Эта
критика особенно обострилась в последнее время. Помимо сомнения в том, что
наука может быть единственным источником истинной картины мира, большую роль
сыграл процесс дегуманизации науки. Со времен греческих, индийских,
ацтекских и тибетских мудрецов, столетиями изучавших человека, прошли века.
Наука устремила свои интересы преимущественно па познание внешнего мира,
видя в человеке всего лишь либо биологический объект, либо элемент
социологических изысканий. Интересы науки все в большей и большей степени
стали определяться технологическими потребностями общества. "Едва ли можно
сомневаться, что много более девяти десятых ученых-исследователей работают в
областях знания, которые никакого отношения не имеют к той картине Космоса,
которая считается результатом научной работы. Они совершенно не
заинтересованы в этой картине и с пей в течение своей научной деятельности
не встречаются. Ее изменения в области их знаний не сказываются. Они вполне
без нее обходятся", - писал В.И.Вернадский.
Устанавливая свои узкопрагматические истины, наука построила бездушную
модель природы, полностью лишенную человеческих ценностей и содержания.
Пользуясь анализом как своим основным методом, наука расчленяет объекты
познания, нимало нс заботясь о создании целостной картины мира, включающей в
себя человека. По словам Н.Ф.Федорова, "все развитие наук состоит в
разделении и отвлечении; человека наука рассматривает отдельно от условий
его существования, антропологию от космологии, точно так же душу отделяют от
тела, психологию от соматологии; последняя также разделяется на физиологию и
анатомию; словом, чем далее идет анализ, тем мертвеннее продукты его".
Считая своей главной и единственной задачей установление
причинно-следственных связей, т. е. отвечая на вопрос "почему?", наука
оказалась безразличной к вопросу "зачем?", "для чего?".
Еще в прошлом веке английский писатель Дж.Гиссинг предвидел: "Я ненавижу и
боюсь науки, потому что, по моему убеждению, она на долгое время, если не
навсегда, станет беспощадным врагом человечества. Я предвижу, как она
разрушит всю простоту и теплоту жизни, красоту мира, как реставрирует она
варварство под маской цивилизации, как затемнит она человеческие умы и
ожесточит сердца".
Эскалация рационализма обернулась изживанием воображения, материальное
благополучие породило душевную неустроенность.
"Именно этими причинами следует объяснить странную меланхолию, которую можно
часто наблюдать у жителей демократических стран посреди окружающего
изобилия, а также охватывающее их среди спокойного и удобного существования
чувство отвращения к жизни", - писал французский социолог А.Токвиль.
Лозунги всех без исключения исторически прогрессивных движений в конечном
счете сводятся как к общему знаменателю к одному: "Хлеба для всех! Умножения
материальных благ и их справедливого распределения!" "Каждому по
потребностям!!" - вот тот идеологический максимум, до которого дошли лучшие
умы Земли за всю ее историю. Прогресс и совершенствование цивилизации
измеряются только ростом производства все более роскошных и утонченных
предметов потребления. А что касается "роста культурного уровня населения",
то, как уверяют нас казенные оптимисты, набьем вот брюхо, и тут же начнет
расти культура, и все будут дружно коллекционировать спичечные коробки,
писать маслом и заниматься икебаной.
Не будет этого. Вспомните "Модель человека, полностью удовлетворенного
желудочно" братьев Стругацких, или их же Страну Дураков, где показана
вымышленная страна, достигшая полного материального благополучия, страна
изобилия, общество массового потребления, набившие брюхо люди, которым и
пальцем шевелить не надо, чтобы получить любые блага, народ, потерявший цель
и смысл жизни. Духовный вакуум, бесцельность существования жители Страны
Дураков пытаются заполнить поисками развлечений, принимающих все более и
более извращенные формы. В этом-то они прогрессируют: от элементарного
пьянства и "дрожки" - удивительного пророчества авторов, в деталях
предсказавших облик современных дискотек задолго до их появления, - до
щекочущих нервы аттракционов типа смертельно опасных похождений в
заброшенном метро, сладострастного ритуала уничтожения произведений
искусства и легко доступной любому психотехники, полностью выключающей людей
из реальной жизни.
И ведь вся эта фантазия, весь этот гротеск, эта превосходно, по-мастерски
построенная модель безобразного, абсолютно сытого будущего указывается в
одной короткой фразе, которую произнес в магнитогорском трамвае молодой
пьяный парень в ответ на упреки: "А чё делать-та?"
