Только один.
Я хочу тебя так сильно…
Ц О Боже, Ц прошептала Ли.
Каким то образом, несмотря на онемевшие руки и ноги, Ли поднялась со стула
. Она едва дышала и дрожала всем телом, но крохотные перламутровые пуговк
и халата поддались под ее безнадежно неуклюжими пальцами. И когда она ра
сстегнула последнюю, халат соскользнул с ее рук и упал на стул изящной пе
ной тонкой ткани и шитья.
Ощущения оказались точно такими, как она их представляла, только еще сил
ьнее. Ли и вообразить не могла, что ее тело способно на такой объем чувств.
Ей показалось, что она сейчас расстанется с телом. Прохладный воздух, про
никая сквозь дырочки ночной рубашки, освежил разгоряченную кожу и приве
л Ли в чувство. Ткань ласкала ее своим легким, как пух, прикосновением, льн
ула к грудям, пока они не отяжелели, а соски приятно не напряглись.
Но поглотило ее напряжение, таившееся гораздо глубже.
Во всех самых чувствительных уголках своего тела она ощутила покалыван
ие, словно маленькими иголочками, которое усиливало ее возбуждение, напо
лняя невыносимым ожиданием нового, очень нежного укола. Да, это было похо
же на такие ощущения, но, гораздо приятнее. С каждым вздохом интенсивност
ь этого переживания нарастала, пока Ли не показалось, что она дошла до чер
ты, которая отделяет наслаждение от муки.
Новая волна вины накрыла ее, когда она опустила вниз руку, чтобы прикосну
ться к себе. «Я не собираюсь ничего делать», Ц заверила она себя, поднимая
рубашку и проводя прохладными пальцами по пылающей коже. Ей просто захо
телось узнать, что значит быть настолько возбужденной, испытать те физич
еские ощущения, которые вырываются на волю, когда тело становится настол
ько отзывчивым.
Ее ищущие пальцы украдкой дотянулись до мягких светлых завитков. И вдруг
, в одно мгновение, она узнала это, когда острое наслаждение заставило ее в
скинуть голову. Она чуть не задохнулась от звука, вырвавшегося из ее горл
а. Ноги у нее подогнулись, и сладкое, жаркое желание в самом центре ее суще
ства потребовало, чтобы она сделала что то, все, что угодно, но только разр
ядила это напряжение. Ладони ее сжались в кулаки, и она согнулась в сладос
тном экстазе. Если существовала граница, разделяющая наслаждение и боль
, она ее перешла.
Ц Это безумие Ц выдохнула Ли.
Она обливалась потом, как бегун на длинные дистанции, тряслась, как от эле
ктрошока, и ничего не понимала. Физиология секса была ей знакома, но это бы
ло гораздо сильнее. Выброс адреналина был такой, словно она только что из
бежала смерти. Она не могла так реагировать на этого человека. В этом не бы
ло смысла. Она едва его знала. Это был ответ на какие то ее внутренние, нере
шенные проблемы. Ник Монтера был символом, только и всего. Он воплощал как
ой то комплекс, который она еще в себе не преодолела.
Как только ее дыхание стало успокаиваться, Ли принялась анализировать п
роизошедшее. Она хотела все понять, потому что тогда она, возможно, перест
анет испытывать это чувство. Она во многом по прежнему оставалась углова
тым тринадцатилетним подростком, а ее сексуальность превратилась в зал
ожницу суровой правды жизни, воплощенной в том возбужденном юноше.
Фантазии о Монтере заставили ее вернуться к той заблокированной активн
ости и признать: существует что то большее, чем просто подавленная энерг
ия. Она заново переживала лихорадочное пробуждение девочки подростка, п
отому что Ли женщина должна была заново пережить тот отринутый опыт, пре
жде чем подготовить себя к переживаниям женщины.
Дело не в нем. А в том, что он собой представляет Ц способ освободиться вм
есте с кем то, таким же темным, как и импульсы, которые ее пугали. Все это оче
нь хорошо выстраивалось, просто идеально. Она могла бы уже и покончить с э
тим… но ни один из ее блестящих доводов, казалось, не имел значения, потому
что этот мужчина и то, что он ей сказал, по прежнему заполняли ее чувства.

