Это удивляло Лари. Как и в прошлом, в общении между ними был длительный пробел, но Лари обвиняла в этом себя, так как была слишком поглощена собственным успехом.
– Когда будете говорить с Доми в следующий раз, Берни, передайте ей, что мне ее не хватает.
– Она приедет в Нью-Йорк в следующем месяце, чтобы рекламировать свой альбом.
– Только не забудьте оставить в ее расписании место для меня!
– Конечно, – пообещал Берни.
Потом он добавил, что увидит Лари на следующий день, и повесил трубку.
Ей показалось, что его последний ответ прозвучал без особого энтузиазма.
Замечания Берни относительно Доми продолжали мучить Лари. Горя от нетерпения поскорее узнать, что скрывается за его словами, на следующий день она на десять минут раньше пришла на встречу с Берни в новое здание на Пятой авеню. Внутренние строительные работы еще не были закончены, но как только Лари вышла из лифта, она сразу же поняла, что весь этаж предназначался для одного офисного комплекса. Раньше она понятия не имела о том, насколько процветающим был бизнес Берни.
Лари нашла Орна, который совещался с прорабом в огромной угловой комнате. Из окон была видна панорама города.
– Ну, что скажешь? – спросил он у Лари после того, как прораб ушел.
– У меня открылись глаза. Я всегда думала, что менеджеры занимаются только мелкими личными делами исполнителей, помогают им советами.
– С этого я и начинал. Но когда их неврозы и банковские счета увеличились, мне понадобилась куча помощников. Все это множество новых кабинетов предназначено для юристов, которые собаку съели на налогах, и для бухгалтеров, которые будут переводить деньги моих клиентов на благотворительные счета и в инвестиции. Кроме того, я купил пару более мелких фирм, подвизавшихся в шоу-бизнесе, и начинаю сам заниматься звукозаписью.
Потом Берни снова жестом привлек ее внимание к помещению.
– Итак?
– Берни, вы мне нравитесь, и мне не хотелось быть грубой в телефонном разговоре. Но, как я уже говорила вам…
– Да, да, знаю – только дома, но не офисы. Но позволь мне теперь немножко поруководить тобой, малышка! Когда ты оформляешь квартиру, ты тратишь время, принимая тысячи мелких решений, ведь так? Но при оформлении офиса задача заключается в том, чтобы создать нечто впечатляющее и в то же время придать всему унифицированный вид, чтобы клиенты видели, что у компании есть воображение в работе, однако едва уловимое. Тебе не нужно делать тысячи мелких «штрихов», как в квартире. Понимаешь, что я хочу сказать? Я заплачу тебе за твое воображение столько же, сколько и следующий твой заказчик, но работы у тебя будет гораздо меньше.
– Неплохая сделка, – признала Лари. – Хорошо, Берни, покажите мне свое царство.
По крайней мере, благодаря этому у нее будет шанс невзначай выяснить все относительно Доми.
Он провел ее через конференц-зал и другое помещение, которое хотел использовать как кинозал для демонстрации музыкальных видеоклипов. Как он объяснил, это было новое усовершенствование в бизнесе звукозаписи.
– У Доми действительно все в порядке? – спросила Лари, пока они шли. – Ваши слова обеспокоили меня. Я чувствую себя в какой-то степени ответственной за ее судьбу. Это я подтолкнула Доми в шоу-бизнес. Мне неприятно думать, что пение не принесло ей пользы.
– Пение? Да она рождена для этого, малышка! Не беспокойся, Доми сделает на своем голосе состояние!
– Тогда что же вы имели в виду, заметив, что у нее были трудные времена?
Берни остановился и бросил на Лари долгий взгляд, а его губы сложились в гримасу глубокого недовольства, пока он обдумывал, много ли можно ей сказать.
– Тебе придется поклясться, что ты никогда не выдашь меня, Лари, потому что Доми не хотела, чтобы ты узнала об этом.
– О чем, Берни? Даю вам слово!
– Несколько месяцев назад…
Снова пауза. Казалось, его опять одолели сомнения. Наконец он закончил фразу:
– Она сделала аборт.
– О нет!
Слезы навернулись на глаза Лари. Ей не нужно было выслушивать подробности, чтобы представить себе, какую травму, должно быть, перенесла Доми.
– Черт возьми, – продолжал Берни, – я только что договорился насчет записей, и мы были уже в студии. Персонал был так любезен… Никто не сомневался в успехе ее альбома и в том, что она станет звездой. Для рекламы альбома планировалось представить Доми этакой сексапильной куколкой. Записи так и пылились бы на полках, если бы она отправилась в турне в платье для беременных. И когда пришло время ехать, Доми решила, что надо сделать выбор между малышом и карьерой.
– Полагаю, что не без вашей помощи она решилась на это, – холодно произнесла Лари.