В этой фразе, как в зеркале, четко и даже афористично выражена суть
проблемы. Я понимаю, что перед миром стоит много других серьезнейших
проблем: угроза полного уничтожения человечества, экологические и ресурсные
проблемы, нехватка продовольствия и миллионы голодающих. Но что делать
одному человеку с его одной-единственной жизнью, если объектом интереса для
философов давным-давно стало общество, а для государственных деятелей -
население? Почему общество отвергло один из человечнейших принципов этики
Канта - принцип самоценности человеческой личности, которая не Должна быть
приносима в жертву даже во имя блага всего общества? Человек рождается
вечным, а потому добрым и открытым для всего мира. Счастье детей - в их
поистине животном ощущении собственного бессмертия и вечности всего
окружающего. Внезапно постигнув свою смертность, мимолетность своего
существования, люди вступают в сложные, зачастую беспредельно запутанные
отношения с миром, где главную роль играют фальшивые материальные идеалы.
Да, нельзя жить без пищи и одежды, но изысканная еда, богатые платья,
машины, дачи, всевозможные ухищрения современной техники становятся объектом
престижа, зависти и вожделения, становятся мечтой и смыслом жизни. Старуха
из пушкинской "Сказки о рыбаке и рыбке" вполне может служить символом
целеустремлений нашей цивилизации и их тщетности.
Сегодня, как говорит американский социолог Т.Роззак, в качестве образца для
подражания выступает лояльный потребитель, хорошо приспособленный для жизни
кормилец. Но почему современное общество не считает своим кумиром художника,
мудреца, святого? Производство и потребление, потребление и производство -
вот тот замкнутый круг, в который заключила человека современная
цивилизация, материальный прогресс. Прогресс, превратившийся в самоцель,
незаметно ставший самостоятельной и уже неподвластной человеку силой, сам
определил рост материального благополучия как наиглавнейшую, самую основную
цель общества. Но во имя прогресса, во имя роста богатства общества был
забыт человек, его ум, его душа, его мечты и надежды, его такая жалкая,
такая короткая жизнь.
Наука почти покончила с религией - этой хитрой бестией, жирные попы которой
обещают загробное худосочное Христово царство божие. Но почему, несмотря на
все успехи прикладных и прочих наук, религия все еще жива? Может быть, люди
все же хотят хоть где-нибудь получить ответ на вопрос: "ЗАЧЕМ?"
Я тоже не знаю ответа на этот вопрос. Но любуясь богатством красок,
переливами света в пестром калейдоскопе необычного, я осознал, что в этой
игре феноменов может скрываться - нет, даже не разгадка, - а намек, тонкая
подсказка природы, которая поможет найти ответы на самые главные вопросы,
стоящие перед человеком. Именно здесь могут находиться истины о
предназначении человека, человечества - а ведь знать, для чего ты жил,
пожалуй, самое важное, что хотел бы знать любой человек, перед тем, как уйти
из этого мира.
В этой книге рассказывается об удивительном мире феноменов, о необычных,
неконтролируемых, невоспроизводимых и часто непознанных явлениях; явлениях,
по поводу которых у религии не находится иных слов, кроме "чур меня!", а у
науки - "не может быть!", явлениях, каждое из которых - чудо, которое, по
словам Фейербаха, "находится в противоречии не с природой, а с нашими
представлениями о ней". Почти сто лет назад философ Карл Дю-Прель писал: "С
точки зрения нашего миропонимания все явления распадаются на две категории:
согласующиеся с нашими теориями и им противоречащие. Если бы существовали
только явления первого рода, то дальнейший прогресс был бы совершенно
невозможен, ибо в таком случае прекратился бы процесс приспособления к
действительности. Следовательно, тот, кто верит так же непоколебимо в
будущий прогресс, как в непрерывный прогресс в прошлом, должен признать
априори существование явлений, противоречащих нашим теориям". Здесь будет
идти речь о явлениях второй категории.
Вместе с тем мне не хотелось представлять всю эту информацию, не сделав
попытки объяснить ее при помощи каких-то гипотез, ибо, как было сказано
Д.И.Менделеевым, "лучше опираться на гипотезу, которая со временем рискует
быть признана неудачной, чем вообще ни на что не опираться". И такие
гипотезы были найдены.