Посмотри на меня. Ли. Посмотри мне в лицо и скажи, что не знаешь, что ты… со м
ной делаешь.
Что она с ним сделала? Что может сделать с таким мужчиной нескладная трин
адцатилетняя девочка? Все, что она помнила, Ц это то, что он сделал с ней, ка
к он поднял ее к своим губам. Все, что вставало перед ее мысленным взором,
Ц это рисунок, который он нарисовал, это его рука, гладившая ее шею, его гу
бы рядом с ее ухом, его шепот, его способность воспламенить ее разум теми ж
уткими вещами, которые он с ней проделал.
У нее задрожали ноги, капли пота начали стекать по шее. Тонкий серебристы
й поток струился, собираясь в озерцо между грудями, прежде чем устремить
ся ниже.
Отстраняя влажную ткань рубашки от тела, она поняла, что газеты говорили
правду о Нике Монтере. Он был чародеем. Он был способен полностью подчини
ть женщину с помощью некоего сочетания чувственности и сексуальной вла
сти. Он проделал это с ней.
Замерзнув, она внезапно содрогнулась всем телом. Кожа была влажной, ночн
ая рубашка тоже. Увидев себя как бы со стороны, она в отчаянии застонала, и
этот звук заставил ее рассмеяться. Что это на нее нашло? Вы только посмотр
ите!
Не раздумывая, она сняла рубашку, отшвырнула ее и потянулась за халатом. У
же беря его, Ли услышала какой то стук, как будто ветка ударилась в оконную
раму. Она подняла голову, и увиденное заставило ее застыть в шоке. За окно
м стоял и смотрел на нее мужчина.
Не веря своим глазам, Ли схватила халат, чтобы прикрыться. Это была галлюц
инация. Фантазия была настолько реальной, что сыграла дурную шутку с ее ч
увствами. Но когда мужчина подошел ближе и она поняла, кто это, ничто не см
огло сдержать крика, который сорвался с ее губ:
Ц Доусон?!

* * *

Ц Я приду в себя через минуту.
Трясущаяся Ли сидела в гостиной, завернувшись в вязаный шерстяной плед,
снятый с дивана. Она успела накинуть халат, прежде чем впустила Доусона ч
ерез переднюю дверь, но дрожи унять не смогла. Он приехал, подумав, что она,
может быть, еще не спит и они смогут поговорить. Ли понимала, что это нужно,
но ее единственной целью сейчас было мягко убедить его уехать.
Ц Ну как ты придешь в себя через минуту? Ц спрашивал стоявший в другом к
онце комнаты Доусон, снимая с себя белый шерстяной шарф и протягивая ей. О
н был в смокинге, надетом по случаю какого то официального мероприятия.
Ц Ты в испарине, глаза лихорадочно блестят, а если подойти поближе, то, на
верное, будет слышно, как у тебя стучат зубы.
Значит ли это, что он считает ее больной? Что он не видел, чем она занималас
ь? Ура!
Ц Не подходи близко, Ц предостерегла она. Ц Я не хочу, чтобы ты подцепил
от меня какую нибудь инфекцию.
Ц Может, отвезти тебя в больницу?
Ц Там мне порекомендуют принять аспирин и лечь в постель, и именно это мн
е и нужно. Ц Она поежилась, поплотнее заворачиваясь в плед. Ц Сделаешь мн
е свой знаменитый горячий пунш, а, Доусон? Он и горячая ванна поставят меня
на ноги.
Когда он повернулся к бару, измученная Ли с облегчением вытянулась на ди
ване, понимая, что избавилась от Доусона. И проделала это она уже не в перв
ый раз.

* * *

Ник Монтера стоял на грани совершения поступка, который либо спасет, либ
о погубит его. Глядя сквозь частично занавешенные окна своей студии на п
редставителей средств массовой информации, взявших его дом в три кольца
и разбивших палаточный лагерь на принадлежавшей ему земле, он вдруг поду
мал о цирке. Внезапно он понял, почему животные в шапито ходят по клетке и
злобно глядят на зевак равнодушным, но таящим смертельную угрозу взгляд
ом. Еще он понял, почему они вдруг бесятся и нападают на служителей.
Что то теплое ткнулось в его голую голень. Он посмотрел вниз и увидел Мэри
лин, трущуюся о его ногу. Она резко мяукнула, и по слегка раздраженному отт
енку этого горлового звука Ник понял, что она голодна. Несмотря на все его
попытки извиниться, домоправительница не приходила к нему с того самого
дня, когда он грубо вытолкал ее из студии. А без стабилизирующего присутс
твия Эстелы все очень быстро разладилось. Ник даже забывал поесть.
Ц Ты мешаешь моей самоубийственной миссии, Ц сказал он кошке, подхваты
вая ее и направляясь на кухню. Ц Но что поделать, сначала самое важное.
Он посадил Мэрилин на стойку и пошел поискать для нее какой нибудь еды, ст
ряхивая с черной футболки и шортов ее шерсть. Он выдвигал ящики и открыва
л дверцы буфетов. И где Эстела прячет кошачий корм? В холодильнике притаи
лись куриные крылышки, но Ник засомневался, что его избалованная питомиц
а снизойдет до жареной курицы из закусочной.
Когти Мэрилин клацнули по керамическим плиткам Ц она готовилась к прин
ятию пищи.
Минуту спустя, отделив мясо от костей, Ник поставил на стойку перед кошко
й тарелку с нежными белыми кусочками курятины. Мэрилин набросилась на ни
х с жадностью, но в то же время грациозно, напомнив ему, что кошки Ц животн
ые непростые.
Наблюдая за тем, как она ест, предпочитая жирному и острому соусу лакомые
кусочки чистого мяса, он был поражен тем, насколько она напоминала ему же
нщин, с которыми он был знаком. Красивые и поглощенные собой, многие из них
были привязаны к своим лакомым кусочкам до самозабвения, но никогда, ник
огда с ними ни в чем нельзя было быть уверенным. Ему вспомнилась одна женщ
ина в особенности. Появление Полы Купер прошлым вечером его удивило, хот
я, пожалуй, и не должно было.
Она была настоящей артисткой по части женских уловок и изображения безз
ащитности, но в ее случае уязвимость была настоящей, а его инстинкт самос
охранения в эти дни был настолько обострен, что он не собирался принимат
ь участие ни в чем, что напрямую не помогло бы продлить его жизнь. Никаких
эмоциональных ловушек для Ника Монтеры. Он там был и сделал это. И на перво
м месте у него теперь стояли практические соображения, устранение препя
тствий, и Пола Купер, заверил он себя, не станет одним из них.
На самом деле краткая тайная встреча обернулась для Ника неожиданной уд
ачей. Она помогла ему по новому взглянуть на возможность снять с себя обв
инение в убийстве. Идея была безумной, но кто не рискует, тот не побеждает,
как любит повторять его отсутствующая домоправительница.
Ц Матерь Божья!
Схватившись за голову, Ник размышлял над тем, в какую зону бедствия превр
атилась его жизнь с момента ухода Эстелы. Грязные тарелки стопой громозд
ились в раковине, мусор сыпался из пакета, а кипа газет в углу становилась
пожароопасной. Даже шорты и футболку он вытащил из корзины с грязным бел
ьем. Нет, надо ее вернуть. Это самая главная задача на сегодня Ц вот тольк
о сначала он выпьет кофе и позвонит, чтобы окончательно решить свою судь
бу.
Минуту спустя кофе уже булькал в кофеварке, а Ник, прислонясь к холодильн
ику, набирал на переносной трубке номер своего адвоката. Секретарь Сатте
рфилда ответила после первого звонка и тут же соединила его с юристом.
Ц Ник? Ц Голос Алека был теплым и сердечным. Ц Чем могу служить?
Ц Забавно, что вы еще спрашиваете, Ц ответил Ник. Он помолчал, не для эффе
кта, а чтобы его голос прозвучал абсолютно ровно. Он не хотел ничем, особен
но чувствами, выдать себя, чтобы адвокат не мог использовать это против н
его. Ц Я хочу, чтобы вы вызвали Ли Раппапорт в качестве свидетеля защиты.

