Неплохое сравнение, да? Родители утомились водить меня по врачам
, добывать направления к ведущим специалистам, кандидатам, докторам наук
. Дошли до академика Мокрецкого. С таким же успехом можно было дойти до пап
ы римского или председателя Всемирной лиги охраны насекомых. Никто не мо
г ничего мне сказать, ничем помочь. Это жутко утомительно и противно для ш
естилетнего ребенка Ц диагностические машины, провода, кровь из вены. Б
р-р…
Ц Все знакомо. Был в таком же положении. И тоже никто ничего не мог подела
ть.
Ц Значит, мы с вами два сапога пара. Потом, после академика, настала очере
дь шарлатанов. О практикующих экстрасенсах тогда в газетах не писали, но
кое-кто уже начинал зашибать деньги. Толку от них было как и от академика
Мокрецкого. Но однажды добрались мы до северной глуши, где жила знахарка.
Жила она не в избе, а во вполне приличном кирпичном доме, денег за лечение
не брала, внешне ничем не напоминала колдунью. Высокая, белокурая, полная
женщина лет пятидесяти. Ребенком я была спокойным, но когда меня тащили в
этот дом, ревела как оглашенная Ц собаки окрестные даже подвывать стали
. А потом как поглядела ей в глаза Ц сразу замолчала. Страха как не бывало.
Поняла, что женщина эта хочет мне добра. Если бы академики с кандидатами с
лышали, что она наговорила, сразу бы от кондратия загнулись. А говорила он
а, что во всех бедах виновата моя бабка и что покоя ни мне, ни семье теперь н
е видать. Понадавала каких-то трав, оберегов, сказала, что будет молиться
и бороться за меня. И я сразу поверила в нее. Она посоветовала тщательно об
ыскать дом и сжечь все не принадлежащие нам предметы, предварительно поб
рызгав их настоем (какая-то мутная жижа в бутылке). Под матрасом детской к
роватки мама нашла маленькую тряпичную куклу, одетую в платьице, сшитое
из лоскутков моей старой одежды. Тесемочками были перевязаны лоб и живот
Ц как раз в тех местах у меня были самые сильные боли. Мама сделала все по
инструкции. Я выздоровела… В общем, бабка моя колдуньей оказалась. Как ку
клу сожгли, через две недели ее ногами вперед из квартиры вынесли… Страш
но она умирала. Не принимал Бог ее душу. Соседи ее по коммуналке рассказыв
али, что у них в квартире все лампочки полопались и по входной двери трещи
на прошла, будто кувалдой по ней жахнули.
Ц Колдуны не могут умереть, не передав дар. Знаем. Читали.
Ц Мне она, во всяком случае, ничего не передала. Ох, как вспомню, до сих пор
дурно делается… Не верите? Ц воскликнула Аля, увидев, что мое лицо вовсе
не выражает доверия к ее словам.
Ц Да как сказать, Ц протянул я.
Ц Было все это. Почти восемнадцать лет прошло, а для меня как один день. Пе
реживания эти со мной. И главное, что осталось в памяти, Ц ощущение какой-
то чуждой, злой мощи. Тебя окутывают кольца змеи, удава, с каждым днем они с
тягиваются все крепче…
Ц М-да, бывает…
Ц Никогда я больше не ощущала ничего подобного… Никогда до той минуты, к
огда началась та чертовщина в «икарусе».
Ц Вы слишком впечатлительны, Аля.
Ц Хуже всего, что после катастрофы кольца удава не отпустили меня. Они ст
ягиваются все сильнее. Что-то случится. И ждать недолго…
Ц Поищите дома еще одну тряпичную куклу, Ц улыбнулся я.
Ц Ох, заморочила вам голову, Виктор. Вы подумаете, что у девчонки совсем ч
ердак снесло.
Ц Не подумаю.
Ц Не подумаете? Тогда ладно… Кстати, водитель автобуса сегодня умер. Вра
чи думали, что выживет, но с утра ему стало хуже. Умер.
Ц Жаль.
Я не знал этого человека, но известие о смерти неприятно задело меня.
Ц Посещение давно закончено, Ц заворчала санитарка, появившаяся со шв
аброй в руке и начавшая с какой-то остервенелостью тереть полы. Ц И сидя
ть, и сидять. И целуются. Ох, молодежь…
Мы засмеялись.
Ц Ладно, пойду, Ц сказал я, поднимаясь с кресла.
Ц Приятно было повидаться.
Ц Можно подумать, что вы не против увидеть меня еще раз.
Ц Можно подумать, вы не против прийти еще раз.
Ц Приду.
Ц Если вдруг меня выпишут, вот мой телефон…
Дома я просидел с полчаса в полной тьме, не включая света. Потом зажег ламп
у, представляющую собой наполненный глицерином стеклянный цилиндр, в не
м плавали кусочки фольги, освещаемые разноцветными лампочками, казалос
ь, что в банке пляшут синие, желтые, красные светлячки. Обожаю вот так сиде
ть перед этой лампой в разноцветной полутьме и предаваться «медитации»,
отдаваться во власть неторопливо текущих мыслей о том и о сем. Сейчас пре
дметом моих размышлений была Аля. То, что она мне нравится и пробуждает во
мне грешные мысли и чувства, я уже принял как должное. Теперь я обдумывал н
аш с ней разговор. Из него получалось, что она человек открытый и слегка чо
кнутый на всякой «потусторонщине».