– Эй, если ты думаешь, что это я подтолкнул ее к такому решению, то глубоко заблуждаешься! – запротестовал Берни.
Возмущение и боль, звучавшие в его голосе, очевидно, были искренними.
– Простите, Берни! Тяжело представить себе, что Доми могла сделать подобный шаг!
– Знаю. Но я ни о чем не подозревал, пока все не было кончено.
Он начал расхаживать по комнате, приглаживая рукой черные с проседью волосы. Берни выглядел так, будто снова переживал момент разоблачения Доми, искренне страдая из-за того, что не в силах был предотвратить ее поступок.
– О Боже, я сказал бы ей, что записи можно отложить, что она поедет в турне после рождения ребенка. Ну, подумай своей головой, Лари: неужели я мог принять такое решение? Да мне от этого плохо стало. Хуже всего то, что она даже не сообщила об этом Нику!
Это имя было для Лари как удар плетью.
– Ник… – произнесла она, с трудом переведя дыхание.
В одно мгновение все встало на свои места. Поездка Ника в Калифорнию, где он влюбился в кого-то… Это случилось вскоре после того, как Берни увез туда Доми. А разве Доми не говорила ей, что заметила Ника еще в Ньюпорте? Возможно, когда она была простой служанкой, это сдерживало ее и мешало действовать в своих интересах. Или Доми считала, что подруга имеет виды на Ника. А в Калифорнии они познакомились через Берни…
Лари изо всех сил старалась выдержать этот удар и прислонилась к стене. Колени у нее дрожали. Берни озабоченно смотрел на нее.
– О Иисус, малышка, так ты даже не знала, что они были в связи? Во всем виноват я и мой длинный язык! Я не думал, что это будет таким потрясением для тебя. Ник говорил мне, что вы с ним просто друзья, что тебе так и не удалось стать для него… чем-то большим.
Лари печально кивнула в ответ.
– А как я могла сделать это, когда его никогда не было рядом? Но в последний раз, когда Ник сказал, что скоро приедет обратно и останется… все изменилось. По крайней мере для меня.
– И теперь ты сама влюбилась, – задумчиво произнес Берни. – Знаешь, это могло бы приободрить Ника, если бы ты дала ему знать о своих чувствах.
– Я уже сделала это, Берни. Но он и Доми…
– С этим уже покончено, – перебил ее Берни. – Когда Ник узнал о том, что она сделала, это просто убило его. Ну, ты же знаешь, он так переживает из-за камбоджийских сирот, пытается спасти их, а в это время его собственного ребенка… Он не смог простить ее. Несколько месяцев назад Ник собирался вернуться и жениться на ней. Но после случившегося решил остаться там.
– А сейчас, Берни, где он сейчас?
Берни, казалось, понял, почему она спросила его об этом.
– Если бы я только знал, малышка! Но у него то одно задание, то другое. А в промежутках он самостоятельно занимается другой проблемой.
– Какой?
– Пропавшими без вести американскими солдатами. У него это стало чем-то вроде навязчивой идеи…
Лари подумала, что это, возможно, просто благородный предлог, чтобы не возвращаться домой.
– Должен же быть какой-то способ добраться до него, – проговорила она. – Как Ник получает свои задания?
– Через фото агентство, – ответил Берни. – У них есть представительство в Токио, и он появляется там каждую неделю или каждые десять дней.
Лари спросила Берни, не знает ли он название и номер телефона этого агентства. Он достал из кармана маленькую записную книжку, написал необходимую информацию на обратной стороне своей визитной карточки и вручил ее Лари.
– И еще одно, Лари. Не держи зла на Доми! Она была напугана до смерти, вот и все. Доми чуть с ума не сошла от страха, представив, что ей придется вместе с матерью вернуться обратно в Каракас, если она не сможет петь.
– Я и не виню ее, Берни. Я все еще ее подруга. Лари выпрямилась и направилась к лифту.
Берни с тревогой взял ее за руку. Когда Лари нажала на кнопку лифта, он спросил:
– Значит, ты надеешься вернуть его домой?
– По крайней мере, попытаюсь, это уж точно.
И это единственное, что ты попытаешься сделать? Лари даже улыбнулась в ответ. Несмотря ни на что, Берни оставался пробивным человеком.
– Черт побери, – сказала она, снова окидывая взглядом офис. – Это может быть забавно!
Компания «Омега Фотос Инкорпорейтид» была международным кооперативным предприятием, в котором право собственности и доходы делились между всеми фотографами, которых оно представляло. Имея представительства в Нью-Йорке, Лондоне, Париже и Токио, «Омега» славилась своими специалистами.
Лари позвонила в эту фирму в тот же вечер из дома, учитывая разницу во времени между Нью-Йорком и Токио. Но когда она задала вопрос относительно местонахождения Ника, женщина на другом конце линии дала ей весьма скудную информацию:
– Орн-сан регулярно заходил сюда, чтобы забрать свою корреспонденцию, однако где он находится в какой-то конкретный момент, узнать трудно.
