Он был взят в полицию новобранце
м, и звездочка возле фамилии указывала, что у него есть опыт правоохранит
ельной деятельности, и он подлежит ускоренному продвижению по службе.
Стив? Опыт правоохранительной деятельности?
Он был просто клерком.
Когда он был террористом, был насильником.
Но мне по должности не полагалось ни поднимать этот вопрос, ни обсуждать
политику найма департамента полиции, и я не сказал ничего. Может быть, Сти
в переменился. Может быть, он все зачеркнул и начал с чистого листа.
Я прицепил список к доске объявлений.
Хотя я работал в сити-холле и жил в Томпсоне, то есть меня лично касались д
ействия городского совета, у меня очень мало было интереса к местной пол
итике. Заседания совета происходили в первый понедельник каждого месяц
а и передавались в прямом эфире по нашей кабельной сети, но я туда не ходил
и по телевизору их тоже не смотрел.
Как правило.
Но в последний день августа Ральф сказал, что на сентябрьское заседание
мне неплохо бы сходить.
Мы как раз ели ленч в “Кей-Эф-Си”, и я бросил косточку своей отбивной в ящик
и вытер руки салфеткой.
Ч Зачем? Ч спросил я. Он поднял на меня глаза.
Ч Твой старый друг Филипп собирается обратиться к совету с просьбой.
Филипп.
Я от него ничего не слышал с тех пор, как приехал в Томпсон больше года наз
ад. Я даже подумывал, не уехал ли он из Томпсона обратно в Палм-Спрингз или
не поехал по стране набирать новых террористов. Не похоже было на него си
деть так тихо и вести себя так скромно. Он любил власть, любил находиться в
центре внимания. Он лез в прожектор, и я не мог себе представить Филиппа, п
розябающего в анонимности. Даже в Томпсоне.
Я попытался выразить равнодушие.
Ч В самом деле? Мэр кивнул.
Ч Я думаю, тебе это будет интересно. Я так думал, ты можешь даже захотеть п
оучаствовать.
Ч Вряд ли, Ч ответил я.
Но мне было интересно, что происходит, что Филипп задумал, и однажды вечер
ом я включил телевизор на местный канал Томпсона.
Камера была стационарной и была направлена точно на мэра и совет. Я не вид
ел никого на местах для публики, и я смотрел примерно полчаса, пережидая о
бсуждение протокольных вопросов, пока мэр не отложил дискуссию и не пере
шел к новым делам.
Ч Пунктом первым повестки дня, Ч объявил он, Ч просьба Филиппа Андерсо
на.
Сьюзен Ли, единственная женщина в совете, поправила очки.
Ч Просьба о чем?
Ч Просьбу изложит сам заявитель. Прошу вас, мистер Андерсон.
Я узнал его даже со спины, когда он проходил мимо камеры на свое место на т
рибуне. Он стоял, прямой, высокий и уверенный, его харизма выделялась на фо
не обыденности полинялого мэра и тусклого совета, и я понял, что привлека
ло в нем террористов более всего. Я увидел...
Филипп, покрытый кровью, рубит секачом двух неподвижных детей.

Ч Это Филипп? Ч спросила Джейн.
Я кивнул.
Ч Он куда более средне выглядит, чем я думала.
Ч Он Ч Незаметный. Чего же ты ждала?
Филипп на экране прочистил горло.
Ч Мэр, дамы и господа, члены совета! Предложение, которое я хотел бы внест
и, послужит на благо Томпсона и соответствует главным интересам не тольк
о его населения, но и всех Незаметных где бы то ни было. У меня есть подробн
ый список всего необходимого, который я передам каждому из вас. В нем пров
еден сметный учет по каждому пункту всего необходимого реквизита, и вы с
можете в свободное время его рассмотреть, чтобы обсудить более полно на
следующем заседании.
Он посмотрел на лист, лежащий перед ним на трибуне.
Ч В общих чертах мой план таков: Томпсону нужны свои вооруженные силы, св
ое ополчение. Мы с любой точки зрения являемся нацией сами для себя. У нас
есть полиция для подавления беспорядков в наших собственных границах, н
о я считаю, что нам необходимы вооруженные силы для защиты нашего сувере
нитета и наших интересов.
Двое из членов совета стали перешептываться. Я слышал возбужденную диск
уссию в публике.
Джейн посмотрела на меня и покачала головой:
Ч Милитаризация города? Мне это не нравится.
Ч Давайте успокоимся! Ч призвал к порядку мэр. Он повернулся лицом к Фил
иппу: Ч Что заставляет вас думать, что нашему городу нужна армия? Это ведь
огромные расходы: мундиры, оружие, обучение. Нам ни разу никогда никто не
угрожал, никто никогда не нападал. Я не вижу реальных оснований.
Филипп издал легкий смешок:
Ч Расходы? Да ведь это все бесплатно. Счет оплатит “Томпсон”. Нам только и
надо, что попросить.
Ч Но прерогатива совета Ч определять, разумна такая просьба или нет.
Ч А эта просьба разумна. Вы говорите, на нас никогда не нападали? Но в семи
десятом “Оутс” послала сюда войска и убила сто десять человек.