Собственно, ничего плохого я в этом не видел. Насмотрелся на своем веку не
мало и на экзальтированных уфологов, рыскающих по городам и селам в поис
ках мест посадок НЛО, и на «контактеров», и на «рерихнутых» интеллигенто
в, занятых освоением трудов Рерихов, раскрытием тайн Шамбалы и Великих У
чителей, и на экстрасенсов всех мастей, которые отираются у порога УВД и п
редлагают свои услуги при раскрытии громких преступлений. Несколько ра
з по требованию потерпевших я привлекал экстрасенсов к сотрудничеству
и получал результаты с точностью до наоборот. «Вижу, исчезнувший находит
ся где-то в Киргизии, он болен, его не отпускают какие-то злые люди». А чело
век тем временем лежит в заснеженном лесу с финкой в сердце, а когда тепле
ет и тают снега, мы находим этот «подснежник».
Вся эта «завернутая на астрале», как я ее называю, публика бескорыстна, бе
звредна, на девяносто процентов состоит из женщин, многим из которых про
сто нечем заняться. Встречаются среди них и ученые мужи, как мой сосед Дим
ка Селезнев, который в своем НИИ занимается исследованиями разных феном
енов. Он утверждает, что у него там что-то получается. Может, и получается, х
отя мне верится в это с трудом… Как бы то ни было, общаться с этими людьми и
ногда интересно Ц все равно что слушать по радио фантастические расска
зы. Аж кровь струится быстрее по жилам, когда услышишь байку вроде истори
и о тряпичной кукле. Наверное, Аля вполне искренна. Была и кукла. Была и бол
езнь. Была и бабка, ненавидевшая мать. Единственно, чего не было, Ц связи м
ежду этими фактами. Но у «завернутых на астрале» своя логика, они привыкл
и все усложнять и из двух возможных объяснений выбирать самое запутанно
е. А уж кольца змеи Ц это вовсе из области психоанализа… Впрочем, увлечен
ие потусторонщиной делало Алю только приятнее, придавало ей этакую пика
нтность и вовсе не убавляло желания прижать ее к моему горячему сердцу…

Я поднялся, щелкнул выключателем. Свет ударил по глазам, разрушил очаров
ание разноцветной полутьмы, резко очертил предметы. Я поставил чайник, р
азогрел в духовке купленную в магазине пиццу, открыл банку. Посмотрел за
думчиво на несколько банок немецкого пива, ждущих своего часа в закутке
холодильника, и пришел к выводу, что этот час еще не настал.
Поужинав, я почувствовал сытую сонливость и устроился на диване, как кро
кодил после обильной трапезы… Ну надо же так облениться за время отпуска
! Как начальник уголовного розыска может быть такой сытой и ленивой живо
тиной? А «если завтра война, если завтра в поход», как поется в старой добр
ой песне… Война не война, а в работу мне предстоит завтра окунуться с голо
вой, а потому надо мобилизоваться, не размякать, вести активный образ жиз
ни. В полдесятого заваливаться на боковую и дрыхнуть до восьми никуда не
годится…
Я встал, умылся, заставил себя выползти на улицу и выгулять свое обленивш
ееся тело до реки. Вернувшись, почувствовал себя бодрым и свежим. Вот тепе
рь совсем другое дело. Остается только стакан чая с лимоном и хорошая кни
жка. Мне нравится коротать одинокие вечера за хорошей книгой. Это горазд
о лучше, чем я проводил их с моей бывшей женой, в последние месяцы нашей жи
зни блестяще овладевшей навыками, которые именуются так: «пиление мужа,
вытягивание ему нервов». Когда-то я любил книги меньше, чем Светку. Теперь
я люблю их больше. Детективы, классика, фантастика, авангард Ц все, что уг
одно, лишь бы хорошо и увлекательно написано. На чем остановиться сегодн
я? «Тропик рака» Генри Миллера? «Парфюмер» Зюскинда? «Охота на полицейск
их» Эда Макбейна? Честно говоря, Макбейн мне нравится больше, хотя по боге
мному рейтингу стоит куда ниже предыдущих двух авторов… Подумав, остано
вился я на папке с рукописью, которую мне дал мой начальник Пиль.
