– Мне очень нравится ваш дом, Вики, – сказала Гарден. До этого момента она не ощущала, до какой степени устала. Теперь она поняла, почему все их друзья утверждали, что на лето надо уезжать из города.
На веранде сидели несколько десятков людей, большинство из них Гарден не знала, многие – явно старые друзья Марго и Рассела. Гарден это не удивило. Марго и Рассел были по крайней мере на десять лет старше ее и Ская, он пригласил их потому, что Рассел должен был учить Ская управлять самолетом.
«Это хорошо, – подумала Гарден, – я смогу просто отдохнуть. Будет спокойно, как на Флэт-Рок, да еще с морским ветерком».
Отдых оказался совсем не таким спокойным. С ними были Коринна и месье Франсуа, которому отвели апартаменты и поручили ответственность за прически всех присутствующих дам. Дважды в неделю по-прежнему появлялись маникюрша и косметичка, и каждый вечер они отправлялись к кому-то в гости или в клуб. И разумеется, каждый день переодевались к обеду, хотя подавали им служанки в ярко-желтых платьях, а не лакеи в ливреях.
Все так же усердно искали развлечений. Пожалуй, даже еще усерднее. Потому что, ложась поздно вечером, Скай каждый день рано вставал. Они с Расселом каждый солнечный час старались использовать для полетов.
А пока его не было, Гарден занималась самообразованием. Она это так не называла, просто думала, что дружит с Марго. Но старшая подруга рассказывала ей о мире, в котором она живет. Марго любила посплетничать.
Она знала решительно все о друзьях Вики, которые то появлялись, то исчезали в самых невероятных сочетаниях. Марго рассказывала о браках, разводах, связях и сексуальных наклонностях каждого из них. Сначала Гарден ей не верила. Считала, что та просто шутит. Гарден никогда не слышала об адюльтере, гомосексуализме и случайных связях.
Но все это было вокруг нее, и понемногу она начала понимать, что Марго говорит правду. Она начала видеть то, чего не замечала раньше, и понимать шутки, смысл которых прежде ускользал от нее. Застольные беседы, брошенные невзначай взгляды – все было уроками светского опыта. Вики и ее друзья со злой насмешкой говорили о людях, от имен которых у Гарден широко раскрывались глаза. Герцоги и герцогини, Вандербильдты и Меллоны, даже принц Уэльский – всех они обсуждали. В гостях она смотрела на всех глазами приятелей Вики. Постепенно она перестала удивляться.
Пока Марго не подобралась совсем близко к ней самой.
– Вики стала менее разборчива, чем прежде, – однажды, как бы между прочим, бросила Марго. – Этот очередной декоратор выглядит совсем вялым.
Гарден не поняла, о чем идет речь. Марго объяснила, что такое жиголо.
– Я вам не верю, – выпалила Гарден. Марго рассмеялась:
– Право же, Гарден, ты такая зеленая, что вполне заслуживаешь своего имени. Все знают про Вики. Ее семья устроила брак с отцом Ская, а через пять лет она сбежала со студентом-актером. Ей до смерти надоело быть добродетельной миссис Харрис, хозяйкой дома в Грамерси-парк, и рожать наследников. Бедняга Харрис умер от сердечного приступа еще до окончания бракоразводного процесса, и она тут же вышла замуж за номера два. Никто не помнит, как его звали. Он был и никчемный актер, и никчемный муж. Так что она откупилась от него и получила развод.
После этого она купила себе титул. У принца было полуразрушенное палаццо и куча бедных родственников. Но о них Вики узнала только после медового месяца. Он обошелся ей в такую сумму, что можно было выплатить национальный долг Италии. А уж развод! Цена была астрономическая. После этого – никаких мужей. Теперь она покупает любовников, которых можно выставить, когда надоедят. И на всем белье вышиты княжеские гербы. А почему бы и нет? Она может себе это позволить. – Марго взглянула в наполненные слезами глаза Гарден. – Ну что ты, девочка, – ласково сказала она. – Пора становиться взрослой. Ты теперь живешь в большом мире.
– Это так грустно, Марго. Бедная Вики! Может быть, она встретит хорошего человека и… – Гарден остановил пронзительный хохот Марго.
Позже, когда они перед обедом пили коктейли на веранде, Гарден поймала себя на том, что украдкой рассматривает Тони, декоратора, который оформил дом в египетском стиле. Размышления о его взаимоотношениях с Вики расстроили ее.
«Я не должна слушать Марго, – подумала она. – Я такая же скверная, как она».
В ту ночь она заговорила об этом со Скаем. Она повторила все, что говорила Марго, кроме рассказа о Вики.
– Мне не хочется верить ей, но она говорит так уверенно. Неужели все это правда?
Скай поцеловал ее в макушку:
– Бедная крошка, ты шокирована, правда? Не думай об этом. Так уж устроен мир.
Гарден умоляюще посмотрела на него. Скай крепко обнял жену.
– Для всех других, – сказал он. – Так устроен мир для обычных людей. Но не для нас. Мы – особенные.