Ч Так то было в семидесятом.
Ч Это может случиться снова. Ч Филипп сделал паузу. Ч Но я в своем предл
ожении указываю, что наше ополчение должно иметь возможности не только о
бороны, но и наступления.
Ч Наступления? Ч нахмурился мэр.
Ч Мы, Незаметные, подвергались угнетению и унижению в течение всей наше
й истории. Мы зависели от милости замечаемых, власть имущих. И мы не могли
даже давать сдачи. Что ж, теперь я считаю, что пришло время дать сдачи. Приш
ло время искупления всех несправедливостей, которые над нами творились.

Я предлагаю обучить ударные боевые силы из наших лучших и способнейших м
ужчин и ударить фронтальной атакой по Белому дому!
Зал взорвался криками и спорами. Филипп стоял и улыбался. Это была его сти
хия. Это он любил, ради этого жил, и я видел на его лице выражение счастья. Во
преки здравому смыслу я тоже был за него счастлив.
Мэр утратил всякий контроль над заседанием. Публика приветствовала Фил
иппа, ожесточенно спорила между собой, что-то орала членам совета.
Ч Слишком долго все было так, как они хотели! Ч выкрикнул Филипп. Ч Мы мо
жем напасть и они даже не увидят нас! До тех пор, пока не станет слишком поз
дно! Мы захватим Белый дом! Мы устроим первый успешный переворот за всю ис
торию США! Страна будет нашей!
Я уже видел, куда это все идет. Если даже мэр и совет отвергнут предложение
Филиппа, публика его поддержит. Если Ральф и все остальные хотят остатьс
я при своих должностях, им придется предложение принять.
Я выключил телевизор.
Джейн положила голову мне на плечо и взяла меня за руку.
Ч Как ты думаешь, что теперь будет? Я пожал плечами.
Ч Не знаю, Ч сказал я. Ч Не знаю. Несколько следующих месяцев местный ка
нал Томпсона был самым популярным источником новостей во всем городе. Он
наверняка сбил рейтинг Нильсона остальных программ. Наш местный кабель
ный комментатор Глен Джонстон каждый вечер давал новости о ходе обучени
я и экипировки нашего ополчения. Благодаря уникальному статусу в отноше
нии с ведущими промышленными предприятиями Америки Филиппу и его сторо
нникам надо было только заполнить специальные бланки заказа на оружие и
машины и ждать их прибытия. Кто-то где-то оплачивал счета за эти заказы; мо
жет быть, отмечая рост запросов военного снаряжения, и где-то кто-то, навер
ное, приказывал увеличить выпуск. Может быть, создавались новые рабочие
места.
Я сначала думал, почему все идет так гладко, почему ни “Томпсон”, ни Национ
альная Ассоциация Исследователей не положат этому конец, почему никто и
з ФБР или АНБ не займется расследованием. Филипп по телевизору ясно обоз
начал свои намерения и не собирался сбавлять тон своей риторики:
Ч Мы ниспровергнем правящую элиту! Ч заявлял он. Ч Мы создадим новое пр
авительство этой страны!
Потом я понял, что наше вещание наверняка игнорируют все люди за предела
ми Томпсона, как игнорируют все, что относится к нам. Никто не остановил Фи
липпа по очень простой причине Ч никто не знал, что он делает, хоть он гов
орил об этом открыто и заявлял в эфире.
И в первый раз я тогда подумал, что этот план может сработать.
В ополчение сразу записалось около двухсот человек. Оказалось, что в Том
псоне неожиданно много бывших офицеров армии, ВВС и морской пехоты, и эти
х людей Филипп поставил обучать добровольцев. Пятьдесят человек он отоб
рал для себя и обучал их на террористов. Это должен был быть авангард, те, к
то проникнут в Белый дом и вымостят дорогу для остальных.
На огромных грузовиках в Томпсон доставили два танка.
От автомобильного дилера поступили армейские джипы.
Прибыли ящики автоматического оружия. И наконец, после бесконечно долго
го ожидания Филипп на заседании совета, с которого шла прямая трансляция
, объявил, что ополчение готово выступить на Вашингтон.
Я никогда еще не видел такой военной лихорадки, и мне было от нее здорово н
е по себе. То же чувство было у Джейн. И у большинства наших друзей. У Джеймс
а, Дона, Ральфа, Мэри и Джима.
Но город был готов сражаться, готов покорить мир заметных, и на субботу бы
л назначен большой прощальный парад перед выступлением. Развевались ст
яги и знамена, летали в воздухе конфетти, играли школьные оркестры. Я стоя
л с Джейн на тротуаре и ждал Филиппа. То, что он сделал, не стерлось у меня из
памяти...
Взмахи окровавленного ножа. “Меня зовут не Дэвид! Меня зовут Фили
пп!”
Но это воспоминание подавлялось его неколебимой преданностью де
лу в эти месяцы, той решимостью, с которой он бросился в бой на благо Томпс
она и за дело Незаметных. В этом я думал не так, как Джейн. Она видела в этом
лишь игру на зрителя, я видел в этом развитие организации террористов, до
казательство веры Филиппа в свое дело.