Эрудированный читатель вряд ли найдет в этой книге для себя что-либо новое:
приведенные факты.по большей части известны, а гипотезы выдвинуты не мной. Я
вообще далек от мысли предлагать здесь новые теории, объясняющие устройство
мироздания, наоборот, надеюсь, что излагаю мысли, высказываемые и
разделяемые многими. Мне кажется, и в этой книге я постараюсь подтвердить
эту мысль, не останавливаясь, впрочем, на доказательстве специально, что
гипотезы, способные как-то объяснить явления, лежащие под хвостами кривой
распределения вероятностей; могут иметь в большей степени мировоззренческий
характер, нежели теории жесткого и жестокого детерминизма.
Критик, помимо всего прочего, обязательно упрекнет меня в эклектичности. Ну
что ж, на мой взгляд, в этом нет ничего плохого: эклектика - всего лишь
пренебрежительная кличка синтеза, и семантически они соотносятся примерно
так же, как понятия "кобель" и "самец собаки".
Эти заметки посвящены молодежи и обращены в первую очередь к ней. К людям,
еще не успевшим устать от мелочной суеты жизни и не несущим печальный груз
потерь и разочарований, и я буду считать задачу этой книги выполненной, если
она увлечет хотя бы одного молодого человека на вечную дорогу познания,
потому что есть все-таки в этой жизни одно-единственное достойное человека
занятие - узнавать правду о мире и о своем месте в этом мире. "Попытка
понять Вселенную - одна из очень немногих вещей, которые чуть приподнимают
человеческую жизнь над уровнем фарса и придают ей черты высокой трагедии", -
писал нобелевский лауреат Стивен Вайнберг. Только познание, жадные и
бескорыстные поиски истины, радость найденного ответа могут противостоять
"материократии", "сытой гастрее", как называл эту человеческую тягу к
избытку благ великий мудрец Федоров. Потому что эти поиски истины имеют
великую цель: понимание пути рода человеческого.
Я уже упоминал о том, что одной из основных рабочих гипотез, принятых мной,
является принцип доверия к фактам и к людям, их сообщающим. Естественно
предположить, что при таком подходе итогом этой работы может стать собрание
более или менее классифицированных случаев недобросовестных сообщений,
ошибок наблюдения или игры человеческой психики. Но не все. "Все не есть
действительность, но все также не есть недействительность. Мы не должны жить
во Вселенной с принципом: все или ничего. Для некоторых проблем, может быть,
не существует решения вообще".
Второй основной принцип, примененный мной в этой работе, может быть выражен
нехитрой присказкой: "Сказка ложь, да в ней намек..." Здесь мной руководило,
главным образом, отвращение к общепринятому представлению о предках как о
темных, недалеких и таких неинтеллигентных людях: ведь в современных
повествованиях даже о каком-либо гиганте древней мысли между строк все равно
проскальзывает этакое снисходительное похлопывание гиганта по плечу: "Надо
же, до чего додумался!"
Другой причиной такого отношения к древним источникам явилось ощущение
приблизительности и даже ложности постулатов современной науки, вычурной
сложности логических конструкций, а также странной правдоподобности древних
мифов, скрывающих в своей удивительной поэзии какие-то неуловимые, не
дающиеся сразу в руки факты. Современная философия уверена, что "фантазия
вообще не может выйти за пределы заложенного в возможностях человека.
Сознание конструирует свой мир из реальных элементов..."
Древние источники - это не есть сплошь сборники развлекательных сказок еще и
потому, что существовавшая в древности традиция обязывала ученых таить и
зашифровывать добытые знания, и ниже я постараюсь показать на нескольких
примерах, что древними исследователями руководил отнюдь не эгоизм, а
чувства, гораздо более возвышенные и, наверное, к сожалению, утраченные
ныне.
Работая над этой книгой, я не часто затруднял себя подробными ссылками на
цитируемые источники, на их авторов. Иногда я ограничивался кавычками,
иногда обходился без них. Это не небрежность и не неуважение к авторам.
Причиной этого является отношение к авторскому праву, которое я нахожу самой
гнусной разновидностью частной собственности - собственностью на мысли.
"Мыслить, анализировать, придумывать - это не аномальная деятельность, а
нормальное дыхание разума... Всем людям должны быть по силам все мысли, и
думаю, что когда-нибудь так и будет", - утверждает Хорхе Луис Борхес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85