Обожаю старые рукописи. В отличие от исторических романов и занудных мон
ографий, в них чувствуется связь времен. Я раскрыл папку и взял пожелтевш
ую от старости ломкую страницу В этот момент что-то кольнуло меня внутри,
я ощутил непонятное волнение. На миг мне показалось, что я не в первый раз
держу в руках эти листы… О Боже, чушь какая-то в голову лезет. С кем поведеш
ься… Я начал читать. «Если вам когда-нибудь доводилось в холодный осенни
й вечер…»

* * *

"Если вам когда-нибудь доводилось в холодный осенний вечер путешествова
ть на тройке по разбитым копытами лошадей и колесами телег проселочным д
орогам Тульской губернии, вы поймете чувство неустроенности и тоски, кот
орые обуревали меня в тот вечерний час. Еще будучи в деревне Пушкарево Ц
родовой усадьбе нашей семьи, куда завернул я в надежде повидать отца с ма
терью и проведать об их стариковском житье-бытье, я понял, что крюк сделал
напрасно, ибо родители мои неделю назад как снялись с места и отбыли в пер
вопрестольную, дабы провести зиму в городе. Вот и выходило кругом тринад
цать Ц полное и фатальное невезение.
Находиться в большом деревенском доме, где кроме управляющего глухого М
атвея да его собаки, одноглазого кобеля Митрошки, больше никого не было, м
не вовсе не приглянулось, и я, подхватив свои дорожные вещи, состоявшие из
черного объемистого саквояжа да плетенной из ивовых прутьев корзины со
съестными припасами, свистнул рябому здоровяку кучеру, уселся в экипаж и
был таков.
Может, и есть в этом нечто запредельное или, на худой конец, таинственное,
но так уж складывалось у меня всегда: если я, движимый холодным рассудком,
просчитывал загодя, как и что надлежит мне сделать, то все выходило по зад
уманному. Но стоило лишь поддаться минутному душевному порыву, как получ
ался результат прямо противоположный, подчас просто плачевный. Вот и теп
ерь, когда служебные дела заставили меня покинуть привычную заводскую к
онтору и пуститься в вояж по просторам губернии, я подумал заранее, что уп
равлюсь с делами дня за три, вместо пяти отведенных, а остальные проведу в
приятном обществе друзей детства, коих немало в нашем маленьком уездном
городишке. И всенепременно ударюсь в загул с ними. Так бы оно и вышло, если
бы вдруг не вспомнил о сыноввем долге и не решил, что не по-Божески будет п
роехать мимо родного гнезда. И вот пожалуйста Ц и дома вроде побывал, а то
лку никакого. Так что надлежит, друзья мои, жизнь свою строить расчетливо
Ц так думал я тогда. Такова уж моя судьба…
Глупец, если бы только я знал, что за судьба у меня. И какой неожиданный пов
орот совершит она в тот ненастный и скучный день.
По молодости лет я, конечно, порой обольщался наивными мыслями о своей ис
ключительности, о том, какие блестящие перспективы откроются предо мной
. Но, будучи человеком не по годам рассудочным и здравомыслящим, в глубине
души я осознавал, что являюсь личностью вполне заурядной и вряд ли меня ж
дет нечто исключительное. Печать будущего, оттенок этой самой исключите
льности предначертанной мне судьбы, сумел разглядеть только мой уважае
мый товарищ Осиповский. С первой встречи он узрел во мне, по-моему, не совс
ем обоснованно, философский склад ума, в чем часто пытался убедить меня. Т
акже неоднократно высказывал он мысль, что жизнь моя будет далеко не гла
дкой и совершит она не один лихой и опасный зигзаг. Я считал эти слова за о
чередное чудачество, но не мог не признать, что Осиповский обладает каки
м-то сверхъестественным чутьем и действительно порой способен угадать,
что человеку предначертано и как у него все сложится.
Немного о себе. Выходец из семьи военного, по идее, я должен был продолжить
дело своего отца Ц отставного полковника. Однако сложилось все иначе, и
я избрал стезю инженера-изобретателя в области пионерных (новых видов) в
ооружений. Но все равно можно сказать, что все члены нашей семьи, не исключ
ая меня, родились под знаком бога войны Марса.
История знакомства моего отца и матери заслуживает отдельного повеств
ования. Скажу только, что познакомились они на Кавказе, где отец служил в п
ехотном полку. Мама же была татарской княжной из довольно знатного рода.
Их любовь оказалась сильнее сословных и религиозных предрассудков. Мам
а бежала из родного дома и приняла обряд крещения, навсегда связав свою ж
изнь с русским офицером. В наследство от нее мне досталась восточная вне
шность, от отца же я унаследовал бесстрашие и любвеобильность. А еще мама
привила мне любовь к иноземным языкам, и благодаря ей я довольно свободн
о владею немецким, французским, турецким и могу даже немного изъясняться
на хинди, вот только на нем не с кем у нас перемолвиться и словечком…
Вернемся, однако, к тому роковому дню. Более всего мне хотелось повидатьс
я с другом моей буйной молодости корнетом Запашным. Он как раз находился
на излечении после ранения в турецкой кампании. Его деревенька лежала на
пути в Тулу, и я приказал кучеру править туда. Однако коль невезение привя
жется, отвязаться от него не так легко. Не проехали мы и двадцати верст, ка
к у моего экипажа отвалилось заднее колесо. Коляска накренилась, ось чир
кнула по земле, и я едва не вылетел на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45