Ополчение прошло по улице маршем в ногу, и я должен был признать, что они в
ыглядят хорошо, выглядят профессионально. Перед пешими солдатами шли дж
ипы, грузовики и автобусы, которые потом повезут их через пустыню. И након
ец, в конце парада, стоя в открытом люке танка, махая руками взрослым и бро
сая конфеты детям, ехал Филипп.
Я подошел ближе и встал на краю тротуара. Это был тот Филипп, с которым я ко
гда-то познакомился. Филипп, который был нашим вождем.
Он стоял, высокий и гордый, а колонна шла через центр города, и он оглядыва
л тротуары по обе стороны улицы. Как я ожидал Ч и наполовину надеялся, Ч
он увидел меня, поймал мой взгляд. Он послал мне мимолетную улыбку и отдал
честь. Я кивнул в ответ. У меня в горле застрял ком, руки покрылись гусиной
кожей, и я смотрел вслед уходящим войскам. Я подумал, что если бы это было в
кино, сейчас играла бы бравурная музыка, и было бы это все на фоне заката. Э
то было театрально. Это было Ч героически.
Парад шел до границы города. Там оркестры и сопровождающие повернули наз
ад. А ополчение пошло вперед.

Они ударили по Белому дому в ночь с четверга на пятницу.
Канал Томпсона послал с солдатами корреспондентов и операторов, чтобы д
авать сообщения с места действия, и в четверг вечером все телевизоры в го
роде были настроены на эту станцию.
Мы видели, как едут наши танки и джипы по столичным улицам, выделяясь на фо
не знакомых городских пейзажей, и хотя я не был сторонником войны, я не мог
сдержать прилива гордости и чего-то похожего на патриотизм, когда я поня
л, что наши войска успешно ворвались в Вашингтон.
Но хотя наши люди и были Незаметными, невидимость не распространялась на
их снаряжение, и нам бы надо было знать, что такая тупая атака в лоб не оста
нется незамеченной. Наши военные машины выделялись на фоне мирного улич
ного движения, как Годзилла на школьной вечеринке, и когда они повернули
за угол, направляясь к Белому дому, они уперлись в перегороженную улицу и
кадровых солдат Армии США.
Танки и джипы затормозили, откатились чуть назад и остановились. Пат. Ник
то не кричал, никто ничего не говорил. Может быть, стороны переговаривали
сь по радио, но никто не трубил в рог, и улицы молчали. Тянулись минуты. Четы
ре. Пять. Десять. Ни звука, ни движения, и корреспондент, ведущий репортаж, п
ризнался, что не знает, что происходит, но сообщит, как только будет знать.

Программа переключилась на Белый дом, где другой корреспондент сопрово
ждал передовые силы Филиппа. Они успешно преодолели ограду и бежали чере
з газон Белого дома Ч пригнувшиеся черные тени на освещенной луной трав
е.
Внезапно станция снова переключилась на улицу, где теперь войска США стр
еляли по нашим.
Наш репортер кричал невпопад, пытаясь объяснить, что происходит, но у нег
о получалось не очень.
Но мы и сами это видели.
Наше ополчение превратилось в толпу.
Со всем своим оружием, даже после обучения, наше войско трудно было назва
ть хоть сколько-нибудь годным, и против лучших солдат мира у них не было ни
единого шанса.
Наши танки по разу выстрелили, ни во что не попав, и тут же взорвались.
Люди из джипов, рассыпавшиеся теперь по улице, стреляли по солдатам и их м
ашинам, но не могли попасть ни во что и ни в кого. Они стали падать, как мухи,
выщелкиваемые военными снайперами, потом побросали оружие и взяли ноги
в руки.
Репортер и его оператор тоже сделали ноги.
Несколько секунд экран был черным.
Потом мы вернулись в Белый дом, где агенты Секретной Службы Ч единствен
ные в мире люди, столь же неприметные и безликие, как мы Ч гнали Филиппа и
его людей обратно через газон. Включились прожектора охраны, осветившие
пространство перед домом, и репортер на бегу объяснял, что один из людей Ф
илиппа зацепил сигнал тревоги, осведомив президентскую охрану об их при
сутствии.
Одного из наших подстрелили при попытке перелезть через ограду и скрыть
ся.
О Господи, взмолился я, только бы это не был Филипп.
Потом я увидел, как Филипп бежит. Я узнал его фигуру, его осанку, движения е
го рук. Он подпрыгнул, схватился за прутья решетки, перебросил тело через
ограду. Слышался треск выстрелов, но если они были направлены в Филиппа, т
о промахнулись, и он уже бежал через улицу в сторону камеры.
Экран снова опустел.
Ч Мы потеряли сигнал, Ч объявил Глен Джонстон, ведущий в Томпсоне.
Я быстро переключил канал, ожидая увидеть специальный выпуск новостей, д
умая, что уж конечно они врубятся в программу, чтобы передать весть о напа
дении на Белый дом и явное покушение на жизнь Президента, но повсюду были
обычные вечерние комедии и полицейские фильмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46