В трубке послышался вздох удивления:
Ц Вы с ума сошли?
Ц Конечно, спросите у врача.
Ц Она же психиатр обвинения! Зачем вы хотите вызвать такого враждебно н
астроенного свидетеля?
Ц Объясню потом. Ц Ник не был уверен, что его телефон не прослушивается
или что Саттерфилд не записывает их разговор на пленку. Ц Остальную инф
ормацию лучше передать лично.
Ц Объясните сейчас или я этого не сделаю!
Ц Делайте, Ц холодно ответил Ник. Ц Или вы уволены. Ц Ответ Саттерфилд
а был кратким.
Ц Да пошел ты, Ц пробормотал он за секунду до того, как прервал связь.
Кладя трубку, Ник увидел, что Мэрилин закончила подкрепляться и смотрит
на него так, словно ожидает, что он сейчас взмахнет рукой и пустая тарелка
волшебным образом наполнится снова.
Ц Я хороший, Мэрилин, Ц тихо засмеялся он. Ц Но не настолько.
Кошка прошествовала к нему, и он облокотился на стойку, чтобы погладить ш
елковистую шерстку. От кошки пахло курицей и соусом, и, когда она потянула
сь к его руке, чисто женское урчание удовольствия задрожало в ее горле. Ни
к улыбнулся.
Теперь ему осталось только вернуть Эстелу.

Глава 17

Прошло три недели.
Телевизионные гуру от погоды скромно называли это февральской волной ж
ары, но живучие лосанджелесцы лишь смеялись над такой формулировкой. Ког
да солнце поднималось в зенит и всякое движение воздуха прекращалось, дл
я них наступали самые жаркие зимние денечки. Город забытых ангелов превр
ащался в разъяренный реактор. Если бы у этих ангелов был выбор, многие из н
их предпочли бы пить свой утренний кофе в аду.
Этим утром температура за стенами окружного суда Лос Анджелеса приближ
алась к точке кипения, и толпа, сгрудившаяся у входа, выказывала признаки
утомления. Четвертое сословие Ц пресса Ц уже разделось до рубашек с ко
ротким рукавом, открытых блузок, а в иных случаях и до футболок. Поклонниц
ы Ника Монтеры обмахивали раскрасневшиеся лица табличками с надписью «
Свободу Ники!».
Все они жаждали хоть краем глаза увидеть своего любимца, и, пробираясь ск
возь толпу газетчиков и тележурналистов, Ли порадовалась, что ее никто н
е знает. Она надела легкий костюм из голубого льна из уважения к погоде, но
все равно обливалась потом, без сомнения, в равной степени от нервозност
и и от жары.
Ее вызвала защита, но люди Доусона провели целое сражение, доказывая, что
ее оценка подсудимого являлась закрытой информацией. Защита обвинила п
рокурора в попытке скрыть важные факты, способные помочь защите. Поэтому
Ли была свидетелем поневоле, как это называлось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44