Всю следующую неделю Гарден избегала Марго. Она больше ничего не хотела узнавать об этой жизни. Она читала книги о самолетах. Она хотела знать о том, что делает Скай. Он говорил, что замечательно проводит время и что он самый счастливый человек на свете, раз его жене пришло в голову сделать такой подарок. Его жена, его брак, его счастье. Все особенное.
58
Книги были скучные, Марго – совсем наоборот. Гарден снова пила с ней лимонад и беседовала на веранде. Марго улыбалась и рассказывала забавные истории о миссис Кеппель и короле Эдуарде.
– Конечно, у бедного Эдуарда был чудовищный материнский комплекс, – говорила она, – но в то время об этом никто не знал. – Как и все в ее кружке, Марго свободно беседовала о Фрейде.
Гарден непонимающе глядела на нее. Марго возобновила свои обязанности наставницы. В основе всех болезней, объяснила она, лежат сексуальные запреты, умственные и физические. Правила, которые общество заставляет соблюдать, неестественны, им невозможно следовать без подавления основных инстинктов, которые и есть самая здоровая часть разума. Поэтому-то у людей развивается комплекс неполноценности и мания убийства, поэтому они болеют астмой и кусают ногти.
Гарден слушала и училась. И каждую ночь, поудобнее устроившись в объятиях Ская, слушала его рассказы о полетах, радуясь, что они со Скаем другие – особенные.
К началу августа компания начала разъезжаться.
– Пляжная жизнь так скучна, – слышалось со всех сторон.
Вики объявила, что Саутхемптону необходимо казино.
– Во Франции везде есть казино. На курорте просто необходимо поиграть в баккара.
Она собрала веселую компанию, чтобы отправиться в Довиль. Марго и Рассела пригласили в Ирландию на ежегодные конные выступления и ярмарку. Скай выучился хорошо летать, сказал Рассел, так что он больше не нужен.
Скай жаловался, что дневные грозы не позволяют улетать далеко.
– Я, пожалуй, отправлюсь на равнины, – сказал он. У Гарден упало сердце. Она несколько раз поднималась в воздух со Скаем и всем рассказывала, как это интересно. На самом деле полеты ее пугали. Она чувствовала себя незащищенной и была уверена, что ее сорвет ветром и бросит на расстилающуюся внизу лоскутную землю.
– Как здорово, дорогой! – бодро произнесла она. – Когда мы отправляемся?
– Ты не сможешь поехать, Гарден. Там будут одни мужчины, пыльная земля, да и спать частенько придется прямо в ангаре.
Она почувствовала облегчение и не сразу поняла, что это означает разлуку со Скаем.
Она поехала провожать его до самого самолета, хотя Скай говорил, что в пять утра ей нелепо даже думать о том, чтобы встать. Он горел энтузиазмом и рвался на запад, не зная, что ждет его там. Гарден махала рукой и храбро улыбалась, пока зеленый самолетик, подпрыгивая, бежал по сухой траве взлетной полосы и наконец оторвался от земли. Скай сделал круг над полем и послал ей воздушный поцелуй. В кожаном шлеме и очках он совсем не был похож на себя.
Гарден проплакала всю дорогу домой. Смит смотрел прямо перед собой. Прежде чем войти в дом, она вытерла глаза и высморкалась: было уже половина восьмого, и ее мог кто-нибудь увидеть.
Вики встретила ее в дверях с чашкой кофе.
– Бедняжка, – сказала она. – Я боялась, что ты загрустишь. Выпей, это тебя взбодрит.
Гарден сделала глоток. Ей стало тепло, в носу защипало.
– Я добавила туда капельку бренди, – объяснила Вики. – Тебе будет полезно.
Гарден хотела напомнить Вики, что никогда в жизни не пила ничего, кроме шампанского, когда провозгласили тост за новобрачных, но ей не хотелось выглядеть неблагодарной. Да и тепло было таким приятным. Она не знала, как сможет вынести чувство пустоты оттого, что рядом нет Ская.
Она рыдала, Вики гладила ее по плечу рукой, украшенной скарабеем.
– Почему бы тебе тоже не поехать в Довиль? Там очень весело. Я могу сейчас же заказать тебе билет.
– Спасибо, Вики, но я не могу. Я хочу быть здесь, когда Скай вернется. Когда бы он ни вернулся.
– Глупышка. Ты должна развлечься и завести поклонников. Немного ревности пойдет ему только на пользу. Какое нахальство – отправиться неизвестно куда за неделю до шестимесячного юбилея вашей свадьбы.
Гарден зарыдала сильнее. Она положила голову на колени принчипессе и отдалась своему горю. Она не видела довольной улыбки на лице Вики.
Через два дня Гарден осталась одна. Допив утренний кофе, она строго сказала своему отражению в зеркале:
– Нечего хандрить. У тебя уйма дел.
Она с деловым видом подошла к письменному столу и составила список: научиться водить машину. Читать. Писать письма. Она пыталась добавить к списку что-то еще, когда стук в дверь избавил ее от этой необходимости.
– Доброе утро, миссис Харрис. Я миссис Хоффман, экономка. Принесла вам сегодняшнее меню.
Гарден недоуменно посмотрела на нее.
