой стороны, то, что докладывал не он, а его старпом, наводит на тревожные размышления.
“Скоро узнаем , — сообщил жестами Нимиц. — Зеленый свет ”.
Харрингтон перевела взгляд на сигнал над переходным люком и, убедившись в правоте Нимица, взяла его на руки и встала. Бортинженер уже тянулся к кнопке, открывающей выход. Хонор оглянулась через плечо на поднимавшихся со своих сидений спутников. Прямо за ней разместились Лафолле и Спенсер Хаук, но народу набилось столько, что просторный салон бота едва вместил всех. Помимо Мерседес Брайэм, Джорджа Рейнольдса, Андреа Ярувальской и Тимоти Меарса на “Смерть” прибыл капитан медицинской службы Фриц Монтойя... во главе врачебной бригады из двух десятков специалистов.
Рядом с адмиральским укладывался на причальные опоры второй бот, доставивший на борт “Смерти пиратам” два взвода морской пехоты “Оборотня”. Покосившись в ту сторону, Хонор помрачнела ещё больше, но тут переходной люк открылся, и она двинулась вперед.

* * *
Ей уже доводилось видеть Томаса Бахфиша раненым, но на этот раз дело обстояло хуже. Гораздо хуже. Стоя рядом с его постелью в спартанском лазарете “Смерти пиратам”, Хонор физически ощущала исходившую от него мучительную боль. Столь сильную, что не выдать собственную душевную боль она смогла, лишь мобилизовав всю свою выдержку.
— Ваша милость, — сказал ей Цзыньчу Грубер, — пожалуйста , убедите капитана позволить доктору Монтойе забрать его отсюда.
Хонор отметила, что стоявший по другую сторону койки Бахфиша Грубер и сам находился далеко не в лучшем состоянии. Левая рука его покоилась в лубке, на левой стороне лица красовались ссадины и ушибы, при ходьбе он заметно хромал.
— Хватит суетиться, Цзыньчу, — пробормотал Бахфиш хриплым от боли голосом, ухитрившись тем не менее выдавить из себя улыбку, и Хонор, ощутив его эмоции, внутренне сжалась. — Мне гораздо лучше, чем многим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136