– Вы не можете сказать, где он сейчас?
– Работает над материалом для прессы. Судя по акценту, женщина была японкой.
– Где работает? – настаивала Лари.
– Простите, этого мы не можем сказать.
Что означали ее слова? Не могут… или не хотят? Возможно, в этом деле была какая-то секретность, потому что вопрос о пропавших без вести американских военных был важным политическим делом. Лари попробовала другой подход:
– Как он получает почту? Куда вы направляете ему гонорары? Ведь должен же быть какой-нибудь адрес!
Лари сообщили, что почта обычно направлялась в гостиницы в тех местах, где он работал. Но в настоящее время Ник еще не сообщил адреса отеля, так как слишком много ездил.
– Значит, если я отправлю письмо в ваш офис, он в конце концов получит его? – спросила Лари.
– О да! Как только Орн-сан даст о себе знать.
После телефонного разговора Лари села писать Нику длинное письмо и закончила только после полуночи. В ней вновь всколыхнулось чувство особой близости, которую она испытывала много лет назад, когда они переписывались во время войны во Вьетнаме. Почему же тогда она не осознала, насколько он важен для нее? Вероятно, она смогла оценить Ника только с высоты прожитых лет. Может быть, в ее жизни просто не было места для любви, пока она не достигла успеха.
«Я поняла, что любовь сближает людей, даже если они далеко друг от друга. Поэтому где бы ты ни был, я с тобой. Дай мне еще один шанс. Возвращайся домой, Ник, я буду ждать тебя, или сообщи, где ты находишься, и тогда я приеду к тебе», – писала она.
Лари ни словом не обмолвилась о Доми. Она хотела одного – дать понять Нику, что будет принадлежать ему. Она подписала письмо словами «со всей моей любовью» и запечатала его в конверт с пометкой «лично». Потом, надев плащ поверх пижамы, отправилась на почту на углу улицы.
Прошло десять дней, а ответа все еще не было. Лари снова позвонила в Токио, ей сообщили, что ее письмо пришло, но с Орном-сан по-прежнему нет никакой связи. Однако для беспокойства нет причин, потому что он, возможно, дольше обычного не выходит на связь из-за специфичности материала, который собирает.
Из-за того, что Ник постоянно присутствовал в ее мыслях, Лари не переставала думать о том, как помочь ему в сборе средств для сирот из Камбоджи. И вот однажды у нее появилась блестящая идея.
Лари приехала в особняк в Ист-Сайд, недавно приобретенный врачом, занимавшимся пластической хирургией, чтобы встретиться с ним и его женой. Обходя многочисленные комнаты, они рассматривали сделанные ею эскизы. С начала тридцатых годов, этот дом не менял своих хозяев, и Лари задумала модернизировать устаревший интерьер. В конце их двухчасовой встречи клиенты заявили, что ее идеи потрясли их.
– Прежде чем двигаться дальше, – сказала им Лари, – мне следует подчеркнуть, что работа от начала до конца будет дорогостоящей. Если вас смущают большие расходы, я без труда смогу внести изменения, которые снизят цену. К примеру, другое кухонное оборудование сэкономит вам целых двадцать тысяч долларов.
В отличие от Флауэр, которой было свойственно снобистское невнимание к денежным вопросам, Лари всегда поднимала их на самом начальном этапе. Хотя она работала и для богатых клиентов, но всегда предпочитала людей, которым деньги достаются с трудом и которые ценят каждый доллар.
– О нет, кухня будет просто идеальной именно так, как вы ее задумали. Все подходит! – защебетала жена, бросив взгляд на своего мужа.
– Не беспокойтесь, мисс Данн, – сказал хирург. – Пока люди будут портить свои лица, я смогу себе это позволить.
– Вы сделаете из дома конфетку, поэтому, если нам понадобятся дополнительные деньги, мы сможем брать плату за вход и заработаем на этом целое состояние, – снова заговорила его жена.
Лари рассмеялась, услышав этот легкомысленный комплимент, потом попрощалась с хозяевами и вышла из дома.
Стоял прекрасный июньский день, и у Лари не было никаких срочных дел, которые гнали бы ее обратно в офис. Поэтому она медленно пошла вдоль обсаженной деревьями улицы между Парк-авеню и Мэдисон-авеню, по обеим сторонам которой стояли элегантные особняки. Это была улица, где, без сомнения, трудились целые легионы декораторов.
Прогулка привела ее к особняку, очевидно, пустому и нежилому. Через запыленные окна первого этажа были видны комнаты без мебели, а возле входной двери лежала куча старой почты и несколько газет. В таком прекрасном районе редко можно было увидеть заброшенный дом. Лари предположила, что сделку по его продаже заблокировало неуступчивость агентов или арест имущества из-за неуплаты налогов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77