– Принцесса уехала, миссис Харрис.
– А! Да. Конечно. Ну что же, дайте посмотреть. – Она никогда не задавалась мыслью, как еда попадает на стол; просто оказывается там – и все. Она протянула руку к блокноту, который протягивала ей миссис Хоффман.
Среда, 8 августа 1923 года – стояло наверху страницы. Затем:
ЛЕНЧ
Суп из кресс-салата
Тосты-пальчики
Холодный лосось, соус «верт»
Винегрет и эндивием
Персиковый компот
Макароны
ОБЕД
Пате-де-фуа-гра с трюфелями
Тосты-треугольнички
Беф борделез
Картофельное суфле
Горошек
Зеленый салат
Сыры: грюйер, камамбер, эдам,
бель паэз, горгонзола
Хлебное ассорти
Клубника со сливками
Романэ-Конти 1913 года
Гарден изучала страничку почти целую минуту.
– Знаете, чего бы мне хотелось? – сказала она. – Горячую сосиску с булочкой и сандей с карамелью.
– Что вы сказали, миссис Харрис?
– Нет, нет, ничего. Просто разговаривала сама с собой. Все прекрасно, миссис Хоффман.
– Благодарю вас, миссис Харрис. Принцесса всегда говорит мне, чтобы здесь обеды и ужины были легкими. Я знаю, в городе вы привыкли к лучшему. Подпишите, пожалуйста, меню.
Гарден аккуратно поставила в уголке «Г.Т.Х.» и вернула блокнот экономке. Когда миссис Хоффман ушла, она взяла свой список и дописала: «Вести хозяйство». Потом крепко промокнула страницу. Хорошо быть занятой.
Скай позвонил вечером, когда Гарден в одиночестве ужинала. Он добрался до самого Огайо.
– Я не знаю, как называется этот городишко, – кричал он сквозь треск в трубке. – Не знаю даже, город ли это. Мы тут познакомились с парнями, они показали мне, как вешать гамак из одеяла под крылом самолета. Как ты там, детка?
– Все просто отлично. Я сегодня играла в клубе в маджонг, а вечером поеду к Велфлитам. А завтра Смит собирается учить меня водить машину. Я очень занята.
– Вот и умница. А у меня завтра тоже начинаются уроки. Один из этих ребят потрясающий пилот.
– Скай! Не надо! Я умру от страха. Его смех смешался с треском на линии.
– Вот глупышка! Разве ты не знаешь, что я лучший наездник облаков в Америке? Нужно только, чтобы мне показали, как это делается. И вовсе не о чем беспокоиться.
– Но я все равно беспокоюсь.
– Вот и не надо. Лучше веселись.
– Хорошо.
– Вот и отлично. Пока, моя дорогая.
– Скай! Скай!
– Да?
– Милый, я так скучаю без тебя.
– Я тоже скучаю, мой ангел. Береги себя. Прежде чем положить трубку, Гарден долго держала ее в руках. «Он ни капельки не скучает, – сказала она себе. – Ну и пусть. Я тоже не буду страдать».
Она вернулась к столу и закончила ужин. Потом освежила макияж и Смит отвез ее на вечеринку.
Эллиот и Франсина Велфлит были друзьями Вики, но у них собралось несколько человек помоложе, ровесников Ская. Гарден легко нашла с ними общий язык, парировала шутки о том, что ее бросили ради фермерских дочек, и о сексуальной привлекательности самолета. «Так у меня может развиться комплекс неполноценности», – притворно надув губки, говорила она. «Ну что ж, мы все когда-то мечтали летать».
Когда Эллиот Велфлит обнял ее за талию и спросил, не одиноко ли ей в таком большом доме, она смогла улыбнуться, несмотря на его фамильярность.
– Когда мне станет одиноко, – ответила она, – я расскажу тебе об этом первому, можешь поверить. – Она сняла его руку со своей талии и присоединилась к группе, обсуждавшей нового президента.
– Хардинг сделал именно такую глупость, которой от него можно было ожидать. Этот болван ничего не может сделать как следует. Может быть, Кулидж и бесчувственный тип, но, по крайней мере, он умеет делать дело. Помните забастовку полицейских?
Гарден отошла от спорящих. Политика ее не интересовала.
Через несколько дней она позвонила Уэнтворт Рэгг во Флэт-Рок.
– Пожалуйста, приезжай ко мне, – попросила она. – Мне так хочется тебя увидеть. Здешняя веранда так похожа на ту, где мы когда-то с тобой играли.
Поезд Уэнтворт прибывал на нью-йоркский вокзал «Пенсильвания» в половине пятого. Гарден приехала утренним поездом из Саутхемптона. Ей хотелось самой встретить подругу.
– Гарден, ты такая элегантная.
– Уэнтворт, ты выглядишь просто чудесно.
В глубине души Гарден считала, что Уэнтворт выглядит довольно старомодно в длинной юбке и без всякой косметики. Уэнтворт же решила, что Гарден чересчур легкомысленна. На ней были чулки телесного цвета, чего настоящая леди никогда не наденет, и платье с короткими рукавами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87